– Тогда займись сжатием информации, алгоритм готов. Под какую архитектуру будешь делать?
– Для наглядности под старую, на ней всё равно большая часть машин ещё работает. А потом уже и под новую – для собственных нужд.
***
Дашин после нашей демонстрации сказал одну немногословную фразу: «Это же сколько архивных ресурсов можно освободить».
Но я-то знал, что за этой короткой фразой скрыто безграничное восхищение. Ещё бы – результат удивил даже меня. Даже Ин не рассчитывал на такое. Технологию назвали «Мегарх», главное в названии – это приставка, означающая коэффициент сжатия.
Я рассказал начальнику о возможных сферах применения, в частности про протоколы передачи данных, что в них особо ощутима будет польза.
Дашин ответил, что внедрять на всеобщее благо будем, но постепенно, чтоб сильно не шокировать общественность. А для собственных нужд безоговорочно надо внедрить и очень срочно.
– Но это работа техников, – добавил он, – нечего тебе тратить своё драгоценное время на внедрение.
Отчасти я был согласен, но и текущая загрузка начинала мне наскучивать, хотелось разнообразия. Пока была возможность личной беседы с начальником, я задал вопрос про сферу и пирамиду. Описал ему свои, так называемые, тревоги и мысли. Посыл он понял – я видел, как он задумался.
Разговор проходил у Дашина в кабинете. Он встал со своего места и обошёл стол. Подойдя к сейфу, подвинул к себе колбу с «солнцем». Он усердно думал.
Интересно? Он думает, говорить мне или не говорить, или выдумывает варианты для меня. Повода сомневаться в начальнике у меня не было, поэтому я предпочёл второй вариант.
– Вот смотрю я на это «мини-солнце», – негромко начал он, – и думаю: вот бы и его сжать в миллион раз с сохранением свойств. Но ведь смысл не только в изменении объёма, а в искажении свойств. Если вспомнить описание, то там было сказано преобразование мнимого в действительное... Это всё эти математические термины – они упрощают нам жизнь, но это не всегда полезно! Не так ли? Сейчас хочется увидеть всю картину, а термины нам показывают только одну плоскость, возможно той самой пирамиды, которая может оказаться бескрайней сферой. Как можно увидеть, если нет глаз? – он сделал небольшую паузу.
Я мало что понял из его речи, а прозвучавший вопрос так и вовсе воспринял прямолинейно.
– Видеть, к примеру, можно, подавая сигнал на нерв, – ответил я.
– Он показал тебе свою разработку?
– Да, с демонстрацией очень откровенной модели. Только сейчас подумал: а нельзя «по-настоящему» вернуть зрение слепым?
– Ты видел жгуты проводов? Пока нельзя. В перспективе да, но не сейчас. Мы отошли от темы. Как преодолеть порог восприятия? Вот я о чём! Как не думать шаблонами, заложенными чуть ли не с самого детства? Тут только опыты в твоём стиле могут помочь. Опыты из разряда «если я не знаю, что это невозможно, значит, это может сработать». В таком случае сама вселенная отменяет физические законы, которые, к слову сказать, сформулировали люди. Так что, если кому и под силу эта задачка, так это тебе. Это я тебя должен спрашивать.
Наш диалог приостановился, от тишины уже несколько минут звенело в ушах.
– У меня есть одна мысль, – продолжил я беседу. – Странность её и природа происхождения – на «должном» уровне. Я не могу представить результат этой модели в голове – слишком специфично всё, но в то же время, мне кажется, что ничего не выйдет из этого.
– Ты уверен? – спросил Дашин, я помахал головой в знак отрицания, – тогда гони прочь эти мысли! Начало звучит вполне в твоём духе. Продолжай, любопытно.
– Материальный объект мы вряд ли сможем сжать физически, как бы не хотелось, даже я считаю это невозможным. Поэтому остаётся нематериальный объект, который я создам в рамках ядра.
Я создал очень мощный облачный ресурс, опыт у меня есть в этом вопросе, поэтому использую часть оптических чипов для создания замкнутой в шар поверхности. Эту поверхность, в свою очередь, облачу следующим слоем и так далее, пока у меня не закончится ресурс опточипов. Второй этаж уже на подходе к сдаче?
– Да уже всё сдали, всё в работе, – незамедлительно ответил начальник. – Хочу, чтоб ты на этой неделе внедрил их в кластер.
– Ещё столько же?
– Больше, – ответил он.
– Ещё больше... – негромко произнёс я, задумываясь: «Это какая же мощность будет у ядра».
– В планах третий этаж, – поделился начальник. Он посмотрел на меня, ожидая по-видимому мою реакцию.
Моё лицо сковал испуг.
– Предполагал, что ты не оценишь.
– Безусловно я ценю, честно! Но куда столько? – спросил я. – Это уже какой-то спортивный интерес?
– Я и сам не знаю, сказали расширять пока позволяют площади, – пожал он плечами.
– Это уже не восхищает, это реально пугает.
– Для своего опыта можешь брать весь второй этаж, – подытожил Олег Михайлович. – Сомневаюсь, что кто-то сможет отличить производительность ядра со вторым этажом и без него – тестов таких ещё не придумали.
***
Процесс расчёта занял меньше времени, чем его обдумывание и выбор оптимальных алгоритмов. Хоть опточипов и было огромное множество, количество плотно заполненных сфер из них получилось небольшое – всего одиннадцать.
Результат вышел по меньшей мере странным. Сам процесс прошёл очень быстро и, как говорится, без приключений. После окончания преобразования все задействованные до этого опточипы выпали из расчёта и приобрели первичный нейтральный статус, как сразу после монтажа. Именно это и было странно, так как в моей технологии облачной кластеризации вывести чипы из облака было возможно, но даже после этого они не приобретут свой первоначальный статус.
При всём при этом после завершения процедуры в нематериальном поле зрения появился «Объект». Он определялся как виртуальный отдельный расчётный модуль, содержащий все необходимые технические средства. Но даже запросить характеристики этих средств мне не удалась, не говоря уже о взятии этого ресурса под контроль. «Объект» словно обладал математической сингулярностью – все запросы к нему либо возвращались пустыми, либо вовсе терялись. Такое поведение натолкнуло меня на мысль о наличии ещё одной сингулярности – технологической. Закон парных случаев очень часто меня сопровождал в жизни, так и на этот раз – меня не покидало чувство присутствия этой аномалии здесь, по крайней мере я очень на это надеялся.
Я провозился несколько часов, но так и не смог ничего узнать.
После очередной неудачной попытки сделать с этим «Объектом» хоть что-нибудь, я занялся поручением Дашина. Статус чипов «только из коробки» позволил добавить весь второй этаж в общий объём ядра, усилив его при этом в такое число раз, что я даже назвать это число затрудняюсь. Опточипы сменили свой статус, что свидетельствовало об их успешном добавлении, и это никак не повлияло на «Объект».
Дашин сказал, что ещё не придумали тестов для проверки ядра, но разве расчёт упомянутой главным куратором «вселенной шахмат» сюда не подходит?
Скрипт был в памяти ядра, я его быстро нашёл и запустил на выполнение. Результат последовал незамедлительно: полсекунды против двух с половиной минут в прошлый расчёт. Я откинулся на стуле и опустошённо уставился в сторону.
– Всё так плохо? – не оставил без внимания мою прострацию Павел.
– Да, я даже не знаю, – не нашёл я, что ответить ему, но после недолгой паузы продолжил. – С одной стороны всё фантастически круто, а с другой – необъяснимо пугающе. Твои опасения во время одного из наших первых разговоров – в части бесконтрольного и безграничного доступа ядра, вседозволенности и просто абсолютности во всех информационных системах – сейчас начали и меня пугать. Я помню, ты тоже был обескуражен после презентации этой супермашины, а сейчас вроде жизнерадостный – что изменилось? Как ты победил тревогу?
– Эмм, вообще-то, – явно замешкался Паша, – тогда ты меня и вразумил. Ты сказал, что ядро прежде всего в наших руках, а уже потом в чьих-либо...
Наступило молчание.
– Не подействовало, – подвёл я итог его речи, – но в целом понял. Не ядро в наших руках, а всё в наших руках – эти выражения сейчас тождественно равны.
– Ин, – обратился к мысленному другу я, – не посчитай меня параноиком, но надо придумать изощренные способы защиты информационного пространства – для случаев если ядро направят против нас.
– Я постараюсь придумать, но... – завершения фразы не последовало, и я прекрасно понимал, почему.
9.Навязчивая идея
Прошло два дня. Исследовательская работа велась, но больше по анализу и улучшению известных технологий. Копилка знаний пополнилась ещё несколькими экземплярами человеческих накопителей. Увеличение объёма единой базы знаний практически не было заметно, но всё же знания копились и расширялись, создавалось больше и больше связей между объектами и их абстрактными описаниями. На простые вопросы интерпретатор уже не мог отвечать однозначно, он требовал уточнений.
В этот вечер мы с Ритой прогуливались по лесопарковой зоне, солнце уже спряталось за горизонтом и последними лучами озаряло багровое небо. Казалось, оно предвещает беду.
Ярко-красное с белыми перистыми вставками, как залитый кровью платок, небо притягивало моё внимание. После нескольких лет ежедневных неповторимых закатов и жизни на высоте, я испытывал глубокую тоску, наблюдая за проплывающими багровыми кусками. Мне очень не хватало моего вида из окна. Я смотрел на небо и не заметил, как возле нас возникло трое людей. Рита одёрнула меня за руку, чтобы я перестал витать в облаках и спустился, наконец, на землю.
Моё настроение резко ухудшилось, но вида я не подал. Начальник охраны в очередной раз сам нашёл время для беседы. Как и в прошлый раз на улице, он был в сопровождении двух крупных ребят.
– Ян Владимирович, – первым он начал разговор, – побеседуем наедине? – И он взглядом дал понять, кто тут лишний.
Я хотел заступиться за Риту и вести разговор при ней, но не успел произнести и слова, как она сама высказалась, что видела подружек неподалёку на скамейке и что вернётся туда. В её голосе ощущался неподдельный страх перед Ворошиловым, она сама хотела поскорее уйти от него подальше. Разумеется, я возражать не стал, не хотел её подвергать ещё большему стрессу.