Только в районе г. Лиды в Калибокской пуще Москва предупредила нас, что «дальнейшее продвижение на запад за рубеж Лида—Пинск—Сарны угрожает потерей радиосвязи на имевшихся в нашем распоряжении рациях типа «Север».
Было принято решение изменить место базирования и перенести его к озеру Красное Князь-озеро в Пинской области. Озера были хорошими ориентирами для авиации, и потому мы, как правило, привязывали к ним места нашего базирования с целью облегчения выброски нам грузов с самолетов.
В районе нашей старой базы мы оставили небольшую группу людей во главе с Ермако-вичем. Избытки взрывчатки и все связи с населением передали отрядам т.т. Заслонова и Воронова. Примерно четыре пятых нашего соединения мы расставили в районе Моло-дечно—Полоцк, Молодечно—Вильно—Кру-левщизна под общим руководством капитана Шербины и комиссара Кеймаха. С остальными людьми я переправился в указанный выше район, к Князь-озеру.
Свой переход мы совершали только пешком, в подавляющем большинстве случаев только в ночное время.
Люди были до предела загружены взрывчаткой, питанием к рациям, боеприпасами. Потому во время перехода мы всячески избегали встречи не только с немцами, но и с полицией.
Взрывчатку мы постепенно расходовали на подрыв поездов в пути следования, когда нам приходилось проходить поблизо-
сти от ж.-д. магистралей. Так, например, мы в течение трех дней организовали около десяти крушений поездов противника из Калибокской пущи, расположившись в сорока—пятидесяти километрах южнее г. Во-ложина. Это было в половине июня сорок второго года»5.
«После перехода «Батя» со штабом расположился у Червонного озера, в урочище Булевого болота, а Бринский — возле Белого озера. И снова потекли боевые будни».
«Прибыв на новое место, Антон Петрович уже на следующий день разбил отряд на небольшие группы и отправил их на задания. В ту же ночь на северо-западе Полесья загрохотали партизанские взрывы, превращая в груду обломков мосты, склады с боеприпасами, эшелоны с живой силой и техникой врага, спешившие на Восток.
В конце июля разведчики Бринского столкнулись с людьми из отряда С.П. Каплуна, кадрового военного, работника штаба одного из соединений Красной Армии.
Попав в окружение, Степан Павлович тяжело заболел, а выздоровев, ушел к партизанам. Стал командиром отряда. Партизанам Каплуна было нелегко. У них не хватало оружия, отсутствовала связь с другими партизанскими группами, с Большой землей. И конечно, встреча с отрядом Бринского была как нельзя кстати. Степан Павлович с радостью принял приглашение Бринского влиться в его отряд.
...Одно из эффективнейших средств, применявшихся партизанами в борьбе против гитлеровцев, — взрывчатка. Учитывая это, Центр делал всё возможное, чтобы отряды «Бати» были обеспечены «мылом», как в шутку партизаны называли тол.
Когда в конце июля самолет, посланный Центром, сбросил в районе Булевого болота очередную порцию «гостинцев», «Батя» вызвал к себе Бринского»6.
Григорий Матвеевич принял решение направить отряд Бринского к Выгоновскому озеру, снабдив его взрывчаткой для организации диверсий на коммуникациях Брест, Барановичи—Лунинец. Заместителем был назначен Каплун. Отряд из-за большой численности делился на три части для расширения сферы деятельности партизан.
Вот как он вспоминал об этом: «В конце июля сорок второго года я направил тов. Бринского с полсотней подрывников в район оз. Выгоновское, и он по прибытии туда (в первых числах августа. — С. К) сумел за первые двенадцать дней организовать крушение шестидесяти эшелонов противника с войсками и техникой.
Подрывники, направленные на ж.-д. участок Горадзей—Негорелое, в среднем организовали одно-два крушения в сутки. Тридцать человек были направлены в район Концевичи, которые также устраивали в среднем пять-шесть крушений в неделю.
Люди были посланы в район Сарны, Ковеля и даже Ровно и все занимались главным образом организацией крушений поездов противника».
К августу 1942 года формирование под командованием Г. Линькова «представляло из себя крупный партизанский отряд, численностью свыше ста человек. Половина из них находилась в районе центральной базы и в прилегающих базах около Булевого болота. Остальные — на озере Выгоновском под командованием комиссара Бринского.
С течением времени численность отряда все увеличивалась, а диверсионные акты против противника проводились все активнее. К лету 1942 года отряд Линькова преобразовывается в партизанское соединение, состоящее из четырех отрядов. Отряд под командованием Садовского был в районе Калинковичи, отряд Сазонова — под Сарнами. Два отряда были рейдовыми: отряд Перевышко — действует на дороге Барановичи—Минск, отряд Цыганова — на дороге Лунинец—Житковичи. Все соединение было нацелено в основном на ведение диверсионной работы. Подрывники Линькова наводили ужас на фашистов. Днем и ночью пускались под откос гитлеровские эшелоны с солдатами и техникой, вздетали в воздух военные и промышленные объекты. [...]
Соединение Линькова действовало в Белоруссии, в Пинских болотах. Центральная база расположилась непосредственно в районе Булевого болота, с востока к которому прилегало озеро Червонное, с юга — озеро Белое, на западе и юго-западе — непроходимые леса, тянувшиеся до р. Случ. В таких топях и чащобах противник не мог действовать против партизан крупными силами с использованием тяжелой техники.
Брест—Ковель—Киев. По всем этим дорогам устремлялся основной поток немецких военных перевозок, по ним противник осуществлял маневр своими резервами.
Район, включавший Брест, Барановичи, Лунинец, Ковель, Сарны, Микашевичи, Житковичи, по площади равнялся Франции. В каждом из этих населенных пунктов находились крупные гарнизоны фашистских войск, штабы частей, различные учреждения, военные объекты. Кроме того, здесь же были железнодорожные узлы с подвижным составом и депо. В этих же районах были и аэродромы немцев. Всё это определяло важность района и то внимание, которое уделялось ему советским командованием». Район был выбран для дислокации соединения не только по причине своей труднодоступное™ для противника, но и потому, что его покрывала густая сеть шоссейных и железных дорог. Северо-западнее базы проходила магистраль Брест—Барановичи—Минск—Москва. Из Барановичей от нее ответвлялась дорога на Луцк и Могилёв. Южнее базы протянулась магистраль Брест—Лунинец—Гомель. Через Барановичи и Лунинец проходила магистраль, связывающая Ленинград и Ровно. В Сарнах она пересекалась с дорогой7.
5.3. Деятельность разведорганов фронтового подчинения
2-е агентурное отделение
В апреле 1942 года В.А. Никольского перевели на должность старшего помощника начальника второго (агентурного) отделения разведывательного отдела штаба Западного фронта. Начальником отделения был Жемчужин. Отделение фактически представляло собой отдельную воинскую часть (Прим. С.К.).
В.А. Никольский
«Началась напряженная работа. Каждый оперативный работник, являясь «универсальным» специалистом по всем вопросам агентурной разведки, вел свою группу от подбора людей до их переброски в тыл противника. Только радисты предварительно проходили подготовку отдельно, поскольку для успешной работы на рациях «Белка» и «Север» требовался срок подготовки не менее 4—5 месяцев. Однако и они обязательно включались в группу примерно за 7—10 дней до ее отправки на задание.
При подготовке разведчиков обращалось большое внимание на сколачивание группы, создание в ней атмосферы дружбы и доверия. Незадолго до вылета командира группы и радиста обучали раздельным шифрам, всем выдавали снаряжение, которое состояло из гражданской экипировки, оружия, боеприпасов и продовольствия («6 с» — сахар, сухари, сало, спирт, соль, спички), и знакомили с приказом на разведку. После этого группа считалась подготовленной и в одну из ночей на самолете Ли-2 или Си-47 в сопровождении инструктора или оперативного работника переправлялась через линию фронта в заданный район. Тут разведчики спрыгивали с парашютами. Иногда переброска производилась на подготовленные базы партизан или групп разведчиков, выброшенных ранее. В этом случае на земле разжигались для опознания с самолета сигнальные костры в виде различных фигур (треугольник, ромб, прямоугольник, дорожка, конверт).
На такие заранее подготовленные базы направлять разведчиков было безопаснее, так как значительно уменьшался первоначальный риск прыжка в неизвестность, когда у парашютиста абсолютно отсутствуют данные о конкретной обстановке в точке приземления. При прыжке на базу разведчик с первых минут своего пребывания во вражеском тылу мог получить помощь или по крайней мере информацию об обстановке независимо от того, прибыл ли он для постоянной работы в данном отряде, или ему надлежало действовать самостоятельно.
Нередко в тыл направлялись оружие, питание для раций, боеприпасы, взрывчатка, продовольствие, экипировка для обеспечения уже действующих отрядов, групп и отдельных разведчиков. Обычно эти предметы выбрасывались на обусловленные сигналы с грузовыми парашютами. Иногда такие грузы сопровождали связники, которые оставались в распоряжении местного командира или решали самостоятельные задачи, базируясь на этот отряд.
Десантирование людей, к сожалению, было для нас делом новым, и нам приходилось приобретать опыт, навыки, вырабатывать правила и положения в боевых условиях, где каждая ошибка и неточность очень дорого стоили. За них приходилось расплачиваться жизнями наших сотрудников.
Отрицательно сказывалось и отсутствие заранее разработанных наставлений и пособий, что и как делать во время военных действий. Не были подготовлены под этим углом зрения средства материального обеспечения. Все зависело от опыта и здравого смысла оперативных работников, их интуиции, а это были далеко не прочные основы для быстрой организации разведывательных операций.