Место, куда привел нас Эверент Ноктис, по обыкновению кел находилось то ли глубоко под землей, то ли в экстрамерном пространстве. Череда связанных знаками переноса залов, выточенных из того же черного материала, что и башня. Стены покрывали змеиные узоры, мерцающие золотом и пурпуром, а паутина энергетических линий вторила им. Я видел их лишь благодаря своим Навыкам в Атрибуте Энергии — мощная разветвленная сеть, уходящая за пределы восприятия. Земная цивилизация опутывала свои дома вокс-сетями и электрическими кабелями, а у Народа Кел эту роль играли Руны, Эфир и Звездная Кровь. Разобраться в этом хитросплетении было невозможно; Скай предположила, что мы наблюдаем фрагменты многоуровневой сети безопасности.
Да, это место стоило охранять. В выемках чего-то вроде алтарей из черного лиора ждали своего часа серебряные и золотые Предметы. Разрыватели, расщепители и пламенные копья, диски и венцы, торки и браслеты, сферы и шлемы. В столбах остановленного времени мерцали рунные доспехи, похожие на Кор Ноктис, и странное оружие, выполненное в том же мрачном стиле. Рядом с ними левитировали ларцы, явно хранящие что-то ценное. Арсенал поражал воображение — похоже, здесь экипировалась элита Корпуса вроде побежденной мной Оноры. Имелись и необычные Существа, застывшие, как статуи, — то ли стражи, то ли экспонаты, то ли хранители этого места. Например, что-то вроде ночницы, только размером с бегемота и выточенная из золотого сплава, или огромных бело-золотых экзо, застывших подобно сложившим надкрылья насекомым. Я видел многое, чему вообще не мог подобрать описания…
Скай:Предварительный анализ: арсенал содержит не менее двадцати уникальных золотых Предметов и более ста серебряных. Ориентировочная ценность превышает пятьдесят тысяч Звездных Монет. Многие артефакты имеют неизвестные параметры и предназначение — фиксирую все в базе данных для дальнейшего изучения.
Но Ледяного Кузнеца, казалось, мало интересовали золотые и серебряные сокровища Ноктис. Со странной улыбкой, которая на лице Эрин выглядела потусторонней, он окидывал их лишь мимолетным взглядом, даже не останавливаясь. Его внимание привлек только один экспонат — что-то вроде сложной изогнутой конструкции из лиора с двумя странными раструбами на противоположных концах. Я было даже решил, что это некий музыкальный инструмент, но Кузнец спросил, положив на него узкую ладонь:
— Вижу, Ноктис владеют Рогом Изобилия. Все ли он повторяет?
— Любую вещь до золота, — поспешно ответил Эверент. — Но Рог жадно пьет Звездную Кровь, мой небесный господин.
— О да, лед видит, — губы лже-Кузнеца изогнулись в улыбке. — А что насчет Крови Истока, экзарх? Ты говорил о ней. Где она?
Экзарх задрожал, на мгновение вновь потеряв самообладание. Так, будто ожидал, боялся и одновременно надеялся, что этот вопрос не прозвучит. Посмотрел на меня, потом снова перевел взгляд на Ледяного Кузнеца.
— Я покажу, если мои гости желают. Следуйте за мной…
Мы вошли в следующий зал. Он представлял собой что-то вроде… усыпальницы, заполненной множеством вертикальных, слегка наклоненных саркофагов. Они были изготовлены из черного лиора и дымчатого стекла и очень походили на хризалиды Флекса Тория — внутри каждого виднелся смутный человеческий… или нечеловеческий силуэт.
Эверент Ноктис коснулся одного из саркофагов, и его верхняя половина развеялась. Внутри находилось тело Оноры, причем золотая эрда выглядела так, словно просто спала: ни ран, ни малейших следов моей победы. Матово-белая кожа, опущенные веки, даже длинные черные волосы были аккуратно уложены вокруг головы, образуя подобие нимба.
Скай:С высокой вероятностью мы наблюдаем неизвестное рунное устройство, поддерживающее восстановление и консервацию тела. Биометрические показатели субъекта «Онора» на нулевом уровне, но структурная целостность восстановлена и составляет девяносто девять и восемь десятых процента.
— Мы пришли, — тихо произнес Эверент. — Пора исполнить Клятвы. Призываю Хранительницу Рун!
Экзарх открыл Скрижаль и активировал Руну, которая оказалась Существом, неуловимо сложившимся из вихря Звездной Крови. Золотым Существом. Сперва мы увидели огромную, в полтора роста человека, черно-золотую змею, мгновенно принявшую боевую позу — оскалив клыкастую пасть и подобно кобре раздув огромный трепещущий капюшон. Я невольно отступил на шаг, когда пронзительное шипение наполнило зал, но Ледяной Кузнец не двинулся с места, а Эверент резко приказал, нервно касаясь груди, где под кожей пульсировал невидимый ледяной осколок:
— Прими обычный облик, Марисса!
Змея неуловимо перелилась в высокую женщину-кел. Еще одна золотая Ноктис. И куда более старая на вид, чем сам экзарх. Ее лицо, покрытое глубокими морщинами, казалось маской из слоновой кости, а серебристые волосы были заплетены в сложный венец.
Марисса Золотая Змея
Руна-Существо
— Мой авгур, — золотая кел слегка склонила голову, пронизывая нас злым взглядом старой кобры, готовой к броску, и что-то в ее позе, осанке, мимике мгновенно напомнило эрду Онору. — Странные гости в нашем доме…
— Странные времена приводят странных гостей, Марисса, — прошипел Эверент. — Но эти принесли нам золотую душу. Готова ли Онора к оживлению?
— О да, мой авгур, ее тело подготовлено, — кивнула хранительница, повернувшись к саркофагу. — Но нужна Драконья Клетка…
Экзарх молча возложил на грудь мертвой эрды драконий амулет. Я с огромным интересом наблюдал за происходящим — неужели мы станем свидетелями оживления, того самого таинственного ритуала, о котором упомянула Онора? Того, что предстоит провести мне самому, если, конечно, дело выгорит и я вернусь домой живым…
— Руну Оживления, Марисса, — приказал Эверент, и призванное Существо открыло свою Скрижаль. Очень странную — ее рунный круг светился кроваво-алым пламенем и был крест-накрест перехвачен чем-то вроде призрачных оков. Экзарх небрежно коснулся их — и цепи с легким звоном распались, освобождая Скрижаль. Марисса Золотая Змея, кем бы она ни была, извлекла из нее сияющую золотую Руну, а вторую руку вытянула к амулету на груди Оноры.
— Ее душа жаждет воссоединения, — прошипела она. — А ключ Дракона открывает любые двери… даже между жизнью и смертью…
Затем Драконья Клетка открылась. Дракон шевельнулся, выпуская свой хвост, и из его пасти… это сложно описать словами, но не зрением, энергетическим восприятием или Истинным Взором я увидел, как из него появляется нечто, не имеющее формы, призрачный сгусток… который притянула и впитала золотая Руна, вспыхнувшая на теле Оноры.
Пальцы эрды в саркофаге дрогнули. Веки затрепетали. Онора медленно открыла глаза, вздохнула, издав приглушенный стон, а затем зашевелилась, пытаясь выбраться из своего ложа. Ее движения были скованными, неловкими — как у человека, долго пролежавшего в неподвижности. Тем не менее это была та же самая Онора, что пленила меня. И вокруг нее горел ореол золотой Восходящей.
— Мой авгур… — голос эрды звучал хрипло. — Что… произошло? Мою душу… вернули?
— Да, ты оживлена… и твоя жалкая жизнь не стоит того, что за нее заплачено, — сурово процедил Эверент Ноктис. Блуждающий, потерянный взгляд Оноры упал на меня — и замер, вспыхивая узнаванием и яростью.
— Я… проиграла, — с трудом произнесла эрда. — Я пленила этого круглоухого… а потом он сбежал и вернулся! Мой авгур… он не тот, за кого себя выдает!
Онора открыла свою Скрижаль — теперь маленькую, мерцающую зеленью дерева, и с ее лица слетела маска высокомерия, обнажив растерянность и панику разоренной женщины — и в этой мимолетной уязвимости она выглядела почти человечной.
— Я потеряла свои Руны, — произнесла она, скривившись так, будто была готова разреветься. — Я…
— Ты потеряла то, что тебе доверили, — продолжил за нее Эверент. — Не думай, что былая Слава станет тебе щитом.
— Я знаю и готова к наказанию, мой авгур, — эрда склонила голову, но тут же подняла ее, с угрожающим интересом разглядывая меня. — Но раз… мою душу вернули… мой убийца в Хартленде… а Клятвы еще не произнесены… стоит вернуть и остальное?
Экзарх влепил воскресшей короткую звонкую пощечину.
— Закрой свой дурной рот, — процедил он, не сдерживая гнева. — Я, авгур твоего Дома, принес за тебя и весь Дом обещанные Клятвы. Иди в свои покои! И жди там…
В последних словах прозвучала мрачная угроза — было ясно, что ничего хорошего эрду не ждет. Прижав ладонь к щеке и опустив голову, Онора покорно удалилась, напоследок наградив меня обжигающим взглядом. Если бы глазами умели убивать, то я бы обратился в пепел на месте…
— Прошу простить глупость, которая искупается ее неведением… — экзарх повернулся ко мне. — Какие еще Руны наш гость желает вернуть Оноре? Или он хочет обсудить это с не…
— Лед слышит, у нас нет времени на долгие обсуждения, — прервал лже-Кузнец его фразу. Сам он, как мне показалось, с холодным интересом естествоиспытателя изучал лишь Мариссу, не уделив Оноре даже капельки внимания. — Завершайте вашу сделку, Восходящие!
— Я готов вернуть стигматы ее служителей, — я подбросил на ладони гвозди Чернокрыла и Моркана, — золото, о котором мы договорились. И… Ключ Эрды Корпуса, если он, конечно, нужен вам…
Марисса снова зашипела, с холодным гневом осматривая меня. Это Существо не было обычным — похоже, подобно Азимандии или Морвейн, она являлась заключенной в Руне Восходящей. Фамильное сходство не могло лгать, как и ее вызывающее поведение. Ментальная аура призванной хранительницы была чрезвычайно мощной, реактивной и необычайно эмоциональной! Гости, пришедшие в хранилище Дома Ноктис, ей явно не понравились.
— За стигматы Храм дает по одной Моне… — начал было экзарх, но Кузнец вновь прервал его:
— Но пустые стоят десять, а ты получишь наполненные серебряными душами, что сохранили часть своей Крови и Рун. Это воины Корпуса, и ты должен поставить их в строй, Эверент Ноктис. Дай за каждый стигмат по серебряному Развитию, и, лед слышит, никто не назовет такую сделку несправедливой.