Значение материальных средств производства и в особенности орудий труда, техники для исторического развития огромно. Недаром Маркс называет средства труда — «производительные органы общественного человека» — «не только мерилом развития человеческой рабочей силы, но и показателем тех общественных отношений, в которых совершается труд». Каждой общественной формации соответствует определённый технический базис, и экономические эпохи «различаются не тем, что производится, а тем, как производится, какими средствами труда»[61].
Прежде всего Маркс никогда не отождествляет технического процесса с простыми механическими процессами, техники — с механической «расстановкой» людей; науку механику он не смешивает с наукой об общественной технике производства, с технологией, хотя между этими науками и предметом их изучения существует самая тесная связь. Историзм — это первейшее требование материалистической диалектики — Маркс вносит и в своё понимание техники. Он стремится привлечь внимание к «критической истории технологии», к истории производительных органов общественного человека. Докапиталистические формации, которые имели своим производственным базисом ремесло и мануфактуру, характеризуются тем, что производитель в них неразрывно связан с условиями какой-либо одной отрасли производства: в каждой отрасли непрерывно воспроизводятся свойственные ей одни и те же ремесленные средства труда, и немалую роль играет искусство самого рабочего. Каждая отдельная отрасль производства здесь, по словам Маркса, «эмпирически (посредством опытах) находит соответствующий ей технический строй, медленно совершенствует его и быстро кристаллизует его, как только достигнута известная степень зрелости… Раз соответственная форма инструмента эмпирически найдена, застывает и рабочий инструмент, как это показывает переход его в течение иногда тысячелетия из рук одного поколения в руки другого». Особый характер технико-производственного процесса в каждой отрасли ремесла требует здесь длительной выучки, для того чтобы подмастерье мог стать мастером-ремесленником. Поэтому отдельные отрасли ремесла превращается в «тайны» по отношению одно к другому. Этот покров тайны с технического процесса срывает развитие крупной промышленности, пришедшее вместе с буржуазным обществом. По словам Маркса, «принцип крупной промышленности — всякий процесс производства, взятый сам по себе и прежде всего безотносительно к руке человека, разлагать на его составные элементы — создал всю современную науку технологии. Пёстрые, повидимому, лишённые внутренней связности и застывшие формы общественного процесса производства разложились на сознательно планомерные, систематически расчленённые в зависимости от желательного полезного эффекта применения естествознания».
«Точно так же, — продолжает Маркс, — технология открыла те немногие группы основных форм движения, в которых неизменно движется вся производительная деятельность человеческого тела, как бы разнообразны ни были применяемые инструменты, — совершенно так же как механика, несмотря на величайшую сложность машин, не обманывается на тот счёт, что все они представляют постоянное повторение элементарных механических средств. Современная промышленность никогда не рассматривает и не трактует существующую форму известного производственного процесса, как окончательную. Поэтому её технический базис революционен, между тем как у всех прежних способов производства базис был по существу консервативен»[62].
Приведённые слова Маркса раскрывают всю внутреннюю диалектику исторического развития технологических процессов. Задача, стоящая перед наукой технологией, это — максимально рационализировать технологический процесс производства, привести его к сознательному, планомерному применению естествознания. Для этого, по словам Маркса, необходимо расчленение всего технического процесса на наиболее общие, основные, необходимые формы движения, которые берутся независимо от искусства рабочего как имеющие место при пользовании самыми разнообразными орудиями. Однако сознательное научное применение техники не протекает вне определённых отношений классов, вне условий, созданных общественной формой. Оно стало возможным лишь в эпоху развития капитализма, когда создаётся разнообразие форм труда и вместе с ними развивается представление об измерении всякого конкретного труда всеобщим, общественно-необходимым трудом, когда появляются машины и растёт независимость технического процесса от непосредственного воздействия руки работника. Противоречия капиталистической экономики — экономическая борьба между буржуазией и рабочим классом и конкуренция между капиталистами — все эти условия требовали в эпоху развития капитализма всё большего совершенствования орудий труда и наибольшей независимости технического процесса от руки и от искусства рабочего. Отсюда — всё возраставшая сознательность и планомерность технической организации на каждом отдельном капиталистическом предприятии, которые составляли явный контраст со стихийным характером развития буржуазной экономики в её целом.
Отсюда — необходимость для восходящей буржуазии постоянно революционизировать, изменять и совершенствовать свои орудия производства, что составляло характерную особенность развивающегося буржуазного общества, в отличие от всех прежних консервативных способов производства. И совершенно иной характер получает применение техники в условиях загнивания современного капитализма, ведущих к техническому застою. Лишь пролетариат, строящий новое, социалистическое общество, становится здесь выразителем дальнейшего технического прогресса.
Говоря о технике, как о моменте производительных сил общества, нельзя забывать о постоянной связи, существующей между техникой и определёнными историко-экономическими условиями, о том или ином отношении рабочих к орудиям — или, как выражается Маркс, нельзя забывать об «историческом элементе», входящем в определение средств труда. Техника в этом отношении представляет собой также историческую категорию. Маркс отмечал в самых сложных машинах «повторение элементарных механических средств». Однако он возражал против попыток буржуазных авторов определять машину просто как «сложный» инструмент или ремесленный инструмент определять как «простую» машину, т. е. ограничиваться общими терминами механики, без учёта исторического своеобразия машины. Он считал также неправильным проводить различие между машиной и инструментом, основываясь лишь на том, что именно в данном случае является движущей силой — рука человека или сила природы, воды, пара и т. д.
Действительное отличие машины от исторически предшествующего ей ремесленного инструмента лежит, по словам Маркса, в том коренном изменении, которому подвергается исполнительный механизм машины, так называемая «рабочая» машина. В ней совершенно изменился самый процесс технической обработки — с вытеснением человеческого труда, направленного прежде на эту обработку. Подчёркивая этот исторический элемент в определении машины, Маркс в то же время считал неправильным стремление мелкобуржуазных идеалистов типа Прудона отождествлять технику с экономикой, — видеть в машине экономическую категорию, своего рода некоторый «синтез» трудовых функций, вместо прежде имевшего место разделения общественного труда. Маркс доказывал, что «способ пользоваться машинами совсем не то, что сами машины», что технику современного производства необходимо отличать от её капиталистического применения. Разделение труда не только не исчезает с появлением машин, как это думал Прудон, но оно ещё более усиливается. K тому же мы должны строго различать техническое разделение труда, имеющее место в мастерской, на фабрике, на предприятии, и разделение труда во всём обществе. Когда мы говорим о способе пользоваться машинами, например в капиталистическом обществе, мы имеем в виду не только технические приёмы, которые обусловлены характером применяемых орудий труда, но и общественные связи, которые основаны на различном распределении средств производства между общественными классами. Машина, по словам Маркса, «так же мало составляет экономическую категорию, как быки, которые тащат плуг»[63]. Экономические категории буржуазного общества выражают отношения капиталистического присвоения, — отношения, которые складываются стихийно, независимо от сознания членов капиталистических общественных отношений. Техника же капитализма, которая непрерывно революционизировалась на восходящей стадии развития буржуазного способа производства, выражала обобществление процесса на каждом отдельном предприятии и растущую сознательность и планомерность применения здесь орудий труда каждым отдельным капиталистом.
Исторический элемент, вносимый марксизмом в определение средств труда, состоит в том, что средства труда всегда рассматриваются как выражающие собой исторически изменяющееся, активное, сознательное отношение человека к природе. Производительные органы общественного человека неразрывно связаны в своём историческом развитии с ходом исторического развития человеческой рабочей силы: они служат мерилом уровня её развития и её производительности на каждой исторической ступени. Отсюда та важная роль, которую приобретает техника в развитии производительных сил общества.
Перечисляя факторы, которые способствуют росту производительности общественного труда, Маркс в одном месте называет в их числе: во-первых, естественные условия труда, во-вторых, прогрессивное улучшение в области общественных производительных сил, как то: расширение производства, концентрация капиталов, комбинация и разделение труда, введение машин и улучшение химических и т. д. методов производства, научные открытия и изобретения