Несмотря на общую неуверенность начинающего психотерапевта, процент положительных результатов был высокий. Ее хвалили маститые доктора, подражатели и даже скрытые завистники. В виду излишней самокритичности Жанна напрасно ругала себя, что где-то допускает неточности, то выглядит слишком жесткой, то излишне податливой. От сомнений невозможно избавиться. Только полное принятие своей личности приведет к гармонии. Жанна повторяла заученный постулат как священную истину.
Эталоном служили вундеркинд Дарья и профессор Клочный, читавший курс лекций по введению в специальность в институте психоанализа, умея выделить главное в необозримом разнообразии психотерапии, и доходчиво разъяснить тонкости предмета самым закостенелым студентам. Обладая даром красноречия, он влюблял себя слушателей, заставляя расстаться с мыслями о прогулах. Если Клочный был почти Богом, то Дарья основательным земным лидером. С ней Жанна будто тягалась в знаниях, находясь в отстающих. Каким-то образом Дарья обгоняла ее в информативной подкованности и владению навыками благодаря врожденным способностям. Дарья психотерапевт по призванию – объясняла Жанна, называя себя относительно смышленым кудесником.
Многие клиенты улавливали ее страх перед неизвестным, резонировали и исчезали, или нарочно испытывали на прочность: манипулировали, угрожали, симулировали и приукрашивали симптомы. Кто-то честно признавался, что хочет взять паузу и скрыться незаметно, а кто-то дерзко заявлял, что не понимает, чем они занимаются, и почему странные разговоры так дорого стоят.
Набираясь опыта, Жанна однажды спровоцировала агрессию, допустив нелепую оплошность, проинтерпретировав состояние депрессивной пациентки, без предварительной подготовки заявив о скрытом смысле ее страданий. Вместо спасительного инсайта в ответ посыпалась нецензурная брань и критика. После бури Жанна долго приходила в себя, отказавшись от самостоятельной практики. Приезжала в клинику, боясь, что из-за угла выскочит недовольная скандалистка и продолжит ее третировать. На восстановление ушло около года. Сейчас тот инцидент вспоминался с улыбкой. Жана обсудила случившийся казус в интервизионной группе, услышав похожую историю от коллеги. Их чувства оказались идентичными – недоумение, растерянность и обрушение самооценки.
«…Наивно ожидать, что к вам будут приходить только мягкие и пушистые личности, – с укором предупреждал супервизор. – К представителям помогающих профессий притягиваются нестабильные, возбудимые и асоциальные типажи. Есть вероятность, что они окажутся на вашей кушетке по недоразумению или направлению недоброжелателей. Отнеситесь с пониманием и не проецируйте на себя их свойства. Вы никогда не поможете всем желающим!»
Прислушавшись к наставлениям, Жанна училась абстрагироваться от негатива. Подобные конфликты больше не повторялись и не оставили зудящих следов в психике. Психологи обязаны знать и минимизировать свои «локус минорис», хотя некоторым, несмотря на длительные усилия, не удается справиться со слепыми пятнами, влияющими на восприятие окружающих.
В появлении эротизированного переноса существуют противоречивые тонкости. Во-первых, пациент идеализирует терапевта и готов с неимоверным усердием добиваться выздоровления, избавляясь от симптомов и добиваясь поставленных целей. Во-вторых, перенос повышает самооценку неуверенных психологов, благодаря чему они могут угодить в расставленную ловушку. Перенос нужно прояснять, но в том и заключается искусство психотерапии, что прояснение нужно провести ювелирно и предельно корректно. Позитивному и негативному переносу подвержены как мужчины, так и женщины, но последним сложнее справиться с эмоциональным напором. Некоторые проявляют слабину и поддаются соблазну, чтобы решить свои проблемы за чужой счет. За неэтичное поведение лишают статуса и изгоняют из профессии, но мало кто будет транслировать сомнительные повадки. За идеализацией терапевта следует обесценивание и радикальное утверждение «все они одинаковы», «мне никто не поможет», что усиливает общее разочарование и повышает долю цинизма.
Верный способ предотвратить последствия переноса – подробное и честное обсуждение проекций. Бесспорно, есть люди, чье внимание льстит, а терапевт питает особую симпатию, затягивает сеанс, либо расстраивается при его окончании. В обратной ситуации минуты текут настолько медленно, что хочется выть от отчаяния, чтобы поскорее перестать выслушивать нудные речи. Жанна противилась обоим вариантам и четко замечала предвестники переноса, поэтому выбирала работать с женщинами, но когда появлялся мужчина, отказаться не получалось, поэтому она вела себя подчеркнуто отстраненно.
Последний способ избежать переноса – прекратить терапию, объяснив вред высокого градуса отношений, мешающий продуктивности, когда вспыхнули сильные, но искусственные чувства. Это больно, но от правды не спрятаться. Объяснение воспринимается в штыки и вызывает опровержение – самый чувствительный момент, нуждающийся в смягчении. Жанна не доводила пациентов до фатальных признаний, а более продвинутые коллеги преодолевали проективные баталии с большими или малыми потерями. Минимум – эмоциональное выгорание, а максимум – палата в реабилитационном центре.
Не справившись с переносом, особо тревожные психотерапевты даже меняли номер и удаляли аккаунты в социальных сетях. Но как быть, если психотерапия – единственная возможность заработка при отсутствии возможности спрятаться за стенами бюджетных организаций?
В отношении к Александру с высокой долей вероятности Жанна раздула из мухи слона, хотя однозначно указала, что не нуждается в друге, счастлива с мужем и не поддастся соблазнам. Параллельно разум посещали сомнения: все ли в порядке в семье? За что это испытание? Александр вовсе не в ее вкусе.
Святые небеса! О чем она рассуждает?! Фантазии, только фантазии.
Семья находилась на грани развода, когда Жанна узнала об измене супруга. Комичная ситуация с проверкой телефона, сброшенные звонки и флирт в сообщениях. В супружеской неверности виноваты оба, и Жанна никогда не снимала с себя ответственности. Наслоился тяжелый период, когда она сутками пропадала на квалификационных курсах и возвращалась домой без ног, а Егор осваивал амбициозный проект в окружении сексапильных сотрудниц. Жанна знала, что большинство измен происходят в корпоративном пространстве. Близкие контакты складываются, когда люди ежедневно общаются и сближаются, зарождая мимолетную страсть. Психологи во многом лишены данных рисков, но когда проходят интенсивные марафоны или закрытые группы, то случаются исключения, достойные отдельного обсуждения.
Жанна научила его быть честным. Егор признал вину, надеясь, что великодушная жена простит и вылечит от порока. Жанна не устраивала истерик, а попросила определиться. Муж выбрал ее, подробно объяснив обстоятельства увлечения. Привлекательная стажерка, загородный банкет и томные ужимки, а ему как раз не хватало внимания. Эффектная внешность, желание проявить себя и алкоголь сняли запреты. Сколько он повторял, что она ничего не значит, пытался забыть ее, просил не писать, но они пересекались на служебных планерках, и огонь разгорался вновь. Вскоре Егор заметил ее с другим, получив нокаут по самолюбию.
После признания Жанна спросила, готов ли он начать заново? А Егор как шарманка повторял, сможет ли она простить?
«Ты ничего мне не должен! Отвечай сам за поступок! Я уже не девочка из трамвая!» – Жанна указывала на возраст, морщины и необратимый процесс старения.
Егор боготворил ее, клялся в любви, называя себя предателем. Сошлись на том, что партнер способен совершить ошибку. Она не собиралась мстить, хотя когда было нестерпимо больно, рассматривала возможность поступить аналогичным образом с институтским психологом или, чем черт не шутит, с двойне притягательным супервизором, но ни в коем случае для измены не подойдет пациент. На личной терапии Жанна разобралась с фантазиями, уяснив их скрытое содержание, и желание наказать мужа отпало. Нужно развиваться и сильнее любить себя, чтобы Егор чувствовал ее уверенность и берег хрупкий союз двух непохожих личностей.
А с Никой тоже пришлось напрячься, чтобы наладить общение и прийти к компромиссу в методах воспитания. Егор проповедовал заветы патриархальной семьи, а Жанна продвигала современный подход, основываясь на постулатах известных подростковых психологов. Для гармоничного развития чада нужно, чтобы родители имели общее мнение по основным вопросам, не выясняли, кто главнее, а последовательно доносили одинаковые слова, избегая двусмысленности и противоречий, доказывая теорию живым примером для подражания. При этом нужно учитывать темперамент и характер ребенка, отказавшись от шаблонных доктрин. После долгих прений им все-таки удалось прийти к единому знаменателю, и дочь ни капли не пострадала.
…Через неделю Александр явился на сеанс на взводе, словно заряженный в чем-то признаться, но сдерживая порыв, резко распахнув дверь без стука. Мокрые волосы, красная шея, оттянутый галстук и дергающийся глаз выдавали смятение.
– Жанна Марковна! Кажется, сегодня я сам не свой.
– Вижу! А что случилось? Вы порадовали меня на последней встрече. Колебания состояния естественны, и за радужным периодом возможно спонтанное ухудшение. Так что повлияло на вас?
– Не знаю, вроде бы вокруг все спокойно. Смятение поднимается изнутри. Накануне готовился к сеансу и собирался написать шпаргалку, чтобы не запутаться, но так ничего не настрочил. Как бы правильнее выразиться? Я бы хотел встретиться с вами в непринужденной обстановке. Если хотите, проведем сеанс в кафе или ресторане? Меня угнетает официальная атмосфера. Простите, не хотел вас обидеть, но мне будет уютнее в нейтральном месте.
– Раньше вы не высказывали недовольства по поводу кабинета.
– Дело не в этом! Вы же понимаете, о чем я?
– Не совсем. Поясните?
– Испытываю к вам нечто большее, чем симпатию.
– Я понимаю вас. Довольно часто пациент проецирует на психотерапевта чувства, направленные на другого близкого человека или члена семьи, и возникает иллюзия влюбленности, или даже он ненавидит своего терапевта, но это ненастоящие чувства. Нужно уметь с ними справляться, отреагировать, и тогда они проходят, и становится легче. Для этого и необходим психоанализ.