— Разве что пламенем и силой Звёздного Дракона…
Ошарашенно молчу, осознавая масштаб выходки Алика и Арона.
— Не злись, Элина. Я не так давно это всё узнал. Что-то навсегда останется в формате моих догадок. Мы с Владыкой Хаоса порой работаем именно так.
— У меня слов нет, Алик, — складываю руки на груди и горько усмехаюсь, — надеюсь, и мы с тобой однажды станем также близки как вы с Ароном!
Алик мягко смеётся. И улыбка его оказывается очень заразительной.
— Арон лишь хотел спасти своих жену и дочь. Я в принципе не удивлён. Он просчитал всё, что смог. Включая мои поступки. Но не все. Я понял, что он затевает буквально считаные часы назад. Мы доработали план. Но я всё равно его подвёл.
— Потому что выбрал меня… — усмехаюсь, доверчиво приникая к мужу, Алик полуобнимает меня за плечи. Нежно касается лба губами, — так и быть, давай скажем Арону, что ты был не в себе…
Сплетаем пальцы. Заглядываю в бездонные кобальтовые глаза Алика.
— Он знает, — ласково перебивает меня муж, — знает. Что я выбрал тебя намеренно. И знает, что я всегда буду выбирать тебя.
***
Мы с Аликом оказываемся в лекарском крыле через несколько минут.
Муж распахивает передо мной дверь самой лучшей палаты лазарета — с зеркально-гладким полом и узкими декоративными колоннами белого мрамора. На первый взгляд — комната кажется почти пустой.
Ни пациентов, ни кровати. Ничего.
Широкие окна занавешены белой тканью, пропитанной целебной смесью. Тонкий запах мёда и мятных трав мешается с чем-то железным и очень чистым.
Первой появляется в поле моего зрения Кларисса. Она словно Божественный Страж, только в белой одноразовой целительской накидке поверх форменного чёрного платья.
Предельно измотанная лекарша отходит к стене, небрежным жестом велит парочке лекарей-ассистентов, возникших следом за ней из ниоткуда, выйти вон. Затем Кларисса медленно стекает на притулившийся у стены стул с резной высокой спинкой. Чёрная лекарша хмуро смотрит на нас с Аликом, затем кивком разрешает пройти.
Шаг-другой.
И полог невидимости даёт трещину, пропуская нас с Аликом к изножью широкой кровати. На ней я вижу двоих.
У Алисы, моей сестры, сейчас очень бледное лицо. От этого её медно-рыжие волосы кажутся мне кроваво-красными. Сестра лежит, прикрыв глаза. Она мягко опирается покрытым испариной виском о мощное плечо Арона. Который просто вальяжно полулежит рядом, приобняв свою жену одной рукой за странно заострившиеся плечи.
Арон развалился на кровати в своей извечной форме чёрного легионера. Владыка Хаоса оценивающе щурит на нас глаза. И в свободной руке Правителя проявляется светлый свёрток с новорождённым ребёнком. Он целиком помещается на предплечье Арона. А ещё миг спустя в изножье гигантской кровати — становится виден Алик — мой семилетний племянник. Самозабвенно играющий в… Изначальная Сила! .. в металлических змеек! Тех самых … из моего бреда-сна на крыше, на Оборотной Площадке.
Малыш-Алик такой же спокойный как его отец.
— Элина… — тихонько обращается ко мне племянник, заглядывая своими бездонными чёрными глазами в мои, — ты принесла?..
— О чём речь? — ровным тоном интересуется мой муж. Явно в глубине души недовольный тем, что чего-то не знает.
Я вдруг хлопаю себя по форменному платью. Лезу в карман. Да, вчера на крыше я была в другом платье… но есть чёткое ощущение: это неважно. Вещь, которую отдал мне племянник где-то на границе реальности и её изнанки — всё равно при мне.
Я достаю маленькую трёхглавую фигурку-змейку и протягиваю малышу-Алику.
Тот просто крутит её в пальцах, быстрым, решительным движением колет свой пальчик, пачкая игрушку на вид очень тёмной кровью. Глядя на рану-точку на детской руке, чувствую, как мне простреливает холодом позвоночник.
Я всё равно боюсь. Когда он ранится или сидит на сквозняке. Хотя и понимаю, что мой страх нелеп. Медленно прерывисто выдыхаю. Чувствую, как муж успокаивающе поглаживает меня по талии. А племянник тем временем флегматично тянется через полкровати, чтобы передать игрушку-артефакт своему отцу.
Арон забирает фигурку и прокалывает острым концом пелёнку, в которую завёрнут младенец. Оставляет бледно-розовый след крови на белоснежной ткани.
И вдруг я внезапно замечаю, что Златка скользит поверх одеяла от изножья кровати в сторону свёртка с ребёнком.
Точно игрушка-артефакт её притягивает. Двуглавая белоснежная кобра Златка обвивается вокруг новорождённой. Кажется, никого кроме меня не шокирует эта сцена!
Алиса так и лежит без движения. Но когда Златка складывает головы на младенца и прикрывает золотистые глаза — Алиса тут же распахивает свои, резко садится на кровати и делает судорожный глубокий вдох, точно уже давно не дышала.
А у меня в новом приступе острого ужаса ноги становятся ватными. Она правда не дышала! Моя сестра лежала здесь, так близко, почти мёртвая. Как и младенец. А до меня дошло только сейчас! Изначальная сила!..
И тут раздаётся щелчок: Арон снял руку с плеча Алисы. В пальцах Правителя блеснула наша с Аликом ловчая сеть, сплетённая из молний. Я не успела начать щуриться от слепящего белого пламени, запертого в сфере — Арон почти сразу раздавил ловушку. И сила, запертая в ней, у меня на глазах ухнула в младенца. Почти вся. Кроме одного тончайшего лучика-молнии. Кажется, кроме меня, этого никто не заметил…
У меня случилось озарение — эта «сбежавшая» часть силы Гидеона почему-то очень много будет значить лично для меня. А в висках слышу эхо шипящего смеха Звёздного Дракона!..
Во рту мигом пересохло. Сердце — разогналось до диких скоростей.
— Тшш, Элина, — выдыхает мне на ухо Алик, прижимая меня к себе крепче. Мы с ним сейчас будто смотрим какое-то таинство. — теперь всё будет хорошо. Посмотри на них магическим зрением.
Я делаю, как он сказал.
Первое, что понимаю — все живы.
Фух…
И второе… о-о-о-о… что это?!! Моя племянница… новорождённая белая волшебница. Очень похожа магическим контуром на Гидеона. А если смотреть ещё внимательнее. Младенец и Златка, обвившая ребёнка своим телом… вместе они… точно сливаются в одно существо. Которое поразительно напоминает Звёздного Дракона.
И мне вдруг приходит в голову, что когда у малышки разовьётся вторая Ипостась… головы у неё будет три .
— Три головы… трудно ей будет… друзей заводить!.. — нервно хихикнув лепечу дрожащими губами.
И тут начинает хохотать Арон:
— Ну ты даёшь, мелкая, — отсмеявшись выдаёт Владыка Хаоса, — если оборачиваться без Златки на плечах, вид Зверя моей дочери будет почти классическим. А трёхглавая форма — это так. Подарочек от Гидеона, полученный вместе с белой искрой. Если захочет открыть портал куда подальше, конечно, три головы придётся отращивать…
— Ясно…
— И ещё, — продолжает Арон, покачивая дочь одной рукой и прижимая к себе Алису другой, — я благодарю вас обоих. А теперь прошу, оставьте нас. Алик, проследи чтобы нашего гостя хорошо расположили в подземелье. Проверь магические ограничители, чтоб не попытался сменить Ипостась. А то подохнет от истощения. Это будет немыслимое расточительство. И всё… отдыхайте. Завтра, а лучше сегодня вечером возобновите занятия в Академии в штатном режиме. И готовьтесь.
— К чему? — спрашиваю, а сама не отрываю взгляд от сестры.
«Всё хорошо», — беззвучно говорит мне Алиса одними губами. И мягко светло улыбается.
Изначальная Сила, может, я зря искала изъян в её браке? У неё и правда любовь.
Алиса только что родила… она на вид так счастлива… однажды и я буду также счастлива.
— Как это «к чему»?! — вновь вырывает меня из размышлений голос Арона, — вообще-то, бал в честь вашей помолвки никто не отменял.
Алик
Парадный зал Академии Белого Стана был полон наряженных гостей. Сейчас он казался просторнее чем есть. Расширенный энергоёмкой магией. Но Арон не поскупился на бал в честь помолвки лучшего друга и сестры собственной жены.
Стены изящно украшены белыми и золотистыми вьюнками. Под потолком плавно перемещалась магическая иллюзия — парящий в полёте Серебряный Змей.
Арон распорядился оставить на весь зал только один герб государства. На нём были изображены чёрная и белая змеи, перевившиеся хвостами — символизировавшие Свет и Тьму. Якобы. Но все прекрасно понимали — Арон поменял герб страны, женившись на Алисе, и государственный герб скорее запечатлел Правителя с женой во вторых Ипостасях. Если кто-то из чёрных магов и роптал тогда, при смене герба государства, то очень тихо. Чтобы Владыка Хаоса не слышал недовольства.
Так что сегодня это был значимый жест — позволить убрать всю «государственную символику». Уступить первенство кому-то другому. Мне. Пусть и на один вечер, но все гербы заменили картинами и барельефами с изображениями серебристых и золотисто-зелёных крылатых змеек.
Мелодично позвякивали хрустальные кубки гостей, едва слышно касаясь друг друга. Приглашённые могущественные маги придирчиво изучали декор и обстановку. Но не настолько придирчиво, чтобы у Правителя был повод удивлённо приподнять бровь. Все оставались в рамках.
Кроме адептов, которых тоже сюда пустили. Они перемещались по залу группами, издавая присущий молодости галдёж и смех. Они нравились мне. Арон правильно назначил меня Ректором. Я лишь годы спустя понял, что он идеально подобрал для меня должность.
Я здесь был уместнее, чем в армии. А рядом с адептами, я чувствовал себя живым. Глядя на юных безбашенных дурачков, я заново учился удивляться. Громкий смех. Первый разбитый кубок. Изумлённо-восхищённые лица. Может, стоило позвать только адептов?
А напыщенных министров объединённых земель Моравии выставить вон?
Я встретился с Ароном глазами, и он хитро улыбнулся мне, явно считав ход моих мыслей.
Два шага ко мне, и вот мы с Правителем стоим посреди зала, полного гостей, отделённые ото всех заклятьем невидимости.