енький дом. Я открыл дверь это было очень темное старательское жилище со всякими полками и всем что требуется на своих местах только кроме хозяина который как я сразу увидел лежал посреди пола и одна нога у него была подвернута под туловище. Одет он был в мундир какого-то иностранного короля не знаю почему. Мундир был очень старый и Том Бакли помер старым холостяком и не было у него ни жены ни сына чтоб его оплакивать. Не зная что делать я позаимствовал его лошадь и поскакал домой как мог быстрее.
Когда наших доблестных родителей будто зубы изо рта вырвали из Ирландии из собственной истории и все милое знакомое и любимое было отторгнуто на пристанях Корка или Голуэя или Дублина тогда Баньши взошла на борт проклятых каторжных кораблей РОЛЛА и ТЕЛИЧЕРРИ и РОДНИ и ФЕБА ДАНБАР и ни единый английский глаз не мог ее усмотреть как ни единый английский глаз не может предугадать огонь который в грядущем падет на это племя. Баньши села на носу и расчесывала свои волосы весь путь от Корка до Ботани-Бей она плыла среди наших родителей под этим чужим флагом 3 креста пригвожденных один на другом. В колонии Виктория мои родители были свидетелями медленного угасания св. Бригитты хотя моя мать и вязала кресты из соломы когда овцы ягнились и исполняла все указания бабушки Куинн было ясно что св. Бригитта утратила свою власть сводить молоко из коровьих рогов вниз. Любимая святая захирела в Виктории она больше не могла помогать при отелах и потому мы мало-помалу перестали на нее рассчитывать. Но Баньши прижилась в новом месте что твоя ежевика она была с нами когда ледок затягивал лужи и когда все равнины от Беналлы до Уонгаратты спекались будто в Аду. Даже когда буш дрожал в эвкалиптовом мареве и злые мухи жужжали беспощадно и нескончаемо Баньши не возвращалась домой и в разные времена о ее гребнях сообщали и в Авенеле и в Баналле и в Юроа и под новыми мостами на Мельбурнской дороге.
Когда я услышал вой Баньши то ни на секунду не усомнился в том, что это было такое и едва сел на лошадку Тома Бакли помчался домой галопом все время молясь чтоб никто из моей семьи не был взят. Я выломал ветку акации и жестоко хлестал мерина и золотые цветки отваливались и точно соль прилипали к его кровоточащим бокам.
И когда я наконец увидел мой дом который снился мне столько ночей это было как удар он показался мне о. маленьким крыша из корья прогнулась повсюду вокруг него серые поломанные древесные стволы одни еще стоят другие свалились. Было сырое зимнее утро речка бурлила низкие серые тучи и холодный ветер с гор сулили непогоду. Я обнаружил такое унылое запустение какого прежде не было ни вороны ни сороки ни сорокопута на изгороди. Тишина убедила меня что Баньши уже побывала тут по своему смертному делу и я погнал лошадь по затопленной дороге опасаясь за жизнь моей матери.
Вода в речке поднялась слишком высоко для меринка а потому я снял сапоги и перешел по поваленному стволу который по-прежнему служил нам единственным мостом.
Залаяли собаки тут я увидел нашу Грейси ей было 4 г. и она вопя бежала от хлева и я не сразу понял что она балуется. Потом появилась наша широкоплечая сильная Магги с криком Грейси Грейси вот я тебя выдеру!
И тут из-за перечного куста вышел Джем он вырос на 2 д. с тех пор как я видел его в последний раз широкоплечий и крепкий ноги босые в грязи его темные глаза заблестели при виде того что я вернулся домой и мне стало ясно что никто не умер.
За ним последовала моя мать она шла положив левую ладонь на живот как делает женщина когда в ее утробе бьется еще одно сердце. Единственный вклад Билли Фроста и ничего больше. Ни моста ни новой расчистки а пастбища заросли лопухами и одуванчиками у меня просто сердце разорвалось когда я увидел их желтые цветки.
Моя мать сказала Где Гарри?
Всюду вокруг наших ног были брошенные бревна когда-то мать и сын вместе пилили их двуручной пилой.
И как Гарри сказала она здоров? Никаких чувств ко мне она не показала. Правду сказать она была куда более открытой с Баньши.
Старик Том Баксли умер лежит посередь своей хижины.
Она перекрестилась а после того положила руки на оба моих плеча ощупывая мои кости все ли целы и на месте. Она улыбнулась мне. А ты сильным стал верно?
Вот увидишь.
Что ты будешь делать сын?
Я вернулся домой трудиться на земле.
Моя мамка начала молча перезакалывать металлические шпильки в своих волосах.
Я не буду свариться с Биллом Фростом сказал я если это тебя тревожит не буду на него огрызывать и вообще ничего.
Грейси обхватила мои ноги и дергала ленты над коленями.
Я стану его правой рукой сказал я мне бы только работать на нашей земле.
Но моя мать теперь смотрела в сторону на мутно-серый горизонт было ясно что ничего полезного она там не видит.
А как же со стариной Гарри?
Не думаю что это тебя касается сказал я.
Так Гарри сцапали что ли?
Нет не сцапали я вернулся домой и думал тебя это обрадует.
И тебя тоже ищут чтоб арестовать?
Я вернулся домой сказал я прилагательные пастбища заросли одуванчиками и лопухами и никто их не выпалывал пока меня не было.
Моя мать вздохнула и покачала головой Иисус сладчайший спаси меня и помилуй. Я сказал со мной все в порядке. Господи ты понятия не имеешь о моих трудностях сын. Ну любому видно что ты ничего не делала чтоб выполнить требования закона.
Моя мать оглядела свою собственность никуда не денешься вид был самый печальный ни новой изгороди ни единого расчищенного акра.
У тебя отберут право на нее сказал я.
И тут моя мать вдруг накинулась на меня и надавала затрещин.
Где мои деньги закричала она где мои прилагательные деньги?
Грейси выпустила мою ногу и я почувствовал как она ускользнула.
Я вернулся домой помогать.
Я знаю вы б-ны взяли Баклендскую карету. И еще вы взяли станцию Рида Мэрфи твоя сестра прочла мне все это из газет.
Бушрейнджерничать не так доходно как ты может думала.
И у тебя нет для меня ничего?
Ничего.
Так что же мне делать? закричала моя мать.
Я вернулся домой помогать.
Ты не можешь вернуться я заплатила б-ну 15 фунтов чтоб он взял тебя с собой. Ты теперь у него в подручных.
Мать и сын стояли друг против друга посреди двора куры все поникшие и в грязи у свиней ребра сквозь кожу просвечивают разлив Элевен-Майл уже идет на убыль оставив сломанные иссушенные колосья овса лежать в желтом иле. Сын чувствовал себя последним дурнем его купили и продали как дохлятину.
За завтраком на следующее утро моя мать продолжала отчаянно сетовать жизнь ее замучила сказала она и раз я не привез в дом никаких денег она не знает что ей делать.
Билл Фрост теперь занимал не только кровать моей матери но и кресло моего отца он был до того доволен собой румяное лицо выбрито до гладкости и лоснится притиранием я спросил как он думает помочь нашей собственности.
Отдать ее назад черным сказал он а потом давай хихикать нет нет черным она не нужна отдадут ирландцам просто шучу Нед это очень хороший вопрос и волей случая у меня вот тут ответ на него. Он вытащил из заднего кармана смятый конверт я думал он сейчас представит последние цены на скот но в конверте был лоскут коричнево-желтой материи. Говорит он Вот спасение твоей матери Нед вот что я обещал ей когда просил ее руки.
Руки? Я раньше ни словечка об этом не слышал и посмотрел на мою мать но она спустила Грейси на пол вся сосредоточившись на лоскутке. Что это Билл спросила она.
Этот образчик в Новом Южном Уэльсе стоит в 4 раза дороже чем здесь в Виктории. Фрост обвел взглядом стол будто он был фокусником и нам полагалось восхищаться им и дивиться.
Не дразни меня Билл.
Он забрал лоскут из рук моей матери. Все что мне надо сделать это сесть в лодку переплыть реку Муррей и он уже стоит в 4 раза больше чем я за него уплатил. Так разве это не лучше чем сбивать масло миссис Келли?
Моя мать посмотрела на меня торжествующим взглядом. Тут попахивало контрабандой а ее всегда привлекала смелость и теперь она ошибочно вообразила будто нашла себе равного в этом качестве.
Ну а я не засиял и вообще ничего но когда я увидел что моя мать дает Биллу Фросту масляные деньги я предложил юному Джему выйти со мной наружу.
Когда мы спустились с передней веранды я взял два топора и едва мы зашли за коровник объяснил моему брату что мы должны делать работу к которой у объездчика душа не лежит. Либо так либо мы наверняка потеряем нашу землю. Джему было только 9 л. но он слушал меня о. серьезно наморща лоб а его темные глаза так и впивались в мое лицо а когда он понял мою стратегию то сказал будь он проклят если хочет снова батрачить на наших теток затем он порезал себе руку топором и я тоже. Мы смешали нашу кровь и провозгласили клятву он сказал да я клянусь быть верным моему капитану до самой смерти.
Было воскресенье и Билл Фрост у себя на службе не требовался но он скоро уехал. Ну так начнем сказал я.
Мы поклялись под могучим эвкалиптом он был 8 фт. в поперечнике и старый как сама история а кора такая черная и грубая как доспехи какого-нибудь иностранного короля.
Чего же не начать сказал Джем потом поплевал на ладони и вонзил свой топор в железную кору а изнутри она была кислой и красной мы снимали ее огромными блестящими пластами. Топор Джема весил 5 ф. Я часто делал передышки чтоб он не осрамился.
Два обычных дерева я б повалил до обеда но этот был всем дедам дед мы оба трудились весь день мухи влетали нам в открытые рты руки у нас почернели и были все в соку мы и без чая обошлись но продолжали пока свет в небе не угас и вот тогда я услышал треск.
Если бы ты хоть разок свалила дерево так знала бы тот звук он скрипучая петля жизни перед тем как дверь захлопнется.
Дерево падает медленно и быстро с одной стороны целая вечность тянется а с другой миг один как удар гильотины. Я крикнул Джему чтоб он бежал а он остановился оглянуться как сейчас вижу его красивые глаза и недоумевающий лоб. Тут послышался звук будто разорвали один лист бумаги я протянул руки и прижал голову Джема к своей груди. Великан повалился. Он рухнул будто целая империя его крона накрыла соседний серый и будто тысячи костей сломались все разом. Ствол подпрыгнул в воздух и опрокинулся пролетел мимо нас тяжкий как сам Бог. Он пронесся как пушечное ядро в дюйме от моего уха.