– Ну, наконец-то! – восклицает в моих мыслях его голос. – Я думал, ты никогда его не найдешь!
Я полностью просовываю голову в дом на дереве, но остальная часть моего тела по-прежнему стоит на лестнице в заснеженном саду. Это раздражает, но мой разум уже подает логическое обоснование: я вспоминаю, как Испе́р утверждал, что убийца, которого он преследовал, исчез в моем саду. Вероятно, он сбежал, воспользовавшись лазейкой, граничащей с Царством призраков. Видимо, я нашла эту лазейку!
– Язык проглотила? – спрашивает филин.
– Я просто удивилась, – отвечаю я. – Почему ты прячешься здесь? Мог бы и сказать, что из моего сада можно перейти в Царство Призраков.
– Я не прячусь, – отвечает филин. – Я уже несколько дней сижу здесь, ожидая, что ты меня заметишь. И если ты вдруг не догадалась, я – призрак! Ты можешь видеть и говорить со мной, только когда находишься в призрачном времени.
– Но ведь в прошлый раз ты сам, по своему желанию, затащил меня в Царство призраков.
– Что за чушь! – ругается филин. – Ты думаешь, я мог сделать так, чтобы ты пересекла призрачный коридор времени на своих санях? Тогда я был бы ну очень могущественным духом.
– И кто же тогда это сделал?
– Ну, наверное, ты сама!
– Я? – недоверчиво переспрашиваю я. – Ты ошибаешься. Я не знаю ни одного перехода в призрачное Царство и определенно не собиралась добровольно перемещаться в настолько странное место.
– Я скажу тебе, что странно, – ворчит филин в моей голове. – Странно называть коридоры в призрачное Царство странными, которые в прежние времена позволяли ведьмам и колдунам преодолевать длинные расстояния в кратчайшие сроки.
– Но мой путь это не сократило. Напротив, это даже продлило мне дорогу домой!
– Это произошло по твоей вине. Тебе следует научиться контролировать свои способности.
– Вот как? А ведь недавно ты утверждал, что их у меня нет вообще.
– Такого я никогда не говорил.
– А вот и говорил! – возражаю я. – Ты сказал, что единственный смысл моего существования – найти ключ.
– Да-да, – подхватывает филин. – Тебе это удалось?
Я делаю глубокий вдох. Нижняя часть моего тела уже начинает мерзнуть, в то время как в домике на дереве меня окутывает приятное тепло. Но я все равно не могу заставить себя полностью перелезть на ту сторону. Может статься, что в моем мире снова пройдет шесть дней, а я этого и не замечу. В моей голове вдруг возникает совершенно безумная мысль: течет ли время для нее сейчас иначе, чем для ног?
– Ну так что? – нервничает филин. – Ты нашла его? Говори со мной!
– Да, – говорю я. – Ключ у меня. Но я не знаю, хочу ли его использовать. Кроме того, я понятия не имею, где вообще находится мой отец и как до него добраться.
– Помнишь дверь в задней части дома гномов? Она ведет в тайное место, о котором известно только этим карликам. Там они оставили твоего отца. Если хочешь разбудить его, тебе придется пройти через нее.
– Она была заперта.
– Она всегда заперта. И открыть ее могут только гномы, что представляет для нас небольшую проблему.
– Для нас? – повторяю я. – Я, между прочим, не собираюсь будить своего отца, потому что тогда врата в призрачное время снова откроются. Мои враги, эти безумные многоликие, окрепнут и втянут Амберлинг в войну против императора. Ведь так же все будет, да?
– Они и так становятся сильнее с каждым днем, потому что существуешь ты. Эта лазейка здесь, в снежном буке, год назад была размером с большой палец, но с тех пор растет и растет. Если императору удастся тебя убить, она снова исчезнет. А мы ведь этого не хотим. Мы хотим, чтобы ты жила, а посему тебе стоит разбудить своего отца. Он справится с многоликими, поверь мне!
– А как на это смотрят гномы?
Филин молчит, а я карабкаюсь еще выше, пытаясь забраться внутрь домика на дереве. Это нелегко, но с третьей попытки у меня получается. Сев по другую сторону лазейки, я вытягиваю в тепле свои наполовину заледенелые ноги.
– Ну ладно, – слышу я в своей голове голос филина. – Ты не совсем бездарна.
– Я замерзла. Что это за место такое? Кто здесь жил?
– Когда-то это было убежищем для магов и других созданий, которые путешествовали по землям Царства призраков. Оно опустело, потому что сюда больше никто не приходит. Ведьмам и колдунам нужны настоящие врата, чтобы перемещаться сквозь время. Тебе же, как видно, достаточно и маленькой дыры.
– Испе́р утверждал, что убийца использовал эту дыру, чтобы сбежать.
– Древние ведьмы и колдуны используют границу с Царством призраков для колдовства. Они могут засунуть в нее руку или даже голову, как ранее сделала ты. Здесь они напитываются призрачным временем, которое усиливает их магию. Убийца не бежал сквозь призрачное время – он просто добрался до границы, чтобы подкрепить свою магию и волшебным образом сменить свое местоположение. Это очень сложное заклинание, что показывает, насколько опасен этот колдун.
– Ты говоришь о Вайдфарбере?
– Да, вероятно, это был он.
– А двое других многоликих? Ты знаешь, кто они?
– Нет. Никто не знает, как они выглядят сейчас и как их зовут. Когда я был мальчиком, а это было очень давно, они называли себя Паучихой и Охотником. Охотник – крепкий орешек, но Паучиха хуже всех. Она уже тогда плела интриги против родителей Короля-Призрака. Утверждала, будто бы древние верования могут вернуться к жизни, если Кинипетская монархия будет разрушена. Император для нее является синонимом современности, которая вытеснила все старое.
– Но ведь многоликие и император сговорились, чтобы отравить моего отца тем яблоком. Я вот чего не понимаю: если император охотился за моим отцом, как и Паучиха и Охотник, почему тогда он не знал, кто эти опасные волшебники?
– О, император и многоликие никогда не встречались лично! Шпионы и разведчики обеих сторон считали себя умнее врага, задумывая один и тот же план с яблоком.
– Ты был одним из них?
Филин беспокойно заморгал, словно ему в глаз залетел комар, от которого теперь нужно избавиться.
– Ты поэтому чувствуешь себя виноватым? – продолжаю я задавать вопросы. – Вот почему мне нужно разбудить моего отца, несмотря на то что это может спровоцировать ужасную войну? Потому что ты хочешь утихомирить свою совесть?
Филин молчит, необычайно сокрушенно и подавленно.
– А гномы знают, что ты сделал?
– Я им признался. Они не простили меня, но терпят мое присутствие, зная, что я не могу и не хочу быть кем-то еще. Но если помогу тебе разбудить отца, я заглажу свою вину.
– Или совершишь еще одну ошибку. Гномы ведь не хотят, чтобы Король-Призрак проснулся, или я не права?
– Они думают, что мятежники никогда не смогут вернуть ту силу, которой были наделены изначально. Однако Охотник и Паучиха с каждым днем становятся все сильнее и сильнее только потому, что существуешь ты! Если будешь и дальше жить, станет хуже. И только твой отец может их остановить.
– И как он будет это делать? – спрашиваю я. – В прошлый раз у него ничего не вышло. В конце концов, они снова возьмут над ним верх и используют его силу, как и планировали изначально. И тогда все будет в сто раз хуже, чем сейчас!
– Но ведь он может и победить. Ему и тогда удалось бы, если бы я его не предал.
Теперь мне все становится понятнее, однако это не облегчает мне принятие решения.
– Даже если бы я захотела его разбудить, мне не пройти через дверь, которую могут открыть только гномы.
– В прошлый раз ты была близка к этому, – отвечает филин. – Если бы тебе удалось найти дрова, чтобы поддерживать огонь в камине, ты получила бы власть над домом. Дверь не подчинялась бы больше гномам – она подчинялась бы только тебе.
Теперь я понимаю, почему гномы были так возмущены моим поведением. Оглядываясь назад, мне немного стыдно.
– У тебя не остается времени на долгие раздумья, – понуждает меня филин. – Твои силы растут, и точно так же увеличивается мощь твоих врагов. Каждый раз пересекая границу, ты увеличиваешь лазейки и переходы. Рано или поздно император выяснит, кто виновен в возвращении его врагов. Он попытается убить тебя, а Паучиха и Охотник пойдут на все, чтобы подчинить тебя своей воле. Чем успешнее ты будешь защищаться, тем более беспринципными они будут. Так было и с твоим отцом.
– То есть ты хочешь сказать, что они могут меня усыпить против моей воли и заключить в месте, которое я не смогу покинуть самостоятельно?
– Если все остальные их уловки провалятся, то – да, так что будь начеку!
Вот пакость. К тому же я подозреваю, что сегодня совершила роковую ошибку.
– Двоюродный дед короля, – нерешительно начинаю я, – якобы хотел доставить мне удовольствие и прислал мне голову зеленого кабана. Стоит ли мне беспокоиться из-за этого?
– Голову зеленого кабана? – буквально визжит в моей голове филин. – Зеленый кабан – это не мертвое животное! Зеленый кабан – заколдованный Бог природы!
– Если это проблема, тогда скажи, как от нее избавиться.
– Забудь об этом! – вопит сова. – Если древние волшебники натравили его на тебя, его дух будет безжалостно преследовать тебя – день и ночь. От него не избавиться! Ты должна была уклониться от него с самого начала: проклятие поражает только в том случае, если принимаешь подарок и оставляешь его в доме. Ни в коем случае не делай этого!
– Ну отлично.
– Ты сделала это?
– Иначе я не стала бы спрашивать, как избавиться от кабана. Неужели я совсем ничего не могу предпринять против проклятия?
– Может, если ты освободишь Бога природы… – мрачно молвит филин. – Это единственное, что приходит на ум.
– Ладно. Как это сделать?
Филин издает протяжный хрип.
– Это божество – привидение! Если ты освободишь его из плена, оно больше никогда не оставит тебя в покое! Будет раздражать тебя всю жизнь!
– Но проклятие моих врагов падет?
– Да, – говорит филин. – Проклятие связано с рабством Бога природы.