– Это верно, – льстиво брякнул парень, глядя на Жизеэль, после чего поторопил ее: – Может, мы уже к деревне двинемся? По дороге еще наговоримся.
– Ты прав. Надо торопиться, – согласилась девушка и дотронулась кинжалом до татуировки. – Срезать ее?
Я заколебался, представляя какая эта боль, но все же согласно кивнул головой. Кос участливо посоветовал:
– Закуси зубами хотя бы рукоять ножа.
Моя рука тут же метнулась к серебряному клинку и вытащила его из-за пояса. Челюсть сомкнулась на рукоятке. Я ощутил вкус пота и дерева. Эльфийка приступила к делу. Она очень ловко, будто всю жизнь работала хирургом, стала отделать кожу от моего тела. Ей потребовалось всего несколько секунд для того, чтобы в ее руке оказался кровавый лоскут с татуировкой. Кос мгновенно протянул мне пузырек с зельем здоровья. Он вытащил его из сумки пепельноволосой эльфийки. Я опорожнил склянку и уставился на рану. Она быстро покрывалась кровавой коркой. Жаль новая кожа вырастит еще нескоро, но хоть боль ушла.
Я глянул на Жизеэль. Она крутила в руках кусочек моей плоти и задумчиво кусала губы. Я молча выхватил его из ее пальцев и швырнул в костер. Огонь зашипел и принялся устранять мой биоматериал.
Когда кожа свернулась и почернела, в глазах девушки мелькнуло разочарование. Я не знал, чем оно было вызвано, а подумать мне не дала эльфийка. Она провела пальцем по моему окровавленному предплечью, собирая засыхающую кровь, а потом вывела в воздухе ведьмовской символ. Где-то внутри меня зрела твердая уверенность в том, что подобное заклятие не сработает со мной. Ведь Чертовка почему-то не стала его накладывать на меня, хотя для нее это было бы намного безопаснее.
В это мгновение эльфийка добавила в символ своей крови, доводя его до конца. Он засиял так ослепительно, став на пару секунд чистого белого цвета, что мы на миг потеряли дар зрения. Я закрыл руками глаза, спасая роговицу, и не видел, как символ пропал, лишь почувствовал, что источник света погас. Осторожно приоткрыв левое веко, я узрел ошеломленные физиономии друга и эльфийки.
Кос возбужденно протараторил, часто-часто хлопая ресницами:
– Что за херня?! Я чуть не ослеп! Так и должно быть?
– Ага, – выдавила эльфийка, которая старалась казаться уверенной, но у самой было такое лицо, словно она из шляпы достала не привычного кролика, а крокодила.
Я понял, что заклятие либо совсем не сработало, либо сработало, да не так, и теперь приведет хрен его знает к какому результату. Лично я склонялся к первому варианту. Похоже, что девушка думала так же, но она никогда об этом не скажет, а напротив – будет уверять меня в том, что все прошло штатно.
Тут же эту мысль подтвердили слова эльфийки, сказанные ею безапелляционным тоном:
– Макс, если ты рассказать кому-нибудь об альв или о чем-нибудь связанном с ними, то умереть.
– Ясно-ясно, – заверил я ее, а сам уже мысленно прикидывал, что именно выложу Спартаку, а что утаю.
– Ну что? Идем? – просительно произнес мой друг, переминаясь с ноги на ногу.
– Да. Идти за мной, – приказала Жизеэль и двинулась к едва приметной тропинке.
– Ты даже не станешь хоронить их? – внезапно не к месту спросил Кос, бросив взгляд на тела эльфов.
Я тяжело выдохнул, ожег его яростным взглядом и едва слышно прошипел:
– А если она сейчас заставит нас рыть могилы?
Парень широко раскрыл глаза и ойкнул. Но девушка не стала ни о чем просить нас. Она лишь проговорила, идя между деревьев:
– Они теперь пища для животных. Круговорот жизни.
– Весьма справедливо, – польстил я ей, где-то даже искренне. – А может, мы тогда что-нибудь из их вещей возьмем себе? Они ведь им все равно не нужны.
– Нельзя, – строго сказала эльфийка, повысив голос, чем вызвала мой разочарованный выдох.
Мы покинули поляну и, вытянувшись в цепочку, зашагали по лесу, почти сразу свернув с тропинки. Высокая трава стала доходить до низа живота, и, по словам Коса, щекотать яйца. Отовсюду доносился скрип деревьев, стрекот ночных насекомых и птиц. Где-то ухал филин, пока его не прервал победный рык, донесшийся с той же ветки.
– Сожрали птичку, – тихо прокомментировал Кос, после чего спросил у эльфийки, которая возглавляла наш маленький отряд: – Жизеэль, вот ты упоминала, что у старейшин в городе есть свои люди… а зачем они им?
– Шпионить, выполнять поручения, – безразлично ответила она, не поворачивая головы.
– А чем же старейшины им платят и как они контактируют с ними? – продолжил парень расспрашивать девушку.
– Старейшины приходить к ним во сне в образе людей, договариваться с ними и платить знаниями, – разоткровенничалась эльфийка, скорее всего, уверенная в том, что мы никому не раскроем этих секретов из-за боязни заклятия.
– Ясно, – аккуратно сказал друг, боясь нарушить установившееся мнимое доверие. – А вот еще ты говорила, что альвам хватает рабов на долгое время: почему же тогда старейшины натравили на деревню мобов, раз уже обзавелись людьми? У тебя есть какие-то предположения на этот счет?
– Мне кажется, что старейшинам не нравится такое соседство, поэтому они хотеть выгнать людей из деревня. А люди с оружием упираться и не идти. Тогда они начать усиливать давление, – задумчиво произнесла она.
– Атаковавших Сосенки зверей было много, – вспомнил я, – неужели у вас столько старейшин, что каждый управлял своим животным?
– Нет. С десятком зверь может справляться один старейшина, – бросила она, снисходительно посмотрев на меня через плечо.
– А почему вы не пользуетесь огнестрельным оружием? У вас же есть возможность его достать, – недоумевающе спросил Кос, хмуря брови.
– Не умеют, – пробормотал я, вспомнив Паука. Похоже, что старейшина, который завладел его телом, просто не знал, как снять редкий гранатомет с предохранителя.
– Некоторые уметь, – обиженно насупилась девушка. – Но не пользоваться им, потому что это нечестное оружие – людское. Так гласит закон. Мы жить по заветам предков.
– Отринули все новое и живут в стагнации, лишь Таланты развивают, – совсем тихо прошептал я себе под нос, а потом громко произнес: – Почему ты стала изгоем?
– За грехи предков, – пробурчала насупившаяся эльфийка, явно не желая развивать эту тему.
– Ты поддерживаешь связь со своими соплеменниками? – поинтересовался я, решая насколько ей можно доверять.
– Намеренно – нет. Если только случайно встретиться в лесу. Тогда мы может устраивать обмен.
– И их не смущает, что ты изгой?
– Альв мало, – коротко ответила она.
– Понятно, – обронил я.
Мне, действительно, все было предельно ясно. Сообщество эльфов бережет каждого представителя своего вида: они не убивают друг друга, помогают изгоям и действуют руками других существ, исключая риск собственной головой. Ну, еще у них есть определенные понятия чести. Старейшинам было бы намного проще нанять за знания какого-нибудь шамана или ведьму, чтобы он или она, завалили меня, но эльфы так не поступают – блюдут законы чести, чему я несказанно рад. Правда, убить-то они меня хотят как раз из-за этих самых законов… Вот так каламбур.
Глава 6
Лес впереди стал редеть, а потом мы оказались на опушке. Вдалеке за полем подсолнечника сияла пятнами прожекторов деревня Сосенки. Я крякнул от изумления. По моим внутренним ощущениям мы шли минут пятнадцать-двадцать. До той поляны, на которой нас взяли в плен эльфы, я с Косом топали не меньше двух часов. Это что же получается? Альвы тащили нас в сторону Сосенок? У них где-то тут своя деревня?
Я удивленно посмотрел на Жизеэль. Друг тоже подобным взглядом уставился на нее. Девушка тряхнула золотистыми локонами и ответила на невысказанный вопрос:
— Лес – мой дом. Он позволять мне ходить по нему короткий тропами. Там, где вы одни идти час — со мной вам надо десять минут.
— Вот это круто, — оценил я, подумав, что впервые в жизни столкнулся с расовой способностью. – А я сначала посчитал, что у альвов тут где-то недалеко деревня.
– Я тоже так подумал, – расчехлил Кос свой пулемет по задаванию вопросов. – Ошибся, значит. А ты не скажешь, насколько я промахнулся? Далеко она отсюда?
– Людям туда не добраться, – фыркнула эльфийка, смерив парня пренебрежительным взглядом.
– Ну, все же, – допытывался он, считая девушку за откровенную дурочку, будто она вот сейчас выложит ему, где находится ее отчий дом.
— Я не сказать это даже под пытка, – подтвердила Жизеэль мои мысли. — Вам надо идти в своя деревня.
-- Мы еще встретимся? – спросил я.
– Да, – твердо ответила девушка. – Я сама найти тебя. И помните о заклятье.
После этих слов она развернулась и, покачивая филейной частью, исчезла среди деревьев. Кос горячо пробормотал, издав стон:
– До чего же хороша.
– Ты бы лучше не разевал роток на ее прелести, – посоветовал я другу, двинувшись к полю.
– Почему это? У нас ведь могут быть дети. Ты яркое тому подтверждение, – пропыхтел парень мне в спину. – Вот только, кажется, что она не совсем честна с нами.
– Не понял, – протянул я, отодвигая рукой стебель подсолнечника. – И ты бы лучше никогда не вспоминал, что я не совсем человек. Выкинь это из своей головы.
– Ладно, – покладисто произнес он и перешел к эльфийки: – Вот посуди сам. Как-то странно, что она помогает тебе из-за мести своим старейшинам. Да, я слышал о чем вы говорили…
– Да ты не просто слышал, ты прислушивался, – возмутился я, перебив друга. – А то и подслушивал.
– Ерунда, – отмахнулся он и продолжил излагать свои подозрения: – Что это за месть такая? И когда будет ясно, что она удалась? Старейшины тебя могут преследовать хоть десятилетиями. И что – она будет всю свою жизнь помогать тебе?
– Хм, – хмыкнул я, а потом задумчиво предположил: – Может, они только какой-то определенный срок будут охотиться на меня? Например, полгода или год. Вдруг есть какой-то эльфийский закон, регулирующий правила подобной мести?
– Херня все это, – решительно отмел мои слова Кос. – Я вот думаю, что Жизеэль втирается к тебе в доверие. Заметил, что она отвечала практически на все наши вопросы, будто совсем не думала о последствиях? Какая-то странная покладистость, словно она боялась вызвать твое неудовольствие.