Сыма ЦяньИсторические записки. Избранное
Предисловие автора
В стародавние времена император Чжуань-сюй[1] повелел Чжуну заниматься делами Неба на юге, а Ли – делами Земли на севере.
Во времена правления императоров Яо и Шуня[2] потомки этих двух родов вновь получили право наследовать должности своих предков, что и было записано в государственных родословных книгах.
Так было вплоть до династий Ся и Шан[3]: роды Чжун и Ли[4] из поколения в поколение ведали делами Неба и Земли.
В период династии Чжоу их потомком был Сю Фу, князь владения Чэн. При чжоуском Сюань-ване[5] он лишился своих владений и стал основателем дома Сыма[6].
Потомки дома Сыма из поколения в поколение были придворными историками династии Чжоу. Но в промежутке между правлением чжоуских царей Хуэй-вана[7] и Сян-вана[8] Сыма покинули пределы Чжоу и переселились в княжество Цзинь[9]. Но после того как цзиньский полководец Суй Хуэй бежал в княжество Цинь, род Сыма переселился в Шаолян. А оттуда Сыма расселились: кто в Вэй[10], кто в Чжао[11], кто в Цинь[12].
Сыма Си, который ушел в Вэй, управлял Чжуншанем.
Сыма Кай, переселившийся в Чжао, был известен как искусный учитель военного дела. Его потомком был Куай-куй.
Сыма Цо переселился в Цинь. Он блестяще вел споры с Чжан И, за что князь Хуэй-ван[13] назначил его своим полководцем и послал в поход против княжества Шу[14]. Сыма Цо покорил Шу и остался там управлять завоеванными землями.
Внук Сыма Цо, по имени Сыма Цзинь, состоял на службе у уаньского правителя Бай Ци.
Тот Сыма, который остался в Шаоляне, сменил имя на Ся-ян.
Сыма Цзинь и Бай Ци живьем закопали в землю сдавшихся им в плен воинов княжества Чжао и за это после возвращения из похода были казнены в Дую. Похоронены они в Хуачи.
Внук Сыма Цзиня, по имени Сыма Чан, служил у циньского правителя и занимал должность те-гуаня[15]. Это было при Цинь Ши-хуане[16].
У Куай-куя был правнук, по имени Сыма Ан, служивший усиньскому правителю и занимавший при нем должность военачальника. Он ходил в поход против Чаогэ.
Когда стали жаловать титулы ванов[17] владетельные князья, Сыма Ан получил от Сян Юя[18] титул иньского вана. Во время войны, которую начало княжество Хань против Чу, он перешел на сторону Хань, и его владения были переименованы в область Хэнэй.
У Сыма Чана был сын, по имени Сыма У-цзе, занимавший пост градоначальника ханьской столицы. А сын Сыма У-цзе, по имени Сыма Си, носил звание у-да-фу[19]. Когда они умирали, их хоронили в Гаомыне.
У Сыма Си был сын, Сыма Тань, занимавший должность придворного историка. Он учился астрологии у Тан Ду, постигал смысл «Ицзина»[20] у Ян Хэ, изучал рассуждения Хуан-цзы о «дао», Сыма Тань служил на должности главного придворного историка начиная с периода Цзянь-юань и вплоть до периода Юань-фын[21].
Сожалея, что ученые не могли постигнуть сущности этих учений, Сыма Тань написал трактат, в котором изложил основные идеи шести философских школ[22].
В трактате говорилось:
«Ицзин» и обширный комментарий к нему, «Сицынчжуань», говорят о единстве Вселенной, но толкуют его на сотни ладов: все стремятся к одному и тому же, но идут различными путями.
Или вот школы «инь-ян», конфуцианцы, моисты, номиналисты, легисты, даосисты – все они во главу угла ставят вопросы управления. Они стремятся к одной и той же цели, но идут к ней разными путями. В их учениях есть много того, что можно осознать, но кое-что не поддается осмыслению.
Как-то я наблюдал за всеми ухищрениями философов школы «инь-ян». Вот они предсказывают великое счастье, а толпа их сторонится; они пытаются грубо навязывать людям свое учение, но люди в большинстве своем испытывают перед ними страх. И тем не менее проповедуемый ими великий порядок смены четырех времен года отрицать нельзя.
У конфуцианцев слишком обширная ученость, но недостаточное проникновение в сущность явлений. В результате нужно затратить много труда, чтобы их понять, но успех будет небольшой. Вот почему невозможно полностью воспринять это учение. Однако предложенный конфуцианцами этический принцип отношений между государем и подданным, отцом и сыном, установленную ими разницу в положении мужа и жены, старшего и младшего изменять никоим образом не следует.
Моисты слишком ограниченны, и полностью соблюсти принципы их учения чрезвычайно трудно. Поэтому моизм и не получил широкого распространения. И тем не менее нельзя отбрасывать принцип моистов: «Укрепляй основу и будь бережлив в потреблении».
В легизме слишком много жестокости и мало милосердия. Но четко проведенное легистами различие между государем и подданными, высшими и низшими следует принять в неизменном виде.
Номиналисты учат людей быть умеренными. Они ставят на первое место название вещи и совершенно упускают из виду ее сущность. Но их принцип «исправления имен» заслуживает внимательного изучения.
Даосисты учат людей направлять все свои силы к единой цели, действовать, не оставляя следов, оказывать благодеяния всему живому. Их искусство заключается в том, что они переняли принцип великого порядка у философской школы «инь-ян», взяли понятие добра у конфуцианцев и моистов и обобщили то главное, что есть в номинализме и легизме. С течением времени их учение преобразуется, в зависимости от обстоятельств изменяются принципы. У них нет рецептов на все случаи жизни. Они уславливаются действовать одним способом, а в ходе дела прибегают к другому способу. Вот поэтому они, не затрачивая больших усилий, добиваются огромных успехов.
Конфуцианцы поступают иначе. Они считают, что государь – это зеркало Поднебесной. Государь должен запевать, а подданные должны вторить ему; государь должен идти впереди, а подданные должны следовать за ним. Но при таком положении выходит, что государь трудится, а подданные бездельничают. И когда дело доходит до управления государством, то всех желающих трудиться устраняют, а должности получают всякие проходимцы.
Ведь от чрезмерного напряжения дух истощается, от чрезмерных трудов тело дряхлеет. А если тело и дух находятся в расстройстве, то нелепым будет и желание стать долговечным, как небо и земля.
У философов школы «инь-ян» есть свои точные указания, относящиеся к четырем временам года, восьми странам света, двенадцати знакам зодиака и двадцати четырем сезонам. Но при этом нельзя сказать, чтобы обязательно процветали все те, кто эти указания выполняет, или гибли и бедствовали те, кто их нарушает.
Вот поэтому я и сказал: «Они пытаются грубо навязать людям свое учение, но люди в большинстве своем испытывают перед ними страх».
Ведь и без того ясно, что весною все рождается, летом созревает, осенью собирают урожай, а зимою хранят его в кладовых. Это великий неизменный закон природы. Если бы не было такой последовательности, не существовало бы и законов развития Поднебесной.
Поэтому я и сказал: «Проповедуемый ими великий порядок смены четырех времен года отрицать нельзя».
Конфуцианцы считают «Шесть умений»[23] законом для каждого человека. Конфуцианские каноны и комментарии к ним исчисляются тысячами и десятками тысяч томов. За целый век не постигнешь до конца их учение, за целый год не изучишь их обряды!
Поэтому я и сказал: «У конфуцианцев слишком обширная ученость, но недостаточное проникновение в сущность явления, и в результате нужно затратить много труда, чтобы понять их, но успех будет небольшой».
Но установленные конфуцианцами правила отношений между государем и подданным, между отцом и сыном, а также порядок подчинения жены мужу и младшего старшему никакая философская школа изменить не может.
Восхваляя справедливый путь правления императоров Яо и Шуня и отмечая их добродетельное поведение, Мо-цзы[24] тоже говорил:
«Залы возвышались всего на три чи, к ним вели земляные лестницы из трех ступеней. Крыши покрывались неподрезанным тростником, с дубов не снимали кору.
Все ели из глиняной посуды, пили из глиняных чашек. Пища состояла из необрушенного риса и проса, похлебка из гороховой ботвы.
В жаркие летние дни носили одежды из грубой ткани, зимой одевались в оленьи шубы.
Когда хоронили покойников, гробы делали из тунгового дерева, толщиною в три цуня.
Когда оплакивали покойников, до конца не изливали свою скорбь в слезах. Такие похоронные обряды были равно обязательны для всех.
Если бы подобные законы устанавливались для всей Поднебесной, не было бы различий между знатными и простыми».
Однако в разные времена люди живут по-разному. Мир изменяется, а вместе с ним изменяется и жизнь.