Ариен сразу сказал, что не хочет идти в Зеркальный Город. Он, должно быть, стыдился своего прошлого, и я не могла его за это осуждать. Кто бы хотел вернуться в место, где провел в заточении сотню лет?
Я спала очень мало, ела и пила еще меньше, но зато много работала. Мое тело было вялым, даже дышать было тяжело. Я тонула в куче черновиков и эскизов и, когда меня охватывала скука, ломала карандаши.
Я должна идти в Зеркальный Город и заполучить зеркало, которое хотела Кахуна, не дожидаясь помощи Ариена. После того как она высвободила мои силы из кристаллов, мое сердце стало биться чаще, кровь потекла по моим венам с ужасной силой.
Я ощущала свою мощь. Конечно, хорошо ее пробудить после стольких лет сна. Но были и свои минусы. Например, я постоянно чувствовала жар, будто мое тело охватывал огонь, мои чувства обострились, стали более яркими и непредсказуемыми… Я сильно мерзла, потела, постоянно хотела пить и быстро уставала. Новые силы изматывали меня.
Я знала, что постепенно теряюсь под грузом новых знаний о себе. Мне нужно было как можно скорее закрыть сделку и выполнить желание Кахуны, чтобы научиться контролировать свои силы.
Я уперлась локтем в столешницу и положила голову на кулак. Осталось непонятно, видела ли я в пещере сон или это была подводная реальность.
Как будто в моем разуме разыгралась театральная постановка, которая в последние дни постоянно прокручивалась в моей голове. Она не оставляла места для мыслей и чувств. Только беспокойство бесконечно сверлило душу.
Из гневящихся земель гудящих долин доносится плач ночи.
Женщина рыдает.
Звезды падают одна за другой, покидая свои дома.
Бескрайнее ночное небо теряет свой свет, свой день, свое солнце…
Женщина преклоняет колено в свой последний день и возносит речи богам. Ее мольбы, оставленные без ответа, становятся вздохами и вонзаются в ее сердце острыми кинжалами, кровь капает на бесплодные земли этого мира.
Плачет день…
Плачет ночь…
Плачет время…
Горят месяцы.
В ладонях женщины, которая подняла руки к небу, заканчивается жизнь. День падает в ее руки, ночь противится этому греху.
Ветер со всей силы несет плач земли в грудь мира.
Женщина сопротивляется, она не хочет, чтобы сила, что пробудилась в ней, поглотила ее.
Из ее уст вырывается крик, и небо освещает вспышка.
Земля озаряется четырьмя лучами света, что сходят с неба.
«Потом в хаосе произошел взрыв; так родилась Гайя, мать-земля. Прежде всего она породила землю и небо. Затем – ночь и день. Земля возникла с ее появлением. Боги Созидания и Уничтожения послали людей в тот упорядоченный мир, созданный Гайей… Гайя разлила воду по своей земле для людей. Затем она выдохнула огонь и подарила то дыхание первозданным существам.
Боги Созидания и Уничтожения, коль порядок на земле был установлен, послали Гайе приказ спать. Спи… спи, чтобы мир жил твоим сердцем до конца времен. Ты – земля, да продолжится жизнь на тебе. А ты да придай жизни из-под земли. Мать-земля боялась, что первое племя останется без защиты. Она попросила у богов еще одну, последнюю ночь, и в эту ночь она призвала с неба четыре звезды на землю».
Так было написано в одной из древних книг.
Прекрасная Гайя… мать-земля. Она была той женщиной.
Ее последняя ночь, перед тем как она отдала себя вечному сну по велению богов.
«Люди были своевольными. Грешными, жадными и хранившими зло внутри себя… Их собственные души были их главным врагом. Мать-земля решила защитить людей от гнева богов. Она создала огонь, воду, землю и воздух, и каждой стихии она подарила звезду с неба.
Она сохранила свет звезд, но превратила их тела в пыль. Гайя посвятила свой последний день на земле людям, омывая звездную пыль слезами… Она создала четырех посланниц из всей оставшейся у нее силы. В человеческом облике, но сотворенные из звездной пыли… посланницы огня, воды, земли и воздуха».
Из ее глаз текут слезы и падают на землю, что она породила, как дождь, чтобы люди жили в мире после ее ухода.
В ее ладонях блестит свет звезд, что она призвала с неба.
Они горят… горят… горят…
Свет жжет глаза женщины, но ничто не приносит ей столько боли, сколько эгоизм богов.
«Почему я?» – шепчет она, совершая свой последний ритуал для мира. Звезды рассыпаются в ее ладонях, и свет остается на кончиках ее пальцев.
Пыль смешивается с землей. Свет в ее руках переходит в ночь…
И от взрыва дрожит земля, на которой я стою. Впервые слышен топот новой цивилизации. Посланницы огня, земли, воды и воздуха рождаются из пепла звезд.
И все они смотрят на меня.
Я не могла отвести от них взгляд, пока свет в руках Гайи не стал для них приманкой. И только тогда я увидела, как острый луч света, что вырывался от посланниц, вонзился в мое сердце, словно стрела…
Глубокая пустота… Я словно катилась с обрыва, но никак не могла упасть. В моих ушах еще звенел голос, который я слышала на дне озера. Я была уверена, что там, под водой, был еще кто-то, он плыл ко мне и говорил со мной. Я не помнила его лица и голоса, но его слова все еще звучали в моей голове.
«Наследница Потайного мира…»
«Последний наследник, оставшийся от древней цивилизации…»
Его голос был могущественным, он завладевал душой, сжимал сердце, потрясал ум.
«Наследник стихий… Свет стихий…»
Это была я. Тайна в сердце империи…
В моем сердце хранились стихии, которые Эстер похитила из четырех королевств. Древняя цивилизация хотела пробудиться, и для этого им нужна была великая сила. Камни королевств были сокрыты во мне, и Потайной мир питался силой Миенаса, потому что не мог добраться до камней. Именно поэтому пророчества духов указывают на меня. Именно поэтому все они охотятся за моим сердцем.
Когда эта головоломка была решена, появилась кровавая картина.
Каждый день, что я дышала, Миенас угасал.
И тому и другому миру нужна была сила камней, хранившихся в моем сердце. Один желал воскреснуть, а другой – продолжить существовать. И все хотели мое сердце…
Эстер, похитительница стихий… Королева Рая скрыла украденные ею камни, но они выбрали меня, сделали наследницей Потайного мира, их душа и сила перешли в мое сердце.
Я была предвестником стихий, их светом и наследницей. Я обладала силой всех. Огонь и вода… Земля и воздух… Я могла разрушать все водой и управлять воздухом, чтобы лишить противника дыхания. Земля должна была подчиниться мне, чтобы принять тела моих врагов, которых я бы сжигала огнем… Правда, что шептали мне кристаллы, отравила мою кровь магией, заставила жаждать власти.
Теперь я хотела силу больше, чем когда-либо. Я должна была сделать все возможное, чтобы вернуть то, что было моим. Неважно, какой ценой.
Меня не волновало, что вся магия Миенаса исчезнет. В тот день, когда я начну использовать силу из своего сердца, в Миенасе наступит конец света.
Конец Аяса и Майсы. Я знала, что меня проклянут навечно, если я убью хоть одного из них, но если у меня не получится, то я превращу этот мир в их личный ад.
Теперь мне известно, кто я такая. Когда я погрузилась в озеро, кристаллы раскололись, а сила проникла в мою кровь, я увидела, услышала и почувствовала в своем сердце величие, и все это кричало тем же голосом.
Свет стихий.
Теперь мне осталось только найти то, что хотела Кахуна, получить свои силы и отправиться в Отражающийся Город, чтобы найти свою семью.
Я готовилась к тому, что принадлежу одному из королевств. И меня сбивало с толку, что я обладаю силой всех стихий сразу. Как такое возможно, если моя семья из одного из древних королевств? Я должна обладать лишь одной стихией, а не всеми четырьмя. Но это лишь предположение. До верного ответа нужно еще докопаться.
– Рена.
Я вздрогнула, только сейчас заметив, как темно стало в комнате. Даже картин на стене перед моим столом не было видно.
Я повернулась на голос Ариена. Он закрыл за собой дверь на террасу и подошел ко мне. Я встала, испытывая детскую радость оттого, что вижу его впервые за несколько дней, но сдержалась и не бросилась ему в объятия.
– Как дела, малышка?
Я вздохнула, опираясь бедрами о край стола, глядя на самое красивое лицо, которое когда-либо видела.
– Хорошо, – спокойно ответила я, пожав плечами. – Ну как…
Он быстро подошел ко мне, отбивая сапогами ритм по мраморному полу. Его взгляд блестел, отражая красно-синий огонь свечей на столе, и он хитро прищурился. Его веки отбрасывали тень на темно-синие глаза, и уголок губ приподнялся в шаловливой улыбке.
– Ты выглядишь усталой, – сказал он, смотря через мое плечо на бумаги, разбросанные на столе, и на открытые книги, лежавшие сверху.
Все они были старыми, но полезными, хранили архивы истории этого мира, записи и заметки. Я узнала много о стихиях, ища информацию о своей семье.
– Мне не спалось уже несколько дней, – откровенно ответила я, словно только сейчас осознала, что у меня нет сил даже соврать. – Я правда устала.
– Почему так? – он нахмурился, но не выглядел сердитым. Скорее, он был недоволен моей бледностью.
– Я не прекращала работать с тех пор, как мы вернулись с Хрустальной горы. Постоянно ищу новые сведения.
– О чем? – спросил он. – О том, что видела в пещере?
– Это ведь не может быть иллюзией, правда? – спросила я с сомнением. – Теперь мне известно, кто я, но я все равно боюсь ошибиться.
– Ты не ошибаешься, – он шагнул вперед. – Твоя кровь и кристаллы дали тебе видения и звуки. В них скрывалась твоя правда, и эта правда вместе с твоей силой вышла наружу.
Ариен все еще был не в восторге от этой идеи. Он почти не говорил со мной с тех пор, как мы вышли из пещеры. Он сказал, что в этом мире никогда не было никого, кто владел бы стихиями. Я была наследницей древней цивилизации. Теперь в Миенасе появилась преемница Потайного мира, которую все боялись. Я была оружием внутри дворца королевы.