| He picked up the proof and read aloud: "'The world we have known is gone and done for and it's no use kidding ourselves about it. | - Винанд взял корректуру и стал читать вслух: "Мир, в котором мы живём, умирает, дни его сочтены. Бесполезно обманываться на этот счёт. |
| We cannot go back, we must go forward. | Назад возврата нет, нужно идти вперёд. |
| The mothers of today must set the example by broadening their own emotional view and raising their selfish love for their own children to a higher plane, to include everybody's little children. | Каждая мать сегодня должна подать нам пример, поднявшись над своими чувствами и своей эгоистической любовью лишь к собственным детям, вознесясь на более высокую ступень. |
| Mothers must love every kid in their block, in their street, in their city, county, state, nation and the whole wide, wide world - just exactly as much as their own little Mary or Johnny.'" Wynand wrinkled his nose fastidiously. | Каждая мать должна возлюбить чужих детей, как своих, каждого ребёнка в своём доме, на своей улице, в своём городе, округе, штате, стране и в целом огромном мире - так же как свою малышку Мэри или своего Джонни". - Винанд придирчиво наморщил нос. |
| "Alvah? ... | - Альва?.. |
| It's all right to dish out crap. | Мы все иногда порем чушь. |
| But - this kind of crap?" | Но такую... |
| Alvah Scarret would not look at him. | Альва Скаррет не поднимал на него глаз. |
| "You're out of step with the times, Gail," he said. | - Ты отстал от времени, Гейл, - сказал он. |
| His voice was low; it had a tone of warning - as of something baring its teeth, tentatively, just for future reference. | Он говорил тихо; в его тоне было предостережение, он словно оскалил зубы, не совсем всерьёз, но и не в шутку. |
| This was so odd a behavior for Alvah Scarret that Wynand lost all desire to pursue the conversation. | Это было так не похоже на Альву Скаррета, что у Винанда пропало всякое желание продолжать разговор. |
| He drew a line across the editorial, but the blue pencil stroke seemed tired and ended in a blur. | Он перечеркнул передовицу; синяя черта закончилась кляксой, словно усталость и апатия передались даже ручке. |
| He said: "Go and bat out something else, Alvah." | - Иди состряпай ещё что-нибудь, Альва, -произнёс он. |
| Scarret rose, picked up the strip of paper, turned and left the room without a word. | Скаррет встал, взял листок, повернулся и, не сказав ни слова, вышел. |
| Wynand looked after him, puzzled, amused and slightly sick. | Винанд смотрел ему вслед. Случившееся казалось странным, смешным и досадным. |
| He had known for several years the trend which his paper had embraced gradually, imperceptibly, without any directive from him. | Без всякого давления с его стороны газета постепенно, незаметно избрала определённое направление. На это ушло несколько лет. |
| He had noticed the cautious "slanting" of news stories, the half-hints, the vague allusions, the peculiar adjectives peculiarly placed, the stressing of certain themes, the insertion of political conclusions where none was needed. | Он замечал лёгкое искажение фактов в рубрике новостей, полунамёки, двусмысленные аллюзии, странные эпитеты, непонятную расстановку акцентов, политические комментарии, данные некстати. |
| If a story concerned a dispute between employer and employee, the employer was made to appear guilty, simply through wording, no matter what the facts presented. | Если речь шла о споре между работником и работодателем, факты подавались так, что виноватым всегда выходил работодатель, независимо от того, о чём был спор. |
| If a sentence referred to the past, it was always "our dark past" or "our dead past." | Если говорилось о прошлом, то это обязательно было "наше тёмное прошлое" или "невозвратное прошлое". |
| If a statement involved someone's personal motive, it was always "goaded by selfishness" or "egged by greed." | Если дело касалось чьей-то личной заинтересованности, она всегда была "эгоистическим побуждением" или "жадностью". |
| A crossword puzzle gave the definition of "obsolescent individuals" and the word came out as "capitalists." | В кроссворде могло встретиться определение "загнивающего индивидуума", и отгадкой было слово "капиталист". |
| Wynand had shrugged about it, contemptuously amused. | Винанд не обращал на это внимания, пропуская с презрительной усмешкой. |
| His staff, he thought, was well trained: if this was the popular slang of the day, his boys assumed it automatically. It meant nothing at all. | "Мои сотрудники, - думал он, - знают своё дело: ребята автоматически используют популярный сленг, на самом деле абсолютно ни о чём не говорящий". |
| He kept it off the editorial page and the rest did not matter. It was no more than a fashion of the moment - and he had survived many changing fashions. | Он старался не допускать такого на первой полосе, остальное его не волновало, речь шла просто о модном поветрии, на его веку пронеслось много подобных поветрий. |
| He felt no concern over the "We Don't Read Wynand" campaign. | Кампания под лозунгом "Мы не читаем Винанда" мало его заботила. |
| He obtained one of their men's-room stickers, pasted it on the windshield of his own Lincoln, added the words: | На ветровое стекло своего "линкольна" он наклеил их картинку, которую раздобыл в мужском туалете, приписал внизу |
| "We don't either," and kept it there long enough to be discovered and snapped by a photographer from a neutral paper. | "Мы тоже" и не снимал до тех пор, пока её не заметил и не сфотографировал репортёр одной из нейтральных газет. |
| In the course of his career he had been fought, damned, denounced by the greatest publishers of his time, by the shrewdest coalitions of financial power. | За время карьеры ему не раз приходилось принимать бой, его осуждали, ему угрожали владельцы самых известных газет, представители самых влиятельных финансовых кругов. |
| He could not summon any apprehension over the activities of somebody named Gus Webb. | Он не мог собирать совещание по поводу деятельности какого-то Гэса Уэбба. |
| He knew that the Banner was losing some of its popularity. | Он знал, что "Знамя" теряет популярность. |
| "A temporary fad," he told Scarret, shrugging. | "Это временно", - говорил он Скаррету, пожимая плечами. |
| He would run a limerick contest, or a series of coupons for victrola records, see a slight spurt of circulation and promptly forget the matter. | Он пускал в очередном номере шуточный тест или несколько купонов на покупку грампластинок со скидкой, это несколько поднимало интерес к газете, и он тут же успокаивался. |
| He could not rouse himself to full action. | Он никак не мог заставить себя работать в полную силу. |
| He had never felt a greater desire to work. | И вместе с тем у него ещё никогда не было такого желания работать. |
| He entered his office each morning with important eagerness. | Каждое утро он входил в кабинет, чувствуя необычное рвение. |
| But within an hour he found himself studying the joints of the paneling on the walls and reciting nursery rhymes in his mind. | Но через час ловил себя на том, что разглядывает обшивку стен, вспоминая какие-нибудь детские стишки. |
| It was not boredom, not the satisfaction of a yawn, but more like the gnawing pull of wishing to yawn and not quite making it. | Ему не было скучно, он не то чтобы зевал, а словно хотел зевнуть, но не получалось. |
| He could not say that he disliked his work. | И досадовал на себя. |
| It had merely become distasteful; not enough to force a decision; not enough to make him clench his fists; just enough to contract his nostrils. | Не то чтобы работа ему не нравилась, просто он утратил к ней вкус, не настолько, чтобы решиться на что-нибудь, но и не так, чтобы брать себя в ежовые рукавицы и усаживать за работу; его просто что-то раздражало. |
| He thought dimly that the cause lay in that new trend of the public taste. | Он смутно ощущал, что причина его настроения кроется в новом настроении общества. |
| He saw no reason why he should not follow it and play on it as expertly as he had played on all other fads. | Он не видел причин, почему бы ему не манипулировать им столь же мастерски, как раньше. |
| But he could not follow. | Но не мог. |
| He felt no moral scruples. | Угрызений совести он не испытывал. |
| It was not a positive stand rationally taken; not defiance in the name of a cause of importance; just a fastidious feeling, something pertaining almost to chastity: the hesitation one feels before putting one's foot down into muck. |