— Дыши дорогая, — тихо произнёс Поль, ободряюще поглаживая мою руку, — вот так.
Мужчина раздул щеки и часто-часто задышал, надеясь, что я начну за ним повторять. Этот настырный волк напросился со мной на парные роды. Сказал, что он не сможет никому доверять, и хочет сам контролировать весь процесс. Я же настояла на том, что рожать буду в обычном российском перинатальном центре, а не где-нибудь во Франции, в клинике для оборотней. Рожать я давно запланировала именно в том центре, в котором много лет, до самой своей пенсии, отработала моя бабушка.
В целом я даже рада, что моя пара сейчас рядом со мной. Он морально очень сильно меня поддерживает. В его присутствии мне становится легче. К тому же врач мне попалась замечательная. Она коллега моей бабушки. Женщине шестьдесят с хвостиком лет, и за годы своей практики, каких только историй она не насмотрелась. Поэтому она сразу поставила моего супруга на место, и заявила ему, что во время схваток он должен быть с женой. А вот на время осмотров он будет обязан удалиться в предродовое отделение. И это не обсуждается. Я думала, что мой настырный и упертый оборотень будет пререкаться и возражать, но Наталью Николаевну он послушался беспрекословно. Поль даже согласился на то, что сами роды будет наблюдать с предродового отделения, через стекло, а в родовой зал он заходить непосредственно при появлении ребёнка не будет. Врач пообещала, что после того, как поможет мне родить, сама его позовёт. Скрипя зубами, Поль дал такое обещание.
Естественно, мысленно я тоже его об этом попросила. Сказала ему, что это очень важно для меня. Я не хочу, чтобы он видел, как меня осматривают и то, что там творится у меня в процессе родоразрешения.
Мы с мужем приняли решение остаться жить в России. Во-первых, именно такое предложение поступило от Егора Русина, мужа Ольги. Он один из сильнейших альф России. Первоначально он звал Поля к себе в стаю, заявляя, что стая у него огромная, и второй альфа ей не повредит. Но Поль в этом отношении был непреклонен. Мой мужчина заявил, что у него уже был печальный опыт, и больше он не намерен напрямую подчиняться ни одному альфе в этом мире. Поль твердо решил, что над ним доминировать никто не будет. Тогда нам поступило другое предложение.
Выяснилось, что в Тверской области живёт стая, которая осталась без своего альфы. Бета не может воздействовать на своих сородичей силой альфы, и многие из них уже не раз выражали ему свое неподчинение. Альфа должен быть в стае, иначе это будет чревато тем, что: либо стая самоуничтожиться от постоянных конфликтов, либо ее подчинит себе другая, более сильная стая. Тверская стая небольшая, насчитывает около тридцати оборотней. И всем им жизненно необходим альфа.
Поль решил вместе со своими оборотнями, которые ранее прибились к нему, поехать туда, и всё на месте разузнать. Я не возражала против такого расклада. Мне показалась идея с тверской стаей лучшим выходом из положения. Я очень хочу жить недалеко от своих родных. Но при этом понимаю, что Полю одиночкой будет тяжело и тоскливо, да и мегаполис не лучшее место для оборотня. Вот и выходит, что Тверь, в нашей ситуации — это прекрасная альтернатива жизни во французской стае.
Место и сама стая моему альфе понравились. Порядок он там навёл быстро. А я и не возражала против всего происходящего. Сейчас я уверена в своём муже, и точно знаю, что он всё делает правильно, тем более он советуется со мной по ментальной связи. Правда об этом знать кому бы то ни было необязательно.
Кроме того, мне очень польстило, что первое, о чем подумал Поль, когда обсуждал с мужем Ольги возможность нашего переезда, это то какие больницы есть в Твери. Он не сомневался в том, что после декрета, я захочу вновь выйти на работу. И за такую его заботу, за такое понимание меня, я своему мужчине очень благодарна.
— Ааааа..., — зажмурила я глаза, и со всей силы сжала руку Поля, когда очередная волна боли пронзила низ живота.
— Если хочешь, то можешь сделать мне больно. Выплесни свою боль. Хочешь, укуси мою руку, или вцепись в неё ногтями… Не переживай, моя регенерация после все исправит...
— Поль, ты дурак? — отдышавшись ответила я, когда схватка притихла, — ты правда думаешь, что мне станет легче, если я своей паре сделаю больно?
— Не знаю, пожав плечами произнёс мой муж, — мне просто невыносимо осознавать то, какую боль ты терпишь...
— Я стараюсь блокировать нашу связь, чтобы ты не ощущал мои эмоции, но во время схваток мне сложно это контролировать.
— Не нужно! Не делай этого. Я должен через это пройти вместе с тобой. Яна, ты просто знай, что я рядом, я люблю тебя.
Я снова скрючилась от боли, а Поль стал растирать мою поясницу, приговаривая:
— Яночка моя, моя любимая... Я с тобой, я рядом...
... В тот момент, когда в родовом отделении раздался громкий крик нашего сына я встретилась взглядом с Полем. В его глазах стояли слезы. Мысленно он мне сказал: «Спасибо небу за то, что оно подарило тебя. Спасибо тебе за нашего сына. Я счастлив!».
«А ведь Виолетта пророчила нам ещё и дочь», — пронеслась мысль в моей голове, но лучше я об этом подумаю позже.