3 октября 1846 года.
Начали пропадать люди. Трое слуг исчезли прошлой ночью, и никто не знает куда они ушли. Среди них оказался и тот, который бормотал себе под нос созерцая лес. Отец запретил любые поиски и приказал двигаться дальше. Это вызвало волнения. Однако вперёд выступил Герхардт, сказав о том, что если их забрал лес, то ничего уже нельзя сделать. В чём-то старик прав. Если посреди этой чащобы кто-то отобьётся от отряда, то скорее всего всё что ему останется это блуждать среди этих древесных исполинов пока голод и жажда не окончат его страдания. Ужасная участь… Мне даже сложно сейчас представить нечто более ужасное… Но я согласен, что нужно двигаться дальше. Поиски лишь затормозят нас или приведут к новым потерям. Наверное, я ужасный человек раз готов бросить этих несчастных на произвол судьбы в этих незнакомых лесах, но меня больше волнует участь всей остальной экспедиции.
8 октября 1846 года.
Лес вокруг превратился в какой-то сумбур из переплетенных ветвей и стволов. Это завораживает и пугает одновременно. Мигрень с каждым днём становится всё сильнее. У некоторых она проявляется настолько сильно, что они едва могут идти. Вся наша экспедиция уже на грани срыва. Люди больны и устали. Они хотят вернутся обратно во что бы то ни стало, но мой отец непреклонен. Он говорит, что осталось совсем немного и вскоре все смогут вдоволь отдохнуть. Многие ему уже не верят, однако спорить никто не решается. Хуже всего сейчас приходится моей сестре. Несчастная девушка так страдает от отсутствия чистой воды и головных болей… Всё-таки не пристало леди участвовать в подобных мероприятиях, и я удивлён, что она зашла так далеко без единой жалобы. В конце концов характер Маршаллов присущ даже слабой его половине.
16 октября 1846 года.
Руки всё ещё дрожат. Перо плохо слушается, но должен записать всё увиденное в этот день. Наша экспедиция наконец-то подошла к концу. Или возможно это лишь начало чего-то удивительного! К несчастью не все смогли увидеть конечную цель нашего путешествия. Пару дней назад пропало ещё несколько слуг. Но это уже неважно! Мы нашли, то что искали! Сегодня наш отряд наткнулся на поселение странных людей. Несмотря на то, что домом им служат переплетенные ветви деревьев, цивилизация им не чужда. Они опрятно одеты и свободно изъясняются на нашем языке. У них даже имеется свою иерархия и правовая система. Во главе этого странного племени стоит молодая женщина. Это немного странно, но кто я такой чтобы судить неведомую мне культуру, живущую в изоляции от остального цивилизованного мира? Поначалу я опасался, что нас могут принять враждебно и не спускал руки со своего клинка, но эти аборигены приняли наш отряд со всем радушием. Хотя наверно будет немного неверно называть их «аборигенами», так или иначе эти люди проявляют довольно развитые социальные способности и ведут достойный образ жизни. По крайней мере из того что я успел наблюдать. Их поселение весьма обширное и наверно даже могло бы считаться крупным селом по меркам Англии. Наш визит тоже оказался сюрпризом для этой общины. Сомневаюсь, что в такую глушь часто заходят чужаки, но не было и следа враждебности между нашим отрядом и встретившей нас делегацией. Нам любезно предоставили покои в одном из их странных древесных домов. Оказалось, что здесь даже есть горячая вода! Наконец-то можно смыть с себя всю эту грязь и вонь, накопившуюся за время долгой дороги по лесам!
Всё это очень интригует и захватывает, но меня уже начинает клонить в сон. Должен предать себя в объятия Морфея пока мысли окончательно не начали путаться. Завтра непременно продолжу.
17 октября 1846 года.
Сегодня мы долго разговаривали с главой местной общины по имени Анка. К моему удивлению, эта молодая и хрупкая женщина имела довольно весомый авторитет среди своих людей. Местные практически боготворили её. Мне по-прежнему непонятны подобные устои, но это сейчас неважно. От Анки мы узнали, что их племя называет себя «родичами» и живёт тут уже несколько сотен лет, особо не связываясь с остальным миром. Они в совершенстве овладели земледелием и скотоводством, одомашнив некоторые дикие культуры и животные виды, так же им была не чужда охота. Внутри самого поселения хватало колодцев и горячих источников, поэтому местные жители были вполне чистоплотны. Ещё меня удивило, что все их дома, как сказала Анка, были творениями самой природы. Я никогда не видел ничего подобного раньше и не особо поверил в нечто подобное поэтому решил усомниться в её словах. Однако эту женщину похоже совсем не волновало моё мнение, потому что в ответ она всего лишь пожала плечами и ответила, что лес всегда заботился об их племени. Прозвучало это весьма странно…
Отца естественно интересовал всего один вопрос и связан он был с предметом его поисков. Надо отдать должное Маршаллу старшему, даже не зная, что конкретно можно здесь найти ему удалось объяснить это Анке. Не уверен, что ей это понравилось… Она лишь отстраненно кивнула в ответ, улыбнулась и сразу же перевела тему. Самое занятное, что она как будто бы и так знала зачем мы пришли, но старалась лишний раз не подавать вида. После долгого разговора нам было разрешено оставаться в этом поселении столько сколько мы посчитаем нужным, прежде чем наша экспедиция решит отправиться в обратный путь. Анка заверила нас, что еды здесь хватит на всех, так что мы можем поберечь свои припасы, а их следопыты выведут нас кратчайшей дорогой обратно из леса, как только это будет необходимо. Это было весьма кстати, но я подозреваю что мой отец совсем не торопится покидать это странное место так скоро. Он пришёл сюда за ответами, которых ему пока никто не хочет давать. Отец тоже заметил, что Анка явно многого недоговаривает. Ещё он заметил, что у местных нет никакого намёка на огнестрельное оружие… Не хочу даже думать о том какие мрачные мысли могли закрасться в его голову. Он не из тех людей, которые привыкли брать что-либо грубой силой, но спустя столько лет изысканий и изнуряющий поход сквозь враждебные и незнакомые леса где-то у чёрта на куличиках… Это могло многое поменять в его рассудке. Надеюсь моему отцу хватит здравомыслия не доводить всё до кровопролития. Эти люди добры к нам. Возможно покажи мы им, что наши намерения чисты и они сами нам всё покажут. Думаю, стоит обговорить это с отцом при первом удобном случае. Сейчас он уже не избегает моего общества, так что это будет совсем нетрудно совершить.
18 октября 1846 года.
«Родичи», как они себя называют, довольно удивительное племя. Большую часть своего времени они проводят в совместных занятиях – ухаживают за скотом, возделывают землю, обучают детей или попросту затевают какие-нибудь массовые веселья вокруг костра. Конечно их игрища довольно примитивны – это либо банальные салки, либо прятки. Вечером, когда всех детей укладывают спать игры продолжаются, но уже среди молодых родичей. Парни и девушки играют в те же самые прятки, с той разнице, что юноша должен найти девушку, а она обязана его после этого поцеловать. Одна миловидная особа из родичей даже предложила мне присоединится к ним, но я был вынужден вежливо отказать ей. После этого они обычно собираются возле костра на центральной площади деревни, танцуют, поют песни, жарят мясо и пьют местное вино и разные настойки. Во всем этом есть какое-то странное очарование, от которого довольно сложно оторвать взгляд. Меня восхищает как эти люди живут в гармонии с природой в то же время оставаясь довольно цивилизованными. В Англии такое редко увидишь, поэтому я с нескрываемым любопытством наблюдал за ними целый день, оставаясь в стороне. Моя же сестра напротив с радостью присоединилась к их гуляниям танцевала и веселилась вечером возле костра, стараясь подхватить мотив неизвестной ей песни на чужом для неё языке. Хорошо хоть отец всё это время занят разговорами с Анкой и не видит поведения своей дочери. Конечно, она не сделала ничего предосудительного, однако всё же не стоит воспитанной леди так себя вести при незнакомых людях…
Ближе к ночи мне удалось переговорить с отцом. Он поддержал мою идею. Даже ни смотря на то, что в наших рядах было куда меньше человек на нашей стороне оставалась огневая мощь, которой местные жители вряд ли могли хоть что-то противопоставить, однако насилие было последним к чему отец хотел бы прибегнуть. По его словам, мы являемся представителями куда более развитой цивилизации и нам не к лицу так отплачивать за проявленное гостеприимство. Отец согласился со мной, что нужно просто заслужить доверие местных, чтобы получить желаемое. В конце концов, мы куда образованней родичей и это не должно стать большой проблемой. На нашей стороне не только огневая мощь, но и лучшее образование, знание наук и огромный опыт развитой цивилизации. Кажется, у отца уже даже есть какой-то план, как это можно будет осуществить, но со мной он им естественно не поделился, сказав, что ещё слишком рано делать хоть какие-то выводы, а мне пока стоит просто понаблюдать со стороны, отметить самые яркие обычаи, быт, привычки и всё что может быть полезным. Даже если это ничего не даст у меня будет чем заняться в ближайшее время, тем более что, как я уже упоминал ранее, местное племя пробуждает во мне давно забытую любовь к занятиям натурализмом. В юношестве я мог часами наблюдать за дикими животными в лесах окружающих наше родовое поместье. Порою я настолько этим увлекался, что абсолютно забывал о времени и Герхардту приходилось меня искать, потому что моя увлеченность могла завести меня в самую чащу. В принципе, всё что происходило с нами сейчас было в чём-то схоже с моими детскими похождениями…
На этом думаю стоит пока закончить. Чернила уже почти подошли к концу и стоит их немного поберечь. В ближайшие дни буду стараться записывать только самые важные события, которые определенно будут стоить внимания. Возможно удастся раздобыть где-нибудь чернил и тогда я смогу излагать свои наблюдения более развернуто.