И ее образ таким образом не мог восприниматься как только положительный - он всегда оставался двойственным181.
Пытаясь найти отголоски этой двойственности в восприятии Жанны д’Арк ее современниками, я обратила внимание на два любопытных свидетельства, появившихся еще до того, как Жанна попала в плен и предстала перед судом. Так, Анри де Горкум в “De quad am puella” отмечал, что Жанна, переодевшись в мужской костюм, поступила даже хуже Есфирь и Юдифи, которые при всей соблазнительной роскоши своих нарядов, сохранили все же женское платье182. А в уже упоминавшейся выше переписке советников Карла история библейской героини (правда, в несколько завуалированном виде) была использована архиепископом Жаком Желю, пытавшемся предупредить дофина от встречи со странной, никому не известной девушкой. Желю писал, что доверять женщине опасно, и приводил в качестве примера императора Александра, к которому явилась некая королева, рассчитывавшая завоевать его любовь, чтобы затем убить его183. Впрочем, сделать ей это так и не удалось, поскольку планы ее оказались раскрыты. Желю считал, что Жанной могут двигать похожие мотивы, и всячески настаивал, чтобы Карл не оставался с ней наедине и не подходил к ней близко97.
Библейская история была, конечно, известна и противникам нашей героини. Наиболее любопытная ее интерпретация принадлежит, пожалуй, Парижскому горожанину. Давая собственную оценку тому факту, что Жанна - после стольких побед - не смогла взять Париж, он сравнивал ее с ... Олоферном, чьим замыслам Господь не дал
94 Любопытно, что в некоторых изданиях Библии XVII в. «Книге Юдифи» были предпосланы своеобразные «Предупреждения» (Avertissements), в которых читателям пытались объяснить всю сложность и неоднозачность поступка героини. См., например: Bible. Ancien Testament. Tobie, Judith et Esther traduits en françois, avec une explication tirée des saints Pères et des auteurs écclesiastiques. P., 1689. T.l. P. 185-194. Двойственности образа Юдифи в восприятии людей позднего средневековья и нового времени посвящена работа Маргариты Стокер: Stocker М. Op. cit.
95 По мнению Деборы Фрайоли, трактат “De quadam puella” вполне мог помочь руанским судьям при вынесении приговора, поскольку вопрос о мужском костюме и нарушении библейского запрета рассматривался в нем впервые и во всех подробностях. Хотя никаких сведений о том, что трактат был известен англичанам и их союзникам бургундцам, у нас нет: Fraioli D. Joan of Arc: The Early Debate. P. 40-43.
96 Дебора Фрайоли полагает, что, учитывая идентичность сюжета, речь все же шла о Юдифи и Олоферне: Ibidem. Р. 19-20.
осуществиться, послав к нему Юдифь . Оправдывая успех парижан проявлением Божьей воли, автор «Дневника», возможно, сам того не зная, включался в заочную полемику, развернувшуюся между англичанами и французами по вопросу о справедливом характере Столетней войны. И, как мне кажется, история Юдифи была использована в этом споре как сторонниками, так и противниками Жанны д’Арк.
ÿc ÿc
Понятию справедливой войны, его развитию у средневековых теологов
99
и канонистов посвящена огромная литература , поэтому нет смысла подробно останавливаться здесь на его истории. Скажу лишь, что основные положения этой теории были разработаны Августином и Фомой Аквинским.
У Августина, пережившего в 430 г. осаду Гиппона вандалами100, впервые
прозвучала идея о том, что война сама по себе не является грехом, если
ведется без жестокости и для достижения мира, чтобы наказать людей
недостойных и спасти добродетельных. Он также считал, что война
возможна в том случае, когда народ, начавший ее, берется устранить
какую-то несправедливость, вернуть себе то, что было отнято у него
незаконно. Эти положения были затем восприняты Грацианом,
включившим их в свой «Декрет» наравне с некоторыми другими
101 ,
идеями, заимствованными им у прочих средневековых авторов . 1 ак, в «Декрете» впервые появилось определение справедливой войны (данное ей в свое время Исидором
98 Journal d’un bourgeois de Paris. §. 519. P. 267: “Pucelle, qui leur avait promis que sans nulle faute ils gagneraient à celui assaut la ville de Paris par force... mais Dieu qui mua la grande entreprise d’Holoferne par une femme nommée Judith ordonna par sa pitié autrement qu’ils ne pensaient”. Колетт Бон, комментируя этот отрывок, отмечает, что «сравнение подобрано крайне неудачно» (Ibidem. Р. 267, п. 186). Ее недоумение легко понять, если учесть, что история Юдифи и Олоферна, особенно применительно к эпопее Жанны д’Арк, всегда интерпретируется одинаково: Жанна сравнивается с доблестной и благочестивой Юдифью, и никакие иные трактовки, которые могли бы существовать у средневековых авторов, в рассчет не принимаются.
99 См. прежде всего: Regout R. La doctrine de la guerre juste de St.Augustin à nos jours d’après les théologiens et les canonistes catholiques. P., 1935; Solages B. La théologie de la guerre juste, genèse et orientation. P., 1946; Russell F.H. The Just War in the Middle Ages. Cambridge, 1975.
100 Осада Гиппона в 430 г. позднее часто сравнивалась с осадой Орлеана в 1428-1429 гг.: DuparcP. Etude juridique des procès, contribution à la biographie de Jeanne d’Arc // PN, 5,194.
Севильским) - как войны освободительной или как отражения
нападения врага; обоснование права ответить силой на насилие, а также
102
права начать войну в случае необходимости . В середине XIII в. Фома Аквинский, повторив три основных принципа ведения справедливой войны - auctoritas principis (ведение войны под руководством высшей власти, Бога или правителя), causa justa (законное основание для начала военных действий), intentio recta (разумные намерения воюющих) - внес в них некоторые уточнения. В частности, он считал, что в конце войны должен быть заключен мир, а задачей любого правителя является защита своего народа для всеобщего блага.
К XV в. в Европе существовала масса самых разнообразных сочинений, затрагивавших вопрос ведения справедливой войны. Немалое их количество было создано в Англии, где проблема обоснованности притязаний англичан в Столетней войне оставалась крайне актуальной
103
на протяжении XIV-XVI столетий . Особое внимание здесь уделялось развитию тезиса о том, что справедливая война является по сути своей священной, ведущейся для защиты христианской веры и восстановления высшей справедливости. Роль Божественного провидения в Столетней войне для английских авторов была первостепенной, ибо Господь один мог даровать победу. С этой точки зрения, особенно интересным представляется восприятие войны как аналога Божьего суда, в котором спорящими сторонами выступали французы и англичане, а победа доставалась последним, поскольку сражались они за правое дело. Свое решение Господь подтверждал всякого рода знаками (чудесами). К ним, в частности, относились постоянные военные неудачи французов; голод и чума, поразившие их земли; отсутствие елея в сосуде перед коронацией Филиппа Валуа и неспособность последнего излечивать золотуху184.
Однако очень похожие аргументы использовали в своих пропагандистских целях и сторонники дофина Карла185. Еще весной 1429
102 Война в случае необходимости позднее стала рассматриваться как война для всеобщего блага. См., например: Beaumanoir Ph. de. Coutumes de Beauvaisis. § 1510: “...pour le commun pourfit du roiaume...”.
103 На русском языке по данной проблематике см. недавнюю работу: Калмыкова Е.В. Исторические представления англичан XIV-XVI вв. о Столетней войне. Формирование английского национального самосознания. Диссертация...канд. ист. наук. М., 2002.
104 Я опираюсь здесь на сведения, почерпнутые в: Калмыкова Е.В. Ук. соч. С. 222-289 (Глава 3: Идея ведения справедливой войны в английской исторической мысли XIV-XVI вв.); С. 290-317 (Глава 4: Представление английских хронистов о роли божественного провидения в Столетней войне).
г. в анонимной латинской поэме (бретонского, как полагают исследователи, происхождения) появление Жанны д’Арк связывалось с поражением, которое англичане потерпят вскоре от Господа, и с близким концом войны, когда наступит мир и возвратятся любовь, милосердие и старые добрые отношения186. Описывая победу Жанны под Орлеаном, Панкрацио Джустиниани замечал, что «это случилось потому, что в его интересах (в интересах Господа Бога - О. Т.) было, чтобы англичане, у которых много сил, проиграли...Да пребудет Господь всемогущий, и пусть он молится за благо христиан!»187. О том,
что сам Господь направляет Жанну д’Арк, писала и Кристина
108
Пизанская , а наиболее ясно мысль об избранности французского народа и особом отношении к нему Господа выразил в 1456 г. Матье Томассен: «Таким образом восстановление и отвоевание Франции было чудом. И пусть знает каждый, что Господь показывал и показывает ежедневно, что он любил и любит французское королевство и специально избрал его в качестве своего наследия, чтобы, с Божьей помощью, поддерживать и устанавливать католическую веру, а потому Господь не хочет его гибели. Но из всех знаков любви, которые Господь
106 Эберхард Виндеке включил эту поэму в текст своей «Книги об императоре Сигизмунде»: “Et si tanta viris mens est se jüngere bello / Arma sequique sua, quae tune parat aima Puella, / Crédité fallaces Anglos succumbere morti; / Marte puellari Gallis sternentibus illos. / Et tune finis erit pugnae, tunc foedera prisca, / Tunc amor et pietas et cetera jura redibunt, / Certabunt de pace viri, cunctique favebunt / Sponte sua régi, qui rex liberabit et ipsis / Cunctis justitiam, quos pulchra pace fovebit - Lefèvre-Pontalis G. Les sources allemandes. P. 154-155. Идея защиты Жанной д’Арк христианской веры была близка и самому автору. В его хронике имеется пассаж, где говорится о подготовке Жанны к «битве с неверными». К сожалению, из контекста невозможно понять, идет ли речь об англичанах или о настоящем Крестовом походе: “Und seite ime dobi, wie ein strit solte beschehen gegen den Ungloibigen, do solte ire parthie gesigen, und in dem strit wolt sie ir jungfrouwelicheit Got bevelhen und darzü ire sele ufgebende, wanne sie solte sterben”. - Ibidem. P. 188-189.