Это был классический аргумент евгеники, и Бил запустил его на профессиональном форуме, чтобы дискредитировать коллегу. Именно это часто происходит, когда псиоп оказывается успешным в культурной войне: он попадает в своего рода риторический трубопровод, который уносит его далеко от публичной сцены, где была запущена "Кривая колокола". В конце этого трубопровода психоп формирует межличностные отношения на работе и даже дома. Многие члены SFWA тоже попались на эту удочку. Возможно, они не были с ним согласны, но они думали, что он просто разъясняет возможную научную интерпретацию "генетических данных". Когда Джемисин и другие указали на то, что его аргументы были расистскими и неуместными на профессиональном форуме, Бил изобразил себя спокойным и разумным. Джемисин, по его словам, был "невежественным дикарем", который нападал на него. И снова мы видим последствия ложного рационализма: Бил даже использовал евгенические выражения вроде "дикарь" и "невежда", чтобы описать чернокожего человека, который не соглашался с ним.
Джемисин справилась с Билом и другими интернет-троллями, написав такие истории, как трилогия Broken Earth, которая раскрывает внутреннюю работу расистской индустриальной нации в далеком будущем. По ходу романов мы узнаем, что истинным источником могущества этой нации является труд маргиналов, а иногда и порабощенных "орогенов", людей, обладающих способностью вызывать и предотвращать землетрясения и другие природные катаклизмы. Оказывается, цивилизация не может существовать без группы изгоев, которые буквально держат все в своих руках для своих угнетателей. Но книги не являются холодной оценкой мира, разрушенного плохой социальной политикой. В центре их внимания - жизнь Эссун, могущественной орочьей женщины, у которой отняли дочь, и ее нелегкие, охватывающие весь континент поиски ребенка. Мироздание Джемисин поражает воображение, но то, что остается с читателем надолго после того, как он отложит книгу, - это изматывающий психологический реализм травм, вызванных расовой кастовой системой. Мы видим, как в жизни Эссуна разворачиваются восходящие и нисходящие эффекты психологической войны, и эффект оказывается разрушительным. Романы "Расколотые земли" получили три премии "Хьюго" и стали международными бестселлерами. Получая премию "Хьюго" за последнюю книгу серии, Джемисин сказала в своей речи:
Это год, когда я могу улыбнуться всем этим скептикам, каждому посредственному, неуверенному в себе подражателю, который разевает рот, чтобы сказать, что мне не место на этой сцене, что такие, как я, не могли заслужить такую честь, и что когда побеждают они - это "меритократия", а когда побеждаем мы - это "политика идентичности". Я могу улыбнуться этим людям и поднять в их сторону массивный, сияющий в форме ракеты средний палец.
Я был там, в зале, на той церемонии вручения "Хьюго", и вместе с толпой авторов и поклонников аплодировал, когда она держала награду в форме серебряной ракеты и произносила это прощальное изречение. Ее романы и сложная история власти и идентичности, заключенная в них, сделали больше, чем тысячи статей. Они стали контрпроповедью, которая засела в умах людей, заглушив евгеников и их ложную рациональность.
Глава 5. Школьные правила
Когда оружие психологической войны приходит в пригороды, мы редко об этом слышим. Каждый день культурные войны ведутся вне поля зрения, людьми, у которых нет ни выступлений на телевидении, ни освещенных сцен, которые сопутствуют этой привилегии. Иногда, когда эти войны вспыхивают, их жертвы на мгновение становятся видимыми для СМИ, и создается впечатление, что обе стороны конфликта одинаково сильны. Но это редко бывает правдой, как выяснила учительница журналистики средней школы Рейчел Стоуншифер. Осенью 2021 года борьба Стоунсайфер с ее школьным округом в пригороде Техаса стала одним из самых известных примеров моральной паники против ЛГБТ, охватившей нацию. Когда она потеряла работу за то, что поставила под сомнение политику района в отношении групп ЛГБТ-учащихся, это шокировало сотни родителей и учеников, которые вышли на протест. Однако для тех, кто знаком с психотипами двадцатого века, схема была слишком узнаваема.
Псиопы становятся частью культурных войн, когда определенную группу граждан представляют как некоего иностранного противника. В случае с ЛГБТ-американцами эта практика восходит к временам холодной войны. Как пишет Джеймс Кирчик в книге "Тайный город: The Hidden History of Gay Washington, геев и лесбиянок долгое время демонизировали как аморальных - но только в 1940-х годах их стали классифицировать как потенциальных врагов государства. Причин для такого сдвига было много. Пожалуй, самой громкой из них стал скандал, связанный с Самнером Уэллсом, дипломатом, занимавшим пост заместителя государственного секретаря Франклина Делано Рузвельта. Как и многие дипломаты его поколения, Уэллс происходил из богатой семьи и учился в Гарварде вместе с Рузвельтом. Благодаря своим связям он быстро поднялся по карьерной лестнице и возглавил политику США в Латинской Америке; когда Рузвельт был избран, новый президент захотел видеть Уэллса в своем кабинете. Это вызвало гнев Уильяма Буллита, посла США в Советском Союзе, который происходил из того же шикарного окружения, что и Уэллс с Рузвельтом, но считал, что не получил от этого выгоды. На самом деле Буллит уже несколько лет не давал покоя руководству Демократической партии из-за разногласий с Вудро Вильсоном по поводу того, как вести переговоры с большевистским правительством после Первой мировой войны.
Буллит хотел доставить неудобства демократам, и в 1940 году он нашел идеальный способ сделать это. Коллега передал Буллиту письменные отчеты двух носильщиков-пулманов, работавших в президентском поезде, в которых они утверждали, что доверенный советник Рузвельта Уэллс напился и предложил им заняться сексом. Буллит начал тайную кампанию по смещению Уэллса; он донес на Уэллса Рузвельту и предупредил президента, что гомосексуалисты - легкая мишень для шантажа. Когда Рузвельт отверг сообщения о носильщиках Пульмана как слухи, Буллит попробовал другую тактику. Он передал эти сообщения республиканцам в Конгрессе и кабинете Рузвельта, а затем слил новость о сексуальности Уэллса в прессу. Опасаясь за свою репутацию и жизнь, Уэллс в конце концов подал в отставку в 1943 году. По иронии судьбы, Буллит сам был бисексуалом и искал "лекарство" от этого, проходя лечение у Фрейда. Буллит и Фрейд стали близки, отчасти потому, что оба ненавидели Вудро Вильсона, и в начале 1930-х годов в соавторстве написали книгу под названием "Томас Вудро Вильсон: Психологическое исследование". Неопубликованная до смерти Буллита в 1967 году, она рассказывала о том, что плохая международная политика президента Вильсона, по мнению Фрейда и Буллита, может быть связана с его тайной гомосексуальностью.
Скандал с Уэллсом имел глубокие последствия. Операция Буллита по подкупу демократов привела к появлению теорий заговора в правительстве США. Одна из них гласила, что гомосексуалисты уязвимы для манипуляций со стороны врагов нации. Выступая в Конгрессе в начале 1950 года, сенатор Джозеф Маккарти утверждал, что коммунисты и гомосексуалисты разделяют "своеобразные изгибы психики". Неделю спустя заместитель заместителя государственного секретаря Джон Пирифой признался на слушаниях в Конгрессе, что в Госдепартаменте недавно уволили 91 гомосексуалиста. Это было начало чистки, известной теперь как "Лавандовый испуг". К концу 1950 года Сенат подготовил доклад под названием "Трудоустройство гомосексуалистов и других сексуальных извращенцев в правительстве". Сенатор Кеннет Уэрри, один из авторов доклада, сказал: "Только самый наивный может поверить, что пятая колонна коммунистов в Соединенных Штатах будет пренебрегать пропагандой и использованием гомосексуалистов для достижения своих коварных целей". Через несколько месяцев после того, как республиканец Дуайт Д. Эйзенхауэр был приведен к присяге в качестве президента в 1953 году, он подписал указ, согласно которому гомосексуалисты были отнесены к "угрозе национальной безопасности". Это было официально: ЛГБТ были по сути врагами государства, непригодными для работы на государственной службе любого уровня.
Очистка от радужных наклеек
Через шестьдесят восемь лет после "Лавандового испуга" еще один государственный служащий должен был быть уволен практически по тем же причинам, что и девяносто один сотрудник Государственного департамента. Это было 30 августа 2021 года, и учителя и ученики вернулись в школу Макартура в Ирвинге, штат Техас, в палящий жаркий день вскоре после летних каникул. Небольшой пригород за пределами Далласа, Ирвинг известен своими звездами футбола и непростой местной политикой. До 2010 года его городской совет был полностью белым, несмотря на то что сам город является одним из самых многонациональных в США: белые составляют лишь 21 процент жителей. Но политика была последним, о чем думала Рейчел Стоуншифер, когда, вынырнув из жары, направлялась в класс, где она преподавала английский язык последние два года. Она с нетерпением ждала начала нового семестра, потому что успешно провела кампанию DonorsChoose, чтобы получить все необходимое оборудование для запуска первой в истории Макартура печатной студенческой газеты. Погрузившись в хаос первого месяца учебы, Стоунсайфер не замечала ничего необычного, пока не услышала, как студенты говорят о том, что им страшно. Затем она начала видеть сообщения на своем телефоне от других учителей.
"Один из учителей сказал, что его дверь повреждена, - вспоминает Стоунсайфер, беседуя со мной по видеосвязи из своего дома. Тогда она поняла, в чем дело. В выходные, перед началом занятий, кто-то прошел по коридорам Макартура и с помощью острого инструмента содрал радужные наклейки с дверей классов учителей . Примерно у тридцати учителей были эти наклейки, которые раздавал студенческий Альянс геев-правдоискателей (GSA) в знак поддержки ЛГБТ-студентов. (Хотя студенты и преподаватели Макартура называли его Альянсом геев и правдоискателей, национальная организация сменила название на Альянс гендерной и сексуальной ориентации). "Это были маленькие двухдюй