семь раз возвращаясь домой —
и вслед за ним в море ушли сыновья,
но дрогнул один, седьмой.
Семь раз подходил он к зеленым волнам,
но тут же бросался прочь —
в пучине он видел жемчужный храм,
где правит богиня-Ночь…
«Чтобы избежать большой воды, следует держаться вблизи воды малой,» – так объяснил Блэз, ученик филида, который знал массу… не вполне традиционных поговорок. И не только знал, но и умел по временам объяснить, почему иное его слово, что звучало издевкой и бессмыслицей, на самом деле исполнено мудрости высшего закона.
Не то чтобы великий герой понял что-либо из объяснений Филида, как среди Девяти прозывался Блэз, но совету последовал. Малая вода – значит, что-то вроде пруда, и следовательно, направляться им нужно было в Лохланн, Озерный край. Предпочтительно в северо-восточную его часть, к границе Арденн.
Для отряда героев дело должно сыскаться в любом месте, сомнений в том не возникало.
Дело и сыскалось. Вот только приниматься за него Ниал не решался, так как это нарушало прямой совет Кречета.
Поручение Динаса, рикса Озерного края, было передано крайне простыми словами: выяснить, почему один из семи рыбаков, вышедших в море, не возвращается. Сами рыбаки в один голос твердили о гневе Владычицы Морей, на кого оный гнев направлен – неизвестно, однако ни одна лодка уже месяц не покидала причалов. Даже в устье Сены, каковая хоть и считалась рекой, но находилась вблизи моря. Пока Лохланн не голодал, но продлись такое еще месяц – и многие не доживут до весны. На одном хлебе и охоте могли жить богатые Иль, Лионесс и Гитин, а Озерный край нуждался в рыбе…
Выяснить в общем-то было несложно – взять лодку, выйти в море и подождать. Может, потребуются две-три лодки, чтобы ожидание не оказалось чересчур долгим. Ну выползет очередное морское чудовище, ну порубят они его в мелкий фарш, – после этого заявится какой-нибудь из более разумных прислужников госпожи Моргьен, с которым уже можно будет поболтать, пусть с мечом в руке, но на языке слова, а не стали.
Все это просто, понятно и выполнимо. Сомневался великий герой только насчет одного: кто расставил ему эту ловушку, старый друид или Королева Моря? Если первое – в нее следовало нырять немедленно, причем головой вперед, но вот если второе – дело дрянь. Хуже всего, что великому герою не у кого было спрашивать совета.
В таких вот тяжких раздумьях Ниал брел берегом Узкого моря, по ту сторону которого высились зачарованные леса Альбиона – и буквально наткнулся на решение. Даже удивительно, насколько все просто…
– Брес, ты как-то хвастал, что умеешь дышать под водой?
– Было такое.
– Это только у тебя в Лионесс так, или здесь тоже?
– Это везде так. Была бы вода. Море, озеро или река – неважно.
– А глубоко ты сможешь добраться?
– Во дворец Морской Владычицы – вряд ли, но перейти Узкое море по дну смог бы, наверное. А что ты задумал?
– Да так, один фокус…
– Не как в Каэр Банноге, надеюсь?
– Нечто в этом роде.
Брес-Волнорез покачал кудлатой головой.
– Ох, заставишь ты меня поседеть прежде времени… – Пышные усы великана седина не осмелилась бы тронуть и через двадцать лет, о чем Брес прекрасно знал. – Кому сюрприз готовим?
– Тебе лучше не знать, – подмигнул Ниал, поворачиваясь к остальным. – Легионер, мы сможем здесь соорудить эту метательную машину… ну, как ты ее там звал, «осел»?
– «Онагр», – поправил Видерикс. – Найди мне кузнеца, полдюжины плотников, пару ведер смолы и тридцать-сорок локтей крепкого каната из конского волоса – через четыре дня будет тебе камнемет. Долго вряд ли прослужит, но тебе, я так понимаю, нескольких выстрелов хватит?
– Да довольно и одного, абы в цель попал. Лиа, Гвайр – попросите помощи у Динаса? Мастеровых для камнемета, и десятка два стрелков надо бы в резерв.
– С кем ты сражаться вздумал? – фыркнула Ивин.
– Терпение, все объясню на месте. Блэз, Керидуэн – нужно очистить берег от рыбаков. Чтоб через два дня тут лишнего человека не оставалось. Мы с Ивин берем север, вы – юг. До Гавра. Пусть пересидят несколько дней у родичей в лесных селениях, потом могут возвращаться. Придумайте сами чего-нибудь, мол, сюда придет громадное злобное чудовище, а мы не хотим рисковать чужими жизнями…
Еще несколько коротких вопросов – и план перестал быть простым планом, став наброском предстоящей операции. Набросок этот великий герой предусмотрительно держал в голове: она хоть и дырявая, зато своя, и кто попало туда влезть не сможет.
За четыре дня Ниалу начало казаться, что покончить с полудюжиной морских чудовищ будет много проще, чем заставить лохланнских рыболовов на неделю убраться с побережья миль за десять-двадцать, чтобы им не было видно моря. Тем не менее, великий герой не напрасно звался великим героем и записал на свой счет еще один эпический подвиг.
Видерикс тем временем, при помощи Бреса и доставленного из Руана обоза «добровольных помощников», соорудил на прибрежном холме большой камнемет, какие не раз видел в Империи и даже помогал обращаться с ними. Трудно сказать, мог ли «онагр» Легионера поражать цель с той же точностью, что боевые машины Тита Веспасиана, но из Девяти только Видерикс и разбирался в имперской махинерии. Гэлы не то чтобы считали подобный вид военного искусства колдовством (как уверяли хронисты Pax Romana, описывая «северных варваров»), но сами никогда не использовали. Лишь те, кто служил в армии Средиземноморской Империи, понимали, зачем нужны метательные машины, однако и среди них не многие точно представляли, как эти машины работают. Видерикс утверждал, будто знает. Не верить ему было опасно: Легионер подковырок на собственный счет упорно не понимал, мог и мечом пырнуть, с него станется…
– Готово, начальник, – повернулся Видерикс к подходящему Ниалу, шутливо отдавая салют. – Куда нацеливать?
– Далеко бьет? Ты как-то говорил, на милю…
– Ну, этот навряд ли, но полмили будет.
– Тогда… – великий герой еще раз окинул взглядом берег, изображая опытного полководца, – во-он к той бухточке, слева. Локтей на двадцать от берега. Сделаешь?
– Ага. Камень будет фунтов на сорок примерно. И «онагр» пристрелять надо бы.
– Времени у тебя до вечера, Легионер. Брес!
– Что, уже купаться?
– Да. Ныряй.
Рыжеусый великан сбросил плащ, рубаху и башмаки, покрепче затянул пояс, прихватил любимое короткое копье и пошел, как выразился, «купаться».
– Куда это он? – спросил подобравшийся сзади Блэз.
– На рыбалку.
– С копьем?
– Ты никогда рыбу без удочки не ловил?
– Ловил. Руками.
Ниал с уважением кивнул.
– Эта рыба великовата будет. Даже для рук твоего братца.
– Понятно… – мудрый Филид не стал вдаваться в подробности. – Ладно, что дальше делаем?
– Пока отдыхаем, разве что Легионеру помощь понадобится. Кстати, чего пожевать ни у кого нет?
…Когда огненная колесница Луга прочертила по Узкому морю дрожащую дорогу цвета угасающего костра, из воды почти без всплеска появился Брес. По коже Волнореза в четырех местах словно теркой прошлись, из левой руки выдрали полуфунтовый кусок мяса, от любимого копья оставили только иззубренный наконечник, и даже усы напоминали скорее ржавую тряпку, которой разве что щели в доме конопатить. Однако упрямые искры по-прежнему плясали в синих глазах великана, и он был готов, слегка передохнув, снова ринуться в бой с целой армией подводных чудовищ.
Впрочем, скоро примерно это ему и предстояло – потому что армия подводных чудовищ следовала за Бресом, не очень-то и отставая. И камень из «онагра», расколовший исполинского краба на четыре части, эту армию даже на миг не задержал.
Великий герой с запозданием понял, что, мягко говоря, недооценил то внимание, которое готова уделить его скромной персоне госпожа Моргьен. Но отступать было некуда.
«Говорил же тебе, подальше держись от большой воды, – внезапно раздался в его голове голос Кречета. – Теперь я не сумею помочь. Чересчур много. На сушу выманивайте и молите небо, чтобы они оказались достаточно глупы…»
В эту ночь Ниал вспомнил все баллады о древних временах, о том, как «из пучины морской на решающий бой выходили армады фоморов». И то ли память выбирала самые неприятные моменты, то ли менестрели слегка преувеличили мощь побежденных, дабы еще более возвысить доблесть и силу победителей, – только утро наступило, а великий герой, хоть и чувствовал себя измочаленным веником, был еще жив. Не всем так повезло: от резерва стрелков Динаса Лохланнского уцелели только трое, Бреса все-таки достало одно из чудищ, возможно, то же, что отчекрыжило руку его брату, Керидуэн лежала с пробитым легким, а Ивин вообще не нашли.
Едва осознав ЭТО, великий герой испепелил взглядом приблизившегося Кречета, мгновенно прочел по лицу друида все, что и опасался прочесть, скрипнул зубами и вытер окровавленный клинок о полу широкого одеяния старика.
– Ты отправишь меня туда.
– Куда – туда?
– Куда нужно. Я ее из Аннона верну, если придется.
– Не придется, к счастью для Аннона, – молвил Кречет. – Фоморы ее взяли. Заложницей. Ивин жива и останется живой, пока ты будешь делать то, что тебе приказано.
Ниал бросил меч в ножны, сел на песок и обхватил руками колени. Он боялся. Боялся, что сейчас окончательно выйдет из себя и разорвет кого-нибудь на части. Живьем.
– Каков первый приказ? – процедил он.
– Пожертвовать морю котел Дагды.
…Великий герой стал убийцей, вором и клятвопреступником, но исполнил порученное. Святыня Ллогрис и доброй трети Галлии, дарующий жизнь и бессмертие хрустальный котел упокоился в волнах Западного океана. За голову Ниала жрецы Дагды-Киана пообещали заплатить столько серебра, сколько она весит, но за наградой ни один охотник за наживой так и не пришел.
А великому герою было позволено увидеть Ивин в колдовском зеркале, убедиться, что с ней все в порядке, и получить второй приказ. Принести в дар морю священный дубовый лист из самого сердца рощи грозного Кернанна.