Вставайте же разъядренные вы Келли!
Я вышел наружу и увидел что мои братья и сестры дрожат в своих ночных рубашках и вглядываются в туман стараясь понять что может быть такого смешного на этой болотной тропе. По ту сторону изгороди оказалась разбитая старая кляча облезлая кобыла с прогнутой спиной может 5 л. от роду но ее допекал молодой меринок и она по-всякому гарцевала будто красивей ее никого на свете не найти.
Знаете сказал Гулд это ведь упряжная лошадка прилагательного старика Маккормика я ее узнал.
Мы про Маккормика слыхом не слыхали но скоро узнали что он и его жена были коробейниками как и сам мистер Гулд.
Эта паршивая лошаденка сказал Бен Гулд неопровержимо подтверждает что лошадь кончает как ее хозяин или следует сказать жена.
Я знал что мне надо бы развести огонь но в лице Бена Гулда произошла перемена и я остался стоять где стоял.
Маккормик был сторожем в Демоне.
Он хотел сказать что Маккормик был надзирателем в свирепейшей тюрьме Вандименовой Земли. Он сказал что миссис Маккормик была из Деруэнта а там оказалась узницей под его началом.
Тут он обернулся ко мне и говорит Отведи-ка прилагательную кобылу назад парень не то конс Архидьякон явится сюда дескать ты ее угнал.
Я сказал что в полиции меня знают и не поверят будто я украл мешок костей клей варить.
Лучше не спорь парень а отведи прилагательную кобылу в город. Маккормики остановились там ты их фургон узнаешь по ихней фамилии сбоку. Он останется тут сказала моя мать. А?
Джем отведет кобылу сказала моя мать а мой Нед пока держится от Греты подальше.
А-а понимаю сказал коротышка глядя на меня так долго и пристально что мне стало не по себе.
Ну Джем увел кобылу моя мать и Грейси пошли доить а я развел костер чтоб Магги могла приготовить нам завтрак. 1-я оладья еще не была на сковороде когда я увидел что по нашей тропе галопом несется пара и в речку разбрызгивая воду а когда подъехали к хижине разом спрыгнули на землю будто уланы в песне. Маккормики!
Мистер Гулд прыгнул им наперехват и своей низенькой широкой фигурой загородил дверь а я стоял сразу за ним.
Очень любезно с вашей стороны вернуть мне мою лошадь сказал муж долговязый ирландец с обвиняющими глазами а рот величиной с рыбью жопку.
Бен Гулд сказал что да с нашей стороны это очень любезно. Он медленно пошел вперед заставляя Маккормиков отступить на болотистую землю.
После того как вы ее замучили работой кричит женушка.
Никто на вашей прилагательной лошади не работал сказал Гулд паренек просто отвел ее и платы не попросил. И как ядрено любезно что вы позволили ему вернуться пешком такой хороший урок ему за его доброту.
Вы на ней работали сказала миссис Маккормик. Она была молодой женщиной и зубы у нее были мелкие и острые как у муррейского окуня. Вы на ней работали и нечего вилять.
Зачем нам ваша лошадь когда у нас есть 20 лошадей не хуже или лучше.
Теперь зубастый рот окуня обратился на меня. Мы знаем кто ты такой сказала она.
Миссис я вас и не видел никогда.
Ты дружок Гарри Пауэра и ты предал его и известен как вор отсюда и до Уонгаратты. Ты работал на моей лошади прилагательный ворюга.
Бен Гулд взял бычий бич который висел на веранде. Ну сказал он какая жалость что вы не можете остаться подольше.
Мы уезжать не собираемся завопила миссис Маккормик.
Гулд стал неузнаваемым его глаза среди морщин будто камешки и ни разу не отведя их от Маккормиков он хлопнул бичом по дорожке. Я тебя выдеру крикнул он.
И тут он спрыгнул на землю и когда ударил по ней камешки + щепки перелетели через крышу прямо в курятник и такое поднялось кудахтанье и крылья захлопали.
Мы уезжать не собираемся сказала миссис Маккормик но у ее мужа хватило ума оттащить ее к их лошадям и они ускакали.
Мои братья и сестры очень смеялись но Маккормики разожгли что-то грозное в сердце Гулда он расхаживал взад и вперед по веранде и ругательства так и рвались из него он не мог остановиться. Вскоре он завернул два телячьих яичка написал записку чтоб Маккормик привязал их себе перед тем как трахать свою жену.
Вот сказал он отвези это в город за меня.
Я обещал моей матери не показываться в Грете но все равно поехал. Маккормиков у них в фургоне не было ну и я оставил подарок так чтоб они его обязательно нашли.
Там теперь среди плоских и мирных лугов были построены приличные домики обшитые досками и в одном жила миссис Данагер старая ирландка она крикнула что ей надо кое-что передать моей матери. И потому я посидел у миссис Данагер поел ее горького кекса и выпил ее крепкого черного чаю.
Когда я наконец поехал домой дэруентцы углядели меня с веранды гостиницы О'Брайена.
Мы на тебя жалобу подадим закричал Маккормик он стоял в толпе выпивох и расхрабрился.
Мы тебя в суд вызовем за этот прилагательный пакет. Я крикнул в ответ что могу сам его в суд вызвать за клевету если захочу ни я ни Гулд его ядреной кобылы не крали.
Тут миссис Маккормик сбежала по ступенькам размахивая бычьей костью подобрала наверное по пути. Мистер Маккормик побежал за ней крича что меня все в здешнем краю презирают он сказал что я трус и прячусь за материнскими юбками.
От такого оскорбления я спешился. Миссис Маккормик тут ударила мою лошадь по боку своим непотребным оружием и лошадь прыгнула вперед а так как я держал поводья то мой кулак пришел в соприкосновение с носом Маккормика и он потерял равновесие и распростерся на земле. Привязывая лошадь чтоб довести бой до конца я увидел что конс Холл спускается по ступенькам будто поблескивающий старый паук скользит от центра своей паутины.
Он спросил меня из-за чего шум. Я сказал ему что на меня клевещут.
Маккормики притащили пакет тогда констебль Холл развернул яички и прочел записку никогда не забуду улыбки которая появилась у него на лице. Это ты написал спросил он но я не мог выдать Бена Гулда и не ответил.
За это преступление я был тут же арестован и заперт в каталажку Греты где не получал ни хлеба ни воды. На другой день меня привели в суд где Джек Ллойд Ст. дал показание что видел как я приехал на лошади мистера Маккормика вот так мой дядя отплатил мне за тюремное заключение Джимми и Пата Куиннов.
Меня приговорили к 5 месяцам за то что я ударил мистера Маккормика и еще к 3 за яички и обязали год не нарушать общественного порядка. Через набитый народом зал суда я увидел глаза моей печальной старой матери. Она лучше меня знала что ждет впереди.
Мне было 17 лет когда я вышел из тюрьмы 6 фт. 2 д. ростом широк в плечах мои руки твердые как кувалды которыми мы взмахивали в стенах Бичуортской тюрьмы. Я оброс пышной бородой и уже не был ребенком хотя по правде сказать я не знаю были ли у меня детство и юность. Если что и оставалось так тюрьма это из меня вытопила как вытапливаются в котле жир и костный мозг.
Меня выпустили на Форд-стрит в солнечное мартовское утро я отправился домой в Элевен-Майл-Крик на своих двоих но по решению суда я должен был заявить о себе в полицию Греты. Так мне пришлось снова увидеть конс Холла я вошел в участок и увидел что он обжирается сандвичем с крутыми яйцами и его стол замусорен листьями латука.
Что я могу для вас сделать сказал он когда наконец перестал пировать.
Я должен явиться к вам сказал я.
А кто ты собственно такой?
Вот тут я понял как тюрьма меняет человека раз арестовавший полицейский не узнает паренька в мужчине.
Так я же Нед Келли.
У него в бороде запутался лист латука по его грязному столу ползали мухи и как я мог довериться такой скотине!
Он сказал мне что я дурак если думаю что освободился от наказания он обещал бросить меня в тюрьму при первом удобном случае. Это все?
Да можешь убираться.
Решив в будущем держаться от него подальше я пошел по дороге к участку моей матери и там я вскоре встретился с Лихим Райтом другом моего шурина Алекса Ганна. Лихой приехал на очень красивой гнедой кобылке с белой мордой и подстриженным хвостом и с очень примечательным клеймом М таким же четким как стрелки на городских часах. Вскоре кобылка пропала и мы ее искали целый день но под конец Лихой сказал что возьмет одну из наших кобыл а я чтоб оставил у себя его пока он не вернется и мы не обменяем их. Только он не сказал мне что его-то кобылка была и не его вовсе а кого-то другого.
Вскоре после этого на пути в Уонгаратту я увидел его кобылку у дороги и поймал ее. Несколько дней спустя я возвращался на ней через Грету и меня окликнул конс Холл, говоря что мне надо подписать кое-какие бумаги как я нахожусь под надзором. Когда я хотел спешиться жирный олух ухватил меня и думал опрокинуть но поскользнулся и сам припечатался на широкую задницу. Мне бы надо наступить ему на шею и забрать у него револьвер а я побежал ловить кобылку как она ускакала.
Холл поднял свой револьвер и щелкнул 3 раза из четырех но патент Кольта не сработал и револьвер стрелять не стал. Когда я услышал щелчки то подумал что я уже покойник и стоял пока Холл не подошел совсем близко пистолет у него в руке трясся и подпрыгивал. Я боялся что он опять спустит курок а потому увернулся прыгнул и ухватил револьвер одной рукой а другой его за ворот.
И только тут он закричал что кобыла краденая и он арестует меня как конокрада. Я ему не поверил сделал подножку и дал ему наглотаться пыли я бы мог хорошо его отделать да только я ж обязался не нарушать общественного порядка. Холл все еще держал свой револьвер да только я в Бичуортской тюрьме кое-чему научился и катил его по пыли пока мы не добрались туда где миссис О'Брайен строила перед гостиницей колючую изгородь и вот на нее-то я и швырнул дюжего труса полицейского. Повалил на живот сел на него верхом и всадил шпоры ему в бедра. Он взревел как бычок на которого напали собаки а я завернул ему руки за шею и старался вырвать у него револьвер но он вцепился в него будто смерть в убитого волонтера.
Он позвал на помощь мужчин которые стояли и смотрели а я не смел никого из них ударить чтоб не нарушить общественного порядка. Они нашли веревки связали меня по рукам и ногам и тогда великий трус Холл ударил меня по голове своим 6-зарядным Кольтом.