Она ощутила комок в горле, когда попыталась задушить свои чувства. Она была такой несчастной, совсем не похожей на себя. Когда-то она могла уйти с головой в работу и отвлечься от всего. Но сейчас работа отошла на второй план. На первом была боль, которую она испытывала постоянно.
Мина положила руки на стол, она рада была возможности на что-то облокотиться. Она не думала, что он приедет. Сколько бы она ни размышляла о последнем дне, который они провели вместе, его слова не переставали жечь ее огнем. Она пыталась убедить себя, что он все это наговорил под влиянием момента. Что он ни в коем случае не имел этого в виду. Но, возможно, он сказал именно то, что хотел сказать.
После нескольких дней размышлений о себе с самой худшей точки зрения, она поняла, что достигла дна. Стыд, возмущение и боль терзали каждую клеточку Мины. Она отвела взгляд, делая вид, что поправляет камни, очертания которых расплывались у нее перед глазами.
- Поскольку ты стоишь передо мной целый и невредимый, я полагаю, ты не стал предлагать Хусейну заплатить за мою девственность. - Она выплевывала эти ужасные слова, ощущая их горечь во рту. - Позволь сказать еще раз, что мне не нужно твое богатство. И моей семье тоже. Ничего за это платить не надо.
В давние времена это бы назвали платой за невесту, а его бы заставили заключить с ней поспешный брак. Но он ей не жених. Он ее презирает. Мина сцепила руки, стараясь казаться спокойной. Сердце же ее стучало, как копыта самого быстрого скакуна.
- У тебя больше нет причин здесь оставаться. Я могу договориться, чтобы тебе предоставили место на ближайший рейс.
- Я не из-за этого приехал, Мина.
Его голос звучал как-то странно. Она привыкла к непринужденному звучанию голоса человека, уверенного в себе. Сейчас он говорил так, как будто что-то сдавило его грудь. И тут до нее дошел смысл сказанного.
Боль охватила ее вновь, теперь с такой силой, что она была удивлена, не увидев кровь. Она подняла голову, и их взгляды встретились. То, что она увидела, ее потрясло. Он выглядел изможденным, хотя всего несколько минут назад казался таким сильным. Цвет лица стал болезненно-серым, а глаза казались запавшими.
Изменения, произошедшие в нем, были настолько сильными, что она пошла ему навстречу, но потом остановилась на полпути.
- Если ты приехал проверить, не забеременела ли я, то можешь расслабиться. - Ее голос звучал резко. - Те презервативы сделали свое дело. Никаких неприятных происшествий.
К ее изумлению, Алексей отшатнулся, как от удара хлыстом.
- Ты уверена? - Его голос был хриплым, как тогда, когда они занимались лю… когда у них был секс. - Я думаю, твои месячные были выдумкой. Она сжала пальцы.
- Да, ты прав.
Она была поражена, когда расплакалась в Париже в первый день менструации. Она должна была испытать облегчение, что не беременна, что ничто не усложнит ситуацию. И все же это означало, что все ее фантазии закончились.
- Прости меня, Мина.
Она моргнула. Вдруг она поняла, что он приблизился к ней. Она мгновенно напряглась.
- Ты просишь прощения за то, что у меня не будет ребенка? Просто не могу в это поверить.
- Я прошу прощения за все. - Он поднял обе руки. Этот жест был жестом одновременно открытого и усталого человека, несшего невероятно тяжелый груз. - Если бы я мог стереть все, что сказал в тот день, я бы это сделал. Мне стыдно за те обвинения, которые я бросил тебе в лицо. Именно поэтому я здесь. Я приехал, чтобы попросить прощения.
Мина смотрела на него, пытаясь соединить образ этого отчаявшегося человека с образом Алексея, которого она знала. Оба были настоящими, но этот человек, с такой тоской в глазах, был для нее новым.
- Ты была права, Мина. Я должен брать на себя ответственность за свои поступки. Я же был поглощен своим разочарованием.
- Разочарованием? - Наконец-то она смогла говорить. - Это было нечто большее. Это была ярость.
Он наклонил голову, молчал, словно собираясь с мыслями. На губах появилась горькая усмешка.
- Ты, наверное, не поверишь, но все знают, что я никогда не теряю самообладания, даже тогда, когда все идет совсем не так, как надо, даже в очень напряженных ситуациях. Я не растрачиваю энергию на гнев, я предпочитаю сосредоточиться на поиске решения проблем, а затем двигаться дальше.
Мина хотела возразить, но Алексей поднял руку.
- Пожалуйста, выслушай меня.
Она с неохотой кивнула и стала наблюдать, как он глубоко вздохнул и как от этого вздоха его грудная клетка сделалась еще больше. Он выглядел устрашающе большим и сильным, а также таким невероятно желанным. На его лице отразилась боль. Она не понимала, к чему он клонит, но решила дать ему высказаться. Алексей уронил руки:
- Когда я был ребенком, во мне было столько гнева. Это все из-за моего отчима. Затем я ненавидел людей, столь рано загнавших в могилу мою мать. Но я научился контролировать свои чувства и концентрироваться на будущем. И это работало. Когда у меня появилась такая цель, я научился направлять свою энергию на ее достижение. - Алексей нетерпеливо махнул рукой. - Извини. Слишком много информации.
Мина была очарована его рассказом. И в то же время ей отчаянно хотелось поскорее узнать, почему он приехал.
- Алексей, давай ближе к делу.
Легкая улыбка тронула его губы, но совсем не отразилась во взгляде.
- Так вот. Я никогда не терял контроль над собой. Это случилось всего дважды. Сначала, когда я узнал, что Ральф Картер обокрал компанию и предал меня. А ведь я ему доверял. Понимаешь, это был первый человек, которому я доверял… - Он снова нетерпеливо махнул рукой. - Впрочем, это сейчас не важно.
Это было важно. Не нужно было быть специалистом, чтобы понять, что у Алексея проблема с доверием.
- А потом, когда я узнал, что ты не та, за кого себя выдаешь, я потерял контроль. Совершенно.
Он покачал головой, и прядь темных волос, тщательно зачесанных назад, упала ему на лоб, напомнив ей о великолепном пляжном бродяге, которого она встретила на острове в Карибском море.
Блестящие зеленые глаза смотрели на Мину.
- Я говорил себе, что впал в ярость из-за того, что ты выставила меня дураком, мне казалось, что вы с Кариссой смеялись надо мной. Сейчас я понимаю, что это не так. Но в тот момент мне было больно. Я верил в тебя, я доверял тебе, а ты предала это доверие.
И снова это слово.
Алексей расправил плечи.
- Я сорвался, потому что ты мне была небезразлична. Я хотел от тебя столько, сколько никогда еще не хотел ни от кого. Я был так рассержен. Ведь я надеялся… - Он остановился.
Она наклонилась к нему, ей хотелось слушать его дальше.
- Как я уже сказал, это не оправдывает моего поведения. Ты не заслужила такого, и я хочу принести свои извинения.
Мина смотрела на него, пытаясь прочитать его мысли. Она видела, что он сожалеет и что ему стыдно. Но есть ли что-то еще?
- На что ты надеялся, Алексей? - Ее нервы были напряжены, сердце выскакивало из груди.
Она взглянула в его прекрасные знакомые глаза.
- Я надеялся на наше совместное будущее. - Его голос дрогнул. - Я даже думал о том, как ты относишься к детям.
Мина изумленно уставилась на него.
- Но ведь мы были с тобой знакомы всего неделю.
Он быстро пожал плечами:
- Я привык доверять моим инстинктам. Недели хватило, чтобы испытать чувства, которые я до этого не испытывал никогда.
- Чувства? - Ее мозг отказывался думать.
Он взял ее руки в свои, его прикосновения были нежными и такими притягательными.
- Эмоции. Не только желание, но и симпатию. Доверие. Гордость. Заботу. - Его взор затуманился. - Вряд ли ты можешь в это поверить после того, как я себя повел, когда открылась правда. - Он крепче сжал ее руки. - С того самого дня мне не дает покоя мысль, что я так вышел из себя.
Мина видела, как он сглотнул.
- Все это заставило меня понять, что так подавлять свои эмоции, как это делал я на протяжении многих лет, нельзя. Я хочу научиться лучше обращаться со своими чувствами. Мне нужно измениться.
Мина смотрела в его полное решимости лицо, и ее переполняли разнообразные чувства. Восхищение тем, что он был здесь, что он обнажил перед ней свою душу.
Грусть от того, что несчастливое детство оказало на него такое влияние.
Гордость за то, что он готов разобраться со своими проблемами. Большинство мужчин пришли бы в ужас, если бы им пришлось изучать свои эмоции и анализировать свое поведение.
Сожаление, что он взял всю вину на себя, хотя виноваты были оба.
Но прежде всего радость от того, что он был здесь, потому что она ему небезразлична. Он размышлял об их совместном будущем. А сейчас все еще размышляет? Или просто приехал все это объяснить? Но это было бы слишком жестоко.
- Мне тоже очень жаль, Алексей. Я врала тебе, и мне это было неприятно…
- Ты оберегала лучшую подругу. - Он сжал ее руки. - Такая преданность друзьям - прекрасная вещь.
- Даже если действуешь так импульсивно? - Она удивленно вскинула брови.
- Если бы это было по-другому, мы бы не встретились.
Он посмотрел на нее долгим и серьезным взглядом, перевернувшим ее сердце. Ни один мужчина еще не смотрел на нее так. Этим взглядом он как будто бы говорил с ней. Не с художницей или принцессой, а с женщиной, которая иногда борется за то, чтобы найти свой путь, которая любит жизнь, ошибается и сомневается в себе, как и все остальные люди.
- Но ты мне ничего не сказала. - Он крепче сжал ее руки.
- Мы оба слишком сильно среагировали на произошедшее. - Мина вздохнула, почувствовала, как в животе у нее запорхали бабочки. - Меня влекло к тебе, но я испугалась своих чувств. - Несмотря на то что это было прекрасно, это выходило за рамки того, что ей когда-либо пришлось испытать.
Из-за этого она поспешила уехать так быстро, даже не попытавшись добиться того, чтобы он принял правду? Потому что она испугалась того, к чему могут привести такие отношения? Потому что она привыкла быть одна, не доверяя никому узнать себя настоящую?