Тоби Вэк и его дочь Мэг
что они не имеют никакого права жениться. Да и посмотрите, они же едят рубцы!
— Эй, посыльный! — крикнул судья Кьют старику Тоби. — А ну-ка подойди сюда!
Тоби поспешно встал со ступенек и с салфеткой в руках подошел к судье. За ним подоспели и Мэг с Ричардом.
— Знаешь ли ты, — прогремел судья, — что рубцы — расточительная и неполезная пища? Что на деньги, которые ты потратил на один фунт рубцов, можно было накормить целый гарнизон солдат?
Старик Тоби очень уважал судью Кьюта (и, пожалуй, в Лондоне не было человека, который не уважал бы его). Судья мог говорить только очень мудрые и добропорядочные вещи, поэтому Тоби отнёсся к его словам с величайшей серьёзностью.
— Я не знал этого, господин судья… — пробормотал старик.
Он вдруг почувствовал себя виноватым в том, что оставил без еды целый гарнизон, а рубцы стали казаться ему не такими уж и вкусными.
— А знаешь ли ты, — судья уже не слушал Тоби и повернулся к Мэг, — ты, которая собирается вступить в брак с этим бедняком (в этот момент мистер Файлер ткнул пальцем в Ричарда так, как будто судья попросил его это сделать), что ждёт тебя сразу же после свадьбы?
— Нет, не знаю… — промолвила Мэг, которая тоже уважала судью и собралась отнестись к его словам с величайшей серьёзностью.
Судья всем своим дородным телом повернулся в сторону своего услужливого собеседника.
— Я преподам им несколько простых советов, это входит в мои обязанности судьи, — важно сказал он мистеру Файлеру, который в ответ на это не менее важно закивал головой, выражая полное одобрение.
— Так вот, — продолжил Кьют, снова обращаясь к Мэг, — предупреждаю тебя, что сразу после свадьбы ты начнёшь ссориться с мужем, и он тебя бросит, а ты останешься одна с грудным младенцем на руках. И не приходи ко мне тогда искать защиты, потому что только что я предупредил тебя.
Сделав это важное предупреждение, судья Кьют обернулся к Ричарду.
— И ты, тупица несчастный, — Ричард покраснел от такого обращения, но ничего не сказал судье, потому что тоже уважал его и считал, что тот не может сказать ничего обидного или предосудительного, — будь я таким видным да ладным, как ты, я бы обождал цепляться за бабскую юбку. Она станет старухой, когда ты будешь ещё мужчиной в самом соку! Вот тогда я и посмотрю на тебя, когда за тобой будет таскаться жена и свора орущих ребятишек!
Таков он был, этот судья Кьют. Уж он умел дать ценный совет простому человеку. Старик Тоби, Ричард и Мэг стояли совершенно огорошенные, и каждый из них, уважая этого большого и богатого человека, находил в них глубокий смысл. И вот уже Мэг была не уверена, что она хочет выйти замуж за Ричарда, а Ричард усомнился в своём желании взять в жёны умницу Мэг. Старик Тоби, тот и подавно стоял молча, чуть ли не плача: он во всём был согласен с судьёй и чувствовал, что зря все они родились на свет и что родились они дурными, и нищими, и не такими, как надо.
Судья и его спутник уже давно ушли заниматься своими важными делами, напоследок сунув старику Тоби шесть пенсов и письмо, которое требовалось доставить, а трое наших героев все еще стояли у огромной колокольни в полном молчании.
— Я пойду домой, отец, — тихо сказала Мэг, собирая корзинку, — и ты приходи скорее, уже вечер, скоро начнётся праздник.
Она попрощалась с Ричардом прохладнее, чем прощаются со случайным знакомым, и ушла. Ушёл и Ричард. А Тоби посидел ещё немного на ступеньках, размышляя о горькой своей неудавшейся судьбе, потом вскочил и понёсся рысцой туда, куда по распоряжению судьи Кьюта следовало доставить письмо.
Это не заняло у него много времени — дом адресата оказался поблизости, и вот Тоби уже бежит со всех ног домой, хотя и озабоченный разговором с судьёй, но в предвкушении тёплого камина и новогоднего ужина. Но было ли тому виной его удручённое состояние, или просто шляпа его была слишком сильно надвинута на глаза, а только через какое-то время он столкнулся с прохожим, да так сильно, что отлетел на мостовую.
— Простите великодушно! — закричал Тоби, поднимаясь. — Надеюсь, что я не зашиб вас?
Прохожий, который оказался широкоплечим мужчиной, ростом чуть ли не в два раза выше самого Тоби, помедлил с ответом, пытаясь понять, не шутит ли над ним этот тщедушный старичок. Но лицо Тоби выражало искреннее сочувствие, и мужчина, улыбнувшись, ответил:
— Нет, мой друг, вы меня не зашибли.
Тоби Вэк встречает Уилла Ферна и Лилиан
Тут только Тоби увидел, что на руках у мужчины спит маленькая девочка.
— А малышку?! — испуганно спросил старик. — Всё ли в порядке с ней?
— С ней всё в порядке, спасибо, — ответил мужчина и собрался было уже пойти дальше, как заметил, что Тоби, который только что так боялся зашибить его, сам с трудом переставляет ноги.
— Чуть-чуть подвернул ногу, — виновато улыбнувшись, проговорил Тоби, опираясь на стену дома. Нога его довольно сильно болела.
— Давайте я провожу вас, — предложил мужчина.
— Ну что вы?! — воскликнул Тоби, отмахиваясь от незнакомца руками. — У вас на руках девочка, да и шли вы совершенно в другую сторону! Я точно запомнил это, ведь иди вы в одном направлении со мной, мы бы никак не столкнулись!
— У меня хватит сил на вас обоих, — добродушно улыбнулся мужчина, в силе которого Тоби, сказать по правде, ничуть не сомневался, вспоминая свой недавний полет на мостовую, — а направление не имеет для нас никакого значения, потому что идти нам всё равно некуда.
— Некуда идти?! — изумился старик, да так громко, что спящая девочка открыла глаза, и мужчина, заметив это, поставил её на землю рядом с собой.
— Я вижу, вы удивлены? — ухмыльнулся незнакомец. — Давайте мы всё-таки проводим вас, а по дороге я расскажу, что же с нами стряслось. Это не очень интересно, но идти будет не так скучно, и к тому же я смогу немного оправдаться в ваших глазах. Представляю, что вы сейчас думаете о человеке, который в новогоднюю ночь таскает по улицам такую кроху. Пойдём, Лилиан?
Старый посыльный, к слову, вовсе не думал ничего плохого о незнакомце и его маленькой спутнице. Глаза мужчины были такими добрыми, а девочка так нежно льнула к нему, что Тоби мог вообразить только, что с ними произошло какое-то несчастье. Незнакомец же протянул девочке свою левую руку, а правую так уверенно подставил Тоби в качестве подпорки, что старику не оставалось ничего, кроме как опереться на неё, выразив таким образом согласие на эту неожиданную прогулку втроём в сторону его дома.
Незнакомца звали Уилл Ферн, и история его действительно не была примечательна, но старик оказался совершенно прав, когда решил, что только несчастье могло выгнать на улицу мужчину с маленькой девочкой на руках.
Ферн был честным работягой, ни разу в своей жизни он не взял чужого или лишнего, никогда он не отлынивал от работы, но, сколько он ни трудился, ему не удалось ничего нажить, и он часто оставался голоден. После смерти брата Ферн забрал к себе его дочь — маленькую Лилиан. У него не было ни гроша за душой, но допустить, чтобы малышку поместили в приют, он не мог. И однажды беда пришла в его дом: те, кого он уважал, провернули хитрую махинацию, свалив на него огромный долг, и он не мог ни отдать его, ни избавиться от обвинения, ведь обвинителями были богатые и влиятельные люди.
— Сам-то я проживу и в тюрьме, — глухо говорил он, — но Лилиан… Разве можно упрятать за решётку эту кроху? За решётку или в приют… Поэтому я оставил дом в качестве платы по этому злосчастному долгу, а сам взял малышку и пошёл искать жилья и работы. Я знаю, что, как бы трудно мне ни было, я позабочусь о Лилиан лучше, чем чужие люди. Но вот уже несколько дней мы бродим по городу, но ни работы, ни крова до сих пор нам не удалось найти.
— Ну, вот мы и пришли, — сказал Тоби, когда они уже стояли у дверей его дома, — спасибо вам, вы замечательный человек, дай вам бог всего хорошего. Дай бог вам найти счастье. Вам и малютке.
— Спасибо, — ответил Ферн, — всего доброго и вам, счастливого Нового года. Прощайте.
И, подхватив малышку на руки, он пошёл прочь. Тоби не мог оторвать глаз от его широкой спины, которая всё дальше и дальше проваливалась в темноту, и вот очертания его фигуры почти уже совсем размылись, как вдруг старик встрепенулся и, напрочь забыв о больной ноге, бросился за ним с криком:
— Постойте! Постойте!
Уилл Ферн остановился и обернулся.
— Постойте! — Тоби даже запыхался, но не от усталости (ему ли было устать от такой короткой пробежки), а от волнения. — Не будет у меня счастливого Нового года, если я оставлю вас здесь, на улице. Пойдёмте ко мне! Моя дочь уже наверняка накрыла на стол! Мы живём бедно, но у вас с малюткой по крайней мере будет крыша над головой! Вы сможете остаться у нас столько, сколько потребуется для того, чтобы вы нашли жильё и работу. Вы ничуть не стесните нас, ничуть! Пойдёмте!
Старик так разволновался, что никак не мог остановиться и умолк только тогда, когда Ферн положил руку ему на плечо.
— Спасибо вам, добрый друг, — тихо сказал Уилл, — будь я один, я никогда не принял бы вашего приглашения, ведь вы даже не знаете меня, но она, — и он ещё крепче прижал к себе маленькую Лилиан, — она очень замёрзла, и боюсь, что она заболеет, ведь мы на улице уже несколько дней… Спасибо вам, я никогда не забуду того, что вы сейчас для нас сделали.
Все вместе они вернулись к дому Тоби, и старик, открывая дверь, ещё с улицы закричал:
— Мэг, моя дорогая! Смотри, кого я привёл к нам! А вот я удивлю тебя сейчас, Мэг! — и с этими словами он затолкал в дом Уилла и его маленькую спутницу.
Мэг радостно засуетилась и побежала сразу ставить чайник на огонь, но разве могли ускользнуть от внимания отца её заплаканные глаза, сразу напомнившие ему о дневном происшествии, которое на время ушло из его головы благодаря случайной встрече с Уиллом. Он и сам заметно потускнел при мысли о том, что такая долгожданная свадьба теперь наверняка расстроится, но виду не подал, а продолжил суетиться и всячески веселить своих гостей.