— Право же, ваше предложение кажется мне смешным! Вест-Линн не захочет меня выбрать, если Карлайль в числе депутатов.
— Не бойтесь, мы имеем некоторые основания рассчитывать на успех. Ну, каково ваше решение?
— Хорошо, я согласен, — сказал Фрэнсис Левисон.
Через несколько минут он вышел из дома и направился в полицейское отделение, откуда послал начальнику полиции Вест-Линна депешу следующего содержания:
«Известно ли вам, где Отуэй Бетель? Если в настоящую минуту его нет в Вест-Линне, то скоро ли он там появится?» Он дождался ответа, который заключал в себе следующие слова: «Отуэй Бетель уехал из Вест-Линна; думают, что он в Норвегии».
Вернувшись домой, Левисон зашел к жене и сообщил ей, что уезжает из Лондона на несколько дней.
— Если в вашем сердце осталась хоть капля чести, — воскликнула она, — то вы откажетесь от дерзкого замысла, который уже успел созреть в вашей голове! Я знаю, каковы ваши намерения, я знаю, что вы желаете оспаривать у мистера Карлайля место, на которое он имеет полное право и которого вы недостойны. Нужно быть слишком дерзким, слишком наглым, чтобы поступать таким образом!
— Замолчите! — гневно прикрикнул на нее сэр Фрэнсис.
— Нет, я не замолчу! Вы и так слишком долго заставляли меня молчать. Теперь я буду говорить и прежде всего скажу вам, что вы мне ненавистны. И день и ночь я молю Бога, чтобы он помог мне расторгнуть существующую между нами связь.
— В таком случае почему вы не уступили меня вашей сестре, Бланш? — заметил Левисон с усмешкой.
— Одумайтесь, пока еще не поздно! — воскликнула она. — Вы наносите мистеру Карлайлю сильное оскорбление.
— Какое вам дело до мистера Карлайля? Ведь вы его даже не знаете.
— Нет, я знаю его, по крайней мере по той репутации, которую он себе приобрел. Я знаю, что он обладает благородным сердцем, знаю, что он имеет множество горячо преданных ему друзей, и знаю, как велика разница между ним и вами.
— Потому-то мне и хочется помешать ему на выборах. Карлайль — мой противник, и это подстрекает меня. Я употреблю все зависящие от меня средства, чтобы только подставить ему ногу.
— Берегитесь, чтобы вам также не подставили ногу! Счастье не всегда благоприятствует злым.
Глава VIIПриключение с очками
Карлайль и Барбара сидели за завтраком, когда в столовую неожиданно вошел старый Дилл в сопровождении судьи Гэра, мистера Риппера и полковника Бетеля. Задыхаясь, все четверо заговорили разом, так что Карлайль с трудом мог ухватить смысл их бессвязных речей.
— Успокойтесь, друзья мои, — начал он весело. — Вы сообщаете мне, что объявился другой претендент на вакантное место. Так что же? Тем лучше! В этом нет ничего печального!
— Но, мистер Арчибальд, — произнес бедный Дилл чуть не со слезами на глазах, — вам еще неизвестно, кто этот претендент.
— Кто же он? — спросил Карлайль.
Наступила минута тягостного молчания. Гости посматривали друг на друга с некоторым колебанием: ни один из них не решался произнести имя соперника Карлайля. Наконец Дилл, поборов свою застенчивость, наклонился над его ухом и произнес:
— Это тот человек… Левисон!
Краска залила щеки Карлайля; Барбара склонила голову, но ее прелестные глаза метали молнии.
— Да, — подтвердил судья Гэр, — на стенах наклеены афиши гигантских размеров с надписью:
«Да здравствует Левисон! Мы все за Левисона».
— Он, должно быть, сошел с ума, если осмелился заявлять здесь свои права, — добавил полковник Бетель.
— Он хотел оскорбить вас, — произнес мистер Риннер.
— Скажите лучше, оскорбить всех нас, — поправил его полковник.
— Мы больше чем когда-либо готовы поддерживать вас, Карлайль, — провозгласил судья Гэр.
Карлайль продолжал хранить молчание.
— В десять часов мы назначили заседание в гостинице «Оленья голова», — произнес он наконец, — тогда и потолкуем об этом вопросе.
— Разве он остановился не в этой гостинице? — спросил мистер Риннер.
— О, его оттуда выпроводили, — поспешил ответить старый Дилл.
Обменявшись еще несколькими фразами, друзья вышли, а Карлайль снова сел за стол, чтобы окончить завтрак. Барбара тихо подошла к нему и с нежностью произнесла:
— То, что ты сейчас услышал, Арчибальд, не заставит тебя поменять своих планов? Ты не уступишь место этому человеку?
— Не думаю, Барбара. Все, что я могу сделать, — это обращать на него столько же внимания, сколько обращаю на грязь, приставшую к моим сапогам.
— Да, — согласилась она, — ты тысячу раз прав.
При этих словах яркая краска залила щеки молодой женщины — чувство благородной гордости было удовлетворено.
Выйдя из дома, Карлайль встретил свою сестру, которая быстро шла ему навстречу.
— Ну что? — воскликнула она. — Знаешь новость?
— Да, Корнелия, знаю.
— Ага! Но, разумеется, ты не отступишься от своего? Видишь ли, сначала мне не понравилось твое решение, но теперь другое дело.
— Будь спокойна, Корнелия, я не имею ни малейшего намерения уступать ему свое место.
— В таком случае иди прямо своей дорогой, не обращая никакого внимания на этого человека. А теперь нужно приступить к делу: заручиться голосами, не скупиться на обещания…
— Ничего подобного я делать не буду, — покачал головой Карлайль.
— В таком случае я все возьму на себя и обещаю поставить в залу заседания на двадцать пять тысяч франков самого лучшего эля.
— Сделай одолжение, не компрометируй меня, Корнелия. Наши законы строго преследуют всякое взяточничество и развращение.
В этот день Барбара проводила своего мужа до самой решетки парка. На обратном пути она встретила миссис Вин, гулявшую с двумя старшими детьми.
— Какая вы красная, мама! — воскликнула маленькая Люси. — Что это с вами?
— Я очень взволнована и сердита! — ответила Барбара.
— Почему же?
— Потому что явился один человек, который оспаривает у твоего папы место в парламенте.
— Но ведь он имеет право, — вмешался Уильям. — Ведь это место открыто для всех?
— Это правда, но человек, о котором я говорю, не должен был заявлять своих притязаний, потому что это презренный, низкий и лживый человек.
— Как его зовут? — спросил Уильям.
— Сэр Фрэнсис Левисон.
Услышав это имя, гувернантка невольно вздрогнула; он закрыла лицо обеими руками, и из груди ее вырвался глухой крик.
— Что? Что с вами? — спросила Барбара.
— Ничего… ничего… — пробормотала несчастная женщина. — Легкая боль, и только!
Миссис Карлайль устремила проницательный взгляд на гувернантку. «Как это странно! — думала она про себя. — Быть может, она знает этого Фрэнсиса Левисона».
Но она не стала расспрашивать миссис Вин, и та продолжила свою прогулку. Дети резвились на лугу, а леди Изабелла следила за ними, как вдруг ее внимание привлекли две фигуры, быстро идущие ей навстречу. Изабелла вся затряслась, колени ее подогнулись, и она с трудом удержалась на ногах. Недалеко от нее стоял лорд Моунт-Сиверн со своим сыном, лордом Вэном.
Граф подошел к детям, поцеловал их, затем, остановившись перед леди Изабеллой, снял шляпу.
— Это миссис Вин, наша гувернантка, — произнесла Люси.
Миссис Вин ответила на поклон графа и быстро отвернулась.
— Ваш папа дома? — спросил лорд Моунт-Сиверн.
— Да, я думаю, он завтракает.
— А вы еще больше похорошели, мисс Люси, — произнес лорд Вэн, обнимая девочку одной рукой за талию. — Надеюсь, вы не позабыли своего обещания и сдержите слово.
— О да, конечно! — воскликнула девочка, смеясь.
— Миссис Вин, — пояснил лорд Вэн, — Люси обещала выйти за меня замуж, и я не желаю для себя другой невесты. Одним словом, мы уже давно любим друг друга.
Изабелла не знала, что ответить; сердце ее переполнилось горечью.
— Мисс Люси, я попрошу вас на минутку удалиться, — продолжал молодой человек, — мне надо поговорить наедине с миссис Вин.
Люси быстро убежала.
— Вы, конечно, знаете о несчастье, происшедшем в нашей семье, миссис Вин, — начал лорд Вэн. — Удивляюсь, как это Карлайль не убил этого презренного негодяя Левисона. Он должен был всадить пулю в сердце этого неблагодарного человека, если только оно у него есть, или просто раздавить его, как ничтожного червя. И он еще осмелился стать Карлайлю поперек дороги!.. Несколько лет назад я жалел, что был слишком юн и не имел права раскроить ему череп. Видели вы когда-нибудь леди Изабеллу?
— Да… нет… да… — пробормотала едва внятно несчастная женщина.
— Это была мать Люси, — продолжал благородный юноша с воодушевлением. — Я любил эту женщину и теперь люблю ее дочь, потому что она на нее похожа. Где же вы познакомились с леди Изабеллой? Вы встречались с ней здесь, в замке?
— Нет, я знаю ее… только по слухам.
— Ах! Так вы никогда не видели ее? Очень жаль. Но скажите, пожалуйста, — воскликнул лорд Вэн, продолжая горячиться, — неужели Карлайль не убьет этого презренного Левисона?
— Право, не знаю, — пробормотала леди Изабелла, — я не вмешиваюсь в это дело.
С этими словами она отвернулась, чтобы скрыть свое замешательство, и ускорила шаг.
В тот же день после обеда миссис Карлайль попросила гувернантку поехать вместе с ней и Люси в Вест-Линн, где она намеревалась сделать некоторые покупки. Несмотря на то что леди Изабелла страшно боялась встретить сэра Фрэнсиса Левисона, она все-таки согласилась исполнить желание Барбары. Итак, они втроем отправились в город. Когда они доехали до владений судьи Гэра, им встретилась мисс Карлайль.
— Вашей матери опять нездоровится, Барбара, — сказала она.
— В самом деле? В таком случае я навещу ее.
— А все из-за этих глупых снов… Измучил ее негодный Ричард…
— Я постараюсь успокоить ее, — ответила Барбара. — Миссис Вин может заехать к вам, если вы позволите, и подождет меня у вас.
Барбара исчезла и увела за собой маленькую Люси. Корнелия и леди Изабелла вдвоем направились по дороге в город. Вдруг на повороте в одну из аллей порывистый ветер сорвал с леди Изабеллы вуаль. Она хотела поднять ее и, желая прикрыть лицо руками, поспешно поднесла их к лицу, но тут — о ужас! — зеленые очки, те самые очки, с которыми она никогда не расставалась, упали на землю и разбились вдребезги.