Описывая цвет волос и глаз у славян и русских Средневековья, необходимо упомянуть один любопытный момент. В ученом мире известен факт потемнения волос и глаз европейского населения в XV–XVIII веках. Этот процесс шел параллельно с процессом брахикефализации европейцев (процесс укорачивания черепа), описанным антропологом Богдановым в XIX веке. Научные факты говорят о сугубо социальном факторе урбанизации, повлиявшем на эти процессы. В России этот процесс начался в XVI веке. Сейчас в Швейцарии происходит обратный процесс. По сравнению с прошлым веком черепа у швейцарцев начинают удлиняться. Не исключено, что сходные процессы идут сейчас и в России и связаны они, как уже было сказано, с процессом развития цивилизации.
В этой же плоскости лежит и проблема колебания роста у населения. Долгое время в науке бытовало мнение о постепенном «вырастании» населения Земли. Считалось, что люди Средневековья были меньше современных людей. Это в корне неверно. В начале 1980-х годов в подмосковном селе Никольское археологи раскопали курган вятичей XII века. В кургане был погребен высокий мужчина (1 м 90 см), на черепе сохранились светлая борода и усы. Таким образом, мы видим, что средневековое население Руси низкорослостью не страдало. Ну как нам опять не вспомнить знаменитые слова арабского путешественника X века Ибн Фадлана: «Я видел русов, когда они прибыли по своим торговым делам и расположились на реке Итиль (Волге). Я не видел людей с более совершенными телами, чем они. Они подобны пальмам, румяны, красны. С каждым из них имеется секира, и меч, и нож, и он никогда не расстается с тем, о чем мы сейчас упомянули».
Посмотрим, что писали иностранцы о русских в XV–XVII веках. Как выглядели наши предки после татарского ига, отличались ли они от древних славян? Попробуем сравнить.
Итальянский историк XV века Иовий писал: «Москвитяне вообще роста среднего и телосложения здорового и весьма крепкого, имеют голубые глаза, длинные бороды, короткие ноги и огромное туловище. Они ездят верхом с поджатыми ногами и стреляют весьма искусно, так что, будучи даже обращенными в бегство, метко бросают через себя назад стрелы». Венецианский дипломат XV века Кантарини пишет: «Московитяне, как мужчины, так и женщины, вообще красивы собою…». Английский посол XVI века в России Флетчер отмечает: «Что касается до их телосложения (русских), то они, большею частью, роста высокого…» Парусный мастер голландец Стрюйс, посетив Россию и Ливонию в XVII веке, записал в своих путевых заметках: «Обыкновенно русские выше среднего роста». Посол Рима в Москве в 1670–1673 годах Рейтенфельс описал русских следующим образом: «Волоса у них, по большей части, русые или рыжие, и они чаще стригут их, нежели расчесывают. Глаза у них большею частью голубые, но особенно ценят они серые, с неким огненно-красноватым блеском; большая часть их смотрит исподлобья и дико. Голова у них большая, грудь широкая…». Голландский купец XVIII века К. ван Кленк также утверждает: «Русские, или московиты, по большей части, народ рослый и дородный с большими головами и толстыми руками и ногами».
Путешествуя во времени, отыскивая упоминания о наших предках у иностранных авторов, мы не можем пропустить записки европейцев о Московской Руси XV–XVII веков, которые дополнят уже приведенный выше материал. Венецианский купец И. Барбаро пишет: «Русские очень красивы, как мужчины, так и женщины». В том же веке путешественник М. Поло отмечает такие особенности русских: «Мужчины прекрасны собою, белы и велики, равным образом и их жены белы, велики, со светлыми и длинными волосами». Дон-Хуан Персидский, дипломат XVI столетия, оставил следующие свидетельства о русских людях его времени: «Жители хорошо сложены: мужчины очень белы, полны и высоки; женщины вообще весьма красивы; одежда и шапочки из куньего меха, которые они носят, придают им еще более красоты». Не обойти и фактов, которые нам предоставляют записки немецкого ученого XVII века Адама Олеария: «Мужчины у русских большей частью рослые, толстые и крепкие люди, кожею и натуральным цветом своим весьма сходны с другими европейцами… Женщины среднего роста, красиво сложены, нежны лицом и телом… В России вообще народ здоровый и долговечный…». А. Лизек, австрийский дипломат того же столетия, подтверждает Олеария: «Русские женщины сколько красивы, столько и умны…». Его соотечественник Иоанн Корб в начале XVIII столетия заметил то же самое: «Женщины Московии имеют изящную наружность и благовидную красоту лица…». Поляк М. Меховский в трактате «О двух Сарматиях» отмечает: «Русские люди высокого роста и сильного сложения». Вторит им уроженец Нюрнберга Г. Мориц Айрман, бывавший в России в 1669 году. «…Касательно самих московитов, — замечает он, — то по своей фигуре это большей частью крупные люди с рослым телом и широкими плечами».
Очень интересно, что итальянец, поляк и немец отмечают высокий рост русских в Средние века, имея, конечно, возможность сравнивать их с европейцами. Эти же особенности русского народа замечает в XIX веке путешественник и дипломат маркиз де Кюстин, которого трудно заподозрить в любви к России. В своем памфлете «Николаевская Россия», изданном сначала в Европе, сразу после поездки маркиза по России, а затем и у нас, он пишет о русских мужчинах, которых он встречал в Санкт-Петербурге. Маркиз де Кюстин, в частности, пишет: «Народ русский достаточно красив. Мужчины чисто славянской расы… отличаются светлым цветом волос и яркой краской лиц, в особенности же совершенством своего профиля, напоминающего греческие статуи. Их миндалевидные глаза имеют азиатскую форму (?) с северной голубоватой окраской». Нужно отметить, что в России маркиз нашел не так уж много положительных сторон жизни, тем интересней для нас наблюдения его о нашем народе. Простим ему, в данном случае, невесть откуда взявшуюся «азиатскую» форму голубоватых глаз. А вот еще одно наблюдение маркиза: «Славяне — по крайней мере, красивые представители расы — обладают стройной и изящной фигурой, внушающей вместе с тем представление о силе. Глаза у них миндалевидные, чаще всего черные или голубые, всегда ясные и прозрачные…Чем ближе подъезжаешь к Ярославлю, тем красивее становится население. Я не уставал любоваться тонкими и благородными чертами лиц крестьян. Замечательно приятен и их голос, низкий и мягкий, вибрирующий без усилия… Врожденная музыкальность является одним из даров этой избранной расы». В том же XIX веке француз В. Боплан делает следующие замечания по интересующей нас теме: «Провидение снабдило и северного и южного россиянина хорошим и полным телом… хорошим умом. Судьба дала русину все блага и, наконец, прибавила ум-наставник…». Датский посол в России при Петре Великом Юль писал о своих впечатлениях о русских следующее: «Как генерал-адмирал, так и обер-комендант были высоки ростом и дородны, что немало усугубляло их природную гордость, ибо у русских высокий рост и дородство считаются для мужчины, как и для женщины, весьма почетным отличием и одним из условий красоты». У нас есть и иная объективная информация о том, как выглядели восточные славяне в конце XIX века. В 80-е годы XIX века выходили энциклопедические сборники под общим названием «Живописная Россия». В томе, посвященном Литве и Белорусскому Полесью, находим интереснейшие данные об антропологическом типе белорусов и великорусов Западного края. Что касается Литовского Полесья, то «великороссияне переселились в эту страну еще во времена патриарха Никона, около 1655 года, другие со времен Петра Великого. Они почти все старообрядцы разных толков и вполне сохранили свою национальность, хотя многие хорошо говорят по-польски. Даже в физическом отношении они сохранили народный тип. Все они большей частью высокого роста, крепкого сложения, цвет лица белый, волоса светлые, глаза голубые, носят усы и бороды. Здешние великороссияне… резко отличаются от коренных жителей литовцев и белорусов, полные, здоровые, крепкого телосложения, некоторые красавцы». Далее в энциклопедическом сборнике описаны и белорусы: «У белоруса русые, часто почти белые, волосы, серые, светлые глаза…».
На рубеже XIX и XX веков вышла книга немецкого антрополога Карла Штраца «Расовая женская красота», переизданная недавно в России стараниями В. Б. Авдеева, отечественного специалиста по расовой проблематике. Вот как описывает свои впечатления немецкий ученый после посещения России: «Когда в короткое лето наступает время захода солнца, сотни мужчин, женщин и детей направляются к песчаному берегу, чтобы выкупаться в море. Вот жалкий дворик. Он сбросил с себя грязную одежду, и перед вашими глазами вырастает вдруг юный Аполлон, женщина сбрасывает с себя бедное платье, и вы видите вдруг стройную, грациозную нимфу. Так и кажется, что ты переносишься в золотой век и мир богов, некогда населявших счастливую Элладу. Прекраснейшие мужские и женские образы стоят там в райской наготе, так естественно, так непринужденно, словно их великолепные члены никогда еще не испытывали на себе тяжести одежды. Весело, свободно движутся они, не сознавая чарующей красоты, выпавшей на их долю… Надо один раз увидеть эту картину, чтобы понять, что Россия достигла наивысшей степени красоты… Там господствует в совершенстве северная раса и лишь изредка встречаются монгольские элементы».
В конце XIX столетия американская газета «Бостон Ивнинг Джорнел» (от 27.07.1876 года) писала о русских офицерах: «Элегантные офицеры морского флота и армии, с их лихо закрученными усами, голубыми глазами и безупречным цветом лица… Вы видите перед собой группу сильных и красивых людей…». Французский искусствовед конца того же столетия Э. Виоле де Дюк отмечал: «Славяне, составляющие основу русского народа, настолько же азиаты, насколько ими были пелазги, греки, кельты, кимвры и скандинавы. И если они с течением времени были в более частых отношениях с Азией, чем кельты, германцы и скандинавы, то в них от этого не менее арийской крови, и они одарены гением, свойственным арийцам, то есть способны к развитию и склонны к усвоению всего, что может их подвигнуть на пути прогресса». Американец Саймонс уже в XX веке восклицал: «Должен сказать, что нигде не встречал лучшего типа женщин и мужчин, чем в русских деревнях, и даже среди рабочих». Английский писатель XX столетия С. Грахам свидетельствовал: «Русские — вулканы: или потухшие, спокойные, или в состоянии извержения. Под поверхностью и самых спокойных и глупых таится жил