Переводчиком был назначен Альфред Кенен, которому командир отряда изменил имя.
Так Альфред Кенен стал Юрой. Под этим именем и знали его бойцы отряда особого назначения20.
Отряд особого назначения под командованием Шевченко Вспоминает А.И. Одинцов: «Осенью сорок первого наш отряд особого назначения в течение двух месяцев рейда громил воинские колонны противника и его тыловые опорные пункты. В каждой деревушке, на каждом лесном кордоне нас, воинов Красной Армии, с радостью и надеждой встречали родные советские люди. Они оставляли у себя наших тяжелораненых и выхаживали их; они проводили нас через такие болотные топи, которые гитлеровцы считали непроходимыми, — в результате чего мы наносили удары по коммуникациям с той стороны, откуда противник, уже знающий о появлении советских партизан, никак не мог ожидать атаки. [...]
Мало того, что многие местные жители служили отличными проводниками, [...] они зачастую пополняли добываемые нами сведения о гарнизонах и передвижениях оккупантов.
Там, где массовый героизм,— там раскрываются и неисчерпаемые творческие способности рядовых советских людей: зоркость и наблюдательность соединяются с крепнущими навыками обобщения. Вспоминаю, например, бесстрашных деревенских комсомолок, которые в ноябре того же сорок первого потаенными тропками вывели наш отряд к реке Малая Коша. Мало того! Эти местные комсомолки помогли уточнить некоторые объекты, нанесенные на немецкую полевую карту, только что захваченную нами»21.
Специальная разведка ВС СССР в годы Второй мировой войны
Д Юфереву автор очерка, отрывок из которого предлагается вниманию читателей, также находился в составе отряда и был очевидцем описываемых событий.
«Скрытно подобравшись к важному шоссе, командир Шевченко и комиссар отряда десантников Одинцов решили действовать широко, всем отрядом, и расположили его в перелеске, подступавшем к шоссе, где ожидалось появление немецкой колонны. Это была восьмая засада отряда.
Утро выдалось холодное и хмурое. Падал густой снег. Томительное время ожидания. Отряд пробыл в засаде уже больше двух часов, но гитлеровцы не появлялись. Дорога молчала.
Наконец донесся рокот моторов. За густым снегопадом нельзя было разглядеть — большая ли колонна. Бойцы замерли, распластавшись на опушке перелеска, приго-товясь к атаке. И когда дорога привела гитлеровцев к перелеску, Шевченко выстрелил из маузера. Это было условным сигналом. И сразу — огонь всем отрядом. Первая пуля — шоферу тягача. Потеряв управление, тягач съехал в канаву. Гитлеровцы скатывались с тягача и лафетов пушек и бросались в сторону большого леса. Но скрыться от преследования им не удалось. Пробежав в кустарниках метров сто, гитлеровцы попали в болото. Расчет Шевченко и Одинцова был точен, немцы завязли в топкой, еще не замерзшей жиже, представляя отличную мишень для бойцов взвода лейтенанта Алексеева, который ударил по ним с фланга.
Более тридцати гитлеровцев нашли в этом болоте конец. Среди них — член нацистской партии с весьма солидным стажем, направлявшийся не куда-нибудь, а прямо в Москву! При нем нашли карманный русско-немецкий разговорник, составленный онемечившимся белогвардейцем. На обложке — изображение Московского Кремля. Разговорник наполнен фразами: «Какая лучшая гостиница Москвы?», «Я хочу спокойную комнату с двумя кроватями», «Этот мой багаж отправьте в Мюнхен», «Я хочу ванну в 28 градусов», «Какой лучший курорт на Кавказе?»
...Несколько карательных отрядов искали десантников.
Боясь зайти в лес, каратели поливали огнем опушки и перелески. Но отряд был неуловим, хотя в течение месяца находился в одном и том же лесном массиве. Отряд сбивал с толку карателей. Появляясь отдельными группами в разных местах, бойцы наносили стремительные удары. Фашисты стали посылать более крупные карательные отряды. Они, рыская в поисках партизан, терроризировали население.
— Проучить карателей! — эта мысль одновременно родилась у командира и комиссара.
Отряд пришел на знакомое место в лесу у дороги. Вблизи этого места бойцы лейтенанта Алексеева уничтожили накануне немецкую машину, офицера и десять солдат. Здесь неминуемо должны появиться каратели. Но долго длилось ожидание. Наконец по дороге промчались три машины, набитые гитлеровцами. Солдаты ехали стоя, с автоматами и ручными пулеметами на изготовку. Шевченко решил пропустить их, полагая, что, не обнаружив советских десантников, они скоро возвратятся.
Правильно организовать засаду — большое искусство. Нужно умело разместить бойцов, распределить обязанности между ними, организовать наблюдение, обеспечить внезапность и четкую согласованность действий.
Каратели возвращались. Машины, набитые солдатами, уже приблизились к отряду Шевченко. Теперь фашисты ехали беспечно, опустив оружие. Они решили, что в этом лесном массиве десантников уже нет, что искать их надо в другом месте... В этот момент хлопнул маузер Шевченко. Лес наполнился грохотом...
Каратели бросились в кусты, но огонь советских смельчаков настигал их всюду. Только четверо фашистов успели залечь в канаву и открыть стрельбу. Их, однако, постигла общая участь.
Бой с карателями продолжался полчаса. Отряд потерял в этой схватке одного бойца.
Похоронили погибшего товарища и направились к перекрестку двух шоссе»22.
Осенью 1941 года отряд Шевченко совершил рейд по тылам наступавшей гитлеровской армии в Смоленской, Витебской и Калининской областях. В ходе начавшегося отступления немцев действовал в их тылу западнее Москвы.
«С каждой «ходкой» я и мои товарищи все больше набирались опыта. В разведотделе штаба фронта стали вестись разговоры о том, что разведгруппы в глубокий тыл противника надо бы выбрасывать с воздуха: это экономит физические силы разведчиков и снимает проблему питания в пути, ускоряет прибытие в нужное место и прочее. Воспринимаю эти слухи с удовлетворением и опаской одновременно: я не только никогда не прыгал с парашютом, но и не видел самолета вблизи»23.
«В течение всей войны оперативная разведка носила массовый характер и велась непрерывно. В результате объединенных усилий разведотделов фронтов и Центра уже в первые 6—7 месяцев войны было заброшено в тыл противника до 10 тысяч человек, в том числе значительное количество разведчиков с радиопередатчиками»24.
В сентябре 1941 года по инициативе начальника штаба Северо-Западного фронта Н.Ф. Ватутина и начальника разведотдела штаба фронта К.Н. Деревянко была сформирована 2-я особая бригада.
2-я особая бригада
Командиром бригады был назначен майор Алексей Литвиненко, его помощником — кадровый разведчик, старший лейтенант Александр Герман. Они встречали выходящих из окружения людей, проверяли их, подбирая себе бойцов. Обучал их старший лейтенант Белаш, начальник штаба 2-й особой. Начальником связи был лейтенант Климанов, командирами отрядов — лейтенанты Тарасюк и Загороднюк. Штаб располагался в Осташкове Калининской области. В распоряжение бригады были переданы партизанские отряды ближайших районов.
В октябре 1941 г. 2-я особая бригада была отправлена за линию фронта и к 7 ноября вышла в Пеновский район (Калининской обл.). Лесных лагерей бригада не устраивала, на ночлег партизаны останавливались в деревнях, предварительно выбйв из них немцев. Вскоре к бригаде присоединился отряд имени Чкалова, где было около сотни попавших в окружение бойцов.
До конца 1941 г. бригада рейдировала в Калининской и Ленинградской областях. Партизаны уничтожали мосты, склады с оружием, посты, совершали диверсии на железных дорогах. «За октябрь—де-
хабрь 1941 года она уничтожила около 1 тыс. чел. противника, захватила в плен 39 его солдат и офицеров, уничтожила свыше 50 грузовых автомашин, 39 мотоциклов, 3 склада с боеприпасами, 2 склада с горючим». Кроме боев и налетов на вражеские гарнизоны, партизаны занимались разведкой, отслеживали перемещения войск, докладывали в штаб фронта обстановку в районе и давали рекомендации по организации разведки, сообщали данные на предателей, а иногда и сами производили суд и расправу. Они сообщили данные о фашистской обороне по берегам рек Ловать, Волга и Западная Двина. Под г. Холм обнаружили склад снарядов с отравляющими веществами. На время рейда под начало бригады поступали местные подпольные парторганизации и партизанские отряды25.
Вот как об этом периоде своей работы в разведотделе штаба армии вспоминает Виталий Александрович Никольский:
«В конце ноября меня вызвали в Москву и назначили на должность старшего помощника начальника разведотдела штаба 10-й армии Западного фронта. 7 декабря я прибыл к месту назначения. Армия в составе войск фронта уже перешла в наступление и, развивая его, вела бои за Михайлов, взятый незадолго до этого немцами.
Западная окраина города была еще в руках противника, а разведотдел вопреки правилам находился уже на восточной его окраине, менее чем в двух километрах от передовой.
Армией в ту пору командовал бывший начальник Разведуправления РККА генерал-лейтенант Голиков Ф.И., приложивший перед войной немало усилий к тому, чтобы сгладить остроту информации из резидентур о готовящемся немцами нападении на СССР. Мой непосредственный начальник, возглавлявший разведотдел, майор Колесов А.Г. в прошлом тоже служил в разведке адъютантом у Голикова.
Разведотдел был почти полностью укомплектован бывшими сотрудниками центрального аппарата разведки, не имевшими, к несчастью, так же как и начальник, опыта практической работы в войсках. Но это все были молодые, энергичные, смелые командиры, восполнявшие недостаток боевого опыта старанием, готовностью выполнять любые задания, не считаясь с их трудностью и опасностями. Старший помощник начальника отдела по войсковой разведке и информации капитан Фомин С.А., его коллега капитан Шарафа-ненко Б.В., мои помощники старшие лейтенанты Куличкин Н.П., Корчма И .Я., Житков М.Д. были хорошо известны мне по работе в Москве.