Мистер Мирт ждал ее у ворот.
При взгляде на него мисс Амелия в очередной раз позавидовала внутри себя удобной и практичной мужской моде: в то время как ей было позволено носить брюки, только находясь в кабине паровой машины, а в остальное время – мучиться в многослойных юбках и тугом корсете, джентльмен вроде мистера Мирта мог позволить себе просто надеть более теплое пальто.
Однако это не означало, что она не рада была его присутствию. Совсем наоборот – она одергивала себя каждую минуту, чтобы не выдать, что она слишком радуется встрече после длительной разлуки.
Накануне, перед тем как получить записку с приглашением на прогулку, мисс Амелия как раз изливала душу дядюшке Джеффри – о том, как она привыкла, что мистер Мирт всегда рядом и что она, конечно, может – будучи суфражисткой! – напроситься в гости первой, но вдруг она все неправильно поняла?
И все это – лишь деловые отношения с двух сторон одного паровоза?
Мудрый мистер Леннорман, посмеиваясь, посоветовал любимой племяннице отвлечься на что-нибудь. Способ сработал – стоило только увлечься новым романом подруги Джейн (тоже убежденной суфражистки, пытающейся добиться публикации в издательстве), как пришел посыльный и передал записку.
Наверное, и упоминать не стоит, что мисс Эконит очень мало спала этой ночью – и сама не понимала, откуда взялось волнение. Всего лишь еще одна встреча…
И тем не менее при виде мистера Мирта, чуть запорошенного снегом, сердце мисс Амелии зашлось от радости.
– Габриэль! – окликнула она, подходя ближе.
– Амелия, моя дорогая! – мистер Мирт деликатно поцеловал ее руку в тонкой перчатке. – Вы прекрасны.
Мисс Эконит зарделась. В кудрявых волосах, в этот раз уложенных в прическу, затейливо прятались цветы примулы. Небольшая шляпка вместо неудобного капора завершала образ. Если бы у мисс Амелии спросили, действительно ли она наряжалась, чтобы произвести впечатление на мистера Мирта, она бы, безусловно, ответила отрицательно – но втайне знала истину. В последние месяцы мистер Мирт видел ее исключительно в простых платьях, с пятнами масла на руках, лице и одежде, с растрепанными волосами… Красоваться она успевала перед другими – перед дядюшкой на воскресных завтраках, перед Джеймсом-будь-он-проклят-Блюбеллом… И сегодня ей хотелось, чтобы мистер Мирт тоже полюбовался ею.
И по его глазам она поняла, что у нее получилось.
Мистер Мирт поправил цилиндр, потом согнул руку в локте и галантно предложил ее мисс Эконит. Мисс Амелия с готовностью приняла предложенную поддержку и под руку с мистером Миртом вошла в ворота кладбища.
– Я так долго здесь не была, – прошептала мисс Амелия, пока они шли по вымощенной белым гравием дорожке.
Оба прекрасно знали дорогу – им не требовалось высматривать свою цель по указателям и ориентирам, поэтому они могли позволить себе неспешную прогулку.
– Почему? – голос мистера Мирта звучал мягко.
– Матушка… Она так переживает. Ей тяжело смотреть на все это. Вспоминать. Она пытается жить дальше и от меня того же ждет…
– Она сильно злится на вас из-за паровой машины?
– О, вы не представляете… То и дело закатывает либо истерику, либо скандал. По ее мнению, я опозорила ее и лишила всякой надежды на достойное будущее… Ох, Габриэль, давайте поговорим о чем-нибудь другом.
– Конечно, моя дорогая.
И, конечно, они замолчали – так всегда случается между людьми, пережившими слишком многое. Возвращение к светской беседе кажется чем-то странным, непонятным, и нужно время, чтобы принять то, что жизнь возвращается в привычное русло.
Мисс Амелия находила, что молчать с мистером Миртом так же уютно, как и вести долгие беседы. На кладбище было по-морозному свежо, на надгробиях и статуях лежал снег. Зима вступала в свои права – и мисс Амелия радовалась ей, как в детстве.
Когда был жив отец, на Йоль всегда зажигали свечи и дарили подарки. Юная мисс Амелия всегда получала механического зверя или какую-то замысловатую игрушку вроде шкатулки с сюрпризом. В шкатулке всегда находилась сладость или украшение, и от того поиск решения загадки вдохновлял и приносил радость.
Вот уже шесть лет на Йоль не было никаких подарков.
Матушка отказалась праздновать фаэйские праздники и устраивала чинный традиционный ужин без свечей и подарков. Это каждый год заставляло сердце мисс Амелии тоскливо сжиматься. И сегодня она также проснулась в холодном, не украшенном доме.
Если бы не приглашение мистера Мирта, она, возможно, прорыдала бы полдня. Как славно, что в этом мире был мистер Мирт.
Мисс Амелии немедленно захотелось сказать это вслух.
– Вы чудо, Габриэль. Если сегодня светит солнце, то только благодаря вам.
Мистер Мирт неловко рассмеялся:
– Моя дорогая Амелия, вы слишком добры ко мне. Я уверен, солнце над Лунденбурхом светило бы и без меня.
– Но вряд ли такое же теплое, – мисс Амелия легонько ткнула его локтем в бок.
Мистер Мирт рассмеялся.
А затем лицо его вновь приобрело серьезное выражение – они вышли к своей цели, скромному мраморному надгробию под раскидистой сосной.
Это была простая плита из серого мрамора, огороженная низким кованым заборчиком. Могила заросла травой и чертополохом, и видно было, что никто долгое время не появлялся здесь, чтобы проредить землю и привести все в порядок. На мраморе было выбито скромное «Гилдерой Эконит».
Даты жизни.
Возраст.
И цитата из Джона Китса, известного в прошлом поэта-фаэ: В мрак привычный отступаю! [12]
– Отец, – всхлипнула мисс Эконит. – Мне так жаль…
– Вы не должны извиняться, моя дорогая, – мистер Мирт накрыл своей рукой ее ладонь. – Вы сделали для него так много. Вернули его имя в свет. Он больше не во мраке. Видите?
Рядом с надгробным камнем лежал небольшой букет геллеборуса [13].
– Я его сюда не клала, – уверенно сказала мисс Амелия.
– Равно как и я, – улыбнулся мистер Мирт. – Но это значит, что нашелся в Лунденбурхе какой-то человек, который вспомнил. И принес свои извинения таким образом. И я убежден – цветов будет становиться все больше и больше…
– Убеждены? Почему?
– Я намерен опубликовать несколько статей на основе записок вашего отца. Уверен, что научное сообщество весьма заинтересуется его идеями. А если вдруг наше научное общество решит отвергнуть его на основе искаженного мнения… Что ж, уверен, что ханьские ученые своего не упустят.
– Вы в самом деле готовы отдать идеи отца в руки врага накануне войны?
Мисс Амелия вскинула голову и увидела, что глаза мистера Мирта смеялись.
– Конечно нет, моя дорогая. Но пусть они думают, что да. Им полезно.
– Вы очень коварны, Габриэль!
– А вам, душа моя, не рассказывали в детстве о коварстве фаэ? Утащу вас в Холмы, будете знать!
Мистер Мирт открыл калитку и осторожно подошел к могиле. Опустившись на колени, он принялся доставать из карманов заранее припасенные предметы – здесь была йольская свеча, ветки остролиста и рябины и печенья в тканевой салфетке.
– О, Габриэль… – глаза мисс Амелии снова наполнились слезами, когда она поняла, что он делает.
– К сожалению, в выпечке Поуп не преуспел, но иного повара у меня просто нет, – улыбнулся мистер Мирт, расставляя предметы у надгробия.
Свеча загорелась – тихим, ласковым пламенем.
Печенье и растения лежали рядом, создавая мрачный, но йольский уют.
– Никто не должен оставаться без праздника в такой день, – твердо сказал мистер Мирт.
Мисс Амелия кивнула, опускаясь на землю рядом с ним. Многослойные юбки пришлись как нельзя кстати – хотя даже так она чувствовала холод, поднимающийся от земли.
– У нас дома не празднуют, – тихо сказала она.
– В таком случае приглашаю вас к своему очагу, – мягко сказал мистер Мирт. – К плохо пропеченному печенью и горячему бренди.
– Я… Да, – мисс Амелия сама удивилась сомнению в своем голосе. Чопорный ужин с матушкой или компания Габриэля и Поупа? Ответ очевиден! – С огромным удовольствием! Отправлю от вас весточку дядюшке, чтобы не волновался, и я – вся ваша.
– Осторожнее с такими словами, – мягко ответил мистер Мирт. – А вдруг я только этого и хочу?
У мисс Амелии перехватило дыхание.
Мистер Мирт тем временем достал из кармана пальто фляжку.
– Светлого Йоля, Гилдерой! – сказал он и сделал большой глоток.
Фляжка перешла в руки мисс Амелии. Она посмотрела на надгробие, на стих на светлом мраморе и тоже выпила.
– Светлого Йоля, папа!
Мягкий снег ложился на землю, на плечи мистера Мирта и на платье мисс Эконит. Мистер Мирт забрал фляжку.
– Прекрасная сегодня погода, не так ли? – спросил он.
А когда мисс Амелия кивнула, наклонился и поцеловал ее в губы.
Поуп встречал их у двери.
– Как знал! – обрадовался он. – Мисс! В гости!
– Мисс очень рада прийти в гости, – сказала мисс Амелия, делая реверанс перед дворецким.
Поуп помог ей снять накидку и шляпку и осторожно развесил на вешалке. Мистер Мирт успел избавиться от пальто и цилиндра самостоятельно, явно привычным движением скинул сюртук на комод и, энергично потирая руки, направился в гостиную.
– Сказать по правде, я ужасно замерз!
Огонь в камине ярко горел, в комнате было тепло, а за окнами начинался снегопад – как несколько дней назад. Но сегодня вид падающего снега приносил в душу мистера Мирта радость и покой.
Мисс Амелия зашла следом за ним и села в одно из кресел. Мистер Мирт достал из шкафа бутылку хорошего бренди и два стакана и поставил на столик перед камином.
– Сыграем в карты? – предложил он.
– Никогда не отказываюсь! – тут же ответила мисс Эконит. – И я убеждена, что обыграть меня вы не сможете.
– Посмотрим! Поуп, принеси колоду.
Поуп вошел в комнату через несколько мгновений