— Что ж, — сказал Артур, — я так и думал, что это случится. Остаётся одно: наслать на Тристана наших лучших арфистов, чтобы смягчить его сердце. А следом отправить к нему поэтов и менестрелей, чтобы от их похвал и славословий Тристан сменил гнев на милость. Вот тогда мы с ним и поговорим.
Так и сделали.
Когда чудесные звуки арфы наполнили Келидонские рощи, и смолкли птицы, и замерли деревья, её заслушавшись, сердце Тристана смягчилось.
Он кликнул музыкантов и щедро наградил их золотом и серебром.
Следом за арфами Тристан услышал прекраснейших поэтов и менестрелей. Их песни и слова пленили Тристана и Изольду.
Тристан снял с шеи золотую цепь, украшенную рубинами и жемчугами, и подарил её главному певцу-поэту, а остальных щедро наградил золотом и серебром.
Так был укрощён его гнев, так пробудились в нём восторг и восхищение. И тогда пред ним предстал Гвалхмай с посланием от короля Артура.
Речи Гвалхмайя были столь обходительны, что Тристан им внял и поехал следом за Гвалхмайем ко двору короля.
Тристан и Марк поклялись хранить мир, пока справедливый королевский суд не рассудит их — так повелел король Артур.
Но сначала Артур с каждым из них завёл беседу, чтобы спросить, не откажется ли тот или другой от леди Изольды по своей воле. Нет, ни тот, ни другой отказываться не хотели.
И тогда король Артур сказал им своё последнее слово:
— Пока зеленеют на деревьях листья, Изольда будет принадлежать одному из вас, а когда опадут листья — другому. Первым выбирать будет Марк, сын Майрхьона!
— Благодарю тебя, господин мой, — обрадовался Марк. — Выбрать нетрудно!
И он сказал, что пусть Изольда будет ему женой, когда нет листьев на деревьях: ведь зимой время тянется дольше, дни короче, зато ночи длинней.
Король Артур поехал со своими рыцарями в Келидонские рощи и сообщил Изольде своё решение и выбор Марка.
— Мой господин и повелитель! — воскликнула Изольда. — Благослови Господь твой справедливый суд!
— Как так? — удивился король.
В ответ Изольда пропела:
Три дерева в нашем растут лесу:
Плющ, падуб и красный тис.
Листвы не теряют они зимой —
Теперь Тристан навсегда будет мой!
Вот как Марк потерял, а Тристан нашёл свою Изольду.
Дева ОзераЛегенда
авным-давно жил в горном Уэльсе юноша, сын вдовы.
Как-то раз погнал он коров и овец своей матушки вниз к озеру, где росла высокая и сочная трава. Правда, день выдался неудачный. Вершины гор с утра окутались густым туманом. Но когда он спустился к самому озеру, всё вдруг озарилось ярким светом. Однако, приглядевшись внимательнее, юноша увидел, что это не солнце осветило всё вокруг, а прекрасная дева, что сидела посреди озера на маленьком островке и расчёсывала свои золотые волосы. Её золотое платье так и сверкало, так и горело, разбрасывая вокруг яркие лучи.
Не подумав, что он делает, юноша вытащил из кармана ломоть чёрствого ячменного хлеба с сыром, который мать дала ему с собой на обед, и протянул его прекрасной деве, окликнув её при этом. Дева обернулась, увидела его, поднялась и, словно по мягкой траве, пошла к нему прямо по воде.
Подойдя к самому берегу, она внимательно оглядела хлеб и сыр, которые он ей протягивал, и сказала, покачав головой:
— Чёрств твой хлеб, слишком чёрств! Таким хлебом тебе не накормить меня.
Юноша всё продолжал протягивать к ней руку с хлебом, но дева уже исчезла.
Вернувшись домой, он всё рассказал матери и добавил, что умрёт от горя, если не сделает прекрасную деву своей женой. И на другой день мать дала ему в дорогу совсем мягкий, только что испечённый хлеб с сыром — ведь чёрствый ячменный хлеб девушке не понравился, так, может быть, этот ей покажется лучше?
Юноша долго ждал на берегу, не спуская глаз с озера. И наконец, словно опять заиграло яркое солнце, появилась на озере прекрасная дева с золотыми волосами и озарила всё вокруг ярким светом.
На этот раз она показалась юноше ещё прекраснее.
Он протянул ей хлеб с сыром, и позвал её, и сказал, что хочет на ней жениться и умрёт, если она отвергнет его любовь. Дева подошла к нему и внимательно оглядела, что было у него в руках, но, покачав головой, тихо сказала:
— Не пропечён твой хлеб! Не пойду я за тебя!
И сколько юноша ни просил, ни умолял, она опять исчезла.
Он вернулся домой таким несчастным, что сразу бросился на кровать и не хотел вставать. Но когда мать спросила его, что случилось, он всё ей рассказал.
И вот матушка раздула пожарче огонь в очаге и на этот раз уж испекла не чёрствую ячменную лепёшку и не сырой хлеб, а хрустящую, пышную булку.
На другой день юноша опять погнал стадо к озеру. Долго ждал он у озера, опершись о палку. Всё утро светило солнце, но воды озера оставались спокойны. Прошёл день. Когда же начало смеркаться, юноша совсем приуныл. Он уж не надеялся увидеть опять свою прекрасную деву.
Грустный и печальный, он собрал всех коров и овец, чтобы гнать их назад домой, и бросил последний прощальный взгляд на озеро, как вдруг, к своему великому удивлению, увидел на воде — нет, не прекрасную деву, а прекрасных чёрных, гладких коров, которые, словно по мягкой траве, шли прямо по озеру.
Он так и застыл на месте: не могли коровы прийти сюда одни! Наверное, вслед за ними появится и их прекрасная хозяйка.
И вот появилась Дева Озера, на этот раз ещё прекрасней, чем раньше. Юноша сам пошёл ей навстречу и протянул хрустящую, пышную булку с сыром. Она взяла булку и, когда юноша снова попросил её стать его женой, сказала, что согласна, но должна спросить разрешения у своего отца.
Юноша очень обрадовался, но прекрасная дева тут же исчезла. Он не знал, что же ему делать, и звал её, и хотел даже прыгнуть в воду, чтобы искать её на дне озера. Однако не успел он ступить в воду, как из озера появилась его прекрасная дева, на этот раз вместе с величественным старцем.
— Если ты обещаешь быть добрым и верным мужем моей дочери, — сказал он, — я согласен отдать её тебе в жёны. И даже дам тебе хорошее приданое. Ты получишь столько коров и столько овец, сколько она сумеет насчитать зараз, не переводя дыхания. Но помни: если ты будешь несправедлив к ней или если ты, пусть даже случайно, заденешь её чем-нибудь железным, она вернётся в родное озеро. И все коровы и овцы уйдут следом за ней.
Юноша с радостью на всё согласился. И старик соединил их руки.
— А теперь пора подумать о приданом, — сказал старик и велел дочке считать, не переводя дыхания.
— Раз, два, три, четыре, пять… раз, два, три, четыре, пять… — начала она считать и успела так насчитать семь раз.
И тут же из озера появилось тридцать пять тонкорунных овец.
Во второй раз Дева Озера насчитала пятнадцать. И тут же из озера вышло четырнадцать чёрных, гладких коров и один белолобый красавец бык.
Всё стадо послушно вышло на берег и последовало за юношей и его невестой к его дому.
Молодые жили очень счастливо. Ни у кого во всём Уэльсе не было такого сладкого молока и такого вкусного масла, какое давали их волшебные коровы. А что до овец, то вряд ли у кого-нибудь была лучшая шерсть для пряжи, чем у них. Так что можете сами догадаться, как осторожен был муж, когда держал в руках что-нибудь из железа, чтобы — не дай бог! — не коснуться им нечаянно своей любимой жены.
Шли годы; у них родилось три сына. Сыновья выросли и стали юношами, столь же умными, сколь красивыми.
К тому времени отец превратился уже в седого, сгорбленного старика. Но он не горевал, ведь у него было три удачных сына, которые помогали ему во всём, и их ферма с волшебными коровами и овцами по-прежнему процветала.
А прекрасная мать трёх сыновей, его жена, оставалась всё такой же молодой и красивой, как была когда-то давно-давно, когда он впервые увидел её.
И вот однажды была объявлена большая ярмарка, на которую со всех концов страны сгоняли на продажу скот. Оставив трёх сыновей дома следить за фермой, муж и жена решили тоже отправиться туда. Они вышли вместе из дому и поднялись в горы, чтобы поймать там двух пони — на них они бы скорей добрались до ярмарки.
А надо вам сказать, что пони паслись как раз на том склоне горы, который спускался к самому озеру, где когда-то юноша увидел прекрасную Деву Озера.
Жена, словно молодая девушка, легко взбежала по склону горы и сразу поймала за гриву одного пони. Но держать пониза гриву было неудобно, и она крикнула своему старику мужу, чтобы он кинул ей повод.
И муж, не думая, что делает, кинул ей вместо повода уздечку. Ах, какая беда — одной железной скобой уздечка задела её по руке! Жена грустно поглядела на него и отвернулась. Не сказав мужу ни слова, она отпустила пони и запела тихим, печальным голосом:
Милые мои Чернушки,
Пеструшки, Веснушки,
Вострушки,
И ты, Белолобый,
Седой, удалой,
Домой! Домой! Домой!
Поднялся ветер, небо пожелтело, загремел гром. Но она всё пела:
И вы, мои белые,
И вы, мои серые,
Бросайте тёплые хлевы
И спешите за мной
Домой! Домой! Домой!
Коровы, которые были привязаны в стойлах, вышли из коровника и спустились вниз к озеру. И четыре серых быка вместе с плугами спустились к воде. И овцы с ягнятами тоже сбежались к озеру.
А через миг на берегу не осталось ни стада, ни прекрасной жены — все скрылись в водах озера.
Муж вернулся домой, плача горькими слезами. Он позвал своих сыновей и рассказал им, что случилось. До этого дня юноши не знали, кем была их прекрасная мать, и, когда они услышали всю историю, они как могли принялись утешать отца.
— Не печалься, дорогой отец, — говорили они. — Вот увидишь, наша матушка нас не оставит.