[68] наставляя вана в справедливости, говорил: «Не меняй своих установлений, не отходи от своих намерений, крепко держись единых устремлений вплоть до самых последний дней»». Я, И, тогда, поклонившись, принял приказ вана и записал его Если же я теперь буду бояться трудностей, которые возникнут от [Тянь] Бу-ли, и забуду о своих записях, то это приведет к огромным переменам. Если я, выступив вперед, принял строгое повеление правителя, а теперь отступлю назад и не завершу своего дела, то как же велика будет моя вина! Чиновник, повинный в измене своему делу, достоин всяческого наказания. Ведь поговорка гласит: «Если даже мертвые воскреснут, пусть живым не будет стыдно перед ними». Свое слово я уже сказал раньше, мои намерения полностью соответствуют моим словам, как же я могу думать лишь о сохранности моей персоны? Вместе с тем честный подданный при приближении трудностей проявляет свою верность Преданный правителю чиновник, когда беспокойство нарастает, действует с еще большей ясностью. Вы уже одарили меня своей верностью! Хотя это и так, я высказал в словах свое мнение раньше и в конце не осмелюсь его преступить». Ли Дуй сказал: «Что же, пусть Ваши намерения осуществятся. Я вижу Вас в этом году, наверное, в последний раз». Заплакав, он вышел.
Ли Дуй несколько раз виделся с княжичем Чэном, чтобы подготовить его к возможным поступкам Тянь Бу-ли. Однажды Фэй И сказал Синь Ци[235]: «Княжич и Тянь Бу-ли могут быть источником наших волнений, это входит как бы в их понятие долга. Внешне они ведут себя доброжелательно, но по сути своей они отвратительны. Таковы эти люди! Один ведет себя не как сын, другой — не как слуга правителя. Я слышал, что, когда преступный чиновник находится при дворе, это грозит крушением государству; когда чиновник-клеветник среди нас, это разъедает власть вана. Эти люди жадны и мечтают о большем. Внутри княжества они как будто приемлют повеления вана, а вовне творят бесчинства. Они кичатся получением от вана [прямых] повелений, но тут же ими пренебрегают; самовольно и беспрепятственно издают собственные приказы, а беды от этого затрагивают существование государства. В настоящее время я [крайне] обеспокоен этим: ночью забываю про сон, за столом забываю о еде. Когда разбойники в состоянии приходить и уходить, то нельзя к этому не готовиться. Отныне, если мне удастся призвать правителя-вана, он должен будет увидеться со мной, и я намерен прежде других послужить ему лично. Если не будет причины [к тревоге], то пусть ван вступит в столицу». Синь Ци сказал: «Превосходно! Я слышал уже подобные суждения».
На четвертом году [правления] (295 г.) ван устроил прием всех чиновников. Прибыл на прием и Аньян-цзюнь. Чжуфу [69] повелел вану вести дворцовый прием, а сам наблюдал за поведением всех чиновников и членов княжеского рода со стороны. Наблюдал он и за своим старшим сыном Чжаном, который выглядел удрученным. Повернув лицо на север как подданный, склонялся он перед своим младшим братом [как ваном], но в душе сожалел об этом. Тогда ван захотел разделить земли Чжао и поставить Чжана править в Дай. План этот еще не был принят, как от него пришлось отказаться. Чжуфу и ван поехали в Шацю[236]. В это время случилось следующее. Чжуфу и ван остановились в разных дворцах. Тотчас же княжич Чжан вместе со своими сторонниками и Тянь Бу-ли подняли смуту, ложно сославшись на повеление Чжуфу, и призвали к себе Хуэй-вэнь-вана. Первым вошел [к мятежникам] Фэй И, и они убили его. Гао Синь [Шэнь] вместе с ваном вступили в бой [с мятежниками], княжич Чэн и Ли Дуй прибыли из столицы княжества, подняли воинов из четырех селений и ввели их во дворец, чтобы ликвидировать мятеж. Они убили княжича Чжана, Тянь Бу-ли и их сообщников и утвердили власть дома вана. Княжич Чэн стал первым советником, получив титул Аньпин-цзюня, Ли Дуй стал сыкоу (управителем судебного приказа). После того как княжичу Чжану было нанесено поражение, они отправились к Чжуфу; тот открыл им [ворота дворца]. Тут же Чэн и Ли Дуй окружили его дворец. После убийства княжича Чжана княжич Чэн и Ли Дуй стали строить тайные планы, говоря: «Мы из-за [княжича] Чжана окружили дом Чжуфу. Если мы распустим солдат, то будем истреблены». Затем они окружили [самого] Чжуфу и пригрозили всем находящимся во дворце людям так: «Тот, кто запоздает покинуть дворец, — будет казнен». Тогда все люди ушли из дворца. Чжуфу тоже хотел уйти, но не смог. Ему не давали пищи, он искал еду разных пташек и тем питался. Через три с лишним месяца он умер от голода во дворце Шацю. Только убедившись в смерти Чжуфу, они послали траурное извещение чжухоу. В это время ван был еще мал, и поэтому княжич Чэн и Ли Дуй забрали всю власть в свои руки. Они боялись наказания и тщательно охраняли место гибели Чжуфу.
Ранее Чжуфу поставил своим наследником старшего сына Чжана. Затем он встретил красавицу У и полюбил ее. Из-за этого не выезжал из дома несколько лет. У родила сына Хэ, и тогда ван лишил Чжана титула наследника и присвоил его Хэ. Когда умерла красавица У, чувства любви [к ее сыну] ослабли, и Чжуфу стал жалеть прежнего наследника, намереваясь вторично поставить его ваном. Но это намерение не было осуществлено, и поэтому возникла смута. И отец и сын погибли, что стало предметом насмешек в Поднебесной. Разве это не прискорбно!
На пятом году [правления] (294 г.) Хуэй-вэнь-ван отдал [70] княжеству Янь Мо и И[237]. На восьмом году построили крепостную стену в Наньсинтане[238]. На девятом году военачальник Чжао Лян, соединив свои войска с цискими войсками, напал на княжество Хань и дошел до заставы Лугуань[239]. На десятом году (289 г.) правитель Цинь назвал себя [западным] императором[240]. На одиннадцатом году (288 г.) Дун-шу вместе с родом Вэй напал на княжество Сун. Чжаосцы от Вэй получили Хэян[241]. Циньцы захватили наш Гэнъян[242]. На двенадцатом году военачальник Чжао Лян напал на княжество Ци. На тринадцатом году Хань Сюй становится военачальником и совершает набеги на княжество Ци. Умерла принцесса. На четырнадцатом году первый советник государства Юэ И, встав во главе войск княжеств Хань, Вэй, Чжао, Цинь и Янь, напал на Ци и захватил Линцю[243]. Чжаоский ван, встретился с циньским правителем в Чжунъяне[244]. На пятнадцатом году яньский Чжао-ван прибыл на встречу с нашим ваном. И вновь войска Чжао, Хань, Вэй и Цинь совместно напали на Ци. Циский ван потерпел поражение и бежал. Яньские войска глубоко вторглись на цискую территорию и захватили Линьцзы[245]. На шестнадцатом году (283 г.) Цинь вновь вместе с войсками Чжао неоднократно нападало на княжество Ци. Цисцы тяжело страдали от этого.
Су Ли[246] от имени цисцев послал Чжао-вану письмо, в котором говорилось: «Я слышал, что в древности у мудрых правителей их добродетельные поступки не распространялись повсюду во внутренних областях; их поучения не касались всех людей; их жертвы не приносились большому числу духов людей и небесных духов и не были постоянны. Однако вовремя выпадали сладкие росы; вовремя приходили сезонные дожди; обильны были урожаи хлебов; среди народа не возникало эпидемий. Массы людей одобряли такой порядок вещей, а мудрые правители думали обо всем. Ныне у Вас мудрые поступки и славные усилия не всегда идут на пользу Цинь, а неудовольствие и гнев не всегда сосредоточены на Ци. Цинь и Чжао [вроде] союзные государства, они используют свои силы и набирают солдат против Хань. Но разве Цинь искренне любит Чжао? Разве оно действительно ненавидит Ци? Когда явления становятся исключительными, мудрые правители изучают их. Дело в том, что правители Цинь вовсе не любят Чжао, а ненависти к Ци не испытывают. Они хотят погубить Хань и поглотить оба царства Чжоу. Вот почему они, как приманку, используют Ци, чтобы завлечь Поднебесную. Но, опасаясь неудачного развития событий, посылают войска бесчинствовать в Вэй и Чжао; а чтобы в Поднебесной им верили и не боялись, посылают своих заложников. В страхе, что Поднебесная повернется против них, они (циньцы) собирают войска в Хань, чтобы ему же угрожать. Заявляя о том, что они, [циньцы], хорошо относятся к союзным княжествам, на самом деле они собираются напасть на [71] беззащитное Хань. Я считаю необходимым показать истинные намерения Цинь. [И при удаче] и в беде обстоятельства могут изменяться. Царство Чу длительное время подвергалось нападениям, и царство Чжуншань было им утрачено. Ныне княжество Ци длительное время подвергается нападениям, и княжество Хань неминуемо погибнет. Если Ци будет сокрушено, то Вы, ван, сумеете разделить свои выгоды с шестью княжествами; а в случае гибели Хань все достанется одному царству Цинь. И когда Цинь заберет себе оба царства Чжоу, то на западе оно захватит ритуальные сосуды династии и будет пользоваться ими в своих целях. Тогда и налогов с полей, и исчисления заслуг будет много больше у правителя Цинь, чем у Вас, ван! Советы странствующих мужей гласят: «Как только Хань потеряет область Саньчуань, так Вэй потеряет свою столицу [Аньи][247]. Рынок и дворцовые приемы вроде бы не изменятся, но беда уже вплотную приблизится к Вам».
Если Янь поглотит северные земли Ци, то Вы сократите на триста ли расстояние между Шацю и Цзюйлу, а у ханьского Шандана останется всего сотня [защитных] ли от Ханьданя. Правители Янь и Цинь, замыслив приобрести Ваши,