46. В статье XVII рассказывалось об
47
обещанной дофину Карлу победе под Орлеаном . Статьи XXI-XXIII были посвящены пребыванию Жанны в самом городе и письму,
44 Издатель материалов обвинительного процесса Пьер Тиссе придерживался крайне невысокого мнения о списке д’Эстиве, заявляя, что он противоречил ответам самой Жанны, содержал «ложь и выдумки» - в отличие от 12 статей приговора, где «многие ошибки были устранены». Он полагал, что между предварительным обвинением и окончательным приговором по делу Жанны д’Арк не существует вообще никакой связи, поскольку составлялись эти документы разными людьми: Tisset P. Introduction // PC, 3, 120, 122. Того же мнения придерживался Дж. ван Кан: Кап J. van. Bernard Shaw’s Saint Joan: An Historical Point of View // “Saint Joan”: Fifty Years After, 1923/4-1973/4 / Ed. by S.Weintraub. Baton Rouge, 1973. P. 44-53, здесь P. 53. Энсгар Келли считал, что список д’Эстиве и 12 статей окончательного приговора создавались практически одновременно, но никак не были друг с другом связаны: Kelly Ansgar Н. The Right to Remain Silent: Before and After Joan of Arc // Speculum. 1993. T. 68. № 4. P. 992-1026, здесь P. 1019-1022. Противоположную точку зрения высказывала Марина Уорнер, считавшая, что 12 статей приговора явились «выжимкой» из
70 статей д’Эстиве: Warner М. Op. cit. Р. 105.
45 РС,1, 201: “...sibi ex parte Dei revelatum fuisse quod levaret obsidionem Aurelianensem”.
46 PC, 1, 205: “...respondit quod ante levacionem obsidionis Aurelianensis et depost, omnibus diebus quibus loqute fuerunt sibi, pluries vocaverunt eam Iohannam Puellam, filiam Dei”.
отправленному ею англичанам . Наконец, в статье XXXIII д’Эстиве вновь ссылался на более ранние показания девушки, которая (благодаря откровению Свыше) была уверена, что сможет освободить Орлеан и даже заранее рассказала об этом Карлу49.
Обвинение таким образом настаивало, что победа досталась Жанне нечестным путем - с помощью колдовства, к которому она, будучи проституткой, была особенно склонна. Такова могла быть логика рассуждений д’Эстиве. В эту схему, однако, никак не укладывались статьи LIII-LIV предварительного обвинения, где военные действия Жанны связывались исключительно с ее якобы распутным образом жизни. Да и в окончательном приговоре, как мы помним, обвинение в проституции стояло особняком, без всякого намека на колдовство, которое здесь вообще не упоминалось. Следовательно, у обвинения в проституции была своя, самостоятельная роль. Но какая?
ÿc ÿc
Решение пришло, как это часто бывает, совершенно случайно. В книге О.М.Фрейденберг «Поэтика сюжета и жанра» я натолкнулась на следующие размышления: «...подлинная семантика “блудницы”
раскрывается в том, что она как и “спаситель”, связана с культом города и с победой как избавлением от смерти... Метафора “въезда в город”, которая соответствует выходу из смерти, прикрепляется к спасителям и спасительницам так же, как и метафора “взятия города”, “победы над городом”, “спасения города”; в целом ряде случаев въезд спасителя в город семантизирует производственный акт, метафорический вариант входа жениха в брачный покой. Поскольку “блуд” есть метафора спасения и блудница связана с городом, дальнейшее накопление и разворачивание тождественных образов становится понятным. Получает смысл культ Афродиты Гетеры, сакральное значение гетеризма вообще, специальное обращение к гетерам, когда нужно молиться о спасении, и культ Афродиты Порны... Далее закономерность этого сочетания подчеркивается тем, что и статуя Афродиты на Самосе сооружена гетерами, которые сопутствовали Периклу при осаде Самоса. В этом случае, как и в других, Порна и Гетера представляются связанными с военной победой...»164.
48 PC, 1, 220: “Item dicta Iohanna, [suis] temeritate et presumpcione ducta, licteras, nominibus istis Ihesus Maria premissis, signo crucis interposito, confici fecit et transmicti ex parte sui domino nostro régi, domino Bedfordie, tune regenti regnum Francie, et dominis ac capitaneis tune tenentibus obsidionem Aurelianis”.
49 PC, 1, 231: “Dicit eciam quod bene certa erat quod levaret obsidionem Aurelianensem, per revelacionem sibi factam; et eciam hoc dixerat régi suo, antequam venerat illuc”.
Тема блудницы-освободительницы города заинтересовала меня чрезвычайно и послужила исходным пунктом для моих дальнейших поисков. Мне показалось, что все сказанное самым непосредственным образом касается Жанны д’Арк. С одной стороны, не существует, пожалуй, ни одного мало-мальски серьезного исследователя, который усомнился бы в том, что главным свершением Жанны за всю ее недолгую политическую и военную карьеру стало снятие осады с Орлеана - последнего бастиона французской армии, последней надежды дофина Карла51. Захват его англичанами означал бы, по-видимому, их окончательную победу и конец Столетней войны, весьма трагический для Франции. Так, к примеру, считал Панкрацио Джустиниани, чье письмо, отправленное из Брюгге 10 мая 1429 г., открывало серию сообщений о Жанне д’Арк, собранных в «Дневнике» Антонио Морозини: «...если бы англичане взяли Орлеан, они очень легко смогли бы стать
52
хозяевами Франции и отправить дофина в богадельню» . Напротив, освобождение города изменило ситуацию в пользу дофина и его соратников165. Последовавшие затем взятие других городов, коронация в Реймсе и, наконец, возвращение Карла VII в Париж - все это, в той или иной степени, было делом рук Жанны д’Арк166.
С другой стороны, нет сомнения в том, что англичане пытались всячески принизить значение победы под Орлеаном. Возможно, именно с этим их стремлением стоило связать появление в списке д’Эстиве статей о проституции, опиравшихся на тему блудницы и города и призванных
51 Подробное изложение действий Жанны д’Арк под Орлеаном см.: DeVries К. Joan of Arc. А Military Leader. Stroud, 1999, особенно P. 54-96.
опорочить образ французской героини167. Но с кого в таком случае прокурор трибунала «списывал» портрет Жанны? Кто послужил для него прототипом?
ÿc ÿc
Снятие осады с Орлеана занимало в откликах современников событий центральное место. С кем только ни сравнивали Жанну д’Арк весной-осенью 1429 г.! В письме, отправленном из Авиньона 30 июня 1429 г., Джованни да Молино проводил смелую параллель между Жанной и Девой Марией: «И посмотрите, как Господь помог ему (дофину Карлу -О.Т.у. подобно тому, как посредством женщины, а именно Пресвятой Богородицы, он спас род человеческий, посредством этой чистой и непорочной девушки он спас лучшую часть христианского мира»168. Еще раньше, в мае того же года, Жан Жерсон в трактате “De mirabili victoria” прибегал к весьма неожиданной для парижского теолога аналогии с легендарными амазонками и с Камиллой, героиней «Энеиды»
55 Подобное предположение вполне возможно, учитывая специфическое восприятие проституции людьми средневековья. Для них проституткой прежде всего являлась женщина, ведущая развратный образ жизни. Даже если она не имела многочисленных клиентов, с которых брала деньги за свои услуги, а сожительствовала с одним и тем же человеком на протяжении какого-то времени, она могла называться проституткой -развратницей, публичной женщиной, блудницей. Такова была, к примеру, упоминавшаяся выше Марион ла Друатюрьер. Подробнее о восприятии проституции в средние века см.: Brundage J.A. Law, Sex, and Christian Society in Medieval Europe. Chicago, 1987. P. 248, 389-390; Karras R.M. The Latin Vocabulary of Illicit Sex in English Ecclesiastical Court Records // Journal
of Medieval Latin. 1992. № 2. P. 1-17; Karras R.M., Boyd D.L. “Ut cum muliere”. A Male
th
Transvestite Prostitute in 14 -century London // Premodern Sexualities / Ed. by L.Fradenburg, C.Freccero. N.-Y.; L., 1996. P. 101-116; Karras R.M. Common Women. Prostitution and Sexuality in Medieval England. N.-Y., 1996.
Вергилия . Те же ассоциации приходили на ум и другому автору -неизвестному итальянцу, в июне-сентябре 1429 г. сообщавшему на родину о недавних французских событиях: он сравнивал Жанну с Пентесилеей, царицей амазонок, Камиллой и Клелией, молодой римлянкой, захваченной в плен во время осады города этрусками, сбежавшей от них, переправившейся через Тибр и с радостью
58
встреченной согражданами . В июле 1429 г. Алан Шартье писал в письме, адресованном, возможно, Амедею VIII, герцогу Савойскому, или его сыну: «Точно так же, как Троя могла бы воспеть Гектора, Греция гордится Александром, Африка - Ганнибалом, Италия
- Цезарем, Франции, хотя она и без того знает много великих имен, хватило бы одного имени Девы, чтобы сравниться в славе с другими народами и даже превзойти их»169, а в законченном 31 июля 1429 г. “Ditié de Jeanne d’Arc” Кристина Пизанская с восторгом замечала, что ее героиня - главная
57 Gerson J. De mirabili victoria 11 PN, 2, 33-39, здесь 39: “Denique possent particularitates addi multe et exempla de historiiis sacris et gentilium; sicut de Camilla et Amazonibus; sicut preterea in casibus vel necessitatis, vel evidentis utilitatis, vel approbate consuetudinis, vel ex auctoritate seu dispensatione superiorum”. Под влиянием трактата Ж.Жерсона сравнение Жанны д’Арк с амазонками и их царицей Пентесилеей использовал и Жан Дюпюи, инквизитор Тулузы, в своем сочинении “Collectarium historiarum”, написанном летом 1429 г.: Dondaine A. Le Frère Prêcheur Jean Dupuy, évêques de Cahors, et son témoignage sur Jeanne d’Arc // Archivium Fratrum Praedicatorum. 1942. № 12. P. 118-184. Впоследствии это сравнение встречается еще много раз, например, в «Комментариях» Пия II (Pii Secundi Pontificis Maximi Commentarii / Ed. par I.Bellus, I.Boronkai. Budapest, 1993. T. 1. P. 302: “Puella ferociorem ascendit, et ardens in armis, hastam vibrans saltare, currere atque in gyrum se vertere haud aliter coegit equum, quam de Camilla fabulae tradunt”). Подробнее об этих аналогиях см.: Fraioli D. Why Joan of Arc Never Became an Amason // Fresh Verdicts on Joan of Arc. P. 189-204;Guéret-Laferté M. Camille et Jeanne. L’influence du courant humaniste sur l’image de Jeanne d’Arc // Images de Jeanne d