— Плюньте на диаграммы, Чарли. Почему бы не проверить самому?
— Вы когда-нибудь любили, Тери?
— Могла бы полюбить и вас.
Молчание.
— Перестаньте на меня так смотреть. Я вам сказала. Это мое строение. Я всегда голодна.
— Я вам верю. Но голодно не ваше тело. Это ваши эмоции.
— Никто не трахал эти мои эмоции. Хотите попробовать?
— Нет.
— А чего вы хотите?
— Помочь вам.
— Почему вы не подойдете и не сядете рядом со мной?
Джад выключил запись. Он вспомнил другой разговор с Тери. Она рассказывала о своей карьере кинозвезды, и он спросил ее, почему она оставила Голливуд.
— Я отхлестала какого-то задрипанного клерка на пьяной вечеринке, — сказала она. — А он оказался мистером Большим Начальником. Он и вышвырнул меня из Голливуда вместе со всеми моими польскими прелестями.
Джад тогда не стал расспрашивать об этом подробнее, потому что в то время его интересовала ранняя жизнь Тери, и эта тема больше не возникала. Теперь он почувствовал некоторую досаду. Ему следовало выяснить все, что касалось этого эпизода. Он мало знал мир кино. Его интерес к Голливуду был сродни тому интересу, который испытывали доктор Лики и Маргарет Мед к туземцам Патагонии. Кто же может прояснить ситуацию с прославленной Тери Уошберн?
Фанатически любила кино Нора Хедли. Джад как-то увидел у них дома целую коллекцию киножурналов и поддел по этому поводу Питера. Нора тогда весь вечер горячо защищала Голливуд от нападок мужчин.
Он поднял трубку и набрал номер.
Ответила Нора.
— Хелло, — сказал Джад.
— Джад! — голос ее был теплым и дружеским. — Ты позвонил, чтобы сказать, когда придешь к нам ужинать?
— Не совсем.
— Смотри, — сказала она. — Я обещала Ингрид. Она красавица.
Джад был в этом уверен. Но ее красота наверняка отличалась от красоты Анны.
— Еще раз испортишь ей вечер, и будет война со Швецией.
— Обещаю, что этого не случится.
— Ты оправился после наезда?
— О, да.
— Как это было ужасно, — голос Норы чуть запнулся. — Джад… Насчет рождества. Питер и я хотели бы, чтобы ты провел его с нами. Пожалуйста.
Он почувствовал знакомую пустоту в груди. Это повторялось каждый год. Питер и Нора были его лучшими друзьями, и им было больно знать, что он проводит праздничный день в одиночестве, бродя среди незнакомых людей, теряясь в толпе, заставляя тело двигаться, пока оно не выбьется из сил, изгоняя мысли из головы. Казалось, он служит по покойным жуткую черную мессу, позволяя своему горю завладеть собой и разрывать себя на части, подчиняясь какому-то древнему ритуалу. Ты драматизируешь это, сказал он себе устало.
— Джад…
Он откашлялся.
— Извини, Нора. — Он знал, как близко к сердцу она это принимает. — Может, на следующее рождество.
Она постаралась скрыть разочарование.
— Конечно. Я скажу Питу.
— Спасибо. — Он вспомнил, зачем позвонил. — Нора, ты знаешь, кто такая Тери Уошберн?
— Та самая Тери Уошберн? Кинозвезда? Почему ты спрашиваешь?
— Я… я видел ее этим утром на Мэдисон-авеню.
— Неужели? Честно? — она восторгалась, как ребенок. — Как она выглядит? Старая? Молодая? Худая? Или толстая?
— Выглядит отлично. Она ведь была довольно заметной актрисой?
— Довольно заметной? Тери была звездой, если ты меня понимаешь.
— Что же тогда заставило ее покинуть Голливуд?
— Не она покинула. Ее выкинули.
Значит, Тери сказала ему правду. На душе Джада отлегло.
— Вы, врачи, вечно прячете головы в песок. Тери Уошберн была замешана в одном из самых громких скандалов, какие случались когда-либо в Голливуде.
— В самом деле? — сказал Джад. — А что там произошло?
— Она убила своего дружка.
Глава двенадцатая
Вновь пошел снег. С улицы, пятнадцатью этажами ниже, доносился шум движения, приглушенный ватными хлопьями, танцующими в ледяном ветре. Напротив, через улицу, он видел расплывчатое лицо девушки, моющей изнутри окно.
— Нора, ты уверена?
— Если речь идет о Голливуде, ты разговариваешь с ходячей энциклопедией, мой милый. Тери жила с директором Континентальных студий, но держала на стороне помощника директора. Однажды ночью она застала его с другой женщиной и заколола насмерть. Глава студии дернул за все ниточки, многим заплатил откупные, дело приглушили и назвали несчастным случаем. Одним из условий было то, что Тери покинет Голливуд и никогда не вернется обратно. Она так и сделала.
Джад молча разглядывал телефон.
— Джад, ты здесь?
— Здесь.
— У тебя странный голос.
— Откуда ты все это знаешь?
— Откуда? Это было во всех газетах и журналах. Об этом знали все.
Кроме него.
— Спасибо, Нора, — сказал он. — Передай привет Питеру.
Он повесил трубку.
Вот так «случайный инцидент»! Тери Уошберн убила человека и ни словом не обмолвилась ему. А если она убила однажды… Он записал в блокнот: Тери Уошберн.
Зазвонил телефон. Джад поднял трубку.
— Доктор Стивенс.
— Просто проверяю, все ли у вас в порядке.
Это был Анжели. Он все еще хрипел. Чувство благодарности охватило Джада. Кто-то был и на его стороне.
— Что-нибудь новое?
Джад нерешительно помолчал. Он не видел причины скрывать случай с бомбой.
— Была еще одна попытка.
Джад рассказал Анжели о Моди и о том, как он нашел бомбу.
— Это должно убедить Мак-Гриви, — закончил он.
— Где бомба? — в голосе Анжели чувствовалось волнение.
Джад помолчал.
— Она разобрана.
— Она что? — не поверив, переспросил Анжели. — Кто это сделал?
— Моди. Он думал, что это не имеет значения.
— Не имеет значения! Как он полагает, для чего существует полицейский департамент? Мы могли бы определить, кто подложил бомбу, просто бросив на нее взгляд. У нас же архив на МО!
— МО?
— Да, Модус Операнда. Люди действуют привычным способом. Если однажды они сделали что-то определенным образом, то есть шанс, что в следующий раз сделают это так же. Вам этого можно было бы и не говорить.
— Конечно, — задумчиво сказал Джад.
Моди наверняка знал об этом. Может, он не хотел показывать бомбу Мак-Гриви?
— Доктор Стивенс, как вы связались с Моди?
— Нашел в справочнике.
Джад почувствовал, что это звучит смешно. Он услышал, как Анжели глотнул.
— О, значит, вы и в самом деле ничего о нем не знаете.
— Я знаю, что верю ему. А что?
— Не думаю, — сказал Анжели, — что на вашем месте я бы верил кому-нибудь.
— Но Моди не может быть связан с этим. Бог мой! Я наугад вытащил его из телефонного справочника.
— Меня не интересует, откуда вы его вытащили. Что-то здесь попахивает липой: Моди ставит ловушку на того, кто охотится за вами, но не захлопывает ее, пока не исчезает приманка. И теперь никому нельзя ее навесить. Он показывает вам бомбу в машине, которую мог подложить сам, и завоевывает ваше доверие. Правильно?
— Конечно, вы можете рассматривать это и под таким углом, — сказал Джад, — но…
— Может, ваш друг Моди и честен, а может, работает против вас. Я хочу, чтобы вы вели себя осторожно, пока мы не разузнаем.
Моди против него? Этому трудно поверить. И все-таки. Он вспомнил свои сомнения. Ведь думал же он, что Моди посылает его в ловушку.
— Чего вы хотите от меня? — спросил Джад.
— Как вы смотрите на то, чтобы покинуть город? Я имею в виду в самом деле покинуть?
— Я не могу оставить пациентов.
— Доктор Стивенс…
— Кроме того, — добавил Джад, — это все равно ничего не решит. Я так и не буду знать, от кого убегаю. Когда я вернусь, все начнется сначала.
Последовала минутная тишина.
— В этом есть смысл. — Анжели вздохнул, и вдох перешел в хрипение. — Когда Моди собирался связаться с вами?
— Не знаю. У него есть какая-то идея. Он думает, что знает, кто прячется за всем этим.
— Вам не приходило в голову, что этот кто-то может заплатить Моди намного больше, чем вы? — В голосе Анжели слышалась настойчивость. — Если он захочет встретиться с вами, позвоните мне. Я проваляюсь еще день или два. В любом случае, доктор, не встречайтесь с ним наедине!
— Вы создаете дело из ничего, — в свою очередь сказал Джад. — Лишь потому, что Моди убрал бомбу из моей машины.
— Здесь может скрываться нечто большее, — сказал Анжели. — Сдается мне, что вы связались с плохим человеком.
— Я позвоню вам, если он даст знать о себе, — пообещал Джад.
Он повесил трубку, потрясенный. Не был ли Анжели чересчур подозрителен? Мог ли Моди разыгрывать сцену с бомбой, чтобы завоевать доверие Джада? Тогда следующий ход будет прост. Все, что ему потребуется, это позвонить Джаду и назначить встречу с ним в уединенном месте, чтобы представить доказательства. И тогда… Джад содрогнулся. Мог ли он ошибиться в Моди? Он вспомнил свою реакцию, когда впервые увидел его. Моди производил впечатление человека не очень умного. Потом Джад убедился, что за фасадом простака Моди скрывает быстрый, четкий ум. Но это не значило, что ему можно доверять. И все же… Он услышал, как кто-то подошел к двери приемной, и посмотрел на часы.
Анна! Он быстро убрал кассеты и открыл дверь, выходящую в коридор. Анна стояла у двери в офис. На ней был нарядный костюм морского покроя и маленькая шляпа. Она была погружена в свои мысли и не замечала Джада. Он смотрел на нее, такую красивую, и старался найти хоть малейшую зацепку, чтобы можно было убедить себя, что она ему не подходит и что когда-нибудь он найдет другую, более подходящую женщину. Лиса и виноград. Отцом психоанализа был не Фрейд. Им был Эзоп.
— Хелло, — сказал он.
Она вздрогнула. Потом улыбнулась.
— Хелло.
— Входите, миссис Блэйк.
Она прошла мимо него в кабинет, коснувшись крепким телом, повернулась и посмотрела на него своими невероятными фиалковыми глазами.
— Нашли водителя, совершившего наезд?
На лице ее отразились забота, волнение, искренний интерес.