Герман согласно кивал, утирая слезы с глаз.
– Может быть её удивил размер? – парировал писатель.
– Или то что это стоячий член! – ответила Ника. – И ты ещё такой вежливый – «Добрый вечер!» Зачем ты им это сказал?
– Ну не знаю… Надо же было как-то поздороваться, – пожал плечами Герман. – Тем более я ведь даже ширинку забыл застегнуть.
Они снова прыснули от смеха. Хотя на какой-то момент Герману вся эта ситуация показалась немного неправильной и странной.
– Ладно давай поедим, – сказал писатель, снимая пиджак. От былого возбуждения не осталось и следа. Всё выветрилось после их долгого смеха.
Они расположились в его спальне. Ника сразу же растянулась на кровати, прикрыв глаза от удовольствия.
– Ты просто не представляешь какое это счастье наконец-то снять эти долбаные туфли… – прошептала девушка. – Эти высокие каблуки, это просто издевательство…
– Зачем тогда их носить? – улыбнулся Герман, разливая вино по бокалам, принесенным им до этого из кухни.
– Какие же вы мальчишки всё-таки глупые, – повторила свою коронную фразу Ника. – Не могла же я прийти на твою презентацию в кроссовках!
– Я бы был не против, – пожал плечами писатель. – Я вообще привык, что на мои презентации люди одеваются намного скромнее. Это всё мой агент и его мания завести новые знакомства. Это была его идея закатить такую вечеринку.
– Ну выглядело всё хорошо, – Никак перевернулась на бок и подпёрла голову рукой. – Почти как в каком-нибудь фильме – живая музыка, хорошее шампанское, закуски…
– Не хватало только Шварценеггера, танцующего со своей женой, – добавил Герман. – Хотя этому я был бы даже рад. С ним бы я точно был не против познакомится.
Ника рассмеялась.
– Если честно, то я впервые была на такой вечеринке, – продолжила она. – Если бы не все эти толстосумы вокруг, то было бы совсем хорошо, но ничего не поделаешь.
Герман прилег рядом с ней, протягивая девушке бокал.
– Этот человек, про которого ты говорила… – вспомнил он их предыдущий разговор. – Кто он? Если не хочешь отвечать, скажи сразу, я тогда не буду больше расспрашивать.
Ника сделал небольшой глоток из своего бокала, поставила его на тумбочку возле кровати и откинулась на подушку, уставившись в потолок.
– Сложно сказать… – задумчиво произнесла девушка, спустя короткую паузу. – Он плохой… И в то же время хороший… Я не так много про него знаю.
– Ты кажется говорила, что он в чём-то виноват?
– Да, – ответила Ника. – Но в то же время он невиновен…
– Я запутался…
– Я же говорю – это сложно… – тихо произнесла Ника, поворачиваясь к нему.
– Просто я должен понимать с чем нам предстоит иметь дело, – сказал Герман, делая глоток из своего бокала.
– Тебе не нужно будет ничего делать, – ответила девушка, кладя руку ему на грудь и начиная расстегивать пуговицы его рубашки. – Я всё сделаю сама. Тебе нужно будет просто быть рядом, – её рука уже забралась под тонкую ткань его белой рубашки.
– Это я могу, – сказал Герман, отставляя в сторону бокал с вином и притягивая Нику к себе. – Я вообще много чего могу…
– Я уже знаю, – прошептала девушка, томно улыбаясь ему. – Покажи мне что умеешь, любимый писатель…
После этих слов они слились в страстном поцелуе. Их одежда быстро оказалась на полу спальни, а их разгоряченные жаждущие друг друга тела сплелись в страстном эротическом танце. Про себя Герман успел отметить, что секс с Никой оказался ещё лучше, чем в прошлый раз. Возможно всему виной были чёрные чулки на её стройных бёдрах, а возможно потому что они уже знали, чего хотят друг от друга, и былая неловкость попросту ушла. Так или иначе Герман буквально с головой провалился в обуявшую его страсть, забывая обо всём и теряя всякий счёт времени…
– Уф… – выдохнула Ника, когда всё закончилось. – А мы хороши, нечего сказать.
Они лежали рядом, тяжело дыша, после долгого секс марафона, устало глядя друг на друга.
– Это да, – кивнул Герман улыбаясь. – Не отнять, ни прибавить.
– Мне кажется нас можно людям за деньги показывать, – усмехнулась Ника, убирая назойливую длинную светлую прядь от своих голубых глаз.
– Карьера в порно? – задумчиво произнес Герман. – Звучит неплохо. Хороший запасной план если вдруг решу завязать с литературой.
– И приятно и деньги платят, – подхватила Ника, снимая с себя почти сползшие, за время их бурного соития, чулки и бросая их на пол возле кровати.
– Это идея мне начинает нравиться всё больше и больше, – улыбнулся писатель. – Но только если я буду это делать с тобой.
– А как же все эти сисястые и жопастые порно актрисы? – вопросительно вскинула бровь Ника. – Разве мужчины не мечтают натянуть любую из них? А тут ещё и за деньги.
– Не все мужчины мечтают о таком, – ответил Герман.
– Ладно, я тебе поверю, – улыбнулась Ника. – Что-то я проголодалась…
– У нас же где-то была пицца…
Вскоре они уже жевали по куску пепперони. Пицца благополучно остыла пока они занимались сексом, но их это не слишком смущало.
– Видимо это наша фишка, – пошутила Ника. – Есть пиццу холодной.
– А мне нравиться, – пожал плечами Герман, прожевывая свой кусок. – Главное, чтоб вкусно было.
Какое-то время они молча ели, лежа рядом. Когда в коробке осталось всего пара кусков, Ника отбросила её на пол.
– Ещё немного и я лопну, – тяжело вздохнув произнесла она.
– Но… я хотел ещё, – шутливо запротестовал Герман.
– Это вредно для фигуры, – строго прервала его Ника. – А теперь давай потолкаемся набитыми пузиками.
– Чтобы согнать лишние калории?
– Именно! Ты прямо читаешь мои мысли, – улыбнулась Ника и прильнула к нему.
Их тела вновь сплелись воедино…
Жуткий, пронизывающий, казалось, всё его естество, холод вырвал Германа из уютных объятий сна, заставляя открыть глаза. Писатель снова очутился в подвале своего дома, напротив входа в ту странную каморку. Дверь, как и прежде, была широко распахнута, являя ему бездонную тёмную пропасть внутри помещения. Будто бы там в каморке не было ничего – лишь тьма и оглушительный холод.
– Не не не не, – запротестовал Герман. – Хватит с меня этого дерьма. Я провёл чудесную ночь с прекрасной девушкой, которая мне очень нравится и не собираюсь портить это очередным дурацким сном.
Ему никто не ответил. Вокруг всё та же стояла неизменная тишина…
– Да ну вас к чёрту! – выругался Герман и отвернулся от входа в каморку. – Я сваливаю отсюда. Это мой сон и вам меня не остановить.
В этот же момент прямо перед ним в стене материализовалась хлипкая дверца, ведущая во вторую секцию подвала его дома.
– Так-то лучше, – удовлетворенно произнес писатель и распахнул её перед собой, шагнув наружу.
И ничего… Герман прошёл сквозь дверь, оказавшись ровно на том же самом месте, что и прежде – перед входом в каморку.
– Я не собираюсь больше ничего слушать, – крикнул писатель в темноту. – Хватит с меня этих дебильных разговоров и вопросов. Катитесь все к чертям!
Он вновь развернулся и зашагал прочь от входа в каморку. Хлипкая дверца, покрытая полу осыпавшейся белой краской, опять была на месте. Возможно в этот раз она выведет его прочь из этого сраного подвала…
Герман снова очутился там же откуда и начал. Будто бы кто-то намеренно водил его кругами, не давая уйти прочь, заставляя вглядываться в темноту, царящую внутри этой странной каморки. В этот раз он не стал размениваться на пустые фразы и двинулся прямиком к очередной хлипкой дверце, которая должна была вывести его прочь из этого сна. По крайней мере так думал сам Герман…
Спустя где-то полчаса скитаний от одной дверцы к другой, писатель остановился. Это было бесполезно. Сколько бы он не пытался сбежать отсюда – его раз за разом неизменно доставляло в одно и то же место. Герман шумно выдохнул и подошёл прямо к разверстому тёмному зёву дверного проёма уже изрядно опостылевшей ему каморки.
– Ну давай спрашивай! – крикнул он во тьму. – Спрашивай зачем я вернулся! Хотя не надо. Я могу ответить! Я не знаю! Я не знаю, что ты от меня хочешь и я не знаю, что я тут делаю! Получай свой ответ! Доволен? Теперь отвали и дай мне вернуться обратно!
Ответом писателю вновь стала тишина.
– Да какого чёрта?!.. – раздосадовано махнул рукой Герман. – Пошёл ты! Кем бы ты ни был…
Он с силой захлопнул стальную дверь каморки, на какое-то время разорвав плотную завесу тишину оглушительным металлическим лязгом.
– В жопу тебя! – выдохнул писатель и уселся на пол, прислоняясь спиной к закрытой им только что двери. – Я просто подожду пока проснусь.
Время будто бы застыло. Да и шло ли оно тут вообще? Герман дрожал, пронизываемый жестокими иглами властвующего вокруг холода. Разве на улице сейчас зима? Вроде бы нет… Тогда почему ему так холодно? Почему он готов вот-вот замерзнуть насмерть в собственном сне?..
– Это было очень глупо, – раздался хриплый голос, который шёл как будто отовсюду.
– Что именно? – Герман поднялся на ноги.
– Возвращаться сюда было глупостью, – последовал ответ.
– Как же мне это уже надоело… – выдохнул писатель. – Просвети меня! Почему так? Почему это глупо? Я ведь даже не понимаю, на кой я здесь очутился!
– Мне нечего тебе больше сказать, – ответил его незримый хриплый собеседник. – Ты уже теряешь контроль. Скоро он придёт за тобой.
– Да какого?.. Кто «ОН»?!
– Ты скоро узнаешь. Очень скоро… Я могу только просить тебя об одном.
– О чём же?
– Не верь ей. Беги от неё. Она… Впрочем неважно – ты уже сделал свой выбор и вряд ли меня послушаешь.
– Кто ты такой, чёрт тебя побери?! – Германа всё больше злили эти недомолвки.
– Меня здесь уже давно нет, – ответил хриплый голос. – Я был всего лишь слугой, а теперь стал тенью воспоминаний. Твоих воспоминаний… Но скоро придёт ОН и эти сны изменятся навсегда. Так что беги пока не поздно и забудь обо всём. Беги и не возвращайся сюда… Это всё что я могу тебе сказать, а теперь уходи.