Источник — страница 99 из 420

Хейер не мог этого понять: он всегда помнил Китинга весьма почтительным юношей, который так мило говорил с ним о старом фарфоре.He excused Keating at first; then he tried to mollify him, humbly and clumsily; then he conceived an unreasoning fear of Keating.Сперва он прощал Китинга, потом робко и неуклюже попробовал поставить его на место, а затем стал попросту бояться.He complained to Francon.Он пожаловался Франкону.He said, petulantly, assuming the tone of an authority he could never have exercised:Раздражённо, совершенно несвойственным ему начальственным тоном он сказал:"That boy of yours, Guy, that Keating fellow, he's getting to be impossible. He's rude to me.- Твой протеже, Гай, этот Китинг - он становится невозможным, он груб со мной.You ought to get rid of him."Нам надо от него избавиться."Now you see, Lucius," Francon answered dryly, "why I say that you should retire.- Теперь ты видишь, Лусиус, - сухо ответил Франкон, - почему я говорю, что тебе пора на покой.You're overstraining your nerves and you're beginning to imagine things."Нервы твои переутомлены, тебе мерещится всякая чушь.Then came the competition for the Cosmo-Slotnick Building.И вот объявили конкурс на проект здания "Космо-Злотник".Cosmo-Slotnick Pictures of Hollywood, California, had decided to erect a stupendous home office in New York, a skyscraper to house a motion-picture theater and forty floors of offices.Компания "Космо-Злотник пикчерс" из Голливуда, штат Калифорния, решила построить в Нью-Йорке монументальную штаб-квартиру -небоскрёб с кинотеатром и сорока этажами офисов.A world-wide competition for the selection of the architect had been announced a year in advance.Годом раньше по всему миру был объявлен конкурс среди архитекторов.It was stated that Cosmo-Slotnick were not merely the leaders in the art of the motion picture, but embraced all the arts, since all contributed to the creation of the films; and architecture being a lofty, though neglected, branch of esthetics, Cosmo-Slotnick were ready to put it on the map.Провозглашалось, что "Космо-Злотник" - лидер не только в кинематографии, но и вообще во всех видах искусства, поскольку кинофильм есть детище всех искусств. "Космо-Злотник" готова включить в их число и архитектуру -величественный, но лишённый должного внимания вид искусства.
With the latest news of the casting of I'll Take a Sailor and the shooting of Wives for Sale, came stories about the Parthenon and the Pantheon.Вместе с последними новостями о распределении ролей в фильме "Я пленю моряка" и о съёмках "Жены на продажу" в прессу запустили рассказы о Парфеноне и Пантеоне.
Miss Sally O'Dawn was photographed on the steps of the Rheims Cathedral - in a bathing suit, and Mr. Pratt ("Pardner") Purcell gave an interview, stating that he had always dreamed of being a master builder, if he hadn't been a movie actor. Ralston Holcombe, Guy Francon and Gordon L.Мисс Салли О'Дон была сфотографирована на ступенях Реймсского собора в купальном костюме, а мистер Пратт Персел дал интервью, заявив, что непременно стал бы зодчим, если бы не был киноактёром. Мисс Милашка Уильямс в своей статье приводила высказывания Ралстона Холкомба, Гая Франкона и Гордона Л.
Prescott were quoted on the future of American architecture - in an article written by Miss Dimples Williams, and an imaginary interview quoted what Sir Christopher Wren would have said about the motion picture.Прескотта о будущем американской архитектуры. Было опубликовано интервью, якобы взятое у сэра Кристофера Рена, в котором сей великий зодчий прошлого делился своими соображениями о кинематографе.
In the Sunday supplements there were photographs of Cosmo-Slotnick starlets in shorts and sweaters, holding T-squares and slide-rules, standing before drawing boards that bore the legend:В воскресных приложениях появились фотографии старлеток "Космо-Злотник" в шортах и свитерах. Держа в руках рейсшины и логарифмические линейки, они стояли перед чертёжными досками, на которых было написано
"Cosmo-Slotnick Building" over a huge question mark."Здание "Космо-Злотник"" на фоне огромного вопросительного знака.
The competition was open to all architects of all countries; the building was to rise on Broadway and to cost ten million dollars; it was to symbolize the genius of modern technology and the spirit of the American people; it was announced in advance as "the most beautiful building in the world."Конкурс был открытым для архитекторов всех стран; здание должно было вознестись над Бродвеем и стоить десять миллионов долларов; оно должно было символизировать гений современной технологии и дух американского народа. Оно заранее было объявлено Самым Прекрасным Зданием в Мире.
The jury of award consisted of Mr. Shupe, representing Cosmo, Mr. Slotnick, representing Slotnick. Professor Peterkin of the Stanton Institute of Technology, the Mayor of the City of New York, Ralston Holcombe, president of the A.G.A., and Ellsworth M. Toohey.Жюри конкурса состояло из мистера Шупа, представляющего "Космо", мистера Злотника, представляющего "Злотник", профессора Питеркина из Стентонского технологического института, мэра города Нью-Йорка, Ралстона Холкомба, президента гильдии архитекторов, и Эллсворта М. Тухи.
"Go to it, Peter!" Francon told Keating enthusiastically.- Давай, Питер! - с энтузиазмом говорил Франкон Китингу.
"Do your best.- Постарайся.
Give me all you've got.Выдай всё, на что ты способен.
This is your great chance.Такой шанс выпадает раз в жизни.
You'll be known the world over if you win.Ты прославишься на весь мир, если выиграешь.
And here's what we'll do: we'll put your name on our entry, along with the firm's.И вот что мы сделаем: мы поместим твоё имя над нашим входом, на одной табличке с названием фирмы.
If we win, you'll get one fifth of the prize.Если выиграешь, получишь пятую часть приза.
The grand prize is sixty thousand dollars, you know."А ведь гран-при - это шестьдесят тысяч долларов.

Оглавление

К карточке книги

"Heyer will object" said Keating cautiously.- Хейер будет возражать, - осторожно сказал Китинг.
"Let him object.- И пусть возражает.
That's why I'm doing it.Поэтому я и делаю так.
He might get it through his head what's the decent thing for him to do.Возможно, он наконец сообразит, что на его месте необходим порядочный человек.
And I ... well, you know how I feel, Peter.А я... ну, моё мнение ты знаешь, Питер.
I think of you as my partner already.Я уже считаю тебя партнёром.
I owe it to you.Так будет честно.
You've earned it. This might be your key to it."Ты заслужил, и конкурс может решить этот вопрос окончательно.
Keating redrew his project five times.Китинг переделывал свой проект пять раз.
He hated it.Он ненавидел его.
He hated every girder of that building before it was born.Ненавидел каждую балку ещё не рождённого здания.
He worked, his hand trembling.Во время работы у него дрожали руки.
He did not think of the drawing under his hand.Он не думал о чертеже, над которым работает.
He thought of all the other contestants, of the man who might win and be proclaimed publicly as his superior.Он думал о своих соперниках, о человеке, который может победить и которого публично провозгласят более достойным, чем он, Китинг.
He wondered what that other one would do, how the other would solve the problem and surpass him.Питеру страстно хотелось знать, что этот другой будет делать, как он решит эту проблему, как одержит верх.
He had to beat that man; nothing else mattered; there was no Peter Keating, there was only a suction chamber, like the kind of tropical plant he'd heard about, a plant that drew an insect into its vacuum and sucked it dry and thus acquired its own substance.Китинг должен был побить его, а всё остальное не имело значения. Не было больше Питера Китинга, было только всасывающее устройство, походившее на одно тропическое растение, о котором он слышал. Оно втягивает насекомое в свою полость, высасывает из него все соки и таким образом обеспечивает себе существование.
He felt nothing but immense uncertainty when his sketches were ready and the delicate perspective of a white marble edifice lay, neatly finished, before him.Когда эскизы были готовы и изящное, аккуратно выписанное изображение здания из белого мрамора лежало перед ним, он испытал лишь чувство полной неуверенности.
It looked like a Renaissance palace made of rubber and stretched to the height of forty stories.Здание выглядело как ренессансное палаццо, сделанное из резины и вытянувшееся на сорок этажей вверх.
He had chosen the style of the Renaissance because he knew the unwritten law that all architectural juries liked columns, and because he remembered Ralston Holcombe was on the jury.Он выбрал стиль Возрождения, потому что знал неписаный закон, гласивший: все архитектурные жюри любят колонны. И ещё потому, что помнил: в жюри входит Ралстон Холкомб.