Время как будто замерло, и я оказалась в кошмарной сцене прямо из военного фильма. Некогда безмятежная лесная поляна теперь превратилась в поле битвы. Воздух был наполнен какофонией криков и взрывов. Металлический запах крови насыщенно витал в воздухе, вызывая тошноту. Трава, земля — всё было пропитано ею. От вида такого большого количества крови кружилась голова. И именно я была виновницей столько количества смертей…
Нас окружили, поймали в ловушку, как добычу, в беспощадной игре на выживание. Остатки нашего некогда грозного отряда доблестно сражались, но вряд ли у них были шансы выстоять перед превосходящими силами противника.
До меня только сейчас дошел смысл слов Артуриона. Он собирался принять удар на себя, любой ценой спасти меня. Когда он приготовился отвлечь нападавших, в душе плескалась благодарность, любовь и боль. Тяжесть момента давила на мою грудь, делая почти невозможным дышать. Я смотрела на него, и мое сердце разрывалось при мысли о том, с чем ему предстоит столкнуться. Время, казалось, замедлилось, его фигура купалась в золотом солнечном свете, превращая его в величественного воина, противостоящего непреодолимым препятствиям.
И именно в этот момент слева от нас с Артурионом, заслонявшим меня своей спиной от опасности, материализовался призрачный портал, и появился мой личный кошмар. Шарк вышел из темноты, его лицо украшала торжествующая улыбка, источающая тошнотворное удовлетворение.
— Спасибо, моя дорогая, — усмехнулся он, наслаждаясь собственной злобой, специально подчеркивая наше с ним давнее знакомство. — Вы покорно выполнили условия нашего договора. Теперь позвольте мне выполнить свои, — говорил Шарк это так, как будто мы встретились на приеме, а не стояли на поле, залитом кровью.
Я взглянула на ничего не понимающего Артуриона, на его лице отразилось замешательство. Он пытался осознать разворачивающийся кошмар. И затем, в одно мгновение, пришло понимание. Взгляд, которым он одарил меня, навсегда останется в моей памяти — ужасающая смесь боли, презрения и кипящей ненависти.
В этот момент я почувствовала, как моя душа умирает. Ненависть к самой себе затопила меня до краев. Хотелось выть от душевной боли, словно меня терзала агония.
А дальше все произошло слишком быстро. За моей спиной открылся портал, он будто схватил меня своей гравитационной хваткой, буквально засасывая в свою бездну. От этого ощущения у меня перехватило дыхание. Тем временем любимый бросился в бой, ни секунды не колеблясь. С яростной решимостью он атаковал Шарка, который быстрым движением создал феерический сгусток потрескивающей энергии и со всей силы швырнул его в сторону Артуриона. Воздух потрескивал от примененной силы.
Когда меня полностью втянуло в объятия портала, мое зрение затуманилось, и мир вокруг меня смазался. Сквозь дымку я в последний раз увидела отлетающее в сторону от мощного удара тело Артуриона. Это зрелище навсегда запечатлелось в моем сознании. Как вечное напоминание о преданной мною любви.
Ну вот я и дома…
Меня буквально выкинуло в коридор моей квартиры. Вот пару секунд назад я была там на поляне, рядом с любимым, и теперь, согнувшись пополам, хватала ртом воздух, будто рыба выброшенная на берег. Если бы не платье и кольцо на пальце, вообще решила бы, что сошла с ума.
От столь резкого и принудительного перемещения кружилась голова. Слезы непрерывным потоком стекали по моим щекам, стоило лишь вспомнить, как Шарк атаковал Артуриона. Боль была невыносимой, как физически, так и эмоционально. Всё же я ужасно беспечно относилась к происходящему и лишь теперь осознала весь масштаб каверзности моего договора и предательства.
В коридоре становилось всё душнее, стены словно начали приближаться, давя на меня психологически. Не в силах справиться с болью, терзающей душу, взревела, и этот звук эхом разнесся по пустой квартире. Каждой клеточкой своего тела мечтала повернуть время вспять и исправить все свои ошибки, иначе потратить отведенное мне время. Ласковые прикосновения Артуриона, его хриплый голос, — всё стало далекими воспоминаниями.
— Нет, нет, только не это… Только не так, прошу, — сидела на холодном полу, обняв себя руками и понимала, что открывшийся портал стал моим проклятием и благословением одновременно. Мне никогда не попасть обратно, а значит не объясниться с ним, не попросить прощение, но и не вкусить всю силу его ненависти.
Казалось, я выплакала все слезы. Кое-как поднявшись, пошатываясь пошла в ванну. Умылась и посмотрела на себя в зеркало. Волосы выбились из прически и смотрелись гнездом, красные и опухшие глаза будто потухли и из них ушла жизнь. Великолепное платье, которое ещё утром было безупречно, стало грязным и местами порвалось. Распустив волосы и сняв платье, я встала под душ. Мысли и душа были с любимым. Как он? Что с ним? Лишь бы был жив. Пусть ненавидит, пусть я никогда его не увижу. Только бы жил.
Помывшись и завернувшись в полотенце, пошла на кухню. Включив чайник, подошла к окну. Там было все как обычно. Улица, люди куда-то спешащие, и только моя жизнь превратилась в ад. Ещё недавно я также куда-то спешила, копила на отпуск и ругалась с Сережей. Это казалось очень важным и составляло мою жизнь. А потом в один миг все стало гораздо сложнее, приоритеты поменялись. Да вообще все изменилось.
“Может водочки?” — осторожно поинтересовался внутренний голос.
— Нет, — упрямо мотнула головой, — Так и сопьюсь с горя.
Захотелось курить. Но и эту мысль отбросила подальше. Тяжело вздохнув, вернулась к приготовлению кофе. Когда доставала кружку с верхней полки, внимание привлекло кольцо на правой руке. Поставив кружку, я погладила пальцами металл. Хоть что-то осталось на память о нем.
Налив кофе, я села за стол. И вот он ступор. Что делать? Как быть дальше? Теперь мне все казалось неважным и неинтересным. Но ведь как-то надо двигаться вперед. Я никогда не исправлю того, что случилось. Я никогда не вернусь туда. А тут надо как-то жить. Найти какую-то соломинку, цель. Иначе я свихнусь.
— Ну вот я и дома, — невесело усмехнулась, понимая, что навсегда сохраню в душе ту пустоту, что образовалась по моей вине.
Только лишь по моей…
Спустя три месяца.
Самое сложное было объяснить близким, куда я пропала почти на два месяца. В мой сбивчивый рассказ о том, что мне хотелось побыть одной, и я уезжала из города, никто не поверил. Особенно Сережа…
— Мужика себе нашла? — с обидой вопросил он, когда мы пересеклись в кафе по моей инициативе. Все время до этого я старательно пыталась его избегать.
— Да, — смотря в его глаза, ответила спокойно. И от этого емкого и короткого ответа внутри заворочалась голодная бездна. Даже время не лечило мои раны. Да и стоило ли?
— Ну и стерва ты, Лизка, — покачал головой мужчина.
— Я на развод подала. Предупреждаю, чтобы большой новостью для тебя не было, — проговорила устало. Разбираться с ним после всего, что случилось, казалось таким бессмысленным. Но и возвращаться к своему прежнему образу жизни не было никакого желания. Сережа стал для меня никем.
— Что-то не очень-то ты счастливо выглядишь, — попытался поддеть меня он. — Никак новый бойфренд оказался не принцем?
— Королем, — поправила на автомате.
— Что? — нахмурился пока еще муж, не понимая о чем это я.
— Он король, а не принц. — пояснила как маленькому.
— Ага, — фыркнул он, — а ты герцогиня Эдинбургская.
Не стала с ним спорить или что-то объяснять. Получила развод и заблокировала его номер. Это была наша последняя встреча.
Жизнь текла своим чередом. Приближался Новый год, все вокруг только об этом и говорили. Только я не жила, а существовала. Изводила себя наяву, почти не ела, много работала. Я вообще брала любую работу, только бы не оставаться наедине со своими мыслями. Спать я тоже не могла, мне снились кошмары. Та поляна и изуродованное тело Артуриона. Просыпалась в слезах и не могла долго прийти в себя. Потому ложилась, как можно позже, чтобы просто падать без сил.
Выглядеть я стала просто ужасно. Слишком худая, с темными кругами под глазами. На свой внешний вид мне тоже было наплевать, главное в чистом. Мама пыталась разговорить меня, приходила, отвлекала, считала, что меня необходимо было привести в чувство. Но порой не выдерживала.
— Ты просто медленно себя убиваешь! Так нельзя, Лиза! Что с тобой случилось? Можно обратиться за помощью, даже если с тобой сделали что-то ужасное, мы справимся! Я буду рядом.
Любящая меня мама не понимала, что сделали не со мной, а я. Заверяла ее, что всё придёт в норму, мне нужно время, и только тогда — я ей всё расскажу.
Меня спасало кольцо. Я никогда его не снимала и, когда мне было совсем плохо, я крутила его на пальце, гладила и мне становилось спокойнее.
Я сторонилась людей, стала непривычно тихой и замкнутой, мне было неинтересно, всё вокруг стало блёклым и скучным. Мужчины меня сами стороной обходили, стоило им посмотреть мне в глаза.
В связи с праздником, мама и папа хотели устроить шумное гулянье, я понимала, что из-за меня. Все мои попытки отказаться были категорически остановлены. И я смирилась с "весёлым" Новым годом.
Лёжа ночью и глядя в потолок, я каждый раз заново перематывала всё обратно и думала, где можно было всё исправить. К кому пойти? Медиумы, гадалки? Едва ли те смогли бы поверить в то, что довелось мне пережить. Врачи бы и вовсе закрыли в психушке.
Иногда тихонько звала любимого по имени, помня о ментальной связи, мне важно было знать, что он жив. Но ничего не происходило. Никакого отклика.
Скорее всего, я бы просто окончательно свихнулась, если бы не лучик надежды. Я как всегда засиделась за компьютером до трёх ночи. Буквы практически расплывались перед глазами. И тут тихо, почти неразличимо, услышала:
— Эльза…
Замерла. Прислушалась. Зов снова повторился, но также еле различимо. Лилианна! Это был её голос. Я похолодела. Сорвалась в кухню и, достав успокоительное, выпила сразу две таблетки. Вернулась в комнату и снова прислушалась. Тишина… Видимо, следующее моё место обитания все-таки — дурдом.