Ника уже давно отмахнулась от мысли, что нужно было поступить по-другому. Что нужно было просто проехать мимо. Против своей натуры не пойдешь, и девушка прекрасно это знала. Всю свою жизнь она старалась помогать нуждающимся – была волонтером в самых разных организациях, помогала в доме престарелых, раздавала еду в бесплатных столовых. Ей это нравилось. Нравилось помогать, нравилось дарить людям надежду на лучшее. Её покойный муж не всегда разделял подобные взгляды, но так или иначе ему пришлось смириться с альтруистичной натурой своей молодой жены. Он не был плохим человеком – просто его больше волновала забота о своих близких, в то время как Ника могла всю ночь просидеть возле койки какого-нибудь старика, выслушивая его истории из молодости. Или бывали случаи, когда девушка выхаживала очередного покалеченного котёнка, практически лишаясь сна. Её муж мог ворчать, иногда даже немного злиться, но всегда терпеливо ждал Нику. И за это она была ему безмерно благодарна. И теперь его не стало… Очередной порыв альтруизма отобрал у неё мужа… Винила ли Ника этих детей? Нет. Если кто и был виноват в этом, то это был исключительно Дэн и его друзья. Не твори они свои мерзкие делишки в том доме, то и этих детей там бы никогда не оказалось, и Ника с мужем не встретили бы двух зашуганных ребятишек на ночном шоссе. Ночь, ставшая для всех них роковой, была бы просто очередной ночью. Никакого насилия, никакой крови и смерти, просто обычная ночная поездка семейной пары, которая должна была закончится в уютной теплой постели. Скорее всего у них был бы секс той ночью. Кто знает?..
Пикапа резко затормозил, бросив Нику на левый бок. Её травмированный локоть оказался зажат между телом девушки и полом кузова. Она громко вскрикнула от пронзившей всю её руку острой боли. Снаружи раздались приглушенные голоса и хруст снега под подошвами ботинок. Вот и всё… Поездка закончилась…
Дверцы кузова распахнулись, впуская внутрь морозный февральский воздух. Ника, приложив огромные усилия, чтобы снова не закричать от боли в руке, опять приняла сидячее положение. Дэн и лысый стояли в снаружи, пристально оглядывая свой «груз», где-то у них за плечами виднелась голова Коричневого пиджака. Судя по пейзажу за спинами мужчин, они находились в глухом лесу. Что ж, совсем неудивительно…
Дэн закурил и извлек из тел спящих детей пару лопат, протянув их своим товарищам.
– Приступаем, господа, – произнёс он.
– А почему лопаты только две? – спросил лысый.
– Сколько было – столько и взял, – спокойно ответил Дэн, выдыхая клубы сигаретного дыма вперемешку с паром изо рта. – Потом можем поменяться. Копать нам придется долго, так что…
Дверцы кузова захлопнулись. Следом за этим раздался звук скрипящего снега под ботинками всей троицы, отдаляющийся в сторону от пикапа.
Ника не знала сколько времени уже прошло. Час, два? Иногда до её слуха доносились приглушенные голоса мужчин снаружи, иногда её казалось, что она слышит, как лопата вгрызается в мерзлую землю, но девушка не была уверена. С того момента, как пикап остановился в этой глуши, всё что ей оставалось это бороться с холодом внутри кузова. На улице свирепствовал лютый мороз и автомобиль быстро остывал, стоя на таком холоде. С другой стороны, холод заметно ослабил боль в левой руке, но легче от этого почему-то не становилось.
Спустя, казалось, целую вечность, дверцы кузова вновь открылись, являя Нике два изможденных лица. Дэну и его друзьям пришлось изрядно пропотеть за это время. Не говоря ни слова, они вытащили тело первого ребёнка и унесли его прочь.
Глухой хлопок разрезал, царящую вокруг тишину, заставив Нику вздрогнуть. Следом послышался чей-то приглушенный вой и звук смачной оплеухи.
– Завали ебало, тряпка, – злобно рыкнул Дэн.
Коричневый пиджак окончательно сломался. Он и так был самым слабым из всей троицы, а теперь всё что он мог это выть от безысходности.
– Неси следующего, – приказал Дэн.
В дверях кузова появился Коричневый пиджак. Подвывая и хлюпая носом, он трясущимися руками подхватил восьмилетнюю девочку и унёс её прочь. Всё это время мужичонка старательно избегал встречаться взглядом с Никой. Девушке даже стало его жаль. Вряд ли он был готов к чему-то подобному, когда связался с Дэном…
Ещё один глухой хлопок разорвал ночную тишину…
– Твою мать, он вообще никакой, – выругался лысый.
– Хуй с ним, – ответил лысый. – Пускай сидит ноет.
Спустя несколько мгновений они вдвоем с лысым вытащили из кузова по ребёнку и удалились от пикапа в сторону.
Очередной хлопок заставил Нику вздрогнуть…
– Этот уже дохлый, – подытожил лысый. – Переборщил ты с уколом.
– Тем проще, – спокойно ответил Дэн. – Быстрее закончим.
Они вновь и вновь возвращались к кузову, унося с собой очередного спящего ребёнка. Следом за этим звучал короткий глухой хлопок и всё повторялось. Часть детей уже была мертва, если верить голосам этих ублюдков. Вскоре осталась лишь Ника…
– Ну, дорогуша, твой выход, – произнёс Дэн, стоя в дверях и закуривая очередную сигарету.
Ника не сдвинулась с места.
– У тебя всё равно нет выбора, сучка, – спокойно продолжил Дэн. – Бежать некуда, так что не еби мозги и вылезай. Мы тут очень устали и хотим побыстрее со всем закончить, чтобы спокойно уже отправиться на боковую.
Ника не ответила ему. Она осталась неподвижно сидеть на своём месте.
– Ну твою ж мать, – выдохнул Дэн, устало потирая переносицу. – Хорошо! – произнёс он, выкидывая недокуренную сигарету. – Хочешь по-плохому? Будет тебе по-плохому!
Он стремительно вполз в кузов, хватая девушку за лодыжку и силой потянув на себя. Ника закричала. Она попыталась отбиться от него свободной ногой, но ей удалось лишь попасть ему в грудь. Удар не нанёс никакого значимого ущерба, лишь ещё больше разозлил этого бородатого ублюдка. Дэн потащил её наружу. Ника пыталась ухватиться здоровой рукой хоть за что-нибудь, сдирая ногти об внутренности кузова. Она истошно кричала и брыкалась, пытаясь бороться за свою жизнь, но всё было тщетно. Дэн выволок её наружу и снова ухватив её за волосы потащил прочь от пикапа. Ника продолжала дергаться, игнорируя боль, пыталась расцарапать ублюдку руку. Ничего не выходило.
Дэн подтащил её к глубокой яме неподалеку от своего грузовика и бросил лицом в снег, после чего с силой пнул девушку в рёбра, заставив её согнуться от новой боли.
– Тупая сучка, – прошипел он, оглядывая свою расцарапанную руку. – Нужно было задушить тебя на хер ещё там. Поднимите её! Пускай посмотрит, что её ждёт.
Чья-та рука ухватила Нику за волосы и поставила на колени. И Ника увидела… В яме напротив неё лежали тела… Белесые силуэты мёртвых детских тел, контрастирующие с окружающей их промерзшей чёрной землёй, практически все с прострелянными головами. Кому-то повезло чуть больше, и он был мертв по прибытии на место. У кого-то кровь залила всё лицо, капая с другого трупа… Несчастные маленькие ангелочки…
– А ну-ка подними его, – кивнул Дэн в сторону Коричневого пиджака.
Мужичонка просто сидел в сугробе обняв колени и выл не переставая. Рассудок покинул его.
– Зачем? – спросил лысый.
– Пускай поможет своей подружке ещё раз, – мрачно усмехнулся Дэн.
Недолго думая, лысый ухватил мужичонку за шкирку и поднял на ноги, добавив к этом мощную пощечину, стараясь привести Коричневого пиджака в чувство.
– А ну шагай, ссыкло, – сказал лысый, грубо подталкивая мужичка в сторону Ники.
– Дай ему пистолет, – произнёс Дэн, когда Коричневый пиджак оказался рядом.
– Ты уверен?
– Дай ему пистолет, – повторил Дэн. – Если он не замочит сучку, то закопаем его вместе с остальными.
После этих слов Коричневый пиджак задрожал ещё сильнее. Лысый вложил ему в руку полуавтоматический пистолет с глушителем.
– Вздумаешь направить его на нас – я тебе шею сверну, – предостерег он мужичонку напоследок и отошёл в сторону.
– Ну давай, родной, – произнёс Дэн. – Всего один выстрел, и мы едем домой.
Коричневый пиджак мешкал. Его била крупная дрожь, по щекам текли слёзы. Он неуверенно поднёс дуло пистолета к виску Ники. Ствол дрожал в его руках, то и дело ударяясь об голову девушки.
– Давай уже! – рявкнул Дэн. – Нажал на курок и дело сделано!
Резкий запах мочи ударил в ноздри девушки. На штанах мужичонки стремительно начало расползаться тёмное пятно.
– Я же говорил, что он обоссыться, – усмехнулся лысый.
Коричневый пиджак ответил ему какими-то нечленораздельными звуками. Он дрожал всё сильнее. Ствол оружия в его руках ходил ходуном. Казалось, что он вот-вот потеряет сознание.
– Стреляй, сука! – снова рявкнул Дэн. – Ещё минута и вы ляжете здесь оба!
– Прости меня! – завыл Коричневый пиджак. – Простиии меняяя!
Слезы обильно струились по его лицу.
– Простиии меняяя… – скорбным голосом продолжал мужичок. – Я не хочууу…
Руки дрожат, но оружие всё ещё упирается в висок девушке.
– Стреляй, ссыкло! – крикнул лысый. – Считаю до трёх! Раз…
– Простиии меняяя! – с новой силой завыл Коричневый пиджак. – Я люблююю тебяяя, Никааа… Простиии!
– Стреляй, сука! – раздался голос Дэна.
Глухой хлопок…
Дальше лишь темнота…
Она не помнила, когда пробудилась. Не помнила, когда бесконечное небытие прервалось и её испуганную и сломанную душу вернули обратно в этот мир. Этот момент был настолько короток, что остался за пределами её памяти. Однако она прекрасно знала, кто привёл её обратно. Чья воля вернула её истерзанный страданиями дух обратно…. В этот чёртов дом у озера…
Маленький мальчик, восьми лет от роду, с большими карими глазами, в которых теперь не было ничего кроме ненависти и злобы ко всему живому. Это он был причиной всего. Это он вырвал несчастные души Ники и тех погибших детей и сладкого забытья при помощи своей черной ненависти. Призрак мальчика уже не был таким безобидным и наивным, как раньше. В нём практически не осталось ничего человеческого. Последняя искра сострадания и любви к жизни погасла в нём под постоянным напором насилия и унижений, которые причинили ему «друзья» Дэна в отместку за его поступок с тем жирдяем. Они морили его голодом, насиловали и били, чтобы через месяц обнаружить его замерзшим насмерть в той грязной каморке в подвале. Дэн даже не озаботился тем, чтобы закопать мёртвое тело. Он просто сжег его в ближайшем лесу, а обугленные кости выбросил в озеро возле дома, которое всё ещё укрывал снежный покров. Как только снег сойдёт они окажутся на самом дне, где вряд ли их кто-то когда-нибудь будет искать.