— Долгая история, — произнес он.
Ему не хотелось демонстрировать черную метку на людях, и они отправились в ближайший водяной садик, где было относительно малолюдно. По пути он рассказал ей обо всем, что с ним случилось. О том, как он вынул из футляра реликвию и она поцарапала его. О пророчестве самарланского колдуна. О встрече с Крикслинтом и о грабеже в Ментенфортском институте. О лагере в джунглях — бывшем доме Сило.
Он поведал ей о Железном Шакале и о его появлениях. Впрочем, Фрей не стал упоминать о внешнем облике демона, поскольку тот оказался соткан из фрагментов его собственного подсознания. И, конечно, он умолчал о чудовищном черном глазе пиратской королевы, который красовался на морде монстра.
Затем он снял перчатку и продемонстрировал ей ладонь.
— О, Дариан… — ахнула она.
А отметина совсем не изменилась: гангренозные щупальца по-прежнему разбегались в разные стороны от небольшой кляксы. Она не болела и не стесняла его движений, но Фрей постоянно ощущал ее присутствие в своей плоти. Клеймо демона, означавшее смертный приговор.
Если только он не доставит реликвию обратно. Если только он не вернет украденное.
Они сидели на скамье в беседке, плотно увитой виноградом. Поблизости по камням миниатюрного водопада журчала вода. Неподалеку сверкал маленький пруд, окруженный деревьями. Стрекозы то носились, то повисали в воздухе, птицы порхали с ветки на ветку. Водяной садик — многоярусное сооружение со множеством укромных уголков — был частицей покоя в суматошном городе. А Фрею сейчас требовалось именно это.
Триника внимательно рассматривала метку, как будто надеялась отыскать признаки подделки.
— Сколько осталось? — спросила она.
— Три ночи.
— А реликвия у тебя?
— На «Кэтти Джей». Но откуда она взялась, неизвестно.
— Что ты собираешься делать? — беспомощным голосом осведомилась она.
— На юге есть одно место. Не то завод, не то рудник. В общем, трудовой лагерь где-то в Долине Удушья.
— Гагрииск. Я слышала о таком месте.
— В общем, там они его и держат.
— Кого?
— Йорта-путешественника. Он отыскал эту треклятую реликвию. Наверное, он расскажет, где раздобыл ее.
— Значит, ты собираешься освободить его?
— Да. План примерно такой: мы ворвемся туда, перебьем всех и спасем его. А он, в свою очередь, помогает мне.
Триника выпустила его руку и, упершись локтями в колени, играя дрожащими пальцами, уставилась на прудик. Он не помнил, когда она была столь встревоженной.
— Дариан, Гагрииск хорошо укреплен.
— Нам придут на выручку, — заявил он. — Полсотни, а может и больше, муртиан. Местные революционеры. — Он пожал плечами. — Они как бойцы — посильнее моей банды.
— А иного способа у тебя нет?
— У меня и времени нет.
— Три ночи… — прошептала она.
— Эй! — Он прикоснулся к ее плечу, она повернула голову, и они встретились взглядами. — Я пока еще не умер.
Она кивнула.
— Что я могу сделать?
— Одолжи мне «Делириум Триггер».
Она нахмурила брови.
— Тебе… Зачем?
— Лагерь караулит воздушный флот. Фрегат в сопровождении файтеров. Многовато для «Кэтти Джей». К тому же оба моих эскортных файера сейчас вне игры. А если мы начнем атаковать, нас перебьют с воздуха. А «Делириум»…
— Нет, — отчеканила она.
Безапелляционность этой краткой реплики поразила Фрея.
— Нет?
— Я отправлюсь с тобой. Буду драться. Проси чего хочешь. Но не мою команду.
— Ты — капитан, — произнес он. — Если ты прикажешь, они-то, конечно, ринутся в бой.
— Они не знают тебя, Дариан. А те, кто знаком с тобой, мягко говоря, недолюбливают капитана «Кэтти Джей». Что я им сообщу? Что веду их сражаться задаром? Рисковать жизнями ради чего-то абстрактного?
Фрей внезапно разозлился. Рядом с ужасом, который он совсем недавно испытал, ее сомнения казались пустяковыми.
— И не говори им ничего! — воскликнул он. — Я вроде бы слышал, что на «Делириум Триггер» нет демократии.
— Да, — согласилась она. — Потому-то я и не могу приказать им. Дариан, быть вождем можно, лишь когда тебе доверяют.
— Триника, это я понимаю! — выпалил Фрей. Он разозлился и ощущал подавленность. — Не забывай, свою команду я тоже беру в Долину Удушья. Или ты считаешь, что меня мало мучает совесть?
— Но они — твои друзья. Они идут с тобой по собственной воле. У них есть побуждения, которых нет у моих людей.
— Триника, взгляни на мою ладонь, — вымолвил Фрей.
— Я уже видела ее.
— Посмотри еще раз! — рявкнул он.
Она послушалась и отвела глаза.
— Другого выхода нет, — сказал Дариан. — Если ты мне откажешь, я погибну. Все очень просто.
Она ничего не ответила. Лишь крепко стиснула губы, на ее шее напряглись мышцы.
— Там лишь несколько кораблей, — продолжал он гораздо более мягким тоном. — Твой экипаж не успеет вспотеть. Сбей файтеры. Отгони в сторону. Что угодно. А грязную работу оставь мне.
— Не заставляй меня раздираться между командой и тобой, — пробормотала она.
Он сжал в кулак заклейменную руку.
— Триника, я не хочу умирать, — выдавил он. — Я могу на тебя надеяться?
Глава 31
Грязный воздух чуть заметно колебался и свивался в медленные кольца. Над головами нависала серо-желтая дымка, ложившаяся на землю густыми клубами тумана. Отравленная почва была голой и безжизненной. Зиявшие как открытые раны серные ямы источали испарения. Гейзеры и кратеры походили на дымящиеся язвы. Впереди раскинулись унылые болота, испещренные буро-зелеными пятнами. Стояла всеобъемлющая тишина, нарушаемая однообразным отдаленным грохотом.
Долина Удушья.
Фрей лежал на краю одинокого утеса и, прищурившись, смотрел в подзорную трубу. Ему очень мешали защитные очки, но он не мог без них обойтись. Вдобавок маска для дыхания давила на переносицу и больно мяла щеки и подбородок, заросшие щетиной. Даже сквозь нее отчетливо воняло тухлыми яйцами.
— И почему они устроили это заведение в таком кошмарном местечке? — поинтересовался он.
Эхри расположилась рядом с ним.
— Здесь месторождения серы. А еще тут есть аллиум. Редкий и дорогой. Его используют в ювелирном деле. — Даже сквозь маску он услышал презрение в ее голосе.
Рядом с ней был Фэл, а по другую сторону от Фрея — Сило. Пескоход, на котором они приехали, остался внизу. В полумиле от них на пустой труднодоступной равнине находился Гагрииск.
Лагерь с несколькими дюжинами зданий опоясывала высокая стена, из которой торчали сторожевые вышки. Он состоял из трех неравных частей. В первой, судя по всему, обитали начальство, охрана и какие-то службы. Во второй помещались бараки. Дариан уже разглядел ряды длинных построек, куда на ночь загоняли рабов. В третьей части был карьер: плохо различимое изогнутое пятно, занимавшее больше половины огороженного пространства. Между строениями возвышалась буровая вышка, окруженная переплетением труб и громадными баками.
Темный фрегат плавал на якоре над посадочной площадкой, на которой отдыхал грузовоз. А вот файтеры, о которых предупредила Ашуа, куда-то сгинули. Вероятно, они находились в чреве фрегата, готовые в любой момент вырваться на волю.
Другие подробности терялись в желтом тумане. Но Фрей продолжал изучать укрепление. Внезапно он напрягся и передал трубу Сило.
— Слева, возле стены, — сообщил он. — Что там?
Сило надолго прильнул к окуляру.
— Зенитное орудие, — сказал он наконец.
— Я тоже так решил, — буркнул капитан и выругался сквозь зубы. — Ради каких слюней им понадобилась зенитная пушка? Кроме того, конечно, чтобы сбивать корабли?
— Гагрииск не просто трудовой лагерь, а тюрьма, — объяснила Эхри. — Всегда найдутся желающие спасти кого-нибудь из заключенных.
— Я думал, что самми сразу казнят всех, кто им не нравится.
Фэл поднял голову.
— Бывают и исключения. В Гагрииске держат тех, кого не должны найти, и тех, кто слишком важен. Их тщательно допрашивают, мучают, пытают. Поэтому их и присылают сюда.
— Только работать вместе с муртианскими рабами в карьере их не посылают, — с горечью добавила Эхри. — Это считается слишком унизительно даже для преступников.
Фрей до сих не привык к дракийскому акценту, хотя слышал его от Сило на протяжении девяти лет. Он посмотрел на часы.
— Сило, сколько на твоих?
Бортинженер вытащил свои часы. Время совпадало минута в минуту. День клонился к закату, хотя в отвратительной мгле Долины Удушья разница между вечером и утром была невелика. Солнце превратилось в тусклый диск, его опаляющие лучи почти полностью поглощались желтой взвесью. Чуть тепловатый воздух неприятно касался кожи.
В тумане прогремели глухие удары.
— Что еще такое?
Фэл произнес очередное незнакомое слово.
— Они живут в болотах, — произнесла Эхри.
— Неужели кто-то дышит этой дрянью? — удивился Дариан.
Эхри пожала плечами.
— Рабам масок не дают. Экономят на замене фильтров.
— И что происходит?
— Они выдерживают год. Максимум пятнадцать месяцев. Потом их расстреливают.
Она говорила жуткие сведения ровным, будничным тоном, но Фрей угадывал за ним тщательно сдерживаемый гнев. Эхри взяла у Сило подзорную трубу и направила ее на лагерь.
— Бараки, — сообщила она. — Ворота наверняка охраняются, но если прорвемся сквозь, то можем выпустить заключенных. Вот что самое главное.
— Для вас, — уточнил Дариан.
— Надо захватить лагерь, — сказал Фэл. — Пленных и рабов — раза в три больше, чем охранников.
— А наша команда поищет Угрика.
— Пока мы будем отвлекать на себя огонь, — заявила Эхри.
Фрея ее замечание нисколько не устыдило.
— И у нас, и у вас есть свои причины для нападения.
Эхри фыркнула.
— Пора бы твоей женщине появиться.
— Ты ее увидишь.
— И когда? — спросил Фэл. — Они тоже не дремлют. Если она опоздает…