Мама спросила папу, как прошла поездка, папа ответил, что все хорошо, погода была теплой и мы покатались на лодке. Я сказала, что там был мужчина, которого звали Лунатик, но мама ничего не ответила. Рассказывать про женщину с красной струйкой крови около рта я не стала. А мама сказала: «Приехали в Ленинград, покатались на лодке и поехали домой». Она так повторила несколько раз и потом еще раз нашим соседям. Я подумала, как же так? А как же Атланты, которые держат крышу? А гостиница?
Я тихо ушла в кладовую, взяла катушку ниток с полки и стала играть в ткачиху: продевала нитки через проволочки туда-сюда. По телевизору я часто видела, как работают ткачихи. Моей любимой ткачихой была Любовь Орлова из кинофильма «Светлый путь». Но почему-то ткани не получилось. Да еще катушка с нитками вдруг выпала из ладошки и свалилась прямо в середину собранной раскладушки. А как достать? Она же нитками повязана, не раскроется!
На кухне бабушка загремела посудой:
– Щи уже готовы. А после щей будем есть пирог с черникой и пить чай.
Я услышала бабушку, тихо вышла из кладовки и пошла на кухню. Я люблю смотреть, как бабушка лепит пироги. Тем более что для этого пирога она еще со вчера поставила тесто. В большой широкой кастрюле оно стояло на столе, накрытое полотенцем. Обычно бабушка по ночам встает для того, чтобы его запихнуть обратно в кастрюлю, потому что тесто оттуда вылезает.
Я встала рядом с бабушкой и стала смотреть, как она отрезает от теста куски. Тесто цеплялось за бабушкины руки и никак не хотело отлепляться. Ей даже приходилось соскабливать его ножом. Лишь бы бабушка не порезалась. Потом она достала из духовки противень, помазала его кусочком сливочного масла, а сверху посыпала панировочными сухарями. Чтобы сделать сухари из засохшего белого хлеба, бабушка прикрепила к столу мясорубку, и мы с ней по очереди прокручивали кусочки засохшего белого хлеба. А бабушка все время повторяла: смотри, девка, пальцы себе не прокрути! Я очень боялась прокрутить пальцы, поэтому крутила медленно.
Теперь же бабушка посыпала тесто сухарями и сказала – пусть подышит. Я даже сама дышать перестала, чтобы услышать, как дышит тесто. Но не слышала ничего. А потом бабушка сказала, что на весь лист надо разложить замороженную чернику. Мне очень хотелось несколько ягодок положить себе в рот и съесть, но ягодки были холодными и покрыты белым ледком.
А потом я помогала раскладывать штрейзель. Штрейзель – сложное слово. Но я его выучила: моя мама до рождения Сени была технологом пищи. Она меня научила этому слову. Но готовить штрейзель не очень интересно: нужно положить муку, сахарный песок и мелко порубить на маленькие кусочки холодное сливочное масло. А вот растирать всю эту кучу из муки, песка и масла мне нравится. Надо все вместе мять, мять, мять, и когда все перемешается и превратится в маленькие комочки – аккуратно разложить сверху ягодок.
Пока мы ждали, когда приготовится пирог, я пришла в комнату. Мама занималась с Сеней, а папа читал газету. Он посмотрел на меня и сказал:
– Помнишь? Лунатик!
Мы с ним засмеялись и никому ничего не рассказали: теперь это наш секрет!
На следующий день я увидела, что кто-то спас раскладушку, разрезав все нитки. Никто меня за это не ругал.
Дмитрий Тришин.МАННАЯ КАШАДЛЯ ОТДЫХАЮЩИХ
– Говорят, в этих местах полно аномальных зон, – лукаво улыбнулась девушка-администратор, обводя взглядом притихших пассажиров автобуса.
Алексей Романов, кадровый ракетчик, сидел у окна и с интересом прислушивался к разговорам. Лес за стеклом сгущался, обступал дорогу со всех сторон.
– И что же это за зоны такие? – спросила пожилая дама в соломенной шляпке, с опаской поглядывая по сторонам.
– Да разные, – таинственно понизила голос девушка. – Говорят, есть места, где время по-другому течет. Или вот, к примеру, поляна невесомости – ступишь на нее и летаешь как птица. А еще, – она сделала многозначительную паузу, – видали в здешних краях призраков.
По салону пронесся дружный возглас удивления, кто-то недоверчиво хмыкнул.
Алексей захотел рассмеяться – вот уж чего-чего, а «мистики» он на военной службе навидался. Посмотрел на девушку. В ее глазах промелькнула странная искорка, словно знала она куда больше, чем говорила.
– Виктор, притормози у поворота, – девушка-администратор мягко тронула водителя за плечо. – В деревню сбегаю к тетушке, гостинцев занесу.
– Эх, Алена, с огнем играешь, – проворчал водитель, косясь на часы. – Нам ехать всего ничего осталось, минут пятнадцать от силы.
– Да я мигом, через лес дорогу срежу, – лучезарно улыбнулась девушка. – А вы пока багаж разберете, я уже вернусь.
Водитель, насупившись, кивнул и остановил автобус у неприметной тропинки.
– Ну, бывайте, хорошего отдыха! – помахала рукой девушка и, подхватив сумочку, легко спрыгнула на землю.
– И тебе не хворать, красавица! – басом крикнул ей вслед дедок с пышными усами.
Автобус тронулся дальше. В салоне тут же зашушукались.
– Эх, мать, хороша деваха! – восхищенно протянул один из пенсионеров, провожая девушку масляным взглядом. – Я б ее…
– Ты б ее что? – сурово сдвинула брови его соседка, грузная тетка с айфоном. – Молоко ей за вредность выдал бы?
По автобусу прокатилась волна смеха. Алексей и сам невольно улыбнулся, но тут же посерьезнел. Что-то в этой ситуации настораживало его.
– А где, собственно, деревня-то? – озвучил его мысли щуплый мужичок в очках.
– И то верно, – поддержала его дама в шляпке. – Может, не в ту сторону едем? Эй, водитель, не заплутал часом?
Водитель отмахнулся:
– Да тут одна дорога, куда заплутаешь? Езжу пятый год, все здесь знаю. А деревня эта за пригорком прячется, сразу и не разглядишь. Да вам туда и не надо, староверы там живут, чужаков не любят.
Алексей невольно нахмурился, дело не в пригорке.
Та девушка почему до дома отдыха решила их не сопровождать?
И тут автобус вздрогнул, замедляя ход. Прямо поперек дороги лежал бурелом.
– Приехали, – пробормотал водитель, растерянно почесывая затылок. – Дальше пути нет. Придется вам, товарищи отдыхающие, пешком дальше идти. Пока эмчээсников вызову, пока приедут, пока завал расчистят.
Пассажиры загалдели, засуетились, кто-то полез доставать багаж.
– Да оставьте вы чемоданы, куда с ними через лес. К вечеру доставлю в сохранности, – остановил их водитель. – Берите только ручную кладь и документы. Идете прямо по дороге, никуда не сворачивая. За час доберетесь, – он с напутствием махнул рукой.
Не без труда люди преодолели бурелом, двинулись в путь. Алексей превратился в неформального вожака – сначала организовал «переправу», потом регулировал движение взвода пассажиров, чтобы все шли дружной массой без «бегунков» и «черепах». По пути все шутили, знакомились.
Примерно через полчаса асфальтовая дорога лихо забирала влево, а прямо вела заброшенная просека в колдобинах. Толпа остановилась.
– И куда нам дальше идти? – спросил кто-то.
Алексей на секунду задумался.
– Друзья! – напряг связки он, чтобы каждый услышал. – Нам прямо, следуем указаниям водителя.
– Алексей Петрович дело говорит, – поддержал вожака бойкий пенсионер с усами, Семен Семеныч. – Идем как велено, – и первым шагнул на просеку.
* * *
Алексей и уставшие пассажиры наконец подошли к воротам турбазы. Массивные ржавые створки были плотно закрыты и увенчаны внушительным замком.
– Вот так всегда, – пробормотал кто-то за спиной. – Приедешь отдыхать, а тут сюрпризы.
Алексей обернулся – высокий интеллигент-очкарик, явно из московских, незлобно лыбился с видом «я ж говорил!»
Алексей медленно выдохнул, собираясь с мыслями.
– Это вы называете сюрпризом? – усмехнулся он. – Да мы с ребятами на военных учениях и не через такое проходили!
Подойдя к калитке с замочком, как на почтовом ящике, он с силой потянул дужку двумя пальцами…
– Держи, – он протянул замок изумленному очкарику и вошел на территорию турбазы.
Его опыт разведчика подсказывал, здесь что-то не так – внутри пустынно, на дверях администрации висела записка от директора, размытая дождем.
«Ушел на…»
Далее еще более неразборчиво, чернила от фломастера растеклись по бумаге.
«П… укты н… скл…
Раз… ться в …них до… ках
Ключи под г… нью
Буду через неделю»
– Ну что, друзья, – улыбнувшись, обратился Алексей к спутникам. – Похоже, нам предстоит увлекательный квест. Ищем герань, берем ключ, идем на склад за продуктами. А там, глядишь, и директор объявится. Не будем унывать, в конце концов, мы приехали отдыхать!
* * *
Алексей задумчиво оглядывал территорию базы отдыха, пока остальные увлеченно копались в клумбах, ища ключи.
– Под геранью они, как же, – бормотал он себе под нос. – Герани-то тут целое море разливанное. Поди найди!
Его внимание привлекла небольшая скульптура в дальнем углу двора. Алексей прищурился и неспешно направился к ней, внимательно глядя под ноги.
Это оказалась статуя козла, жующего какое-то растение. Алексей склонил голову набок, разглядывая композицию, и тут его осенило.
– Слушай, дурень, перестань есть хозяйскую герань. Ты попробуй, очень вкусно, словно лист жуешь капустный, – процитировал он старый мультик, щелкнув пальцами.
Он внимательнее пригляделся к растению в пасти козла и расплылся в улыбке.
Ну конечно, герань!
– Знатная отсылочка, – хмыкнул Алексей.
Директор-то наш, видать, большой любитель советской анимации.
Он присел на корточки и принялся осматривать постамент с козлом. И точно – в самом низу обнаружилась еле заметная выемка.
Алексей вытащил перочинный ножик, поддел крышку тайника. Та со скрипом отошла, явив взору искомые ключи.