[838]. Ань попросился на приём [к государю], встреча состоялась во дворце Гао-мэнь. [Цзи Ань] заявил: «Поскольку сюнну атаковали наши укрепления вдоль дорог и границ и разорвали с нами дружеские отношения, Срединное государство подняло свои войска, чтобы покарать их; убитых и раненых не сосчитать; и истратили мы на это огромные деньги. По моему скромному мнению, вам, Ваше Величество, необходимо отдать всех захваченных в плен хусцев рабами в семьи, из которых [мужчины] ушли на войну и погибли в боях, чтобы как-то восполнить их страдания за Поднебесную и тем самым удовлетворить сердца байсинов. Если ныне так поступить нет возможности, то, когда прибудет Хуньсе[-ван] со своими несколькими десятками тысяч людей, неужели вы опустошите склады и хранилища, чтобы наградить [перебежчиков], и заставите своих подданных ухаживать за ними и кормить их, как любимых детей? Откуда же нашему тёмному народу было знать, что товары, продаваемые на рынках Чанъани, рассматриваются чиновниками как запрещённые к ввозу в пределы [империи]? Вы, Ваше Величество, не в состоянии распорядиться богатствами сюнну, чтобы отблагодарить Поднебесную, но хотите из-за незнания каких-то неясных правил казнить более пятисот человек, — это то, что называется "спасая листья, ломать ветки". Я смиренно прошу Ваше Величество не делать этого». Император промолчал, не согласился, [а потом] сказал: «Я уже давно не слышал речей Цзи Аня, а сегодня вновь столкнулся с его бредом». Через несколько месяцев Аня обвинили в каком-то мелком нарушении закона и, хотя он был прощён, его лишили поста. И тогда Ань удалился в своё деревенское поместье.
Через несколько лет [в империи] были введены монеты весом в пять чжу[839]. Многие в народе стали незаконно выплавлять такие монеты, особенно в землях Чу. Государь считал, что главным местом, [где шла выплавка фальшивых монет,] была область Хуайян в Чу[840], и он призвал к себе [Цзи] Аня и назначил его правителем Хуайяна. Ань с низким поклоном поблагодарил [государя], но печати не принял. Однако [государь] вновь и вновь настаивал на своём, и в конце концов Ань принял назначение. Представ перед императором, Ань со слезами сказал ему: «По состоянию здоровья я близок к смерти и уже не надеялся вновь увидеть Ваше Величество. Я никак не предполагал, что вы вновь призовёте меня на службу. Меня часто мучает тяжёлая болезнь, поэтому я не в состоянии выполнять обязанности правителя области. Я бы хотел быть простым [162]чжунланом и иметь право входа во внутренние покои дворца, чтобы уменьшить число ошибок и восполнить упущенное другими; таково моё желание». Государь ответил: «Неужели ты считаешь пост правителя Хуайяна незначительным? Сейчас я призвал тебя, потому что вижу, что население и власти Хуайяна не ладят друг с другом, и я решил назначить тебя, чтобы ты своим авторитетом, без особых усилий, спокойно ими управлял». Перед тем как отправиться к месту нового назначения, Ань навестил главу посольского приказа Ли Си и сказал ему: «Я покидаю столицу, поселяюсь в области и уже не смогу принимать участие в обсуждении вопросов при дворе. Но у юйшидафу Чжан Тана достаточно знаний и ума, чтобы не дать ходу любым увещеваниям, он способен обманно приукрасить любые нарушения, ловко используя льстивые речи и хитрые слова. Он не может действовать во благо Поднебесной, всецело подделываясь под желания правителя. Если же государь чего-то не желает, он тут же отбрасывает свои предложения, а если государь хочет что-то предпринять, он тут же восхваляет предложенное. Выдвигая собственные предложения, он манипулирует статьями закона, в столице с помощью ловких ходов он склоняет к себе сердце правителя, а на местах, опираясь на хитрых и продажных чиновников, усиливает своё влияние и власть. Вы входите в число девяти цинов. Если вы не осмелитесь обо всём говорить открыто, то вместе [с Чжан Таном] разделите его бесчестье». [Ли] Си опасался Тана, поэтому ни о чём говорить не решился. Ань поселился в области и стал управлять, как он и прежде это делал, и обстановка в Хуайяне улучшилась. Позднее Чжан Тан потерпел поражение; император, узнав о разговоре [Цзи] Аня с Си, обвинил Си в преступлении и приказал возвести Аня в ранг сяна чжухоу[841], оставив его в Хуайяне. Через семь лет [Цзи Ань] скончался.
После его кончины и в память о [верной] службе покойного император поставил его младшего брата Цзи Жэня одним из девяти цинов, сына Цзи Яня — сяном при одном из чжухоу. Сыма Ань — сын старшей сестры самого Аня — ещё в юности помогал [Цзи] Аню, когда тот был сяньма. [Сыма] Ань был весьма грамотным и удачливым в службе, его четырежды повышали в ранге, он стал одним из девяти цинов и умер на посту тайшоу Хэнани. Благодаря влиянию [Сыма] Аня его братья достигли постов чиновников с окладом в две тысячи даней зерна. Их было десять человек. Дуань Хун был родом из Пуяна, вначале служил Гай-хоу Синю[842]. Синь представил Хуна императору, и он дважды входил в состав девяти цинов. [163]
Известно, что все чиновники, вышедшие из княжества [Малое] Вэй, преклонялись перед Цзи Анем и он всегда был для них авторитетом.
Чжэн Дан-ши, второе имя Чжуан, был родом из княжества Чэнь. Его предок Чжэн-цзюнь служил военачальником ещё у Сян Цзи (Сян Юя); когда Цзи погиб, он перешёл на сторону дома Хань. Гао-цзу повелел всех, кто прежде служил Сян Цзи, именовать по фамилии Цзи, лишь Чжэн-цзюнь такого повеления не получил. Всех бывших крупных чиновников [Сян Цзи], поименованных фамилией Цзи, сделали дафу, а Чжэн-цзюня отправили в ссылку. Умер он во время правления Сяо Вэня.
Чжэн Чжуан всегда защищал слабых и обиженных, когда же [он] сумел в трудной ситуации помочь Чжан Юю[843], то слава о нём распространилась в Лян и Чу. При Сяо Цзине он вошёл в свиту наследника трона. Каждые пять дней у них был день отдыха, они частенько запрягали коней, чтобы промчаться по пригородам Чанъани, навещали старых друзей, приглашали к себе в гости бинькэ, нередко засиживались до утра и беспокоились только о том, что не успеют наговориться. Чжуан увлекался учением Хуан[-ди] и Лао[-цзы], [но] больше всего его заботило, как бы не лишиться таких встреч. И хотя он сам был юн годами и занимал невысокий чиновничий пост, но те, с кем он знался и развлекался, были возраста его деда и отца, и многие из них были уже известными в Поднебесной мужами. Когда на престол взошёл император У-ди, [Чжэн] Чжуан стал продвигаться по служебной лестнице: сначала чжунвэй [в княжестве] Лу, затем — тайшоу в Цзинани, сян — в Цзянду[844], а затем он вошёл в число девяти цинов и занял пост правого нэйши. В это время он нередко обсуждал дела с Уань-хоу и Вэйци[-хоу][845]. Затем его понизили в должности и поставили начальником службы снабжения императрицы и наследника, а позднее перевели на пост данунлина[846].
Как-то [Чжэн] Чжуан, будучи уже высокопоставленным чиновником, предупредил стражника у ворот: «Даже когда прибывает незнатный гость, не надо заставлять его ждать у ворот». Это было поведение хозяина, уважительно относящегося к нижестоящим. Чжуан был бескорыстным человеком и не стремился к обогащению, раздавал всё, что получал. Даря кому-либо продукты, он даже упаковывал их в бамбуковую плетёнку. Каждый раз, являясь на приём ко двору, чтобы представить императору кого-либо из достойных людей Поднебесной, он ожидал момента, когда государь [164] освободится, и лишь тогда заговаривал с ним. Мужей, рекомендуемых им на чиновничьи должности, и своих помощников он открыто хвалил, нередко ставя их качества выше собственных. Он никогда не обращался к своим чиновникам просто по имени и, когда разговаривал с кем-либо из подчинённых, старался не обидеть его, а если слышал чьи-то добрые советы, [тут же] передавал их государю, боясь лишь запоздать с этим. [За такие качества] все чиновники к востоку от гор единодушно славили его, с уважением произнося имя Чжэн Чжуана.
[Как-то] Чжэн Чжуан должен был инспектировать [работы по ремонту] прорванных плотин на Хуанхэ. Он попросил пять дней на сборы в поездку. Государь его спросил: «Я слышал, что, когда Чжэн Чжуан собирается уехать за тысячу ли, он не берёт даже провизию в дорогу. Почему же сейчас потребовалось столько времени на сборы?»[847].
При дворе Чжэн Чжуан обычно соглашался с мнением императора, не осмеливаясь спорить с ним. Когда он достиг преклонного возраста, ханьский дом вёл войны с сюнну и пытался привлечь на свою сторону варваров всех четырёх сторон света. Поднебесная несла огромные расходы, казна оскудела. Чжуан поручил одному из своих бинькэ от имени дануна нанимать на работы людей, а тот не смог отчитаться за полученные средства. Когда Сыма Ань, тайшоу [области] Хуайян, обнаружил это, Чжуан был обвинён в злоупотреблениях и низведён до положения простолюдина. Через какое-то время его назначили на пост помощника чэнсяна[848], но император полагал, что Чжуан слишком стар, и перевёл его на пост тайшоу [области] Жунань[849]. На этом посту по прошествии нескольких лет [Чжэн Дан-ши] и умер.
Чжэн Чжуан и Цзи Ань какое-то время входили в число девяти цинов. Они были честными, знающими своё дело и высоконравственными людьми, но когда потеряли свои посты и обеднели,