Лариса и Михаил И., Лилия К., Пётр Ж. и Нина К. из Мурманска уверены, что не были жертвами массовой галлюцинации.
Вы знаете, как устроены окна в домах планировки 70-х годов? Огромные, почти на всю стену, 2 рамы (широкая и поуже), балконная дверь, а над ней фрамуга. Фрамуга — это такая форточка, за изобретение которой надо повесить ее изобретателя прямо на ней. Конечно, с точки зрения теплообмена всё правильно, но неудобства, испытываемые хозяевами, превосходят все выгоды от сбережения тепла. Чтобы открыть её — достаточно, по замыслу автора, дёрнуть за верёвочку. Вот только верёвочка иногда отвязывается от петли, и тогда надо ставить стремянку, чтобы её привязать. Если она не отвязалась и не порвалась, то фрамуга открывается, то есть падает, с таким грохотом, что каждый раз сердце обрывается в ожидании, что петли не выдержат, и она грохнется на пол окончательно.
Но, если считать, что открывание — это цветочки, то ягодками, и весьма крупными, можно считать обратный процесс — закрывание. Фрамуга — штука тяжёлая. Усилия, необходимые чтобы её поднять (закрыть) таковы, что женщинам просто опасны, детям — не под силу, а мужчинам — могут служить для накачивания бицепсов, если бы при этом опять-таки не обрывалась другая верёвка, за которую надо тянуть при закрывании.
В одну прекрасную ночь сидели мы впятером в комнате с вышеописанным окном, потягивали джин с тоником и слушали музыку. Блаженное наше состояние было прервано диким грохотом — открылась фрамуга. Удар был столь силён, что стоявший на подоконнике горшок с бегонией упал на пол и разбился. Придя в себя от первого шока, все с энтузиазмом стали обсуждать идиотизм современного жилищного строительства. При этом каждый надеялся, что закрыть её поднимется кто-то другой.
В самый разгар наших словоизлияний и случилось то, что случиться не могло, если всё, чему нас учили в школе — правда.
Фрамуга дрогнула и у нас на глазах и стала медленно подниматься. Как по команде мы замерли, не отводя от неё глаз. Щелчок замка символизировал окончание её движения.
Ещё некоторое время мы сидели потрясённые. Глядя на закрытую форточку, казалось, что ничего вроде бы не произошло. Но на полу лежал разбитый горшок с бегонией, а шнур от фрамуги раскачивался перед балконной дверью так, как будто невидимый шутник, вцепившись в него, катался по полу от смеха.
«По-моему, — сказал хозяин квартиры, — я потратил впустую 15 лет жизни на обучение в школе и институте».
Это письмо с чувством полной ответственности за рассказанное, в ясном уме и здравии подписывают абсолютно трезвые, не склонные к мистификациям, но потерявшие после вышеописанного события чувство юмора и веру в законы физики, пять друзей.
«Учёные не верят в существование „снежного человека“. И, возможно, совсем напрасно. Вот какую историю рассказала мне моя соседка Софья Филипповна несколько лет тому назад. События эти произошли с ее близкой подругой Ниной (имя я поменял). Рассказанное так поразило меня, что я решил поделиться всем этим с Вами», — пишет В.Я. Сергеев из Днепродзержинска.
Это случилось лет 25 тому назад. Нина рано вышла замуж. Матвей, ее муж, работал на металлургическом заводе, крепко любил ее, уважал, оказывал всякую помощь по дому, не обижал вниманием. Но со временем поведение в семье под влиянием дружков по работе изменилось. Все пошло вкось и вкривь. Он стал все чаще приходить с работы в подпитии. Не спорил, не бранил, просто заваливался спать, часто даже не поужинав. Утром молча уходил на работу. Нина не узнавала былого Матвея, теряясь в догадках — что с ним происходит. Его будто бы подменили. Сносила все молча.
Как-то, выбрав время, когда муж пришел домой почти трезвый, Нина сказала ему, что уходит от него к родителям. Не такой, мол, жизни ожидала она, выходя замуж. И ушла, взяв с собой малолетнюю дочь.
Спустя месяц знакомая женщина сообщила ей, что Матвей оставил работу и подался к себе на родину — куда-то на север (не то в Вологодскую, не то в Пермскую область России).
Нина вернулась домой — будто не было замужества, не было четырех лет, ушедших из ее жизни. Остался только тяжелый осадок на сердце.
Жизнь потекла как прежде: работа, дом, учеба. После окончания медицинского училища работала медсестрой в больнице. Втянулась, освоила неплохо свои обязанности. Краем уха слышала лестные отзывы о себе не только от коллег по работе, но и от больных. Это ее радовало.
Спустя год, как-то летом появился в городе ее Матвей. Зашел в больницу в конце рабочего дня, принес цветы. Просил прощения за прошлое. Спрашивал, нельзя ли заглянуть к ней домой вечерком на чашку чая, повидать дочь Аннушку…
А потом уговорил Нину взять отпуск и поехать к нему на родину, чтобы познакомить ее со своими стариками. Обещал показать ей дремучий лес, луга, русское раздолье. Спустя неделю собрались в дорогу. Нина хотела верить, что у нее с Матвеем начинается жизнь заново. Оставив дочь своей маме, уехала.
Деревня, действительно, оказалась в прелестном уголке почти девственного леса, на берегу небольшой речки. Дни мелькали быстро, незаметно приближался день отъезда. Как-то, ближе к вечеру, Матвей пригласил ее в лес прогуляться. День угасал, в лесу быстро стемнело, стало жутковато. Вдруг Матвей куда-то исчез. Нина громко его звала, аукала, но тщетно. Откликалось только эхо, Матвей не отвечал. Она дрожала от страха, не зная где деревня, в какую сторону идти. От крика сорвала голос… Наступила ночь. Вокруг — ни звука, даже птицы замолкли. Нина стояла, опершись спиной о дерево, и беззвучно плакала. Вдруг почувствовала, что кто-то сзади положил ей руку на плечо. Она резко обернулась и замерла от ужаса: перед ней стоял высокий волосатый «лесной человек», о котором она уже слышала разговоры в деревне, но не придавала им значения.
Взяв Нину за руку, он молча повел ее за собой. Женщина не сопротивлялась, не было сил, шла машинально. Он привел ее, видимо, к своему жилью — в лесной чаще спряталась скала, поросшая кустарником, а в ней смутно виднелся проем. Почти на четвереньках она последовала за чудовищем в пещеру — темную и страшную. Под ногами почувствовала сухую подстилку из веток и травы. Вне себя от страха, Нина припала спиной к неровной каменной стене и застыла. А хозяин, казалось, не обращал на нее внимания. Промычал что-то и ушел…
Так началась ее жизнь в обществе «лесного человека». По ночам он уходил куда-то «на охоту», за пищей для себя и своей пленницы. Приносил дикие ягоды, плоды и то, что удавалось добыть в ближайшем селении. Днем отсыпался в углу пещеры. Спал очень чутко. Часто вскакивал, вылезал из логова, искал Нину глазами. И, если находил ее вблизи, — успокаивался, уходил к себе.
Как-то Нина обратила внимание на кучу хвороста на другом берегу ручья, протекавшего неподалеку. Подошла поближе, сняла несколько веток и увидела труп какого-то животного, от которого шел зловонный запах. То была, видимо, подружка «лесного человека», умершая не так давно. Так вот для чего нужна была ему Нина — заменить «жену».
Шло время. Сарафан ее поизносился — она ведь его не снимала. Другой одежды у нее не было. Нина сбилась со счета — сколько дней она провела в лесу. Только по ночам уже стало холодать, хотя солнце днем еще грело. Гребня у нее не было — волосы сбились в комок. Увидела бы себя в зеркало — ужаснулась бы!
Однажды утром она услышала вдали шум работающей машины. Долго не смела пойти на эти звуки, боясь «лесного человека». Потом решилась: медленно, постоянно оглядываясь, она пошла сквозь чащу. Но, не успев сделать и нескольких десятков шагов, была настигнута своим «властелином». Он что-то нечленораздельно бормотал, схватил ее грубо за руки и повел к пещере.
Нина уже почти свыклась с мыслью, что ей отсюда уже не выбраться, не уйти. И ее ждет участь быть подругой «лесного человека». Она стала ко всему равнодушной. Но только временами задумывалась: «куда так внезапно исчез Матвей? Не случилось ли с ним чего плохого? Ведь он как сквозь землю провалился. Как там дома ее маленькая дочь?» Донимали ее и боли в желудке, вероятно, от непривычной пищи.
Прошла, казалось, вечность после того случая, когда она пыталась бежать к людям. Как-то днем, когда ее «владыка» спал, как обычно, после ночной охоты, она вновь услышала вдали человеческие голоса и звук топора — ветер был в ее сторону. Дальше ждать освобождения было неоткуда. Она решилась бежать. Тихонько отойдя от пещеры, бросилась бежать к людям. С трудом пробиралась сквозь заросли, потеряла свои босоножки. Ноги изранила до крови. Увидев лесорубов, едва не потеряла сознание от радости и от того, что избавилась то ужасного плена. Люди увидели перед собой изможденную полуголую женщину, босую, с почти безумными глазами.
Лесорубы, пораженные этим зрелищем, молчали. Наконец, один из них, самый старший, подошел к ней, взял за руку и спросил: «Откуда ты, дочка? Что случилось с тобой? Как ты попала сюда?» Нина, торопясь и сбиваясь, невольно оглядываясь, рассказала им обо всем, что с ней приключилось. Ей дали во что одеться — мужскую грубую одежду, накормили. В тот же день с попутной машиной отправили в город, в больницу. Там она постепенно пришла в себя. Только вот со здоровьем была проблема — чувствовала она себя плохо. Ее обследовали и направили в одну из столичных клиник. Возвратилась она домой почти год спустя. Лесная жизнь не прошла даром, — подорвала ее здоровье, она часто болела. И скоро ее не стало.
Ну, а Матвей? Он хотел, как потом признался, отомстить жене. Для этого и завел ее в лес, оставив на верную гибель.
Постепенно эта история, среди тех, кто имел к ней отношение, стала забываться, отошла в прошлое: то ли быль, то ли небыль. Но Софья Филипповна за все годы, что я знаю ее, никогда не лгала.
Глава XБОЛЬШИЕ СЕКРЕТЫ ОТ БРАТЬЕВ НАШИХ МЕНЬШИХ
"Под грустное мычание, под доброе рычание,
Под дружеское ржание рождается на свет