Его идея загорелась в Америке 1950-х годов, где бомба уже настраивала людей на паранойю. Неоднозначные отношения Хантера с ЦРУ, о которых он часто рассказывал, добавляли остроты в эту историю, создавая впечатление, что он тоже может быть кем-то вроде шпиона с инсайдерской информацией. По крайней мере один репортер из Гонконга, Тиллман Дурдин, сказал, что Хантер работал непосредственно на ЦРУ и докладывал Джозефу Маккарти о других репортерах, которых он подозревал в коммунистических симпатиях.
Более вероятно, что Хантер использовал эти слухи о причастности ЦРУ, чтобы поднять свою репутацию и продать книги. Оказалось, что статья в Miami Daily News была тизером книги, которую Хантер опубликовал в 1951 году под названием Brain-Washing in Red China: The Calculated Destruction of Men's Minds. Книга была наполнена историями о ветеранах Корейской войны, которые описывали форму психических пыток, которым они подвергались в китайских лагерях для военнопленных. В течение многих лет заключения эти люди подвергались ужасающим сеансам индоктринации и длительным периодам социальной изоляции, часто стояли на улице на морозе без обуви. Целью тюремных надзирателей, похоже, было превращение военнопленных в пропагандистов, которые по радио распространяли коммунистические идеи среди своих соотечественников-американцев, что-то вроде серьезной версии лорда Хоу-Хоу. Бывшие военнопленные, у которых проявлялись классические симптомы посттравматического стрессового расстройства - апатия, кошмары, неспособность сосредоточиться, повышенная бдительность, - считали, что они страдают от последствий промывания мозгов. Хотя многие эксперты оспаривают, что китайские войска действительно использовали термин "промывка мозгов", он стал мощным мемом в США. Хантер ревностно охранял свою роль человека, придумавшего этот термин. Он гневался на редакторов журнала Time за то, что они написали о промывании мозгов в 1951 году, не упомянув его книгу, и отправлял бесчисленные письма коллегам и своему издателю с просьбой оказать давление на журнал, чтобы тот признал, что именно он ввел в обиход термин "промывание мозгов".
Нельзя спорить с тем, что Хантер популяризировал это слово, но Лайнбарджер, вероятно, написал о нем первым. За десять дней до статьи Хантера на сайте Miami Daily News, пишет историк Марсия Холмс, Лайнбарджер разослал своим коллегам из разведывательного сообщества техническую записку, в которой описал "бесконечный процесс, который называется по прозвищу "промывка мозгов", используемый коммунистическими дознавателями в отношении корейцев и китайцев". Кажется вероятным, что промывка мозгов обсуждалась в военных кругах до того, как она попала в основную прессу.
Голландский психоаналитик Йост А. М. Меерлоо добавил новый элемент к идее промывания мозгов в своей книге 1956 года "Изнасилование разума: Психология контроля мыслей, ментоубийства и промывания мозгов". Он считал, что современная одержимость технологиями, особенно телевидением, сродни павловскому обучению, заставляющему людей становиться послушными механизмами. Он был одним из первых комментаторов, заметивших, что телевидение вытесняет радио в качестве средства пропаганды, хотя его довольно крайний аргумент заключался в том, что телевидение по своей сути является тоталитарным, гипнотическим устройством, превращающим зрителей в послушные автоматы. Меерлоо считал, что "механизация была как причиной, так и следствием промывания мозгов", как выразился социолог из Гронингенского университета Маартен Дерксен. Это был, добавляет Дерксен, антиутопический взгляд, который подпитывал все более научно-фантастические представления о том, чего именно может достичь псиоп.
Очень быстро понятие "промывка мозгов" оторвалось от своего первоначального контекста и приобрело гораздо более широкое значение. Промыть мозги могли любому, особенно если он проявлял интерес к контркультуре или движению за гражданские права. В конце 1950-х годов Э. Меррилл Рот опубликовал книгу "Промывание мозгов в старших классах", в которой обвинил в уязвимости американских солдат к промыванию мозгов в Корее якобы марксистское преподавание в американских средних школах. А директор ФБР Дж. Эдгар Гувер говорил об опасности коммунистического "контроля над мыслями" в своей книге "Мастера обмана: история коммунизма в Америке и как с ним бороться". Называть кого-то "промытыми мозгами" в 1950-60-е годы было все равно что ссылаться на "вирус проснувшегося разума" в 2020-е - это означало, что левые посеяли опасные идеи в уязвимых умах американцев, заставив ранее добропорядочных граждан усомниться в величии своей нации. Как пишет историк науки из Гарварда Ребекка Лемов, "промывание мозгов стало общей заботой нации, ползучей тревогой, которую все ощущали, так что сила этой идеи вышла далеко за пределы контекста, в котором она первоначально должна была действовать".
Впрочем, среди хиппи тоже было немало тех, кто называл представителей истеблишмента "промытыми мозгами". По сути, любой, кто не разделял вашу точку зрения, потенциально мог быть "промытым мозгом" какого-то подозрительного авторитета. Начиная с 1950-х годов, в научно-популярной литературе появился поджанр, призванный объяснить все способы промывания мозгов американцам рекламной индустрией и Голливудом. Вэнс Паккард в своем бестселлере 1957 года "Скрытые убеждения" утверждал, что рекламодатели активно пытаются вызвать у потребителей неврозы, чтобы эмоционально подсадить их на покупку всего - от автомобилей до сигарет. Он открыл то, о чем уже полвека знали военные псиоп-группы: реклама - отличная модель для пропаганды.
Страх перед "промыванием мозгов" преследовал и поп-культуру. Научно-фантастические фильмы, такие как "Вторжение похитителей тел" (1956 г.), рассказывали об инопланетной угрозе, превращающей американцев в безэмоциональных автоматов с промытыми мозгами. В 1962 году Фрэнк Синатра снялся в мрачном триллере "Маньчжурский кандидат", в котором рассказывалось о группе военнопленных, возвращающихся домой из Кореи. У героя Синатры начинаются странные галлюцинации, и в конце концов мы понимаем - шок! - что коммунисты превратили его в убийцу с контролируемым сознанием. Филип К. Дик, автор "Отчета меньшинства" и "Мечтают ли андроиды об электроовцах?" (по которому был снят фильм "Бегущий по лезвию"), написал множество историй о двойной угрозе - псиопе и рекламе; например, в его романе "Сканер тьмы" главный герой нанят правительством, чтобы шпионить за самим собой, после того как наркотик расщепляет его сознание на две личности.
Вопрос о том, как противостоять промыванию мозгов, также занимал всех. Одни, как Вэнс Паккард, стремились просветить общественность о том, как ею манипулируют. Другие, такие как Л. Рон Хаббард, писатель-фантаст, ставший лидером культа, обещали освободить людей от промывания мозгов, предложив им другой вид промывания. Хаббард основал Саентологическую церковь после успеха своего бестселлера 1950 года "Дианетика", представлявшего собой мешанину из нью-эйджевских верований и научно-фантастических тропов как способ отказаться от психологических манипуляций. Читатели узнали, как очистить свой разум от "инграмм", или вредных воспоминаний, чтобы полностью реализоваться. Ритуалы дианетики, кодифицированные в религии как саентология, были призваны уверить людей в том, что их разум свободен от чужеродного влияния. Линебарджер был очарован работой Хаббарда (хотя и не был истинным верующим), о чем свидетельствует его неопубликованная книга "Этическая дианетика", о том, что дианетику можно рассматривать как попытку популяризации психологии среди обычных людей.
Хотя предполагалось, что промывание мозгов - это оружие, используемое только противниками США, ЦРУ, тем не менее, занималось собственной программой промывания мозгов под названием MK-Ultra - хорошо финансируемой серией экспериментов, направленных на превращение контроля над разумом в легитимную социальную науку. Историк Ребекка Лемов пишет, что на пике своего развития программа MK-Ultra обходилась налогоплательщикам почти в миллиард долларов в год и финансировалась всеми - от бихевиориста Б. Ф. Скиннера, который экспериментировал с обучением животных в своих "ящиках Скиннера", до известного антрополога Маргарет Мид. Одна из подставных операций ЦРУ, называвшаяся Фондом экологии человека, давала деньги людям, которые хотели исследовать, можно ли управлять людьми, контролируя их окружение. Существуют десятки книг и даже фильм "Люди, которые смотрят на коз" (2009) о нашумевших экспериментах, которые ЦРУ и армия проводили с использованием ЛСД, надеясь, что галлюциноген станет безотказной сывороткой правды (этого не произошло). Паранойя вокруг контроля над разумом стала настолько самооправдательной, что поневоле задумываешься, не была ли популяризация Эдвардом Хантером термина "промывка мозгов" своего рода мета-псиопой, призванной рационализировать дорогостоящие антикоммунистические выходки ЦРУ.
Такие невротические размышления могут возникнуть после прочтения рассказа Кордвейнера Смита или романа Филипа К. Дика. В разгар холодной войны псиоп занимал противоречивое положение в общественном сознании: с одной стороны, он ассоциировался с ужасающим мифом о промывании мозгов, когда люди превращаются в роботов, а с другой - был востребованной специальностью в легитимных военных и политических кругах. Из психологии, связей с общественностью, рекламы и рассказов выросла целая новая область. Связанная с военно-промышленным комплексом и бомбой, она стала мощным оружием. Иными словами, уловки на поле боя стали офисной работой, а их специалисты нормализовали процесс запугивания людей во имя демократической свободы. В то же время псиоп ассоциировался с такими фантастическими идеями, как промывание мозгов и саентологические инграммы, а это означало, что американцы никогда не были уверены, во что верить в отношении полномочий по контролю над разумом, которыми действительно обладало их правительство.
По мере того как радио- и телепрограммы насыщали культурное воображение нации, люди задавали все более острые вопросы о том, что является реальностью, а что - пропагандой. Критик Маршалл Маклюэн опубликовал в 1964 году влиятельный сборник эссе "Понимание медиа", где утверждал, что такие технологии, как телевидение и компьютеры, создали совершенно новую психологическую среду. Война, писал он, стала "электрической битвой информации и образов, которая гораздо глубже и навязчивее, чем старые горячие войны промышленного оборудования". Он был прав насчет "электрической" части. Но американская битва за информацию и изображения уходит корнями в самые ранние дни существования нации.