Оба негра с неимоверной быстротой бежали по дороге, каждый со своей стороны экипажа.
Кучер нахлестывал лошадей кнутом; прежде он никогда этого не делал — неужели заметил преследование?
Тем временем расстояние между неграми и экипажем все более и более сокращалось.
Через несколько секунд они догонят экипаж… они уже могли дотронуться до него. Внезапно Сандоку показалось, что из окошка с его стороны кто-то выглянул и тут же спрятался. Но нет, он ошибся, темнота и азарт погони породили этот призрак!
Дорога делала поворот; Сандок бежал по внутренней стороне круга и на несколько шагов опередил Моро; тот наддал, и дверок экипажа они достигли почти одновременно. Напрягшись, Сандок уцепился за поручень и вскочил на рессору экипажа; чутье подсказало ему, что Моро проделал то же самое.
«Ну, пора»,— подумал Сандок. Он подтянулся и хотел заглянуть внутрь экипажа, как вдруг его шею обхватили чьи-то руки и принялись душить.
Внезапное нападение настолько ошеломило его, что он, всегда решительный и находчивый в минуту опасности, на этот раз чуть не соскользнул с рессоры на дорогу, но в данную минуту это было бы для него счастьем! Тщетно пытался он разжать руки на своей шее. Готовясь предать барона в объятия ангела-душителя, он, казалось, сам становился жертвой последнего.
Одного взгляда было ему достаточно для того, чтобы убедиться: железные тиски, в которые угодила его шея, принадлежат Фуксу; с другой стороны коляски Рыжий Эде проделывал такую же процедуру с Моро.
По всей вероятности, барон, заподозрив неладное, взял с собой в качестве телохранителей обоих преступников, чего негры не заметили, и сейчас преспокойно восседал между ними, поглядывая то в одну, то в другую сторону и ни во что не вмешиваясь.
Между тем, Рыжий Эде, увидев, что негров двое, на какой-то миг растерялся и ослабил хватку; этого оказалось достаточно, чтобы Моро освободился, в то время как Сандок все еще извивался в цепких руках Фукса. Упустив Моро, Эде пришел на помощь товарищу, и как Сандок ни сопротивлялся, совместными усилиями они втащили его в экипаж и связали так крепко, что бедный негр, попавший в ловушку, не мог даже пошевелиться.
Сандок питал слабую надежду на то, что Моро, которому удалось освободиться и соскочить, повторит свое нападение, на этот раз более обдуманно и с лучшим результатом, но потом ему пришло в голову, что собрат его безоружен, как и он сам, и эту надежду пришлось оставить.
Связанный по рукам и ногам, всецело во власти трех негодяев, он почувствовал себя брошенным на произвол судьбы, и быстро мчавшийся экипаж уносил его все дальше и дальше от тех, кто мог бы его спасти.
Барон пересел на заднее сидение, предоставив переднее обоим преступникам и пленнику, помещенному между ними.
— Вот мы, наконец, и поймали птичку! — торжествовал Фукс, пробуя крепость узлов на путах.— Смотри, негр князя Монте-Веро, какие прочные веревки, тебе их век не одолеть. Ну, так что же привело тебя к экипажу господина барона, друг Сандок? Или ты решил пополнить ряды уличных воров и грабителей?
Барон Шлеве, видя, что пленник крепко связан, тоже решил позабавиться.
— Князь, должно быть, не заплатил тебе жалованья? — участливо спросил он.— Представьте себе, любезный Фукс, этот мошенник пробрался в спальню графини и украл самые важные письма!
— Талант, которым обладают все черные,— смеясь, сказал Фукс,— пожалуй, он еще и нас научит, поэтому подождем сворачивать ему шею.
— Боже упаси иметь дело с черными людьми,— сказал барон.
— Черные — не люди,— заметил Рыжий Эде и ударил беззащитного Сандока в лицо так сильно, что кровь брызнула у него из носа.
— Проклятый разбойник,— проговорил связанный, скрежеща зубами,— придет и твой черед!…
— Не надо его убивать,— продолжал Шлеве,— подержим лучше взаперти. Этот черный пес может сообщить нам немало интересного, если мы хорошенько попросим его!
— Немного горячей смолы или сургуча на грудь хорошо развяжут ему язык,— со зверской улыбкой проговорил Фукс.— Перестань скалить зубы, черный дьявол, или я тебе их выбью!
— Сделай это… сделай! День мести все равно настанет! — прохрипел Сандок, и глаза его налились кровью.
Несмотря на связанные руки и ноги, он готов был при малейшей возможности выброситься на дорогу, но Фукс и Эде караулили его с двух сторон, как собаки.
— Да-да,— посмеивался барон,— я уверен, что горячая смола развяжет ему язык. С черномазыми нельзя иначе. Готов биться об заклад, что этот негр по приказу князя Монте-Веро готовил на меня покушение, иначе зачем ему было гнаться за моим экипажем?
— Он сам обо всем расскажет,— пообещал Рыжий Эде.— Погоди, голубчик, ты потеряешь и зрение и слух, когда попадешь к нам на лечение!
— К вам на лечение? — смеясь переспросил Шлеве.— Вот так шутка — к вам на лечение! Воистину, не рой яму другому, сам в нее попадешь. Как будет смеяться графиня, когда я завтра расскажу ей эту превосходную шутку!
— Давно уже обратил я внимание на этого черного шпиона,— сказал Фукс,— а теперь он сам к нам пожаловал.
— Не он один таким образом попадал в ловушку,— посмеиваясь сказал Рыжий Эде. Он высунул голову в окошко и поглядел по сторонам.— Да, но куда девался второй мошенник? Я успел хорошенько ударить его в висок, но эти негры живучи как кошки.
— Я видел, как он свалился замертво,— вставил Шлеве.— Но если даже он и придет в себя, то впредь поостережется нападать на нас, видя, что произошло с его собратом.
— Эти черные псы трусливы, в чем я смог убедиться на пути из Рио-де-Жанейро в Монте-Веро,— сказал Фукс.— Трусливы и продажны. Интересно попробовать, не изменит ли и он своему господину за сотню франков?
Сандок весь кипел, но молчал и от злости кусал себе язык.
— А что, попробуем! — воскликнул барон.— Произведем этот занимательный опыт. А пока что, господа, глаз не спускайте с этого черномазого.
— Можете не беспокоиться,— заверил Рыжий Эде,— всех, кто имеет отношение к князю Монте-Веро, сославшему нас на каторгу, я ненавижу, как смерть и палача. Да-да, черный негодяй, тебя я ненавижу, потому что ты негр князя Монте-Веро!
Фукс злорадно засмеялся и пробормотал:
— Я тоже…
— Что ж,— сказал Шлеве, — господину Сандоку теперь не поздоровится, но это справедливо: он вполне заслужил такое отношение. Однако же есть смысл покамест пощадить его: трудно предугадать, в чем он окажется полезен нам. Думаю, что не только мне, но и графине понадобятся от него некоторые сведения.
— Он будет жить до тех пор, пока мы в безопас ности. Как только князь Монте-Веро начнет угрожать нам, мы будем вынуждены освободиться от этого негодяя,— решительно проговорил Фукс.— Знай же об этом, черная тварь, и моли усердно своих богов, чтобы они охраняли нас от всякой опасности… для твоей же пользы!
Карета достигла Сены и катила по аллее, тянувшейся вдоль берега. Рыжий Эде внимательно следил за дорогой, потом повернулся к Фуксу.
— Что будем делать с этим негром? Завяжем ему глаза или просто выколем, чтобы он не видел, куда мы его поведем?
— Можно бы и выколоть, да кучер увидит, неудобно как-то…
— Нет, господа,— вмешался барон,— мой кучер видит только то, что должен видеть, поэтому поступайте так, как найдете нужным!
— Завяжи ему глаза! — приказал Фукс своему товарищу и повернулся к Сандоку.— А ты учти, черная образина: иди туда, куда тебя поведут, и не вздумай сопротивляться. При первом подозрительном движении я перережу тебе глотку!
— Мне идти? — спросил Сандок.— Разве Фукс может ходить со связанными ногами?
— Ты прав,— насмешливо ответил Фукс,— я развяжу тебе ноги, но горе тебе, если ты сделаешь хоть один шаг в сторону!
Рыжий Эде притянул голову Сандока к себе, вынул из кармана платок и туго завязал глаза пленнику, а Фукс снял с его ног веревку и набросил на шею, чтобы вести бедного негра на привязи, подобно животному.
В конце аллеи кучер остановил лошадей. Барон Шлеве, которого очень забавляло, что шпион князя Монте-Веро попал в руки преступников, меньше всего заботившихся о вежливом с ним обращении, распрощался с обоими. Фукс и Эдуард в ответ раскланялись с ним и принудили Сандока выйти из коляски. Тому ничего не оставалось, как повиноваться.
На шее негра петлей была захлестнута веревка, другой ее конец Фукс держал в руке.
Кучер развернул лошадей и повез барона домой, а Фукс и Эдуард повели пленного берегом Сены до того места, где стоял барк «Рекэн».
Рыжий Эде проворно влез на палубу и спустил узкий трап, по которому Фукс помог Сандоку подняться на борт, предварительно убедившись, что поблизости нет ни души.
Сандок легко догадался, что находится на судне, но где оно пришвартовано — понятия не имел. Его провели по палубе и заставили спуститься в какое-то тесное душное помещение. Здесь ему удалось наконец развязать руки и снять повязку с глаз.
Кругом царил полный мрак. О побеге нечего было и думать, так как Фукс убрал за собой лестницу и крепко запер дверь.
Ощупывая стены этой каморки, Сандок определил, что находится в кормовой части судна, под рулем. Он заскрежетал зубами…
Мало того, что планы поимки барона окончательно расстроились, так он еще и сам угодил в руки его сообщников!
XXVI. ИМПЕРАТОР И КНЯЗЬ
Едва настало утро и первые лучи солнца осветили деревья в парке, как Эбергарду, работавшему в своем кабинете, доложили о прибытии покрытого пылью и запыхавшегося негра, непременно желающего говорить с ним.
Князь был удивлен этим ранним и странным посещением, но все-таки приказал лакею впустить негра.
В комнату вошел Моро, приложив к груди руки, пал на колени и ждал княжеского слова.
— Встань! — приказал Эбергард, благосклонно кивнув.— Ты — негр императора, я видел тебя в Сен-Клу?
— О, великий масса очень милостив, он сразу узнал бедного Моро!
— Почему ты пришел так рано и чего ты хочешь от меня?
— О, простите, великий масса, за ранний час, но необходима большая поспешность.