ть, и его перевели изъ Мальбуа въ захолустное мѣсто — въ Жонвиль; за этими людьми, бывшими на виду, стояло еще множество другихъ, которые претерпѣвали всякія лишенія за то, что осмѣлились остаться честными людьми! Несмотря, однако, на перенесенные удары, на всеобщее недоброжелательство, эти люди снова принялись за дѣло и работали молча, въ сторонѣ, ничѣмъ не обращая на себя вниманія, ожидая съ увѣренностью, что часъ возмездія наступитъ. И онъ наступилъ: правда побѣдила ложь, и одинъ изъ самыхъ выдающихся защитниковъ истины, Дельбо, одержалъ побѣду надъ Лемарруа, чья подлая политика состояла въ томъ, что онъ никогда не высказывался ни за, ни противъ Симона, изъ страха потерпѣть неудачу на выборахъ. Слѣдовательно, въ общественномъ мнѣніи совершился громадный переворотъ, и человѣческое разумное мышленіе одержало значительную побѣду. Сальванъ тоже испыталъ большую радость: одного изъ его учениковъ назначили директоромъ нормальной школы вмѣсто Морезена, который былъ уволенъ за неспособность; старикъ скромно торжествовалъ эту побѣду въ своемъ уютномъ садикѣ, окруженномъ цвѣтами; онъ радовался не униженію противника, но успѣху своего дѣла, которое теперь находилось въ надежныхъ рукахъ. Наконецъ самъ Де-Баразеръ призвалъ къ себѣ Марка и предложилъ ему мѣсто въ Бомонѣ: старикъ почувствовалъ, что теперь можетъ смѣло исправить свою бывшую несправедливость, и это доказывало, что дѣла приняли дѣйствительно благопріятный оборотъ. Маркъ отъ души этому порадовался, но отъ мѣста отказался, не желая разстаться съ Жонвилемъ, гдѣ работа его еще не была окончена. Замѣчались и другія знаменія времени. Префектъ Энбизъ былъ замѣщенъ другимъ, очень развитымъ и энергичнымъ человѣкомъ, который сейчасъ же потребовалъ смѣщенія Депеньвилье, превратившаго ввѣренное ему учебное заведеніе въ какую-то духовную семинарію. Самъ ректоръ Форбъ, попрежнему углубленный въ свои занятія древней исторіей, долженъ былъ принять кое-какія мѣры для оздоровленія среднихъ школъ и для устраненія клерикаловъ отъ вліянія на начальныя школы. Генералъ Жарусъ, получившій отставку, совсѣмъ покинулъ Бомонъ, хотя состоялъ тамъ домовладѣльцемъ: онъ не могъ выносить новыхъ вѣяній, охватившихъ общество, и не хотѣлъ жить рядомъ со своимъ замѣстителемъ, республиканскимъ генераломъ, который исповѣдывалъ очень свободныя убѣжденія. Бывшій слѣдственный судья Дэ умеръ отъ угрызеній совѣсти, несмотря на свое публичное покаяніе во время процесса въ Розанѣ; прокуроръ республики, Рауль де-ла-Биссоньеръ, создавшій себѣ блестящую карьеру въ Парижѣ, потерпѣлъ крушеніе благодаря какому-то грандіозному мошенничеству, въ которое былъ замѣшанъ. Бывшій предсѣдатель суда ходилъ, повѣся голову; онъ постарѣлъ и пожелтѣлъ, и вѣчно оглядывался, боясь, какъ бы ему кто-нибудь не плюнулъ въ лицо: знакомые уже давно перестали ему кланяться.
Маркъ часто навѣщалъ Мальбуа, гдѣ его дочь Луиза съ мужемъ Жозефомъ занимала прежнюю квартиру Миньо въ зданіи общественной школы; онъ радовался успѣхамъ свѣтскаго преподаванія, которое всюду разливало широкою волною истинное знаніе, а слѣдовательно — здоровье и счастье. Мальбуа уже не представлялъ собою прежняго клерикальнаго гнѣзда, которое, въ угоду конгрегаціи, избрало мэромъ жалкаго Филиса, жившаго со своей кухаркой. Прежніе избиратели допускали въ муниципальное управленіе лишь незначительное число республиканцевъ, которые не могли дѣйствовать самостоятельно. При новыхъ выборахъ всѣ республиканскіе кандидаты прошли безъ всякой задержки, и Даррасъ снова побѣдилъ Филиса, будучи избранъ громаднымъ большинствомъ. Даррасъ былъ въ восторгѣ снова вступить въ должность мэра, послѣ того, какъ его изгнали клерикалы, и теперь онъ могъ дѣйствовать смѣло, отбросивъ всякіе компромиссы, потому что за нимъ стояла сплоченная партія такихъ же республиканцевъ.
Маркъ встрѣтилъ его однажды на улицѣ и порадовался его сіяющему виду.
— О, я помню, отлично помню, — обратился къ нему Даррасъ со своимъ обычнымъ добродушіемъ, — что поступалъ не такъ, какъ вы того желали. Бѣдный Симонъ, вѣдь я былъ убѣжденъ въ его невинности и все же отказался вступится за него, когда вы ко мнѣ приходили. Что дѣлать? У меня не было и двухъ голосовъ въ муниципальномъ совѣтѣ, и въ концѣ концовъ я самъ потерпѣлъ неудачу. Ахъ, еслибы у меня тогда была такая же поддержка, какъ теперь! Наконецъ-то сила на нашей сторонѣ, и мы себя покажемъ въ настоящемъ свѣтѣ!
Маркъ, улыбаясь, спросилъ его, какъ поживаетъ Филисъ, его предшественникъ, одержавшій когда-то надъ нимъ побѣду.
— Филисъ! Бѣдняга очень огорченъ! Вы знаете, та особа, съ которою онъ жилъ, умерла? Теперь къ нему переѣхала его дочь, Октавія, страшная ханжа. Его сынъ Раймонъ, морякъ, находится постоянно въ плаваніи; такъ что бѣднягѣ живется далеко не весело. Впрочемъ, онъ, кажется, утѣшился: я видѣлъ у него очень толстую и здоровенную кухарку.
Даррасъ разсмѣялся отъ всей души. Онъ жллъ на доходы скопленнаго капитала, съ женою, которую очень любилъ, и только жалѣлъ объ одномъ, что у нихъ не было дѣтей.
— Теперь я надѣюсь, что здѣшняго учителя, Жули, не будутъ безпокоить никакими придирками, — сказалъ Маркъ. — Вы и не знаете, сколько труда ему стоило проводить свою систему обученія и подготовить то разумное большинство, которое выбрало васъ снова мэромъ.
— О, я знаю, знаю, — воскликнулъ Даррасъ, — вы были здѣсь первымъ и главнымъ работникомъ; я никогда не забуду тѣхъ услугъ, которыя вы оказали нашему городу. Будьте покойны, и Жули, и мадемуазель Мазелинъ теперь могутъ работать спокойно: никто ихъ не тронетъ… Кромѣ нихъ, здѣсь работаютъ теперь ваша дочь и сынъ Симона и продолжаютъ начатое вами дѣло освобожденія страны отъ всякихъ пагубныхъ вліяній. Ваша семья выказала много истиннаго героизма и заслуживаетъ искренней признательности потомства.
Они коснулись той отдаленной эпохи, когда Маркъ принялъ на себя завѣдываніе школой въ Мальбуа, при самыхъ неблагопріятныхъ условіяхъ, вскорѣ послѣ осужденія Симона. Съ тѣхъ поръ прошло около тридцати лѣтъ. Сколько поколѣній смѣнилось на скамьяхъ школы, унося съ собою въ жизнь свободныя научныя знанія! Маркъ вспомнилъ своихъ первыхъ учениковъ, Фердинанда Бонгара, неспособнаго и упрямаго, который женился на Люсиль Долуаръ, умной дѣвушкѣ, но испорченной клерикальными затѣями мадемуазель Рузеръ; у нихъ была дѣвочка одиннадцати лѣтъ, Клеръ, ученица мадемуазель Мазелинъ, которая была воспитана ею въ болѣе свободныхъ принципахъ. Вспомнилъ онъ также Огюста Долуара, сына каменщика, довольно лѣниваго и непослушнаго; онъ былъ женатъ на Анжелъ Бонгаръ, тщеславной и пустой бабенкѣ, и у нихъ былъ сынъ пятнадцати лѣтъ, Адріенъ, которымъ не могъ нахвалиться учитель Жули; это, по его словамъ, былъ замѣчательно одаренный юноша. Братъ его, слесарь, Шарль Долуаръ, такой же плохой ученикъ, какъ и его братъ, женился на Мартѣ, дочери своего хозяина. У него былъ сынъ тринадцати лѣтъ, Марсель, только что кончившій школу въ Мальбуа, съ отличными отмѣтками. Жюль Долуаръ, благодаря заботамъ Марка, сдѣлался учителемъ; онъ принадлежалъ къ числу лучшихъ учениковъ Сальвана и служилъ теперь въ школѣ въ Бордо, вмѣстѣ со своей женой, Жюльеттой Гошаръ, первой ученицей женской нормальной школы въ Фонтене. Это была энергичная чета, бодрая, жизнерадостная; ихъ семейное счастье скрашивалось еще маленькимъ сынишкой, четырехъ лѣтъ, Эдмономъ, который уже зналъ буквы и поражалъ всѣхъ своимъ раннимъ развитіемъ. Затѣмъ разговоръ перешелъ на двухъ Савеновъ, близнецовъ, сыновей чиновника Савена: Ахиллъ, лживый и лукавый мальчикъ, поступившій въ канцелярію пристава, сдѣлался такимъ же отупѣвшимъ труженикомъ, какимъ былъ его отецъ; онъ женился на сестрѣ товарища по службѣ, Виржніи Дешенъ, ничѣмъ не выдающейся блондинкѣ, и у него родилась прелестная дочь Леонтина, одна изъ любимѣйшихъ ученицъ мадемуазель Мазелинъ; одиннадцати лѣтъ она уже получила свидѣтельство объ окончаніи курса. Другой братъ, Филиппъ, долго сидѣвшій безъ мѣста, выровнялся, благодаря суровой борьбѣ, и теперь занималъ мѣсто директора образцовой фермы; онъ еще не былъ женатъ; помощникомъ у него состоялъ младшій братъ Леонъ, самый энергичный изъ трехъ братьевъ, который рѣшилъ приняться за обработку земли и женился на крестьянкѣ, Розаліи Боненъ; ихъ старшій сынъ, Пьеръ, шести лѣтъ, только что поступилъ въ школу господина Жули. Говоря о Савенахъ, нельзя было не вспомнить о ихъ дочери Гортензіи, этой жемчужинѣ среди ученицъ мадемуазель Рузеръ, которая въ шестнадцать лѣтъ разрѣшилась дѣвочкой, Шарлоттой; эта дѣвочка посѣщала школу мадемуазель Мазелинъ и была одной изъ самыхъ способныхъ ея ученицъ; вышедшая замужъ за торговца лѣсомъ, она недавно родила дѣвочку, которая выростетъ уже совершенно свободная отъ всякаго клерикальнаго вліянія.
Такимъ образомъ поколѣнія смѣнялись новыми поколѣніями, и каждое послѣдующее обогащалось большими знаніями, развивалось и крѣпло умственно; школа совершала эту постепенную эволюцію и приближала народъ къ тому счастливому будущему, когда окончательно восторжествуютъ истина, справедливость и братство между людьми.
Маркъ особенно интересовался семейною жизнью Луизы и Жозефа, а также судьбою его любимаго ученика — Себастіана Милома, который женился на Сарѣ. Распростившись въ этотъ день съ Дарракомъ, онъ отправился въ школу, чтобы навѣстить свою дочь. Мадемуазель Мазелинъ уже покинула Мальбуа; она посвятила сорокъ лѣтъ своей жизни воспитанію и обученію дѣвочекъ и теперь удалилась въ Жонвиль, гдѣ поселилась на очень скромной квартирѣ, недалеко отъ хорошенькаго садика Сальвана. Она бы еще могла заниматься, несмотря на свои шестьдесятъ лѣтъ, но зрѣніе ея очень пострадало, и она почти ослѣпла; единственно, что примиряло ее съ вынужденной отставкой, была надежда на свою замѣстительницу Луизу, которая могла столь же успѣшно продолжать начатое ею дѣло. Поговаривали о томъ, что Жули будетъ назначенъ завѣдующимъ школою въ Бомонѣ, а его помощникъ Жозефъ — старшимъ учителемъ школы въ Мальбуа; такимъ образомъ мужъ и жена будутъ руководить школою, гдѣ у всѣхъ въ памяти были еще имена Симона и Марка. Сынъ и дочь продолжатъ благотворную работу своихъ отцовъ. Луизѣ было уже тридцать два года; у нея родился мальчикъ Франсуа, замѣчательно похожій на своего дѣдушку Марка: у него были ясные, блестящіе глаза и высокій лобъ Фромановъ; мальчику минуло двѣнадцать лѣтъ, и онъ уже теперь рѣшилъ поступить въ нормальную школу и сдѣлаться простымъ сельскимъ учителемъ.