Я оглянулась – молодой человек в белоснежной униформе официанта скрылся за поворотом пустой палубы, прижав к уху сотовый телефон. Повинуясь природному любопытству, я последовала за юношей, пытаясь понять, о ком он говорит, но за шумом ветра ничего было не разобрать.
Тогда я поспешила вернуться в зал ресторана, к занятому Майком столику, однако на полпути услышала удивленный оклик:
– Хэлен Хоуп? Вот так встреча! Какими судьбами ты здесь?
Это был Леон Полак – знакомый писатель, с которым мне довелось пересекаться несколько лет назад, когда мой покойный муж Генри руководил издательством «Миллер, Хоуп и партнеры».
– Приехала полюбоваться на красоты Монетерейского залива, – ответила я с натянутой улыбкой и вынужденно подставила щеку для поцелуя. Признаться, я не любила Леона Полака, он всегда позволял себе фамильярности, словно старый приятель. В то время как знакомы мы были поверхностно – встречались несколько раз по делам издательства. Он не был известным писателем, изредка где-то что-то печатал, но зато вел бурную общественную деятельность и слыл человеком, имеющим большие связи.
– А мы тут отмечаем день рождения Джона нашего Стейнбека39, – пробасил Леон с таким видом, будто был лично знаком с классиком американской литературы. – Я сейчас возглавляю общество его имени. Ты в курсе, что наши края – это родина Стейнбека и место действия его знаменитых повестей и романов?
Я скривилась в подобии улыбки, но решила не отвечать – я же издатель, в конце концов, как мне этого не знать! Вот так невзначай Леон Полак умел унизить собеседника и возвысить себя.
– Может, присоединишься к нам? – как ни в чем не бывало Леон повел широкой ладонью в сторону шумной компании, расположившейся за самым большим столом в центре ресторана. Туда уже спешили официанты с ароматнейшими закусками: креветками в кляре и в кокосе, жареными кольцами кальмара, крабовыми запеканками, разнообразными соусами и напитками.
– Благодарю, Леон! У меня уже есть компания, – я сдержанно улыбнулась и быстро распрощалась, заметив, что Майк бросает в нашу сторону неодобрительные взгляды из-под густых рыжих бровей.
– Знакомый? – буркнул Майк, когда я вернулась за столик, и шумно отхлебнул темного пива из высокого бокала. Пена сердито пузырилась на его пышных усах. Мой друг явно пытался скрыть недовольство, но у него это плохо получалось.
– Не слишком знакомый. Глава Общества Стейнбека, гуляет с коллегами по случаю дня рождения классика. Но давай не будем отвлекаться и сделаем наконец заказ! Что у них тут самое вкусное?
– На закуску я бы взял кольца кальмара, говорят, они здесь божественны! А потом давай попробуем стейк из тунца в обвалке из трех перцев, – видно, Майк уже досконально изучил меню. – То что надо под пиво! Да, и мисочку картошки фри.
– Ой, три перца – это, наверное, обжигающе остро! Мне лучше лосось в имбирной глазури с фенхелем, персиками и абрикосами. И бокал шардоне.
Мы почти расправились с нежнейшим кальмаром и заказали по второму бокалу напитков, когда за столом Общества Стейнбека послышался шум.
– То, что ты стал председателем Общества, не дает тебе права так по-хамски себя вести! – вскочив из-за стола, кричал лысоватый мужчина в массивных очках, обращаясь к Леону Полаку, вальяжно расположившемуся во главе стола. Сидевшая между ними молодая женщина с белокурыми волосами и пышными формами вцепилась в рукав его рубашки, тщетно пытаясь успокоить крикуна. – Сейчас же извинись, Леон! Это, в конце концов, моя жена!
Несколько мужчин подбежали к кричащему, явно пытаясь уладить конфликт. Но Леона вся эта ситуация, похоже, только забавляла. Он и не собирался извиняться. Самодовольно ухмыльнувшись, хозяйским жестом он подозвал официанта и гаркнул на весь зал:
– Где, наконец, мой стейк из тунца?!
– Принесу сию секунду, господин Полак! – тот самый молодой официант, которого я видела раньше на палубе, мгновенно скрылся на кухне и вернулся с блюдом. Компания еще немного пошумела и вскоре успокоилась.
– Какой неприятный тип, – едко прокомментировал Роджерс. – И вот он уже лопает стейк, а я своего сегодня не дождусь, похоже…
Я пыталась отвлечь Майка разговором, однако стейка ему пришлось ждать еще довольно долго. Надо было заказывать лосось. Когда же тунца, наконец, принесли и Майк с вожделением взялся за нож и вилку, по залу ресторана внезапно разнесся истошный женский крик. Мы вздрогнули и обернулись. Кричала та самая блондинка, жена лысоватого коллеги Полака. Сам Леон Полак неподвижно лежал на полу рядом с опрокинутым стулом.
Вначале я подумала, что ревнивый супруг все-таки отправил нахала в нокаут. Но тот в панике оттаскивал жену подальше от неподвижного тела. Какой-то мужчина из-за соседнего столика подскочил к упавшему, профессиональным жестом врача потрогал пульс на шее, вздохнул и медленно поднялся.
– Он мертв, – сдавленным голосом произнес мужчина. – Я врач…
По залу пронесся ропот. Кто-то вскрикнул и отвернулся, кто-то вскочил с места, чтобы получше рассмотреть.
– Майк, – ахнула я, – а ведь ты собирался есть такой же стейк!
– Сохраняем спокойствие! – прогремело над самым моим ухом. Майк отработанным жестом достал из кармана бейдж и поднял повыше. – Я инспектор криминальной полиции Монтерея Майк Роджерс. Прошу всех оставаться на своих местах!
Он подошел к мужчине, назвавшемуся врачом.
– Вы доктор медицины? Можете сказать, что случилось с этим человеком? От чего он мог умереть?
– Я не патологоанатом, а терапевт. Могу лишь констатировать смерть. Дальше нужен осмотр специалиста…
– Доктор, мы на судне, здесь нет специалистов. Вы осмотрели тело? Ваше мнение?
– Только не для протокола, – доктор продолжал мяться. – Не асфиксия, это точно. Ну, то есть не похоже, чтобы он чем-то подавился. Чисто внешне больше похоже на отравление. Точнее не могу сказать…
Опрос свидетелей длился почти час. Поскольку никто из гостей ресторана больше не пострадал, то теорию с пищевым отравлением инспектор Роджерс отмел сразу. Хотя и потребовал не прикасаться к блюду Полака и, вообще, никому больше не трогать никакой пищи. На всякий случай попросил официантов собрать все блюда у гостей и составить в кухне. Затем запер кухню, выгнав оттуда всех сотрудников. Начальника охраны отправил к капитану, чтобы сообщить о происшествии и развернуть шхуну назад к берегу. До порта нам было идти часа два, не меньше, и Майк решил начать расследование немедленно. Даже в такой неожиданной ситуации он отдавал команды уверенно и привычно.
– Возможно, это убийство, – спокойно заявил Роджерс. – В первую очередь мне нужно будет опросить всех коллег мистера Полака, а также сотрудников кухни. Но сначала…
Он повернулся ко мне и вывел на палубу, оставив охранника и двух матросов успокаивать гостей.
– Хэлен, ты должна мне рассказать все, что тебе известно об этом Полаке. Как ты думаешь, у него были враги?
– Откуда я знаю? Но ты сам видел. Нет, я ни в коем случае не хочу сказать, что этот несчастный ревнивец решил отправить Леона на тот свет, подсыпав что-то в еду или питье. Скорее всего, он здесь ни при чем. Но Леон был крайне неприятным и бесцеремонным, мало ли кому он мог насолить…
– А вот это интересная версия, Хэлен! У тебя всегда хорошо работает чутье на такие дела. Может, этот ревнивец специально устроил публичную сцену, чтобы снять с себя подозрения? Ну кто теперь поверит, что это он?
– Ну что ты, Майк! Я совсем не это хотела сказать! И вообще, почему ты решил, что это убийство? Может, Полак умер от сердечного приступа или заворота кишок? Он был большим любителем выпить, между прочим. И на диете тоже не сидел, судя по его комплекции. Хорошо бы дождаться результатов экспертизы, чтобы узнать причину смерти.
– Ты права, конечно, насчет экспертизы. Но у нас мало времени до прихода в порт. Если это все-таки убийство, то убийца сейчас на корабле, ему никуда не скрыться, понимаешь? Преступление произошло почти что у нас на глазах. Идеальная ситуация, чтобы раскрутить все по горячим следам. Если бы он был душкой, я бы, возможно, поверил в версию с сердечным приступом. Но такой человек, как Леон Полак, просто обязательно должен был быть убит.
Я не стала спорить с Майком и старалась как могла помогать ему с опросом свидетелей. Мы заняли небольшую подсобку возле кухни, куда по одному приглашали очевидцев. Оказалось, что за несколько минут до смерти Леон успел поругаться еще с одним из соратников по Обществу Стейнбека, а точнее со своим заместителем. Ссора была не столь бурной, но спровоцировал ее сам Леон, он вдруг стал очень нервным, даже агрессивным. А потом совершенно неожиданно вскочил, выпучил глаза и упал замертво.
– Я хочу официально заявить, что не имею никакого отношения к смерти Леона Полака! – тараторил срывающимся голосом ревнивый супруг роскошной блондинки, которого звали Эшли Ньюман. – Леон сегодня позволил себе лишнего, он перешел все границы! Но я его не убивал!
– Что произошло между вами и мистером Полаком?
– Леон… Он… Он приставал к моей жене! Делал ей очень откровенные предложения, я бы даже сказал, пошлые… И это прямо при мне! Я… Я не мог такого допустить! Я сорвался, простите. Наверное, вы слышали?..
– Вы тоже заказали стейк из тунца, мистер Ньюман? – спросил Роджерс, прищурив левый глаз под рассеченной шрамом бровью.
– Да, но какое это имеет…
– Давайте вопросы все-таки буду задавать я, – резко прервал его Роджерс. – Так вы ели этот стейк или нет?
– Д-да, ел… Вы полагаете, он был отравлен? – робко поинтересовался Ньюман. – Дело в том, что после, э-м-м, инцидента я вышел на палубу. Меня мутило, как я думал, от качки или от нервов… Одним словом, весь мой стейк оказался за бортом, господин инспектор. Меня вырвало в океан.
Затем Майк пригласил в каморку заместителя Полака.
– Я слышал, что мистер Полак успел поругаться и с вами во время ужина?
– Не знаю, что на него нашло, – растерянно отвечал вице-глава Общества Стейнбека, Хосе Мартинес, широкоплечий смуглый мужчина латиноамериканской наружности. – Мы всегда нормально ладили, а тут он вдруг начал буквально нападать на меня. Обвинял, что я его подсиживаю, мечтаю занять его место. Но это вовсе не так! Да вы любого спросите!