В результате операция эта очень затянулась, животные просто изнемогали от усталости. Представляете, на то, чтобы понять, например, что у С. Л. Она должны быть огромные уши, очень длинный нос и малюсенькие глазки, Вс. Е. Вышний ухлопал ровным счетом триста лет. И мог бы даже ухлопать вдвое больше, если бы решительно не отказался изменить С. Л. Ону цвет кожи. С. Л. Ону хотелось чего-нибудь этакого, например красного в голубой цветочек. Но после нескольких примерок и поправок Вс. Е. Вышний заявил:
— Останешься серым. И никаких цветочков. С этим вопросом все. Кто здесь главный, вы или я?
В конце концов каждый получил почти все, что хотел. Жи Рафа — длинную-предлинную шею; О’Сел — большие уши; Ли Са — пушистый хвост; Мере Паха — панцирь; Буй Вол — рога; Дро Ма Дер — горб; Лео Пард — шкуру в крапочку; Кен Гуру — живот с хозяйственной сумкой и т. д. и т. п. Иные животные претендовали на нечто совсем уж экстравагантное — взять хотя бы желание С. Л. Она быть в голубой цветочек, — но Вс. Е. Вышний не стал их даже слушать.
— Кто здесь главный, вы или я?! — кричал он. И недовольные сразу замолкали.
Вс. Е. Вышний всех сделал поменьше ростом. Гиганты стали животными средней величины, животные средней величины — маленькими. Блестящим было решение проблемы о непомерной величине Вош Ки. Хорошенько поразмыслив, Вс. Е. Вышний схватил ее обеими руками и швырнул оземь с такой силой, что она разлетелась на тысячи мельчайших кусочков, каждый из которых стал крошечной ее копией; у кого водились Вош Ки — знает, какие они теперь маленькие.
И вот прошло полтора миллиарда лет, кончился срок, назначенный Вс. Е. Вышним. Очередь животных иссякла. Довольные и счастливые, возвратились они к себе: кто в джунгли, кто в горы, кто на равнину. До смерти уставший Вс. Е. Вышний потер руки, зевнул и сказал себе: «Лягу сейчас в постель и посплю миллиончик лет. Пусть только попробуют меня разбудить!»
Так надо же, чтобы именно в этот момент появилась Обез Яна, странное такое существо, которое большую часть своей жизни проводило, перепрыгивая с ветки на ветку, и теперь решило стать в очередь из одной только страсти к подражанию. Явилась эта самая Обез Яна и закричала:
— А я? А мне? Ничего у меня не изменишь? Где уверенность, что, создавая меня, ты не натворил ошибок, как с другими?
Вс. Е. Вышний поскреб, как водится, в затылке и говорит:
— По-моему, ты хороша и такая. Но не хочу быть несправедливым. Скажи, что тебе нужно, и я постараюсь удовлетворить твою просьбу.
А Обез Яна в ответ:
— Я сама не знаю, чего мне хочется. Просто чувствую какую-то неудовлетворенность, какое-то внутреннее беспокойство. Чего-то мне все-таки не хватает. Но чего именно — не знаю!
— Неудовлетворенность, недовольство, беспокойство? А что это, — спрашивает Вс. Е. Вышний, — такое? Что все это означает? Проси что-нибудь определенное, конкретное, как все остальные! Хочешь хвост подлиннее? Хочешь рога? Хочешь большие уши? Если тебе хочется, чтобы я тебя как-то изменил, скажи, но не морочь голову всякими историями о внутреннем беспокойстве. Надо все-таки знать, чего ты хочешь.
А Обез Яна ему:
— И все-таки именно это я чувствую, именно это: меня что-то беспокоит, но ничего определенного я не хочу. Вернее… мне хотелось бы…
Вс. Е. Вышний обрадовался:
— Ну-ка, ну-ка!
— Пожалуй, мне хотелось бы изменить свое имя. «Обез Яна» мне не нравится.
— А как бы ты хотела называться?
— Я хотела бы, чтобы меня называли Че Ло Век.
— Че Ло Век? Что это означает? И почему именно Че Ло Век?
— Потому что я совершенно точно знаю: стоит мне изменить имя, как изменюсь я сама. Тем и объясняется беспокойство, что я чувствую: назови меня Че Ло Веком, и я смогу стать лучше, развитее, умнее, добрее, способнее.
У Вс. Е. Вышнего уже глаза слипались, и он воскликнул:
— Ладно, будь по-твоему! Отныне ты будешь называться не Обез Яной, а… как ты сказала?
— Че Ло Веком.
— Да, Че Ло Веком. И развивайся себе сколько угодно. Ничего дурного в прогрессе не вижу. Ну а теперь, прошу прощения, я иду спать. Увидимся, когда проснусь. Скажем, через полмиллиона лет. Чао, и желаю тебе успеха в твоем развитии.
Вс. Е. Вышний ушел спать, а хозяйкой положения сделалась Обез Яна, которая, оставаясь все такой же неудовлетворенной и беспокойной, стала зваться Че Ло Веком и под этим именем чего только не натворила.
Под самый конец она, между прочим, задалась целью уничтожить знаменитую Землю, сотворенную Вс. Е. Вышним за семь дней, и уверена, что скоро, очень скоро превратит ее в груду развалин. Ведь известно, что обезьяны легко раздражаются, любят делать назло, ломать, пачкать, разрушать.
А Вс. Е. Вышний между тем все спит и спит. Проснись он, вероятно, еще можно бы остановить Обез Яну, предотвратить катастрофу. Но ничего не поделаешь, он сказал, что проспит полмиллиона лет, значит, так и будет.
А когда он наконец проснется, посмотрит на мир, то, увидев, что он превратился в сплошную помойку, схватится за голову и воскликнет:
— Какой ужас! Что произошло, хотел бы я знать?!
Пристыженная Обез Яна, вернее, ЧеЛо Век, смущенно ответит:
— Не знаю. Я чувствовала какую-то неудовлетворенность, внутреннее беспокойство и попыталась изменить мир к лучшему, но что-то у меня не получилось.
Вс. Е. Вышний не станет тратить время на пустые разговоры. Он возьмет нашу планету, наподдаст ее ногой и зашвырнет куда-нибудь подальше.
Потом скажет:
— Я сотворю все заново, от начала до конца. Но без всяких обезьян. Это будет самый прекрасный мир из всех, какие я когда-либо сотворял. И на сей раз исполню любые капризы животных, даже С. Л. Она сделаю красным в голубой цветочек! Но что касается имени, то тут уж дудки. Имена менять не буду. С. Л. Он ты есть, С. Л. Оном и останешься!
Происшествие с Нос О’Рогом
В давние-предавние времена Земля представляла собой огромную равнину без конца и края, и жили на ней только Че Ре Пахи. Одни лежали неподвижно, другие ползали — когда скопом, когда поодиночке. Соберутся вместе, а потом разбредаются — каждая по своим делам. Куда ни глянь — всюду Че Ре Пахи. Мир был плоским, однообразным и унылым, ведь населявшие его Че Ре Пахи — самые медлительные и скучные из всех земных тварей. Основная черта в характере Че Ре Пахи — осторожность. Все новое, необычное ее настораживает; другой бы пригляделся повнимательнее, а Че Ре Паха сразу прячет голову под панцирь и до тех пор не высунет, пока не убедится, что незнакомый ей предмет тоже совершенно неподвижен и, значит, неопасен. Че Ре Пахи терпеливы и нелюбопытны: чем выяснять, что происходит, лучше уж спрятаться и выждать, пока все кончится, считают они.
И вот в один прекрасный век (тогда говорили именно так, потому что век был равен нашему дню) на равнине появился некто Нос О’Рог. Правда, все звали его Един О’Рог, так как на лбу у него красовался длинный, точеный и острый белоснежный рог. А сам он был резвый и стройный, как жеребенок. До него таких животных на Земле еще не водилось: это был, что называется, прототип. Вс. Е. Вышнему надоело видеть сверху одних черепах и захотелось чего-нибудь новенького. Вот он и решил поставить эксперимент: если удастся, тогда он размножит эту особь, а нет — тоже не велика беда.
Нос О’Рог, хотя и очутился один-одинешенек среди миллионов Че Ре Пах, не растерялся. Ловкий, непоседливый, неутомимый, веселый, он быстро отыскал себе зеленые пастбища, ручьи с прозрачной водой и удобную пещеру для ночлега. Почти все время Нос О’Рог бегал и резвился.
Что, так один и резвился? Ну почему же один! Он играл с цветами, плодами, камнями, водой, пылью — со всем, что попадается на пути. Но особенно ему нравилось играть с Че Ре Пахами.
А как же играл он с этими пугливыми существами? Да очень просто. То перевернет Че Ре Паху на спину и смотрит, как она барахтается, то коснется рогом ее носа или хвоста, и Че Ре Паха тут же вся уходит в панцирь. А еще любил прыгать, кувыркаться вокруг Че Ре Пах. Беспонятливая Че Ре Паха, как всегда, пугалась, втягивала голову и хвост и могла пролежать камнем целый век, а то и два.
В общем, Нос О’Рог веселился от души. Вс. Е. Вышний уже решил было, что опыт удался и надо постепенно заменить Че Ре Пах Един О’Рогами, как вдруг появился Пи Тон и все испортил. Пи Тон был завистлив, коварен и осторожен, даже осторожнее Че Ре Пах. К тому же он был большой консерватор.
Однажды Пи Тон подкрался к спящему Нос О’Рогу и елейным голосом произнес:
— Послушай, Нос О’Рог, я хочу дать тебе дружеский совет.
Нос О’Рог проснулся, огляделся, никого не увидел и уже собрался снова задремать, но Пи Тон крикнул ему в самое ухо:
— Я здесь, на твоем роге!
Нос О’Рог долго таращил глаза и чуть не окосел, пока наконец не увидел, что Пи Тон и в самом деле обвился вокруг его рога.
— Да я как-то не привык доверять советам незнакомцев, — сказал он.
— Но я тебя отлично знаю! — воскликнул Пи Тон. — Давно уж за тобой слежу. Так что послушай моего совета: берегись!
— Беречься? — удивился Нос О’Рог.
— Да, берегись. Ты хоть раз слышал, что говорят о тебе Че Ре Пахи, когда ты, как несмышленыш, вертишься вокруг них колесом?
— Нет.
— Так вот они обзывают тебя болваном, невежей, уродом, наглецом, идиотом, бездельником, скотиной и так далее и тому подобное.
— А что значит «и так далее и тому подобное»? — растерянно переспросил Нос О’Рог.
— Это значит, что у меня язык не поворачивается повторить, как они тебя поносят.
— Понятно. И что же из этого следует?
— А то, что однажды ты окажешься в полном одиночестве. И тогда несладко тебе придется.
— Но я и так в одиночестве. Других Нос О’Рогов на Земле нет!
— Верно. Только ты этого пока не ощущаешь. А когда это случится, знаешь что будет?..
— Что?
— Убедишься, что ты не такой, как все. Поверь, это самое страшное. Тебе станет стыдно, и ты захочешь быть похожим на других.