Кажется, имя командующего кордонной стражей княжества хордингов теперь известно. Лишь бы сам кандидат не сложил голову и вышел победителем из будущего сражения. А за званиями и титулами дело не станет.
Гонца Юглара перехватили у небольшого поселка со смешным названием Вухамко. Личный посланник генерала Хологата с охраной спешил к Юглару с распоряжением и известием о том, что на помощь идет конный полк Ханкера. Встреча вышла неожиданной, но удачной. В итоге посланник Хологата повернул обратно, увозя донесение Юглара, а гонец рванул вдогонку своему полку, везя важную и нужную весть.
Он гнал лошадей во весь опор, но все равно опоздал. Полк кордонной стражи княжества и когорты имперского легиона встретились раньше.
Да, лошади. Есть такие выражения – загнать лошадь, запалить, гнать без остановки, пока не падет. Мол, срочное дело, наплевать на коняку…
Ну-ну. Наплевать тем, кто просто не понимает, что лошадь, тем более строевая – штука подороже и поважнее автомобиля. Что, если ты сдуру прощелкал своего четвероногого друга, то другого может не быть совсем. От слова – никогда. Ни у соседа, ни у товарища по оружию, ни у собрата по идиотизму.
Во времена тотального отсутствия электричества, пара и двигателей внутреннего сгорания, а также иных движков лошадь была и остается королем (королевой) дорог. И бездорожья заодно.
Так что без крайней необходимости лошадь не только не загоняют, но и не перетруждают сверх нормы. Есть строго выверенные нормативы нагрузки, их и соблюдают. Способна лошадь нести на себе седока в полном вооружении верст тридцать в сутки – столько и едут. А вечером расседлывают, чистят, кормят, поят. Ухаживают больше, чем за собой. Чтобы утром опять в седло и новые тридцать верст.
Можно и сорок, и даже больше. Если есть нужда. Но это редко. А если очень надо, то берут заводных и меняют на марше.
Вот и Юглар, как ни гнал полк, но о лошадях помнил. Потому и взял с собой заводных сколько было. Скорость марша увеличилась, причем неплохо. Но палить живой транспорт ни ему, ни кому другому в голову не приходило.
На марше Юглар не переставал думать, что делать при встрече с противником. Выстраивать спешенных воинов в строй против когорт глупо – снесут. Да, ручные бомбы помогут, они себя здорово показали. Но их не так уж и много. Да и свои лошади пугаются, не привыкли еще. Вон у хордингов скакуны приучены к грохоту и пламени. А в полку кони не такие закаленные.
Занять оборону в каком-нибудь поселке и использовать строения как укрытия? Как вариант. А еще?
У легиона остались только две когорты. Еще был небольшой конный отряд, но он серьезной силы не представлял. Разницу между ним и своими эскадронами Юглар знал. В имперской армии конница была не строевым подразделением, а скорее сборной группой дворянских отпрысков и самых опытных воинов, привыкших больше к единоборству, чем к действию в строю.
Против его полка даже равный по численности конный отряд не выстоит, не та выучка. Как и против пешей когорты такой же отряд пехоты какого-нибудь маркиза или даже короля доминингов.
Так что конницу врага в расчет можно не брать. А вот пехота… Уйти от нее полк сможет. Но задача-то не удирать, а бить.
Неплохие идеи были у Мэнка. Опытный разведчик, он мыслил иными категориями, да и выучку прошел хорошую. Он и предложил бить врага на марше по частям. Налет, удар, отход. Арбалетами и луками сбить кого можно, отойти и опять налететь. Пехота за конницей не побежит.
Да, хорошо. Но насколько это поможет притормозить врага? А если совместить обе идеи – оборона и налет? И при случае – отход? Но так маневрировать можно на чужой земле, а на своей (уже своей) сложно. Лучше на чужой. Там и дома в поселках можно пожечь, и мосты. Не жалко. Пусть когорты побегают за полком. И пусть враги не найдут в поселках ни фуража, ни продовольствия, ни воды.
На полпути полк резко сменил направление и двинулся в глубь провинции Бамареан. Разведка Мэнка ушла вперед в поисках Веш-Амского легиона. А Юглар приказал заготовить доски и сколачивать щиты. И во всех поселках брать повозки с их хозяевами.
Если враг хочет найти хордингов, он их найдет. Пусть и не совсем самих хордингов, но все же. Только пусть найдет не в тылу армии княжества, а на своих землях.
Противника Мэнк обнаружил на следующий день. К тому моменту полк углубился в Бамареан почти на двадцать верст и встал на отдых в поселке Малый Курган. Здесь и впрямь хватало курганов, между которыми петляла узкая речушка, скорее даже ручей.
Поселок был добротно отстроен – благо, поблизости стоял лес: полно деревьев и никаких запретов на вырубку. Места Юглару неплохо знакомы, мимо них он возвращался с полком после рейда. Так что с ориентированием проблем не возникало.
А вот противник шел явно по карте, причем не новой. Топал старой дорогой, которую год назад размыло разливом Луманна. Значит, дойдя до низины и уткнувшись в мелкое озеро на месте разлива, он возьмет к полуночи и выйдет как раз к поселку. На полдень не свернет, та дорога ведет к Бреашу. Других дорог, пригодных для марша пехоты, поблизости нет.
Мэнк доложил, что когорты идут одна за другой с большим интервалом. Причем обозы разделены на части, а замыкают строй тылы легиона. Охрана обозов слабая. Командир легиона со свитой впереди, с ним половина конного отряда, другая в охранении.
– Ударим, – решил Юглар. – По тылам. И пройдем вперед. Надеюсь, их охранение ринется на помощь.
На лице майора возникла хищная улыбка.
– Конницу надо хотя бы ополовинить. Мэнк!
– Понял, мэор. Сделаем.
– Капитан Тумрак!
Пришедший недавно с новым эскадроном бывший сотник, а ныне капитан Тумрак выпрямился.
– Идете с сержантом. Он выманит охранение на себя, тогда вступите вы. Громите обоз, но в бой с пехотой не ввязывайтесь.
Тумрак склонил голову:
– А мы ударим во фланг. Посмотрим, как отреагирует стратион Ногарнер.
Ногарнер, как и его подчиненный кавекер Обегер, к встрече с врагом готов не был. Тем более, в Бамареане. Так же налегке шла пехота, так же вяло передвигали ноги лошади и волы. И даже дозоры смотрели по сторонам через раз. Они еще не воспринимали всерьез появление хордингов. Или не ждали его так скоро.
Поэтому и удар в тыл прозевали. Разведчики Мэнка успели перебить охрану и возниц, перевернуть несколько повозок, даже увести десяток лошадей и пустить огонька на крытые повозки с продовольствием. И только когда дым поднялся над дорогой, а крики ужаса достигли задних рядов пехоты, легион сообразил, что его бьют.
Место для удара выбрали удачно, как раз на выезде из низины. Справа по ходу топкое, хоть и мелкое озеро, а сама дорога узкая и плохо накатанная. Скорость движения упала еще больше, и манипулы растянулись до предела. Половина легиона была уже наверху, а вторая все выползала из низины. Обозы, конечно, отстали.
Первыми к месту бойни подоспели два десятка всадников конного отряда. Успели рассмотреть трупы возниц и воинов, перевернутые повозки, выдернуть из ножен мечи и… все. Выскочившие из-за повозок разведчики дали несколько залпов из арбалетов. А потом пошли на сближение.
В этот момент в дело вступил эскадрон Тумрака. Под его удар попала четвертая манипула, повозки с амуницией и оружием.
Эскадрон отработал прием метания практически идеально. Всадники подлетали шагов на пятнадцать к врагу и с ходу бросали копья. Тут же делали левый разворот и скакали прочь, давая место другим. Сотня метательных копий нашла свои цели, не прикрытые доспехами и щитами. Манипула разом потеряла больше половины состава.
Надо отдать должное, стомарт третьей манипулы среагировал быстрее своего коллеги. По его зычному окрику легионеры совершили перестроение и выставили вперед мечи. Правда, строй вышел неровным из-за извилистой дороги и крутой обочины, но все же это был строй, а не толпа.
Тумрак помнил приказ Юглара и на пехоту не полез. Эскадрон совершил новый маневр сближения, сыпанул копьями и тут же ушел дальше к тылам, где еще развлекался Мэнк.
Легион прополз еще треть версты, когда до Ногарнера дошла весть о неладах в тылу. Он разглядел дым, отдал приказ остановить марш, собрал конный отряд и дал команду строить первую когорту в каре. Вестовой поскакал к отставшей четвертой когорте с тем же приказом. Но запоздал. От ближнего кургана к дороге выметнулась чужая конница.
Неожиданный удар в неприкрытый фланг всегда и во все времена если и не приводил к разгрому, то наносил тяжелый, а порой и смертельный урон. Во всяком случае, даже сильное войско вынуждено было переходить в глухую оборону.
Второй и третий эскадроны повторили прием Тумрака: сблизившись с вражеским строем, забросали его копьями и стрелами. Первая когорта легиона успела расхватать с повозок щиты и встретила удар как положено. Но наконечники копий находили бреши в стене и разили незащищенные бронью тела. Надеть доспехи легионерам времени не хватило.
Юглар наблюдал за происходящим со стороны и видел, что атака хоть и удалась, но каре устояло. Повторить налет и пойти врукопашную значит разменять своих воинов на вражеских. Майор пришпорил коня и сам возглавил второй заход, уводя эскадроны к четвертой когорте, которая еще не успела полностью «отбить угол» – то есть выставить строй в полном порядке.
Две манипулы четвертой когорты встали на дороге, третья еще не вышла из низины, и никто из легионеров толком не вооружился. Налет вражеской конницы отражать было нечем. Железо принимали своими телами.
Новый удар вышел на славу, копья снесли две шеренги, а мечи и топоры пошли гулять уже по третьей. Каре смялось, легионеры под натиском противника начали отступать.
– Не увлекаться! Назад! – орал Юглар, нанося удары направо и налево. – Выходим!
– Выходим! – вторили ему капитаны Селамор и Кетовар. – Отрыв, отрыв!
Конница выдралась из рубки, оставив пятерых своих, ушла в сторону. Каре отступало с дороги на поле, спешно выравнивая строй. На грунтовке вповалку лежали убитые и раненые. Слишком много по сравнению с небольшими потерями врага.