Наблюдатель
Сигнал приложения для камер видеонаблюдения оповестил Наблюдателя о том, что датчик движения засек присутствие субъекта в критической области дома.
Наблюдатель потянулся за телефоном, включил приложение и стал просматривать видеотрансляцию, поступающую из дома Крессуэлл-Смитов в режиме реального времени.
Элли Крессуэлл-Смит входит в кабинет своего мужа.
Должно быть, она нашла ключ.
Наблюдатель увеличил масштаб изображения и проследил за тем, как Элли открыла ящик под крышкой офисного стола. Ветерок от работающего вентилятора развевал ее длинные темные волосы. Она оглянулась через плечо в гостиную. Разумеется, она боялась оказаться замеченной и знала, что нарушает заведенный порядок. Но она не знала о видеокамере в настенных часах, следившей за ней через открытую дверь кабинета. Точно так же она не знала о камере в часах из ее студии или в электронных часах с барометром в ее спальне.
Элли достала из ящика маленькую шкатулку, поставила ее на стол и отперла другим ключом. Оттуда она извлекла другие ключи, с которыми направилась к архивному шкафу и отперла ящики с папками. Она просматривала папки по очереди, потом взяла ту, которая ее заинтересовала.
Наблюдатель еще раз увеличил изображение. Буквы на ярлыке папки были едва различимыми: «Активы Агнес».
Элли положила папку на стол и раскрыла ее. Она заметно напряглась и наклонила голову, проводя пальцем по столбцам цифр. Когда она подняла голову, ее лицо блестело от пота. Потом она вернулась к расчетам и застыла, упершись пальцем в какую-то цифру. Быстро перевернула страницу и пробежала глазами сводную таблицу. Она листала все быстрее и быстрее, пока не дошла до конца. Провела обеими руками по волосам, как будто переводя дыхание и пытаясь осмыслить, что именно она увидела. Она вернулась к шкафу, взяла другую папку с картонной обложкой и раскрыла ее. Оттуда выпал какой-то документ. Она подняла его.
Она застыла, как камень. Кровь отхлынула от ее лица.
Она начала поспешно разбирать другие папки, теперь уже без всякой последовательности и порядка. Потом обнаружила еще один документ, привлекший ее внимание. Держа документ в руке, она опустилась на стул и закрыла рот ладонью.
РаньшеЭлли
Я смотрела на договор аренды роскошной виллы на Островах Зеленого Мыса. Оформлен на имя Мартина, для двух взрослых людей. Годовая аренда с преимущественным правом на продление договора. Дата заселения — следующий месяц. Ветерок от вентилятора холодил пот, выступивший у меня на лбу. Руки покрылись мурашками.
К договору была приложена тонкая папка от туристического агентства в Сиднее. По накладной, Мартин купил два билета в одну сторону до Островов Зеленого Мыса с пересадками в Сингапуре и Франкфурте. Рейс из Сиднейского аэропорта отправлялся через две недели.
«Две недели?»
Я посмотрела на календарь, висевший на стене. Вероятно, он собирался преподнести мне сюрприз — оставалось еще достаточно времени, чтобы сообщить мне о нашем предстоящем путешествии. Но когда я задумалась над альтернативой, то смогла найти только один ответ. Билет предназначался не для меня.
Я часто задышала. Голова закружилась, к горлу подступила паника. Я сразу же подумала о таблетках, но они остались у Уиллоу. И на каком-то глубинном уровне инстинкт выживания подсказывал, что мне нужна предельная ясность, чтобы разобраться с этим. Понять это. Усвоить и пережить это.
Я торопливо перелистала другие документы… и замерла.
«Он заложил этот дом?»
По максимальной ставке. Кровь отхлынула от моего лица, когда я увидела это. Я — мы — дорого заплатили за это. Что он сделал с деньгами, полученными по закладной? Мы приобрели дом за 4,56 миллиона долларов. Деньги поступили от меня, но мы приобрели недвижимость от имени нашей компании. Однако, согласно этим документам, он заложил дом под свою личную ответственность? Я внимательнее прочитала документ, настолько внимательно, как могла, хотя строчки расплывались у меня перед глазами.
Новый договор о закладной включал страховку. На мою жизнь.
Тошнотворный холод разлился у меня в животе. Я посмотрела в окно, не желая и думать о том, что это может означать.
В гостиной что-то скрипнуло.
Я застыла и прислушалась.
Ничего.
Возможно, отломилась ветка у эвкалипта во дворе; я оставила раздвижную дверь открытой из-за жары. Когда погода становилась слишком засушливой, эвкалипты сбрасывали ветки для выживания. Как я узнала, их называли «вдовьими деревьями», потому что они часто убивали неосторожных мужчин, которые оказывались придавленными внезапным падением массивных веток.
Я оглянулась через плечо в гостиную. Настенные часы показывали около 15.00. У меня не было причин опасаться неожиданного прибытия Мартина. Он собирался вернуться не раньше чем через девять дней.
«Сосредоточься».
Я вернулась к документам и открыла конверт из плотной коричневой бумаги с надписью «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО». Внутри находился отчет, полученный от консультантов. Я просмотрела резюме; мое сердце билось все быстрее и быстрее с каждым предложением. В этом отчете было указано, что прокладка каналов через мангровое болото приведет к сульфатному закислению почвы, что создаст проблемы с кислотностью почвенных вод, а это, в свою очередь, приведет к высокой концентрации соединений мышьяка и массированному разрушению среды обитания. Рыбы и всевозможные морские организмы подвергнутся грандиозному вымиранию. Для сравнения был приведен пример таких же разрушительных последствий на другой строительной площадке. Для нейтрализации кислоты понадобится укрепить борта каналов известняковыми стенами, что многократно увеличит расходы на строительство. Я перелистывала страницы. Слова расплывались у меня перед глазами. Уничтожение среды обитания… Десятикратное сокращение популяции орланов-крикунов… губительное воздействие на окружающую среду… гигантские сумчатые летяги… лягушки…
Я откинулась назад, тяжело дыша. Если этот отчет выйдет на свет, со строительством будет покончено. Но Мартин замял дело и спрятал его. Он заказал другой отчет, заранее подготовленный в его пользу, — тот самый, который он показал мне. Если местный совет увидит оригинальный доклад и потенциальные покупатели узнают об этом, то предварительные продажи упадут до нуля и мы понесем юридическую ответственность за это. Сплошной подлог и мошенничество. Я рывком поднялась на ноги, заходила по комнате и запустила пальцы в волосы. Что делает Мартин? Он собирается сесть на самолет и сбежать отсюда? Оставить меня здесь, чтобы я ответила за все, что он натворил? Он вообще когда-нибудь рассчитывал на самом деле осуществить этот проект? Или это был лишь способ привлечения наивных инвесторов, пресловутая афера со строительством в болотах Флориды?
Нет. Этого не могло быть.
Я уселась за его столом и включила компьютер. Вход был защищен паролем, но я внимательно смотрела, когда он показывал мне финансовую отчетность компании, которая, как теперь стало ясно, оказалась фальшивой. Монитор засветился, и я ввела пароль, которым он пользовался. Попытка оказалась неудачной, но лишь потому, что я нервничала. Я пропустила прописную букву. Ничего, попробуем снова.
Система начала загрузку.
Мое сердце гулко забилось, когда я получила онлайн-доступ к нашим банковским счетам: Мартин пометил нужные сайты, и его компьютер помнил коды доступа. На экране возник проверочный вопрос.
«В каком городе вы женились?»
«Лас-Вегас», — напечатала я.
Отказ в доступе.
Я напечатала «Вегас».
Снова отказано.
Мои пальцы замерли над клавиатурой. У меня оставалась только одна попытка. Если я снова ошибусь, сайт заблокирует меня. Я нахмурилась, но потому решила ответить на запасной проверочный вопрос.
«Где родился ваш отец?»
«Мельбурн», — напечатала я.
Банковские счета раскрылись. Капли пота собирались на лбу, стекали по щекам и падали с подбородка. Ветерок от вентилятора ерошил мои волосы. Я не могла поверить собственным глазам. На балансе нашей компании Agnes Holdings числилась сумма в пять тысяч долларов и восемьдесят пять центов. У меня поднималась температура, и я задрожала. Когда он последний раз показывал мне наш банковский счет, там значилось более тридцати миллионов долларов в краткосрочных инвестициях, и значительная часть этой суммы поступила от предварительных продаж.
Я вошла в раздел «недавние транзакции» и потрясенно замерла.
С тех пор, как Мартин показал мне банковский баланс, он выводил средства по частям через регулярные интервалы. Я раскрыла подробную информацию об этих транзакциях. Деньги переводились на номерной офшорный счет, к которому у меня не было доступа.
Я откинулась назад. У меня кружилась голова. Меня завлекли в паутину и высосали досуха. Пропало более тридцати миллионов. Меня обчистили. Я вспомнила слова Уиллоу.
«Мы хотим верить тому, что говорит мошенник, Элли… Он манипулирует нашей реальностью. И если все обстоит так, как ты думаешь, — если это мошенничество с дальним прицелом, требующее долгой подготовки и осуществляемое на протяжении нескольких месяцев или даже лет, — то здесь необходимо манипулировать реальностью на гораздо более высоком уровне, затрагивающем наши самые глубокие убеждения о себе».
Воспоминание о Дане болезненно резануло меня. Я мысленно вернулась к оранжевому «субару», припаркованному под окнами моей квартиры в Ванкувере. К такой же модели того же цвета в подземном гараже. «Двойник». Тот, кто целовал женщину с длинными, волнистыми каштановыми волосами, чье лицо я так и не увидела.
Голова закружилась еще сильнее. Казалось, меня вот-вот стошнит.
Я отправилась на волне своей памяти еще дальше, к тому зимнему вечеру десять месяцев назад, когда я буквально упала в объятия Мартина, пока находилась в отеле моего отца.
Пьяная. Уязвимая.
Я громко препиралась с отцом. Я понимала, что люди вокруг нашего столика внимательно прислушиваются. И кто-то мог услышать, как отец предлагает мне свой капитал для финансирования проекта — любого проекта по моему выбору. Мог ли сам Мартин сидеть где-то рядом и подслушать нас? Или нас подслушал кто-то из посетителей бара и рассказал Дане, сколько денег мой отец может мне дать? Я вспомнила, как Рок звонил по телефону, устремив на меня взгляд своих темных глаз. Мне снова стало тошно. Кто-то из посетителей бара подстроил мне ловушку, куда я угодила позже тем же вечером. Возможно ли, что Мартин дожидался меня, как паук с тонко сплетенной сетью лживых историй, чтобы поймать в капкан мое сердце?