— Хорошо. Я, возможно, все это понимаю. Но если ты и правда относишься так трепетно к моей дочери, как говоришь, почему тогда намереваешься увезти её во Францию? Неужели ты не знаешь, что её жизнь — это её работа. А как специалист она имеет право работать по профессии только у нас, в России. Кому нужен её диплом во Франции без дополнительного подтверждения, сдачи языка и получения соответствующих лицензий? А на их получение полжизни может уйти! Лишать её любимой работы, которая за эти годы стала смыслом жизни, как минимум, жестоко.
— Я понимаю. Но считаю, что она и так уже много отдала времени и сил своей работе. Сейчас у неё возникнут другие хлопоты, связанные с рождением малыша. А вот обязанности обеспечивать семью лежат на мне. Именно поэтому мне нужно на родину. Там моя работа.
— Неужели писать картины в России нельзя? — папа не унимался и продолжал нападать, а француз умело отбивал его атаки. Вот и сейчас Поль хитро улыбнулся и ответил:
— А кто вам сказал, что написание картин моя основная работа? Это, скорее, хобби, которое иногда приносит деньги. А основная работа у меня в крупной корпорации, во Франции.
— И кем ты там работаешь? — только сейчас я поняла, что совершенно ничего не знаю о своем муже, пусть таковым он и является формально, по документам. Хотя то, что муж он мне номинально, меня не оправдывает. Вижу этого мужчину я каждый день, сплю с ним в одной постели, живу в одной квартире, и только сейчас в разговоре с отцом случайно узнаю, что художник Поль, на самом деле не только художник, а зарабатывает на жизнь совершенно другим. Чего ещё о нём я не знаю?
— Начальником отдела продаж. Я, конечно, не самое главное лицо в компании, но поверьте, доход имею приличный.
— И все же это не повод закрывать жену в четырёх стенах и заставлять заниматься только домом.
— Я и не собирался её закрывать. Уверен, что и во Франции Яна сможет найти свое место.
— Дочь, а ты что молчишь. Неужели всерьёз собралась бросать всё и уезжать?
— Собралась. Прости, папа, но я считаю, что так будет лучше. Как профессионал я уже состоялась. Теперь хочу побыть женой и мамой.
Я погладила свой ещё плоский живот. И больше папа не решился продолжать эту тему. Дальше разговор прошёл более мирно, на нейтральные темы. Однако, тогда я не знала, что мне предстоит не менее эмоциональный разговор с моим начальником. И представить не могла то, в какой он форме будет проходить.
Глава 21
Три недели промчались незаметно. За это время я настолько привыкла везде и всюду находиться с Полем, что стала воспринимать его как часть своей жизни, значительную такую часть.
После смерти Тимура я уже и не думала, что встречу кого-нибудь и вновь решусь попытаться создать семью. Да и не хотела этого. Хотя бы потому, что на собственной шкуре ощутила, что терять близких это больно. Да и, если честно признаться, я не надеялась даже, что вновь кого-то смогу полюбить. А Поль…
Изначально он показался красивой картинкой. высокий, эффектный мужчина с аурой силы и властности притягивал к себе взгляды многих женщин. Но, думаю, что мой выбор на него, как подходящего мужчину на роль отца моего ребенка, пал не только поэтому. Впервые за многие годы он оказался тем человеком в моей жизни, к которому у меня интуитивно не было отвержения. Если раньше даже чисто гипотетически меня воротило только от одной мысли, что ради зачатия ребенка мне придётся лечь в постель с одним из знакомых мне мужчин, то в отношении Поля такие мысли вызывали лишь… предвкушение. Может быть, именно поэтому я так быстро и решилась на предложенную Лилей авантюру?
Что же имеем сейчас? Поль всё время рядом. Мы вместе живем, едим за одним столом, спим в одной постели. И не только спим. Иногда я сама ощущаю, что становлюсь рядом с этим мужчиной чуть ли не сексуальной маньячкой. Мне хочется его. Иногда я ощущаю неимоверную потребность дотронуться до него, обнять, взять за руку… Не знаю, что именно в такие моменты мной движет, но радует лишь одно — у него по отношению ко мне есть точно такая же потребность. Я не раз замечала, как Поль старается как бы невзначай лишний раз потрогать меня, погладить мои колени или бедра, сделать мне массаж, накрутить себе на палец локон из моих волос или просто притянуть за плечи, обнимая.
Поль неожиданно оказался прекрасным рассказчиком, тем, чьи истории слушаешь, не отрываясь, и с нетерпением ждешь продолжения. Его истории из жизни такие захватывающие, что хочется слушать ещё и ещё, особенно когда он говорит о знаменитых исторических событиях, при которых сам лично присутствовал.
До сих пор в голове не укладывается его возраст, и я продолжаю воспринимать эту информацию, как шутку. Мысленно для себя решила, что Поль старше меня на несколько лет, не более того. А его истории можно списать на глубокие познания исторических событий. Может же человек быть историей настолько увлечен, и с таким интересом её преподносить, что окружающим кажется, что он говорит о тех событиях, при которых сам присутствовал.
Мы вместе с Полем проводили практически дни и ночи напролет. Вместе готовили, вместе мыли посуду. Он всюду был рядом, и ненавязчиво оказывался полезным. А ещё мы, как настоящая парочка молодожёнов, по вечерам смотрели различные фильмы и ели мороженое. И, самое главное в этом, что присутствие постороннего мужчины в моей жизни меня абсолютно никак не напрягало. Даже наоборот, когда он в один из дней отлучился ненадолго «по делам» я вместо того, чтобы наслаждаться его отсутствием, оставшись одна не находила себе места. Мне его не хватало! И все дела валились из рук. Тогда-то я и поняла, что это очень тревожный звоночек и мне срочно нужно ехать во Францию. Во-первых, пока у меня маленький живот, я смогу более мобильно передвигаться. Во-вторых, мне кровь из носа до родов нужно понять все про оборотней и найти то, что сможет меня защитить и обезопасить от разлуки с малышом. В-третьих, мне нужно было держать с Полем дистанцию, а я не смогла. Он словно приручил меня к себе, как домашнюю зверюшку. Поэтому мне крайне важно найти подтверждение того, что не такой Поль идеальный и порядочный. Мне нужно заставить себя выкинуть из головы розовые девичьи грезы о полноценной семье с ним, ведь потом с высоты своих иллюзий мне очень больно будет падать.
Я проснулась на рассвете, сама не знаю, что именно меня разбудило. Проснулась и увидела, как первые лучи солнца освещают лицо беззаботно спящего на соседнем краю кровати Поля. Сейчас его лицо расслаблено, и он кажется ещё более юным и красивым. Залюбовавшись им, я вдруг вздрогнула, так как с ужасом для себя поняла, что влюбилась. Втрескалась, как школьница, в этого мужчину! Когда я успела настолько расслабиться, чтобы совершенно потерять бдительность и подпустить мужчину так близко?
«Значит, родишь ребенка от любимого мужчины» — успокаивает внутренний голос. Но вслед ему приходит другой — голос разума. Который задает встречный вопрос:
«А в его чувствах ты уверена? Не думаешь ли ты, что именно это и было его самоцелью. Чтобы ты спокойно ехала с ним во Францию, исполняла все его приказы, ведь пока, до рождения ребенка, ты ему нужна. А вот что будет потом?».
Неужели он всё это время он притворялся, будучи рядом со мной?! Искусно разыгрывал заботливого и внимательного мужчину, чтобы усыпить бдительность?
— Что случилось? — хриплым голосом спросил Поль, лёжа в том же положении, будто спящий, даже не открывая глаз.
Я вздрогнула от того, что столь неожиданно была застигнута врасплох. Я же была уверена, что он спит!
— С чего ты взял, что что-то случилось?
— Твоё сердце стало биться быстрее, пульс участился и дыхание стало соответствующим. Если бы ты не была сейчас рядом со мной в кровати, то я бы подумал, что тебя что-то напугало. Так в чем дело?
Он открыл глаза и оценивающе посмотрел на меня. Рентген чёртов со своими суперспособностями! Все чувствует, ничего от него не утаить. Жаль, что я так не могу в ответ.
— Поль, всё хорошо.
— Меня раздражает, когда ты врешь! — чеканя каждое слово, проговорил он.
— Я не вру. Просто поняла, что готова ехать во Францию.
— Когда?
— Хм, мне осталось лишь два дела: уволиться с работы и пройти обследование. Думаю, трех дней на это хватит.
— Обследование?
— Да.
— Какое?
— Ты забыл, что я в положении? Нужно сдать кровь, сделать УЗИ, чтобы убедиться, что развитие ребенка… — попыталась пояснить я, но Поль меня грубо перебил.
— Ты этого не будешь делать!
— Что? Почему?
— С нашим ребенком все хорошо. Я чувствую. Надеялся, что у нас будет двойня, но в твоем животе ребенок лишь один. Здоровенький и очень энергетически сильный сын. Так что никаких обследований ему не нужно!
— Скажи. Ты боишься, что обследования могут раскрыть как-то вашу тайну?
— Нет. Но облучать своего ребенка на УЗИ и еще как-то воздействовать на него я не позволю.
— Поль, но я медик, и мне будет спокойнее…
— ЧТО НЕПОНЯТНОГО Я СКАЗАЛ?! — он полурычал и почти кричал на меня. Стало обидно и неприятно, что со мной разговаривают в таком тоне, как с каким-то ничтожеством или прислугой. На глаза навернулись слезы, я резко встала с кровати, так что даже закружилась голова, и скрылась в ванной.
Вот так, наивная Яна со своими романтическими иллюзиями. Получай. Вот его истинное лицо. Не твой это мужчина, потому что топтать себя ногами ты не позволишь. А значит нужно срочно искать выход. Искать то, что даст мне защиту и позволит быть уверенной в том, что никто и никогда не заберет твоего ребенка у тебя.
Меня захлестнула жгучая обида и боль. Закрылась в ванной и залезла под душ. Три недели идиллии. Расслабилась я за это время и позволила событиям идти, как они идут…
В дверь ванной забарабанили.
— Яна, впусти меня.
— Отвали!
— Прости. Я был груб. Сам не знаю, что на меня нашло. Я просто не сторонник УЗИ и ему подобных методов, да и вообще, любые обследования лучше проводить под присмотром тех врачей, которым доверяю я.