(Лет десять назад, только-только заняв трон Лохланна, Кадор решил сплавить старый пограничный замок ордену поклонниц Трехликой Богини, так как, во-первых, сам не желал поддерживать его в должном порядке, а во-вторых, захотел сделать запоздалый подарок матери своего сына, жениться на которой не мог, да и не стал бы. В ордене она занимала не самое высокое положение, но такой подарок, в понимании рикса, должен был посодействовать ей в продвижении.
Содействие и впрямь оказалось могучим, поскольку послушницу Вивьен, дабы не возгордилась сверх меры, отправили убираться в подвалах старого замка, а она отыскала там нечто, оставшееся со времен чуть ли не Кормака Великого. И когда старшие жрицы наконец вспомнили о Вивьен, та уже не была прежней.
Обычно могущество пробуждается у девушки лет в двенадцать, много – в четырнадцать-пятнадцать. Вивьен была почти вдвое старше и светочем таланта не блистала – прежде. Теперь, в одночасье помолодев лет на десять, она превзошла силой старших жриц ордена, и если бы только их! могущество новой Вивьен вполне могло сравниться с тем, что приписывали легендарным кудесницам и ведуньям прежних времен, да кто ж таким легендам верит... От ордена сразу откололась фанатичная группа Шныряющих, которые усердно совали нос во все щели – а вдруг там скрыт еще один источник силы или хотя бы ключик от такого источника. Впрочем, скоро это утихло, а Вивьен, которая с той поры не покидала Каэр Банног, стали называть Хозяйкой Озера. Вожди и риксы порой обращались к ней за помощью или советом; многие встречали отказ, но некоторые получали от Вивьен желаемое, а иногда и более того.)
Перидур прибыл в Камелот на несколько дней раньше, чем ожидали, на совершенно выдохшейся лошади, и сразу помчался к Артосу.
Пендрагон пробежал глазами послание и присвистнул.
– Ну раз так... Ты мог бы с ним отправиться?
– Конечно, Артос. Но куда?
– Сами решайте, где эта штука спрятана, мне-то почем знать? Указания Вивьен ты сам слышал. Если по дороге встретите Ланселота, поезжайте втроем – отговорить его ты не сумеешь, но надеюсь, сможешь удержать эту парочку от безобразий.
Так Перидур и Гвалквед (а также Ланселот, который действительно попался им в Лионесс) отправились на поиски сгинувшего четыре столетия назад хрустального котла Ундри, что был похищен у Доброго Бога Дагды. Не ради славы, хотя героев, которые вернут святыню в Гарр, ждали бы немалые почести. Просто если малыш Гвалквед не выпьет козьего молока, которое три дня и три ночи кипело в этом котле, спустя три года он умрет от старости. Волшебный котел, как прозрачно намекнула Хозяйка Озера, не способен воскрешать мертвых и даровать живым бессмертие, однако многие болезни и проклятья он действительно может излечить. Тем некогда и ценился.
Ард-рикс подозревал, что не доводись Гвалквед родным внуком Хозяйке Озера, Перидур бы вообще вернулся без ответа. Впрочем, могло и иначе выйти – не касайся дело лично Вивьен, она бы дала точные и подробные указания, как отыскать потерянный талисман Дагды; у волшебников и прочих ведунов свой кодекс поведения, в котором нормальный человек ни за какие коврижки не разберется...
Первая весть о Котловом Походе дошла до Пендрагона через третьи руки, от мастера-зодчего Тремониуса, который латал старый дворец Герейнта, рикса Лионесс. По его словам, Перидур отыскал в тамошних дебрях некоего Зверя Рыкающего и то ли приручил, то ли проучил его, – почерк италийского мастера не отличался четкостью, ибо Тремониусу было уже под семьдесят. Затем, сообщал италиец, Зверь обернулся прекрасной девой, и сия дева именем Бранвен ныне живет при дворе Герейнта, прислуживает его младшей родственнице. Артос пожал плечами – Перидур, конечно, не Кау, который частенько выдумывает небылицы просто чтоб язык поразмять, но присочинить красивости ради и он не прочь.
Следующее известие об Искателях Котла ард-рикс получил из Оверни. Этот край управлялся не риксом, а советом вождей и филидов, и сей совет прислал в Ллогрис длинное послание. То ли грамотных под рукой не оказалось, то ли в Оверни придерживались ну очень старых традиций, но послание было устным и принес его бард с длиннейшим именем, почти таким же длинным носом, дерзко-язвительным голосом и сломанной рукой. Руку, как оказалось, сломал ему Ланселот, за каковое увечье почтенный мастер слова требовал отдельного возмещения. Суть остального сообщения сводилась к тому, что то ли Перидур косо взглянул на некую девицу, то ли она косо взглянула на фиенна, то ли с Перидуром они как раз смотрели друг на друга совершенно нормально, зато на это косились все остальные и кому-то наконец втемяшилось перейти от взглядов к делу... Пендрагон прислал к барду лучших лекарей, попросив не жалеть снадобий. Те поняли его правильно: следующие пять дней овернский посланец даже не рисковал надеть штаны или отойти далеко от кустиков. Впрочем, руку ему исцелили как полагается, а на прощанье Артос подарил страдальцу два серебряных браслета и дружеский совет – не связываться с фиеннами, когда те при деле.
Третья и последняя весть была доставлена ард-риксу аж из южных Ланд, с иберийской границы. Как поведал пронырливый иберский торговец Вайн-тонн, трое сумасшедших купили у рыбака лодку и отправились в Западный океан, причем придирчиво выбрали самую старую и дырявую из посудин, а заплатили цену двух новых лодок – имперским золотом. По описанию Пендрагон легко узнал Искателей Котла, но что им понадобилось в океане и почему плыть надо в дырявой лодке – это было выше его понимания.
Через два дня после того, как Артос беседовал с Вайн-Тонном, на рифы под цитаделью Брайста наткнулась лодка и распорола дно. Троих неудачливых мореходов рыбаки-ллогры спасли. Двоих узнали сразу – Перидура и Ланселота в лицо помнила вся Ллогрис и половина сопредельных княжеств. Третий оказался Гвалкведом, – как же иначе? – но даже родная мать с трудом узнала прежнего ребенка в худощавом и молчаливом человеке с лицом юноши, седыми прядями на затылке и глазами, что созерцали призрачные земли сидов, даже когда смотрели на реальный мир.
Ард-рикс, услышав об этом, оставил в Камелоте Кау и выехал навстречу героям-искателям. О чем они говорили между собой, не знал никто. Потом все вместе вернулись, и вечером Круглый Стол пировал, празднуя победу. Кого победили, когда, как и чего ради вообще сражались, за праздником было благополучно позабыто. Для того Пендрагон и устроил пир, нечего всем подряд лезть не в свое дело.
Вопросы, ясное дело, оставались.
«А что же хрустальный котел Ундри?»
До котла они добрались. А Ланселот вдобавок добыл новый меч, да не какой-то там, а полуспату Максена Вледикса, ту самую, что Килох Свинопас прихватил с собой на Авалон, но уронил со звездного моста... Испанский клинок с латинским именем Invictus, Непобежденный, дал Ланселоту законное право возвратиться в Ллогрис. Тем, кто сомневался, а истинно ли меч тот самый, командир артосовой дружины быстрым взмахом клинка укорачивал усы, после чего сомнения пропадали.
«Как был найден котел Дагды?»
Искали. Спрашивали у мудрых людей, зверей и прочих существ. Потом отправились и нашли.
«Что стало с котлом?»
Ничего не стало – где лежал, там и лежит. Не смогли привезти. У кого вдруг возникнет нужда, как у Гвалкведа, сумеет добраться, а другим игрушки богов ни к чему.
«Хорошо, но где он?!»
Умный поймет, глупцу объяснять незачем.
...Их долго пытали вопросами, но единственным внятным ответом было одно – «мы обещали не рассказывать». А обещание свое фиенны держали твердо.
Да, фиенны – Гвалквед также попросил принять его в дружину: годами еще ребенок, сын Элейн выглядел чуть ли не ровесником отцу, да и мыслил далеко не как дитя. Люди не задавали вопросов, видя, что чудо свершилось, а как и почему свершилось – только тот поймет, с кем оно произошло. А произошло, потому что надо. А надо, потому что жизнь повернулась – врагу не пожелаешь... Вокруг Артоса и его фианны этих чудес и без того хватало, одним больше, одним меньше...
Потом поговаривали, что фиенны соврали, и котел Дагды на самом деле был привезен ими в Ллогрис, что Пендрагон на коленях упросил госпожу Вивьен скрыть эту святыню от жрецов, которые все равно ни бельмеса не смыслят в делах своих богов, что Хозяйка Озера согласилась сделать это и сделала, так что лишь чистый сердцем и верою раскроет, где хранится хрустальный котел Ундри, и лишь не имеющий мыслей о наживе и власти сможет его коснуться, а для прочих святыня останется бесплотным призраком... Много о чем поговаривали. Ард-рикс сам с удовольствием подтверждал эти слухи, храня многозначительное молчание. Госпоже Вивьен, вероятно, слух тоже понравился, поскольку она не торопилась его опровергать.
Или в слухах оказалось достаточно правды, чтобы опровержению не поверили?
Сие было ведомо только тем, кто самолично нашел хрустальный котел, а таких сыскалось немного, да и рассказывать о находке они не торопились.
Святой Грааль
Sang Real и Sanctus Graduale,
Кровь Царей и Лестница Святых.
Смертному откроется едва ли
Скрытое в чертогах золотых.
Только тот, чье сердце – белый пламень,
Только тот, чей взор – небесный свет,
Ступит на погибельные камни
И увидит боль минувших лет.
А еще – увидит он журчащий
Ключ живой серебряной воды.
А неподалеку – будут чаши
Выстроены в ровные ряды.
Серебро, оникс, топаз и яшма,
Турмалин, хрусталь и малахит —
Каждая по-своему прекрасна,
Каждая – по-своему манит.
Ошибешься – будет смерть мгновенной,
Угадаешь – пей, и смерть уйдет.
Так или иначе, в этих стенах
Завершится долгий твой поход.