одов обессилила народ. Я слышал, что великий успех может превратиться в бедствие, если народ притеснен и недоволен правителем. Цепляться за успех, который может принести опасность, и идти против воли могущественного Цинь – это гибельно для вас. Княжество Цинь в течение пятнадцати лет не решалось двинуть войска через заставу Ханьгу и напасть на Ци и Чжао только потому, что надеялось снискать в Поднебесной симпатии. Чу в войне против Цинь потерпело поражение в Ханьчжуне, причем погибло более семидесяти человек, держащих яшмовые дощечки, и вы лишились Ханьчжуна. Вы затем снова подняли войска и напали на Цинь. Произошло сражение в Ланьтяне[256]. Создалось положение, будто два тигра схватились друг с другом. Ведь если Цинь и Чу будут истощать друг друга, Хань и Вэй будут безраздельно господствовать у них в тылу! А это самое опасное для вас. Подумайте над этим хорошенько, великий ван! Если циньские войска захватят Янцзинь, принадлежащий княжеству Вэй, они прикроют грудь Поднебесной. Тогда вы со своей армией нападете на Сун. Не пройдет и нескольких месяцев, как Сун будет низвергнут. Низвергнув Сун, вы двинетесь на восток, и владения двенадцати князей в верховьях реки Сы полностью перейдут к вам. Су Цинь был единственным человеком в Поднебесной, который верил в прочность союза «цзун». Ему было пожаловано звание уаньского правителя, и он получил должность сяна в княжестве Янь. Замыслив вместе с яньским ваном разгромить Ци и поделить его земли, Су Цинь притворился, что провинился перед яньским правителем, и бежал в Ци. Циньский правитель принял его и назначил своим сяном. А через два года все замыслы Су Циня обнаружились. Циский ван разгневался и приказал разорвать труп Су Циня колесницами на базарной площади. Ведь Су Цинь пытался объединить князей и властвовать над Поднебесной с помощью обмана! Вполне понятно, что это ему не удалось. Ныне Цинь и Чу имеют общие границы и рубежи, поэтому им надлежит вести себя как добрым соседям. Если вы, великий ван, действительно можете послушаться меня, я упрошу циньского правителя прислать к вам в качестве заложника его наследника. Вы же в свою очередь отправите чуского наследника заложником в Цинь. Кроме того, я постараюсь убедить циньского вана отдать вам в жены свою дочь и город с десятью тысячами дворов. Таким образом Чу и Цинь станут братскими государствами, всякие нападения и войны между вами прекратятся навсегда. Я считаю, что для вас это было бы самым выгодным.
Итак, чуский ван получил Чжан И, но отдавать земли Цяньчжуна ему не хотелось, и он согласился на предложение Чжан И.
Тогда Цюй Юань[257] сказал правителю:
– Когда-то Чжан И обманул вас, великий ван. Раз уж он приехал снова, вам следовало бы сварить его живьем в масле. Но вы не только не казнили его, а вдобавок слушаете его лживые речи! Это недопустимо!
– Согласиться с Чжан И и сохранить земли Цяньчжуна – огромная выгода для меня! – возразил чуский правитель. – Я потом получу вдвое больше.
Он согласился на предложение Чжан И и завязал дружбу с Цинь. Чжан И покинул Чу и уехал в Хань.
– Ханьские земли покрыты мрачными пропастями и отвесными скалами, – говорил он ханьскому вану. – Здесь рождаются только бобы да пшеница. Народ большей частью питается или вареными бобами, или гороховой похлебкой. Выпадет один неурожайный год, и людям нечего будет есть. Ханьские земли раскинулись не более чем на девятьсот ли в окружности, запасов провианта в них не наберется и на два года. Я подсчитал, что у вас не более трехсот тысяч воинов, в число которых входят несущие разные повинности. Если же вычесть воинов, занятых на охране городов и крепостей, останется тысяч двести. В Цинь носящих латы более миллиона, десять тысяч всадников, тысяча колесниц. Циньские воины храбры, как тигры; они галопом скачут на конях, без шлемов бесстрашно врываются в расположение врага и разят без промаха. И таких храбрецов не счесть! А циньские кони! Они летят, как птицы, выбрасывая передние ноги, и роют землю задними копытами. Расстояние между передними и задними копытами за один прыжок составляет целых три сюня[258]. И таких коней не счесть! Шаньдунцы вступают в бой лишь в шлемах и латах, а циньские воины смело устремляются на врага без лат и доспехов. Налево рубят головы, направо берут живьем. Сравнить циньского воина с шаньдунским – все равно что сравнить Мын Бэня[259] с трусом! Циньский воин настолько сильнее шаньдунца, насколько У Хо[260] сильнее младенца. Бросить воинов, подобных Мын Бэню и У Хо, на слабое непокорное государство равносильно тому, что опустить груз в тысячу цзюней[261] на куриное яйцо. Конечно, ничего хорошего тут не получится! А сановники и владетельные князья не думают о том, что у них ничтожные земли, и слушают хвастливые речи сторонников плана «цзун». А те только и подстрекают: «Послушайтесь нас! Вы сделаетесь могущественными и будете властвовать в Поднебесной». Внимать советам, которые могут принести пользу лишь на мгновение, – значит не заботиться о длительном благополучии для своей династии. Нет преступления тяжелее, чем вводить в заблуждение своего правителя. Если вы откажетесь служить Цинь, циньский правитель двинет против вас войско, овладеет Ияном, отрежет у вас Шанданские земли, возьмет Чэнгао и Жунъян на востоке, тогда и дворцы Хунтай и рощи Санлинь перестанут быть вашим достоянием. Ведь если вы лишитесь Чэнгао и прервется сообщение с Шанданскими землями, государство ваше окажется раздробленным. Если же вы сразу согласитесь служить Цинь, то обретете покой. Ваш отказ будет равносилен вашей гибели. Делать зло, а требовать, чтобы тебе за это платили добром, рассчитывать на мель, а попасть в глубину, восстать против Цинь и покориться Чу – значит погубить себя, хотя ты этого и не желаешь! Поэтому в ваших же интересах присоединиться к Цинь. Цинь больше всего желает ослабления княжества Чу. Достигнуть этого можно, использовав Хань. Однако это вовсе не значит, что только с помощью Хань можно сделаться сильнее Чу. Это просто объясняется благоприятным месторасположением княжества Хань. Если вы обратитесь лицом к западу и станете служить Цинь, чтобы вместе с ним напасть на Чу, циньский правитель возрадуется. Ведь для вас нет ничего лучше, как в союзе с Цинь напасть на Чу и поживиться за счет последнего.
Ханьский ван послушался совета Чжан И. Чжан И, возвратившись в Цинь, донес своему вану об успешном выполнении повеления.
За это циньский правитель пожаловал Чжан И звание усиньского правителя и отдал во владение пять городов. Затем он послал Чжан И на восток для переговоров с циским Минь-ваном.
Чжан И сказал Минь-вану так:
– Ци – самое могущественное из всех государств Поднебесной. Великие сановники живут здесь в довольстве и роскоши. Но вместе с тем ваши советники, великий ван, дают вам советы, которые преследуют лишь кратковременные выгоды, и не обращают внимания на выгоды, рассчитанные на сто поколений. Я уверен, что сторонники плана «цзун», давая вам какой-нибудь совет, говорят: «Ци граничит на западе с могущественным княжеством Чжао, на юге – с Хань и Лян. Ци прилегает к морю, территория его обширна, население многочисленно, у него могучее войско, состоящее из храбрых воинов. Пусть здесь будет сто таких Цинь, что значат они для Ци?» Вы считаете такие советы мудрыми и не видите в них пороков. Сторонники плана «цзун» – это небольшая кучка людей, которые считают, что нет ничего на свете разумнее предлагаемого ими союза. Я слышал, что Ци трижды воевало с княжеством Лу, и Лу трижды оказывалось победителем. Но если государство оказывается в опасности, за нею неизменно следует гибель. Хотя оно и обрело славу победителя, но все же обречено на гибель. Почему? Потому что Ци – государство большое, а Лу – маленькое. Ныне Цинь и Ци – это то же, что Ци и Лу. Цинь сражалось с Чжао на реках Чжаншуй и Хуанхэ, и Чжао дважды победило. Потом они снова сражались под Фаньу, и вновь победило Чжао. Но после четырех битв Чжао лишилось нескольких сотен тысяч воинов, его столица Ханьдань едва держится. Хотя Чжао и слывет победителем, оно уже по сути дела разгромлено. Почему? Потому что Цинь могущественнее Чжао. Ныне правящие дома Цинь и Чу породнились между собой, а их государства стали братскими. Хань уступает им Иян, Лян отдает Хэвай. Правитель Чжао едет на поклон в Мяньчи[262], дарит Хэцзянь[263] и признает себя подданным Цинь. Если вы, великий ван, откажетесь служить Цинь, его правитель двинет армии княжеств Хань и Лян против ваших южных земель, а войска княжества Чжао переправятся через реку Цинхэ[264] и устремятся к заставе Богуань. Это приведет к потере ваших владений Линьцзы и Цзимо[265]. Когда государство ваше подвергнется нападению, вы лишитесь возможности изъявить свое согласие добровольно служить Цинь! Подумайте об этом, великий ван!
– Ци – государство дикое и захолустное, – ответил циский ван. – Живем мы в полном неведении на берегах Восточного моря, и нам никогда не приходилось слышать столь мудрых рассуждений, направленных на благо нашей династии.
Циский ван согласился поступить так, как советовал ему Чжан И.
После этого Чжан И отправился на запад убеждать правителя княжества Чжао примкнуть к Цинь.
– Меня прислал к вам мой правитель, – сказал он, – ибо он хочет дать вам свой скромный совет. Вы, великий ван, в свое время возглавили Поднебесную с целью покорить Цинь, и циньские войска в течение пятнадцати лет не смели выходить за заставу Ханьгу. Слава ваша прогремела в шести государствах. Наши города живут в страхе, они запасают оружие, украшают колесницы, учатся верховой езде и стрельбе, обрабатывают поля, запасаются продовольствием и охраняют свои владения со всех четырех сторон. Они живут в трепете и печали, не смея пошевельнуться. И только вы, великий ван, преследуете их. Ныне ваше могущество, великий ван, дало вам возможность захватить Ба и Шу, присоединить к своим владениям Ханьчжун, овладеть двумя Чжоу, перевезти в свою столицу девять династийных сосудов и держать в руках переправу Байма