– Второй сын, покупавший книги, сообщал их авторов и названия, что облегчало мне работу по написанию рапорта, – поведал сыщик. – Время от времени сын вкратце рассказывал, кто приходил в их дом и о чём велись беседы. Он знал, что мне придётся несладко, если я не представлю отчёт.
Следующие слова заставили сердце С. сжаться:
– Мне было запрещено разговаривать с Ним, и, когда мне требовалось что-то сообщить, я заходил в Его резиденцию и передавал записку: «Днём состоится митинг. Ваше участие в нём будет незаконным». Примерно так происходило наше с Ним общение.
На глазах С. невольно навернулись слезы.
Не слишком ли безжалостной была судьба к человеку, который пытался сделать мир свободным настолько, чтобы сын К., будучи студентом, мог заикнуться о совместной жизни с девушкой?
С. почувствовал себя виноватым перед Ним. Словно держа в руках бесценную книгу, мужчина жадно вчитывался в интервью отставного сыщика. По словам старого детектива, в период домашнего ареста Он все дни напролёт читал книги. После того как Его парикмахеру запретили входить к Нему в дом, Он стал самостоятельно стричься перед зеркалом. Когда Ему позволили раз в день выходить во двор, Он взялся за разведение цветов. Полив цветы и деревья, Он играл с собакой, а потом возвращался обратно в дом. Был период, когда всё Его времяпрепровождение сводилось только к этим нехитрым действиям.
С. встал с места, подошёл к шкафу и достал из него приличный чёрный костюм. Мужчина не мог представить, как этот человек, глядя в зеркало, подстригал самому себе волосы и только раз в день выходил во двор. Наконец С. включил телефон, чтобы позвать К., вместе с ним почтить память умершего и сказать Ему на прощание: «Покойся с миром!»
На почте у моря
Я пишу сейчас открытку на почте, что находится на берегу моря. Я наконец-то взял отпуск за прошлый год, и поскольку у меня не было возможности поехать за границу, выбрался сюда, на остров Чеджудо. На стойке регистрации отеля, в котором я остановился, висело объявление: «Внизу есть “Береговая почта”». Сначала я подумал, что это название какого-то кафе, и, решив выпить чашечку кофе, пошёл, следуя указателю. Спустившись к морю, я обнаружил, что «Береговая почта» – это не кафе, а беседка. Какой-то молодой человек сидел за столиком, расположенным в центре беседки, и что-то писал. Зайдя в неё, я обнаружил доверху заполненный открытками деревянный ящик и надпись на нём, гласившую: «Мы каждый день забираем на почту и бесплатно отправляем Ваши открытки». Не знаю, чья это была идея, но настроение у меня сразу улучшилось. Я взял одну из открыток и сел за столик. Хотя я не помню ни одного адреса наизусть, всё-таки решил написать.
Погоди, хоть я и пишу микроскопическим почерком, всё равно исписал целую открытку.
Приехав сюда, я по два часа в день хожу пешком, однако времени всё равно остаётся навалом. Здесь я осознал, насколько был обременён делами в городе. Обычно я просто хожу по тропинке, но не всегда. Бывает, управляющий гостиницы даёт мне машину, и я отправляюсь в сторону холмов или к лесу и брожу там. Поднявшись на холм Чонмуль, я обнаружил там могилы. Они обнесены оградой из чёрного камня, а сверху на могилах обильно растёт папоротник. Даже я, человек, абсолютно не смыслящий в фэншуе, почувствовал, что это благодатное для погребения место: сверху распростёрлось бескрайнее небо, а внизу перед тобой, как на ладони, равнина; в окрестностях повсюду растут неведомые травы и деревья, и независимо от времени года солнечные лучи всегда освещают эту местность. Вдруг подумалось, что мне бы тоже хотелось быть похороненным в таком месте. Когда я поднимался на холм, усыпанный хрупкими на вид малиной, лапчатками, лютиками, голубоглазками, и спускался с него обратно, я не мог ни на секунду оторвать свой взгляд от этих могил. То и дело я прогуливаюсь по посёлку, иногда покупаю мандарины или меч-рыбу и посылаю в свой сеульский дом либо матушке в родные места. Нынче не сезон для этой рыбы, поэтому она дорогая. Если матушка узнает, сколько она стоит, ей кусок поперёк горла встанет.
Подожди ещё минуточку! Стал писать и того убористее прежнего, а вторая открытка уже закончилась.
Я погружаюсь в раздумья всякий раз, когда, бывая на мандариновых плантациях либо на овощных или рыбных рынках, записываю на посылках адрес своего родного дома. Спустя тридцать лет после того, как покинул родные края, я до сих пор помню адрес наизусть. Пятнадцать лет назад мой маленький уездный городок разросся в большой город, и адрес изменился. Когда мне нужно что-нибудь отправить домой, я по привычке пишу свой прежний адрес, но посылка благополучно прибывает по месту назначения. Может, поэтому новый адрес не хочет откладываться у меня в памяти. Удивительно, но это длится не год-два, а целых пятнадцать лет, и тем не менее я этому рад. В прошлый раз, услышав, что сок плодов кактуса опунции полезен для желудка и кишечника, я решил отправить матушке ящик этих плодов, и пока надписывал адрес, у меня странно сжалось сердце. Я был крайне благодарен тому, что матушка до сих пор живёт в тех краях. Возможность послать из незнакомого места что-нибудь по старому адресу для меня словно роскошь, доступная в этом мире лишь мне одному. Спустя два дня мне позвонила матушка и спросила название тех рыб, что я положил поверх меч-рыбы. «Мама, это японский амадай. Мне сказали, что в Корее её ловят только в этом месте. Пожарь её и съешь. Очень вкусно». – «Амадай? Что это за название такое? Послушай-ка. Не посылай мне больше ничего. Экономь деньги. Ты почему такой упрямый? Совсем меня не слушаешься».
Один момент!.. Почерк у меня теперь совсем бисерный, а третьей открытки как не бывало.
Морской ветер, горный ветер, полевой ветер… Я иду пешком, и минувшие события, вспыхивая в памяти ярче, чем нынешние, проносятся у меня перед глазами. Невольно я делаю глубокий вдох. Может, ветер – это зеркало? Я со спокойствием вспоминаю даже то, что мне с таким трудом пришлось преодолеть. Иногда я останавливаюсь, оживляя в памяти лица давно забытых людей. Я продолжаю идти, и мои мысли переключаются с прошлого на настоящее, затем уносятся в будущее. Ты же знаешь, что при ходьбе работает всё тело. Когда я начал прогуливаться здесь, мне в голову пришла мысль: я не спортом занимаюсь или отдыхаю, а шаг за шагом устремляюсь вперёд, к своему будущему. А ещё я подумал, что ничто не имеет конца. Вот, к примеру, такой факт: пусть я и покинул место своего рождения, но до сих пор отчётливо помню прежний адрес и время от времени посылаю туда что-нибудь. Да, похоже, что так. Как и время, текущее без остановок, всё остальное тоже имеет продолжение. Расставание – это не конец, свадьба тоже не конец, равно как и смерть. Жизнь продолжается. Разносторонняя, хаотичная, запутанная, сложная жизнь, которой невозможно управлять. То и дело, в моменты, подобные этому, когда я забредаю в построенную неизвестно кем прибрежную почту, я остаюсь один, встречаюсь со своей душой, которая будто наблюдает за течением моей жизни.
В этот раз я писал слишком размашисто? Четвёртая открытка подошла к концу.
Рядом со мной встал из-за стола молодой человек, писавший открытку. Закончив, он опустил открытку в ящик. Встретившись со мной глазами, молодой человек улыбнулся, а я улыбнулся ему в ответ. Интересно, как у людей получается общаться таким образом? Я рассеянно открыл местную газету, оставленную молодым человеком, и прочёл небольшую статейку про дорогу Субон. В ней рассказывалось о том, как бригада дорожников прокладывала путь на месте тропинки, ведущей к морю. Однако на холме, за которым простёрлось море, эта тропинка оборвалась. Один из работников увидел козла, гуляющего в зелени холма, и, понаблюдав за тем, как животное туда взбирается и лакомится травой, предложил пустить дорогу как раз по такой траектории. Именем этого человека и назвали новую дорогу. Когда допишу, надо бы прогуляться по дороге Субон.
Пока я размышлял, куда бы отправить эти открытки, в беседку зашёл сотрудник гостиницы, чтобы опорожнить ящик. Когда он его открыл, то оказалось, что там скопилось более ста открыток… Интересно, куда все они отправятся? Я пронумеровал написанные мной открытки – 1, 2, 3, 4, написал на них адрес ныне пустующего дома и положил их поверх чужих.
Наверно, они прибудут домой раньше, чем вернусь туда я.
Спасение айвы
Второе письменное извещение пришло домой к Н.
1. Мы благодарим Вас за содействие в развитии нашего округа.
2. На территории Вашего дома, расположенного по адресу: район Чханпхондон, дом 400, корпус 3, были выявлены нарушения закона о парковке. Вы были уведомлены о необходимости устранения данных нарушений, однако Вами до сих пор не было выполнено данное требование. Просим Вас устранить нарушение и предъявить доказательства (приложить фотографию) в транспортный отдел районной администрации.
3. В случае невыполнения данного требования в срок, на основании статьи 32 и статьи 29 Закона о парковке, с Вас будет взыскана сумма, указанная ниже, для принудительного выполнения данного требования, а также будет подан иск в соответствующие органы. В связи с этим убедительно просим Вас принять во внимание данное извещение, чтобы избежать расходов, связанных с невыполнением парковочных правил.
Внизу был прописан состав нарушения и сумма взыскания. Н., не отрываясь, смотрел на сумму штрафа, прикидывая в уме. Миллион девятьсот тысяч вон с копейками. Неужели придут из администрации и сами принудительно устранят нарушение? Н. позвонил ответственному сотруднику, даже не взглянув на указанный внизу извещения номер телефона. Когда Н. получил первое извещение, он вне себя от несправедливости начал названивать ответственному лицу, и номер телефона запомнился сам собой. Когда Н. дозвонился и представился со словами: «Здравствуйте. Это я!» – ответственный сразу же узнал его голос и вежливо ответил: «Да, слушаю».
– Я сегодня получил извещение.
– Да.
– Это правда, что если я не выполню ваше требование, то вы придёте ко мне домой и принудительно устраните нарушение, а также подадите на меня в суд?