Стоп. Никаких сожалений. Назад дороги нет, а тогда у него не было выбора.
Она немного отодвинулась, и он снова видел ее лицо. Амалиция глубоко сожалела о своем поведении, стыдилась своего гнева и недопонимания. И испытывала лишь огромную, просто бесконечную благодарность к нему.
— Ты — мой единственный, Дариан, — выдохнула она. — Я не видела ни одного мужчины с тех пор, как отец сослал меня сюда.
Дариан наклонился к ней, сочтя момент подходящим. Она подалась назад.
— А ты? — спросила она. — Был у тебя кто-нибудь?
Он твердо посмотрел ей прямо в глаза, чтобы она поверила в его честность.
— Нет, — уверенно солгал он.
Амалиция сразу приникла губами к его губам. Вцепившись в него со страстью неопытной юной девушки, она принялась расстегивать его одежду. Фрей высвободился из перемазанного сажей пальто, а она уже боролась с застежками его рубахи. В конце концов она содрала с него сорочку и отбросила в сторону. Он стянул с нее через голову ночную рубашку. Затем подхватил Амалицию на руки и принялся целовать. Он искренне обрадовался тому, что фантазии насчет исстрадавшихся без секса послушниц оправдались. Хотя бы частично.
Потом они лежали рядом обнаженные — на пальто Фрея. От ночной прохлады его кожа покрылась мелкими мурашками. Он гладил пальцами плавные изгибы ее тела. Она смотрела на него с обожанием и изумлением. Амалиция будто еще не могла поверить, что возлюбленный рядом с ней.
— По дороге сюда я наткнулся на императоров, — сообщил Дариан.
— Невероятно! — ахнула она.
— Толпа стражей вынесла им какой-то сундук, они погрузили его на корабль и улетели. Один из них уставился на меня как зверь.
— Ужас!
— Ларец они тщательно охраняли…
— Ты хочешь спросить меня, что в нем находилось?
— В принципе да.
— Дариан, я не знаю. Скоре всего, пыльные старые свитки. Или оригинальный экземпляр «Криптонимикона». Они крайне осторожно обращаются с такими вещами.
— Не напомнишь, что это такое?
— Книга, на которой основано учение. Бессвязный бред, который нес король Андрил Слабоумный. «Пророчества» тщательно записали и собрали воедино.
— А-а… — протянул Фрей, утратив интерес к теме.
— Мы должны уйти вместе, — заявила Амалиция. — Сейчас.
— Увы, не получится.
— Дариан, иначе нельзя. Только так мы сможем быть вместе!
— Я тоже хочу этого больше всего на свете. Но есть некоторые преграды. Твой отец…
— Что еще он сделал? — вскинулась девушка, готовая немедленно броситься на защиту Фрея.
— Тебе будет неприятно услышать…
— Рассказывай!
— Твой отец… он… Случилась ужасная вещь. Взорвался большой корабль. Пассажиры погибли. Никто не знает, кто устроил такое. Твой отец обвинил меня и мой экипаж. Тебя точно повесят, если поймают вместе со мной. Слишком опасно. А здесь ты — в полной безопасности.
Амалиция подозрительно взглянула на Дариана.
— У меня — прорва недостатков, но я не хладнокровный убийца! — воскликнул он. — На корабле летел сын эрцгерцога. Амалиция, все подстроил твой отец. Половина Вардии гонится за мной по пятам!
— Хенгар погиб? — прошептала девушка.
— Да! И это — дело рук твоего отца.
Амалиция яростно тряхнула головой, ее глаза сощурились.
— Подонок! Как я его ненавижу!
— Ты мне веришь?
— Конечно! Я-то знаю, на что он способен. Я живое свидетельство! Он заточил свою единственную дочь в эту тюрьму лишь за то, что я однажды пошла против его воли! У него же нет ни души, ни сердца! Он одержим деньгами и поганой Всеобщей Душой. — Она с виноватым видом принялась озираться по сторонам. Но присутствие Фрея успокоило девушку, и она решительно продолжила: — Глупости, чушь! Я не верю в их учение ни на грош! Они тут твердят: вера, мудрость… Кровь и сопли! Я могу выполнять их требования, хотя мне все равно! К Всеобщей Душе я не испытываю никаких чувств, кроме, пожалуй, презрения. Любой дурак способен вызубрить тексты, научиться считать и красиво говорить. Любой недоучка способен заболтать наставниц. Но, Дариан, здесь — абсолютная пустота! Я просто сижу здесь безвылазно. Через два года меня заклеймят мерзкой татуировкой. Я навеки стану одной из пробужденцев! — Она нежно взяла в ладони его распухший подбородок и отчаянно посмотрела на Фрея. — Я не могу допустить такого. Лучше сразу умереть. Ты должен вытащить меня отсюда.
— Само собой, — ответил он. — Но сначала мне надо добраться до твоего отца.
— Дариан, нет! Он же повесит тебя!
— Галлиан Тейд — моя единственная зацепка. Если удастся выяснить, зачем он убил Хенгара… возможно, я переломлю ситуацию. — И, заметив нетерпение Амалиции, он добавил: — И я вернусь за тобой. Мы сбежим вместе, как и собирались.
— Но если ты докажешь, что убиство Хенгара устроил мой отец… — задумчиво произнесла она, — то казнят его.
Фрей мысленно выругал себя. Он совершенно упустил это обстоятельство из виду. Если ему удастся оправдаться, то вздернут Галлиана. Теперь он, Дариан, просит ее о помощи. И какой! Посодействовать в том, чтобы отправить своего родного отца на виселицу!
Но Амалиция жестоко улыбнулась. Это была устрашающая улыбка ребенка, который собирается прихлопнуть насекомое. Она уже упивалась собственной местью. Фрей удивился — он не ожидал, что она способна на такое. Пребывание в обители изрядно ожесточило ее, — решил он.
— В таком случае, — медленно произнесла она, — я сделаюсь главой семьи. А когда я стану госпожой Тадеса, никто не посмеет удерживать меня здесь.
— Надо же, — недоуменно сказал он. — Я сосредоточился только на твоем спасении… Мне в голову не приходило, что будет, если твой отец умрет…
— Дариан, все будет чудесно! — воскликнула Амалиция взволнованно. Она закинула ногу ему на бедро и плотно, нетерпеливо прижалась к нему. Мысли Фрея сразу перескочили от опасных интриг к более занимательным предметам. — Убей его! Пускай негодяя повесят! Я выйду на волю! Мы поженимся, и плевать на всех остальных!
Когда она упомянула женитьбу, пыл Фрея несколько поутих.
Но почему бы и нет? — мысленно спросил он себя. — У нее куча денег. К тому же Амалиция — настоящая красавица. Кстати, на десять лет моложе тебя. Она уверена, что ты то самое солнце, которое восходит из твоих штанов и заходит обратно. По крайней мере, добудешь себе пятьдесят тысяч дукатов.
Но какими бы убедительными ни были доводы, Фрей не мог избавиться от леденящего ощущения грозящей катастрофы. Страх охватывал его каждый раз, когда он слышал слово, начинающееся на букву «ж».
— Пока я не смею даже надеяться, — тихо сказал он. — Положение настолько серьезное… В живых бы остаться… Попробую как-нибудь выкрутиться. А ты — обретешь свободу. Мы сможем быть вместе.
Но это «сможем», — уточнил он про себя, — вовсе не значит «будем».
— Что мне сделать для тебя? — спросила она, благополучно не заметив, как Фрей ловко ушел от конкретного ответа. Она услышала то, что хотела. Дариан давно заметил, что женщины, с которыми ему приходилось иметь дело, как правило, поступали именно так.
— Есть ли хоть одна причина, по которой твой отец мог желать смерти Хенгара? Например, какую выгоду он получил после его гибели?
Амалиция легла на спину и уставилась в потолок. Фрей любовался девушкой, едва прислушиваясь к ее словам.
— Он очень близок к пробужденцам. Но они ничего не имеют против Хенгара. Они ненавидят эрцгерцогиню и заодно с ней эрцгерцога.
— Почему?
— Элоита резко выступает против них. Она не верит во Всеобщую Душу. Она утверждает, что пробужденцы — обычная торговая империя, специализирующаяся на суевериях. И судя по тому, что эрцгерцог предпринимает различные меры, чтобы снизить их влияние, она и мужа настраивает в том же духе. Но Хенгар был здесь ни при чем. — Она задумалась и добавила: — Непохоже, что за взрывом стоит мой отец.
— Амалиция, тут нет никаких сомнений. Я говорил с…
— Я имею в виду другое… Дариан, мы землевладельцы. И зарабатываем деньги на арендаторах. У отца не было причины для убийства сына эрцгерцога. — Она внезапно села и заговорила уверенным голосом: — Я — все-таки его дочь. Здесь явно скрывается кто-то еще.
— Ты так считаешь?
— Уверена.
— И кто же?
— Не представляю. Ты не забыл, что я давно не выходила в свет? Сидя два года в тюрьме, трудно следить за делами моего папочки.
Ее тон сразу сделался резким. Фрей, испугавшись, что она снова вздумает поколотить его, поспешно перебил:
— Ладно, постараюсь выяснить. Мне нужно придумать, как подобраться к нему поближе.
— Скоро будет Зимний бал, — вымолвила Амалиция.
— Чего?
— Неужели не знаешь? Большой бал, который отец ежегодно устраивает в поместье на Фельдспарских островах.
— Ах, — понимающе произнес Дариан. В действительности он не имел понятия о светских развлечениях подобного толка.
— Отец всегда решает важные вопросы именно там. Съезжаются влиятельные люди и прочие богатые персоны. Если кто-то втравил его в историю с убийством, уверена, этот человек будет на балу. А ты без труда укроешься среди публики. Главное событие сезона как-никак.
— Амалиция… ты не устроишь, чтобы меня туда пустили?
Она вскочила, подбежала к столу, схватила лист бумаги, окунула перо в чернила и начала писать. Фрей лежал на боку и с удовольствием любовался изгибом ее спины, изящной линией позвоночника.
— Некоторые наши родственники категорически не согласны с отцом. Вот рекомендательное письмо. Найдешь моего троюродного брата. Он сделает все что нужно.
— Необходимо приглашение на двоих.
Плечи девушки моментально напряглись.
— Не волнуйся, — успокоил ее Фрей. — Меня вообще там не будет. Перспектива еще одной встречи с твоим отцом меня не привлекает. Да и не силен я по части этикета. Но у меня есть друг, прекрасно подготовленный по этой части. Его помощью я и воспользуюсь.
— А второе?
— Мне кажется, на такие мероприятия принято приходить с дамами, верно? А гость, бродящий в одиночку, будет выглядеть странно.