Остров Векта лежит напротив границы южных саксов и гевиссеев и отделен от берега проливом шириной три мили, называемым Солвент[829]. В этом проливе ежедневно сталкиваются два океанских течения, приходящих в Британию из беспредельного Северного океана. Их встреча происходит у устья реки Хомела[830], которая впадает в то же море и течет через земли ютов, подвластные королевству гевиссеев. После столкновения они возвращаются в тот же океан, из которого вытекают.
В то время Теодор узнал, что вера в Константинопольской церкви сильно поколеблена ересью Евтихия[831]. Пожелав сберечь руководимые им церкви англов от подобных соблазнов, он созвал на собор преподобных епископов и многих ученых мужей и, тщательно допросив каждого о его убеждениях, нашел, что все они едины в своей католической вере. Это он решил записать в соборную книгу для наставления и памяти потомков. Вот начало этой книги:
(679) «Во имя Господа нашего Иисуса Христа, Спасителя, и в царствование благочестивейших правителей наших, а именно короля нортумбрийцев Эгфрида — в десятом году его правления, в пятнадцатый день до октябрьских календ[832], в восьмой индиктион, — в шестом году правления короля мерсийцев Эдильреда, в семнадцатом году правления короля восточных англов Алдвулфа и в седьмом году правления короля Кента Хлотхера, Теодор, милостью Божией архиепископ острова Британии и города Доруверн, и с ним прочие преподобные епископы острова Британии, собравшись со святейшими евангелиями в городе, называемом по-саксонски Хэтфельт[833], исповедуют истинную и православную веру, которую Господь Иисус Христос поведал во плоти Его ученикам, видевшим Его и слышавшим Его слова, и которую воплотили Символ веры святых отцов и все святые и вселенские соборы избранных отцов католической Церкви. Следуя им со всей верою и убежденностью, мы тем самым признаем их боговдохновенное учение и исповедуем Отца, и Сына, и Святого Духа, истинную Троицу, сущую в Одном, и Одно в Троице, которая есть Единый Бог в трех сущностях или единосущных личностях, равных в славе и чести».
После многого прочего, касающегося исповедания истинной веры, святой собор добавил к этой соборной книге:
«Мы признаем пять святых и вселенских соборов блаженных отцов, угодных Богу[834]: собор 318-ти, собравшийся в Никее для осуждения нечестивого Ария и его учения; собор 150-ти в Константинополе, осудивший безумие Македония и Евдоксия и их учение[835]; собор двухсот в Эфесе, который осудил негодного Нестория и его учение[836]; собор 630-ти в Халкидоне, осудивший Евтихия с Несторием и их учения; и, наконец, пятый собор, который состоялся в Константинополе во времена Юстиниана Второго и осудил Феодора, послания Феодорита и Ивы и их учения, противоречившие Кириллу[837]”.
И немного дальше:
«Еще мы признаем собор, состоявшийся в Риме во времена блаженного папы Мартина, в восьмой индиктион, в девятом году правления благочестивейшего императора Константина[838]. Мы славим Господа нашего Иисуса Христа, как славили они, не добавляя к этому ничего; сердцем и устами мы анафематствуем тех, кого анафематствовали они, и принимаем тех, кого принимали они, прославляя Бога Отца безначального, и Его Сына, возлюбленного Отцом превыше всяких слов, и Святого Духа, исходящего от Отца и Сына, как объявлено всеми упомянутыми выше святыми апостолами, пророками и учеными[839]. И все мы с архиепископом Теодором своими подписями утверждаем эту католическую веру».
Среди тех, кто присутствовал на соборе и принял установления католической веры, был почтенный Иоанн[840], архикантор храма святого апостола Петра и аббат монастыря блаженного Мартина, который прибыл из Рима по велению папы Агафона и под водительством уже упомянутого преподобнейшего аббата Бископа, или Бенедикта. После того как Бенедикт выстроил в Британии, в устье реки Виур, монастырь[841] в честь блаженнейшего предводителя апостолов, он, как и прежде, отправился в Рим, на этот раз в сопровождении своего помощника и сотрудника Кеолфрида[842], который после него стал аббатом того монастыря. Бенедикт был с честью принят блаженной памяти папой Агафоном[843] и получил от него подтвержденные апостольской властью привилегии для монастыря, о которых он просил, поскольку знал, что это угодно и желательно Эгфриду, даровавшему земли для постройки монастыря.
Упомянутого аббата Иоанна Бенедикт привез с собой в Британию, чтобы научить монахов монастыря годовому пению[844], принятому у святого Петра в Риме. Аббат Иоанн, выполняя наставление папы, обучил канторов упомянутого монастыря правилам пения и громкого чтения и побудил их записать все касающееся празднования святых дней в течение года; эти записи до сего дня хранятся в монастыре, и с них сделано множество копий. Иоанн обучал не только братьев этого монастыря, но и всех способных к пению, и слушать его сходились из всех обителей королевства. Многие приглашали его учить в разных местах.
Кроме задачи обучения пению и чтению папа поручил ему внимательно изучить верования церкви англов и доложить о них по возвращении в Рим[845]. Также он привез с собой решения синода, созванного незадолго до того в Риме блаженным папой Мартином с участием 105 епископов[846]. Эти решения были прямо направлены против тех, кто доказывал наличие во Христе одной только воли[847]. Он попросил святейшего аббата Бенедикта сделать в его монастыре копию этих установлений. Те, кто защищал это учение, в то время сильно поколебали веру в Константинопольской церкви, но милостью Божьей были разоблачены и побеждены. Папа Агафон, желая знать, каково состояние английской церкви, как и церквей других стран, и насколько она свободна от еретической заразы, возложил эту задачу на преподобного аббата Иоанна, который уже собирался в Британию. Когда для этой самой цели в Британии собрался упомянутый нами собор, было обнаружено, как мы уже сказали, что все неколебимо хранят католическую веру, и копия решения об этом была отправлена в Рим.
Вернувшись в свою страну, Иоанн вскоре после преодоления океана заболел и умер. Из-за его великой привязанности к святому Мартину, монастырем которого он управлял, тело его было увезено в Тур[848] и с почестями погребено там. Это сделали братья из Турской церкви, которые радушно принимали его по пути в Британию и просили на обратном пути в Рим ехать той же дорогой и вновь остановиться в их церкви. Они даже отправили с ним людей, чтобы сопровождать его и помогать в выполнении возложенной на него задачи. Хотя он и умер в пути, весть об исповедании англами католической веры достигла Рима и была с радостью встречена апостольским папой и всеми, кто слышал либо читал об этом.
(История св. Эдильфриды) Король Эгфрид женился на женщине по имени Эдильфрида, дочери много раз упомянутого короля восточных англов Анны, мужа весьма религиозного и благородного духом и деяниями. До того она была выдана за правителя Южного Гирве[849], которого звали Тондберт, но он умер вскоре после женитьбы, и ее отдали Эгфриду. Прожив с ним двенадцать лет, она тем не менее сохранила славу вечной девственности; когда я спросил блаженной памяти епископа Вилфрида, правда ли это, поскольку некоторые в этом сомневались, он сказал мне, что имеет самое убедительное свидетельство ее девственности; ведь Эгфрид обещал ему имения и деньги, если он убедит королеву довести до конца их брак, ибо знал, что она ни к кому не привязана более, чем к Вилфриду. Нам не следует сомневаться, что случавшееся в прежние времена, как мы узнаем из достоверных источников, может происходить и в наши дни с помощью Господа, который обещал быть с нами даже до скончания века[850]. И Божье чудо нетления ее плоти после смерти свидетельствует о том, что она при жизни осталась не оскверненной связью с мужчиной.
Долгое время она просила короля позволить ей оставить заботы этого мира и служить Христу, единственному истиному Царю, в стенах монастыря; когда она с великим трудом добилась такого позволения, она ушла в монастырь аббатисы Эббы, тетки Эгфрида, который находится в месте под названием Колуд[851], и приняла от упомянутого предстоятеля Вилфрида чин и одеяние монахини. Год спустя она сама сделалась аббатисой в месте, называемом Эльге[852], где она выстроила монастырь и примером своей небесной жизни и учения сделалась матерью в девичестве для многих дев, посвященных Христу. Сообщают, что со времени прихода в монастырь она ни разу не надевала полотна, но носила только одеяние из грубой шерсти, а горячую ванну[853] принимала только по великим праздникам, таким как Пасха, Пятидесятница и Богоявление, и то последней, когда все служительницы Христа уже помылись с ее помощью. Больше одного раза в день она ела только по праздникам или же по крайней необходимости; она всегда оставалась в храме после вечерней службы и молилась до рассвета, если ей не мешала болезнь. Некоторые говорят, что силой пророчества она не только предсказала, что причиной ее смерти станет чума, но и открыла всем число тех сестер монастыря, кто падет жертвой той же болезни.