– Может, он ждал приезда жены, – Лиза тоже старалась не смотреть в сторону печального соседа слева. – Готовился, а она не смогла.
– И не сообщила? – усомнилась я.
Так или иначе, вечер перестал быть томным. Намереваясь развеять грусть, мы направились к причалу поглазеть на воду и яхты. И вдруг.
– Смотри какая огромная, – у меня перехватило дыхание. В гавани, лениво двигая хвостом, передвигалась большая акула. – Снимай ее. Получается? Больше двух метров! Надеюсь, она не заплывет на риф.
Мало того, что сегодня на рифе мне что-то обожгло ногу, а маленькая акула нарезала вокруг меня круги, так еще и это чудовище. Она похожа на серую акулу. А почему, собственно, я решила, что она не заплывет на наш риф?
Стало не по себе. В довершение воздух пронзил резкий крик. Птица? Не летучие мыши же? Этих пренеприятных существ мы уже выявили немало на кокосовых пальмах. Брр.
В свой домик мы возвращались быстро и сжавшись в два не по-мальдивски тревожных комочка.
Добравшись до безопасного убежища, я нырнула в интернет. Много интересного до поездки прочитано про Мальдивы, но и в голову не приходило поинтересоваться, насколько тут безопасно. Через минуту образ несчастного соседа был вымещен образами кровожадных акул, коварных рыб, вездесущих насекомых и ядовитых змей.
– А еще следует опасаться кокоса, который может упасть на голову, – закончила зачитывать страшилки из сети интернет я. – Вот так. Не рай земной, а место тотальной небезопасности.
Успокоило одно. На запрос «кто на Мальдивах кричит дурным голосом» система ответила – коэль. На вид милая птаха. С голосом не повезло только. Но по сравнению с акулами и кокосами – просто ерунда.
* * *
Когда улыбается солнышко, все живое не может удержаться от улыбки. В прекрасном настроении мы двинулись в самое важное по утрам место – в ресторан. Кто-то нас уже опередил, в не по-мальдивски несусветную рань возвращаясь с кормежки.
– Опять папайю тащит, – шепнула мне дочь, провожая взглядом пышную даму, плывущую из ресторана.
В каждой руке та несла по тарелке, стараясь не уронить ни одного кусочка папайи, которая высилась внушительными горками. Даме требовалось поистине высшее мастерство сохранения баланса.
– Да ладно, может быть, она только из-за папайи и приехала, – улыбнулась я, а про себя подумала, что надо быть большим охотником до этого полезного во всех отношениях фрукта, но точно не самого вкусного на свете, чтобы каждый день прихватывать с собой с завтрака. – А может она не для себя несет?
Те, кто утверждает, что кормежка на Мальдивах скучная, просто зануды. Выбор велик: тут и привычная европейская еда, и все вариации паназиатской. Другое дело, что многие и дома притомились от каши, а кокосовым молоком никого уже не удивишь. Ну так вот вам фрукты. Та же папайя, кстати.
Прибывающие на остров туристы из Китая – китайцев я никогда ни с кем не спутаю – добавили заметной динамики в наши трапезы. Надо ловко уворачиваться от вездесущих жителей Поднебесной, которые норовят пролезть без очереди, не удовлетворяются одним стаканом сока, щедро наливая его сразу в свои огромные поилки, и беспардонно занимают пред самым носом столик, к которому ты фланируешь не спеша.
Хорошо, что кроме ресторанов достопримечательности острова этих вновь образовавшихся конкурентов волнуют слабо. На пляже они не валяются, от солнышка прячутся.
Ура! Вот и наши лежаки свободны. После вчерашней встречи с большущей акулой снорклить долго я не смогла, а дочь вообще в воду заходить не захотела. Отдав дань нашему ежедневному ритуалу, то есть поглазев на обитателей рифа, собрав все выброшенные морем за ночь обломки ракушек, кораллов и распугав крабов на пирсе, мы двинулись в сторону полюбившейся террасы.
Кофейная терраса – так мы ее окрестили, потому что ежедневно дегустировали там разнообразные кофейные напитки – выходила к океану и была самым посещаемым, после ресторана разумеется, местом. Ведь к ней по вечерам устремлялись стаи скатов и акул.
Но и днем тут собирались отдыхающие, в основном без заветного браслета «все включено». Одни основательно подкреплялись, другие баловались кофе и десертами, а некоторые зависали за ноутбуками. Я еще раз погордилась, что смогла оставить работу дома, и оглянулась по сторонам.
– Ма, ты уже наотдыхалась? – поинтересовалась дочь. Она сама, несмотря на акул, летучих мышей и прочие неожиданности, продолжала практиковать хакуна матата на всю катушку.
– Почему ты так решила? – уточнила я и улыбнулась. На душе потеплело – какой же матери не приятна забота ребенка?
– Ты не читаешь больше свой детектив, закончила уже или не понравилось? Хочешь моего мороженого попробовать? С манго. Вкусно.
У моего рта возникла ложечка с местным мороженым. Я автоматически проглотила. Было неловко сознаться, что беззаботность действительно начинает улетучиваться. Я столько раз твердила: «будем батониться, клянусь – ни одной экскурсии», а сама уже заскучала.
– Надоело чужие детективы читать, – соврала я. – Давай свой придумаем.
Я допила кофе и решительно отодвинула чашку, расчищая стол, будто собралась разложить на нем бумагу и перо и приступить к написанию романа. Мое предложение выудило дочь из полудремотного состояния мальдивской туристки.
– О чем? – глаза ее задорно блеснули.
– Ну вот, например, смотри, дамочка, что папайю носит в бунгало, тоже тут, – я глазами показала на парочку за столиком в самой глубине кафешки.
– А что не так с дамой?
– Она не одна, рядом девушка молодая, примерно твоего возраста, – прошептала я.
– Точно. Мы же в один заезд прибыли на остров. Я их приметила, потому что среди всех туристов русскими были мы и они. Только, пока мы ждали заселения, она куда-то сразу пропала. И знаешь, я ее не видела ни разу на завтраке или ужине. А ведь у нее браслет на руке, – Лиза подхватила игру в детективов. – Может, она просто просыпает все завтраки? Если бы ты меня не будила, я бы тоже дрыхла до обеда. Но хорошо, что ты меня будишь, – спохватилась она.
– Это неинтересное объяснение, – отвергла я самую очевидную версию. – А не кажется тебе, что она прячется? Смотри, уселись в самый дальний угол, хотя есть хорошие свободные места у самой воды. Они мать и дочь? Или нет?
– А вдруг эта любительница папайи похитила деваху? – Лиза предложила залихватский вариант. – И попросит выкуп за нее. А девушка под сильнодействующими лекарствами, поэтому не сопротивляется. Нет, лучше так: девушка с тараканами в голове, но богатая, и эта дамочка не мама, а опекунша. И наверняка есть еще претенденты на ее деньги.
Лизина фантазия понеслась вскачь. Я давно подозревала в ней талант придумщицы. В детстве ее фантазия не знала границ. Особенно при объяснении хулиганских поступков.
– А вот тебе моя версия, – напрягла свою фантазию я. – Этот остров – не просто остров. Видела, сколько тут атрибутов любви? Дерево любви, скамейка любви, сердечки всякие. А все эти столы с цветами и свечами по вечерам? Наверняка кто-то приехал сюда на медовый месяц. Но, – я сделала паузу, стараясь нагнать таинственности вокруг своей версии, – думаю, тут все не так просто. Здесь дело в другом. Этот остров принадлежит международной организации сводничества. Эдакой международной свахе. Видела, сколько тут пар мама и дочь? Мамашки сюда привозят своих дочерей на выданье, предварительно сговорившись с брачным агентством. Здесь происходят свидания и принимается решение о будущем браке.
Лиза засмеялась, наверное, представила, что идея сосватать ее пришла бы и мне в голову. Начавшая было выстраиваться стройная криминально-романтическая версия, разбилась об этот смех. Дочь так заразительно хохотала, что на нас начали оборачиваться. Посмотрела и девушка, вокруг которой мы плели свои сюжеты. Ее глаза были настолько печальны, что я не смогла подхватить веселье.
– Извините, простите, – хотелось извиниться перед каждым, чей покой мы нарушили.
И тут я наткнулась на вторую пару глаз. Сосед слева. Ого! Я помнила еще вчерашнюю печаль, царившую над столиком, так и не дождавшимся второго участника непонятного мне торжества. Но сегодня это был иной взгляд. Взгляд человека, нашедшего смысл жизни.
– Смотри, сосед слева тут, – Лиза тоже его заметила. – Странно. Он похоже прижимистый человек. Мы тут пять дней и ни разу не видели его там, где надо платить что-то сверх путевки. У него на двери все время висит табличка «не беспокоить». На чаевых небось экономит.
– А как тебе такая версия, – перебила я. – Нашу зашуганную девушку с тараканами в голове хотят выдать за этого соседа слева. Привезли ее, накачали лекарствами, чтобы не сопротивлялась, все согласовали, а она все равно ни в какую, прячется. Вот почему и не выходит даже в ресторан. Ведь там крутится этот противный мужик. И еще я думаю, что…
И тут кто-то закричал:
– Смотрите! Плывут!
Поднялась суматоха, задвигались стулья. Отдыхающие побежали смотреть кормление скатов. Парапет террасы был вмиг заставлен частоколом зевак. Ну конечно! Восемнадцать ноль-ноль. Ежевечернее представление – важнейшее событие на нашем острове – то немногое, ради чего люди с удовольствием покидают насиженные места.
Скаты устраивали целое побоище за каждый кусочек мяса. Они так драли друг другу бока, что зеваки ахали, а вода окрашивалась кровью. Маленькие юркие акулы не брезговали подхватывать незамеченные гигантами ошметки. Последними приплывали полупрозрачные рыбы, не гнушающиеся остатками из остатков. Представление заканчивалось. Еще круг-другой вокруг террасы, и прекрасные грозные рыбы исчезали.
Отдыхающие галдели. Общая волна любопытства, оторвавшая их от стульев и вдохнувшая энергию, теперь заставляла их знакомиться. И через минуту многие уже непринужденно болтали. Разумеется, те, кто понимал язык друг друга.
– Какие они милые, эти скаты. Сегодня утром вышла на берег и чуть не наступила на такого. Они же в песок зарываются, – делилась переживаниями шикарная стройная блондинка.